Землянка

Когда мне исполнилось четыре года, мы переехали из деревни Каменки в районный центр, город Боготол Красноярского края. Несколько месяцев жили на казённой квартире, пока перевезли и поставили наш деревенский домик на улице Дубровиной. В то время эту улицу только «нарезали», то есть раздали людям участки для строительства по чётной стороне. И почти все дома строились в одно время.

Нечётная, противоположная, сторона пустовала ещё лет десять. Из окон была видна дорога, за ней – картофельные поля, а дальше – лес. Там росло очень много боярышника, и в детстве мы часто бегали туда лакомиться ягодами. Дальше, за лесом, видимо, находился военный аэродром. Потому что оттуда часто взлетали самолёты и с жутким гулом пролетали над нашими домами, казалось, ещё немного и зацепят крышу. Мы с братом (мне было четыре года, ему – два) очень боялись и, услышав надвигающийся гул, почему-то с криками «Шлём! Шлём!» со всех ног бежали домой и прятались под кроватью. Продолжалось это не очень долго. Аэродром куда-то потом перевели.

Но много лет мне вспоминается вот какая история. Вспоминается и занозой сидит в сердце. В пятидесятых годах, когда мне было уже лет шесть, напротив нашего дома, через дорогу, вдруг появилась… землянка. Я не помню, как она появилась, кто её копал. Но в самую стужу, как нам показалось, вдруг появился заснеженный бугорок, из которого боязливо поднималась струйка дыма. Возможно, в землянке жили и раньше, но так затаённо, что мы, дети, даже и не подозревали об этом. А вот родители и соседи, наверняка, знали о её жильцах побольше, но все молчали.

Однажды моя мама налила в бутылку молока, завернула в тряпочку большой кусок сала, дала всё это мне, подвела к землянке и сказала, что там есть такая же девочка. Так вот я могу пойти и поиграть с ней, а молоко и сало нужно отдать её маме. Мне было очень боязно, но ещё больше разбирало любопытство. Я решительно подошла к землянке и постучала в дверку. Кто-то открыл дверь. Вниз вели земляные ступени. Там жила семья калмыков: муж, жена и девочка моих лет. Уже не помню подробностей, но помню, что меня очень поразил их внешний вид. Ни до этого, ни после я не видела калмыков. Необычные черты лица, странный разрез глаз…

Приняв гостинец, женщина стала кланяться и что-то быстро говорить на непонятном мне языке, делая руками приглашающие жесты. По-русски все они говорили очень плохо. Девочка, худенькая и болезненная, сидела на подобии топчана, закутанная в какие-то тряпки. В землянке было почти темно, сыро, пахло дымом, чёрные земляные стены и пол. Игрушек тогда и у нас-то почти не водилось, а у девочки их не было совсем. Только какие-то чурбачки и тряпочки. Я провела там немного времени, но впечатление осталось самое ужасное. Я не понимала, как можно жить в таких условиях, было до слёз жаль их, а особенно, девочку. Будучи очень впечатлительным ребёнком, придя домой, я потом долго плакала и всё спрашивала маму: «Мама, почему они там живут? А мы не будем жить в землянке? Никогда, никогда?».

Больше меня туда не посылали, но всю зиму я выглядывала в окно и видела струйку дыма среди сугробов. Ближе к весне дымок пропал. И с тех пор никто из родных и соседей  даже не намекнул о них, а все мои расспросы пресекались в корне, но однажды промелькнуло слово «ссыльные». Иногда мне кажется, что всё это мне только приснилось. И только останки землянки подтверждали, что там жили люди. Это в Сибири-то, в лютый холод и мороз!
 август 2007 года


Рецензии
Печальная трогательная история. Спасибо Вам за доброту, которой сейчас так не хватает.
С уважением, Людмила.

Людмила Каутова   16.01.2012 04:20     Заявить о нарушении
Спасибо за добрые слова и за то, что вас затронула эта история.Значит, не зря я её написала.

Антонина Кухтина Бруштунова   17.01.2012 03:48   Заявить о нарушении