Глава 14 У меня совет и правда

           Глава 14 «У меня совет и правда »



— Интересно, почему отец говорил, что в него сложно попасть? Я же здесь, и Ульхет, и Эллоида, и, даже, мой отец были здесь. — Я рассматривала пустыню, лежавшую передо мною, камни от рухнувшего Зиккурата, и задавала вопросы, на которые сама себе  давала ответы.
— В чем  тут кроется тайна и сложность пребывания?
Отец говорил, что старался сделать так, чтобы Люц не смог  воспользоваться входом и выходом здесь. Что это значит?
Это может означать только другое измерение этого мира. То есть, я сейчас нахожусь в каком-то другом, нематериальном измерении.
— Может такое быть или нет? — Снова задала я себе новый вопрос и сразу же ответила. — Конечно, может! Например, наш мир — совсем не материальный, хотя у всех нас есть тела, но они же не материальные! И что из этого следует? — Задала я еще один вопрос.
— А следует из этого, что материальный мир не может нас воспринять — мы просто невидимы для них. Устройство их глаз таково, что они не улавливают или частоту, или длину световых волн, поэтому они нас не видят!
Вот оно!
Эллоида точно говорила, что они нас не видят…
— Так… — продолжила я свои рассуждения. — Они нас не видят, но они нас слышат. Ведь Ульхет как-то с ними общался!
— Нет! Не получается. — Огорчилась я. — Дело в том, что Ульхета-то они видели, иначе бы не создали себе бога в виде кота!
— Почему тогда они нас иногда видят, а иногда не видят? — Спросила я у неба и зашвырнула в него камень от бывшего Зиккурата. Камень, почему-то сделав дугу, упал где-то далеко за кустами, над которыми раньше сиял мой огненный шар.
— А, может быть, мы с Ульхетом были в одном измерении, а с Эллоидой уже в другом? В каком-нибудь нематериальном измерении материального мира? — опять я спросила у неба. — Или так не бывает?
— Конечно, бывает.
Может быть, для Эллоиды есть возможность бывать только в одном измерении?
Я стала усиленно думать об Эллоиде. Я уже была полностью уверена в том, что Эллоида – это бывшая Эльмира, убившая Творца. Холодно мне было от этих мыслей, но они не давали мне покоя.
— Стоит ли доверять Эллоиде?  Она часть Арга и эта часть неискоренима? Или искоренима? —  Полетели снова в небо мои вопросы. — Удалось ли отцу победить сущность Арга в Эльмире? — Еще один вопрос уплыл в розовое небо третьего мира.
— Сколько вопросов! – Крикнула я молчавшему небу.
Сколько вопросов и нет на них ответов.
Отец говорил, что придет время — и тогда я получу ответы на все свои вопросы.
Придёт время.
Время относительно и оно должно придти.
— Придёт время, время, время! — Я сжимала свои виски пальцами и жутко жмурилась, пытаясь сконцентрировать мысль.
— Время!  Третий мир, множественность измерений. Я – Творец! Я -  дочь Творца. Мне всё ведомо. Это было, есть и будет…время…третий мир … — Продолжала я концентрироваться. — Бывает нечто, о чем говорят: «Смотри, вот это новое, — но это было уже в веках, бывших прежде»
И тут мое сознание вспыхнуло оранжевой вспышкой. Как будто язык пламя лизнул его — и вдруг стало ясно и понятно всё.
— Точно! Так и есть! — Я сбежала с руин Зиккурата и принялась чертить на песке схему свёрнутого пространства.
— Отец свернул пространство этого мира относительно времени. Значит, это пространство свёрнуто и всё теперь там повторяется и движется по кругу. А круг – это ни что иное как тройка, а тройка – это третий мир, мир материи…всё по кругу… Есть, будет, было…Было, есть, будет. — Бубнила я себе под нос, старательно вычерчивая круги и взаимосвязи пространств и времени.
—  А энергия? Энергия тоже никуда не уходит, но и не появляется… Что должно произойти с энергией, когда сворачивают пространство? — Села я на песок и задумалась, пытаясь увидеть в своей схеме ответ.
— Правильно… всё верно…энергия становится по внутренней окружности, а время — по внешней. Вот и получается… А что из этого получается?
— Как же я сразу не поняла! — Очередная догадка вновь озарила моё сознание. — Из этого получается, что энергия гоарков находится внутри них, а время снаружи. И энергию нужно высвобождать, потому что, если энергию не высвободить, то она  вместе с материальной оболочкой  напитывает Арга… А чтобы напитать Арга — нужна смерть, тогда, пролитая кровь вместе с духом, даст новые силы для Арга! Вот она и есть жизненная энергия в земле!
 И еще…и что-то еще важное  упустила!
Я начала снова концентрировать сознание, но сознание выдавало только мне образ Эллоиды.
— Эллоида! Точно! Эллоида …
— Око за око. — Сказала Эллоида.
— Правильно, око за око. — Подхватила я свою новую мысль. — Энергия гоарков внутри них, а это значит, что если энергия получает минусовой заряд, то наступает резонанс и сгорает энергия. И следствием этого становится то, что тогда энергия не высвобождается, а просто сгорает и её становится меньше. Вот поэтому и получается, что когда доходит до критического момента, то появляется Азабан и высвобождает энергию, чтобы она не сгорела…
— Хорошо… — Щеки у меня горели, а ноги нервно постукивали по камням, и я постоянно терла одну руку о другую. — Хорошо, допустим, так оно и есть. Но куда тогда уходит высвобожденная энергия Азабаном?
Я ущипнула себя за щеку — не помогло.
Потом я просто растянулась на песке и стала смотреть в небо, ставшее за это время уже нежно-голубым. На небо выкатилось желтое солнце, и я ему улыбнулась. У нас в чертоге небо никогда не бывает голубым, да и солнца у нас нет…
— Наш чертог! — Я вскочила с песка.
Вот куда уходит энергия, высвобожденная Азабаном!
Мы обладаем сознанием только благодаря, высвобожденной энергии Азабана. Ведь во всей вселенной больше нет сознания. Только третий мир и наш.
И вот почему у нас меняют сущности в цветовом спектре —  чтобы сознание очищалось от памяти третьего мира.
Например, если твоя сущность становиться красной, значит, есть много агрессии и зависти, и тогда её меняют на синюю – холодность и безразличие, и как итог - получается фиолетовая сущность, где равномерно  уживаются эти все составляющие, и так будет меняться сущность по всему цветовому спектру, пока не станет светлой, то есть бело-голубой.
— Ничего себе. Мне как-то стало холодновато от мысли, что внутри меня энергия и сознание какого-то гоарка, который жил здесь или живёт…или будет жить …
— Будет жить здесь? — Меня, вообще, перетряхнуло от этой мысли.
— Вот это мысль! Тут же…все по кругу!  Я смогу посмотреть на всё время этого мира – что есть, что будет, что было… Или я не Творец?
— Творец… конечно же, творец… Я - дочь Творца, и мне откроются тайны мироздания, нужно только научиться ждать…и время придет…обязательно придет! — Крикнула я в пустыню.
— Конечно, придет! Время —  величина непостоянная. — Ульхет Сан Фирт сгустился из облака и большой серой каплей плюхнулся мне под ноги. — Да-с , время непостоянно…Вот кто-то рассвет встретил, а кто-то жизнь прожил …а кому-то в школу нужно.
— Ульхет, ты как всегда во время! — Обрадовалась я ему. — Я столько всего передумала и, знаешь, мне все стало совершенно ясно! — Мне так хотелось поделиться своими открытиями, хоть с кем-нибудь.
— Рассвет, вот тебе и ясно. — Ульхет широко зевнул, сладко мяукнул, затем лизнул свою лапу, и добавил. — Утро вечера мудренее, а мудрость мира сего – есть безумие.
— Опять за своё? —  Мне стало грустно оттого, что Ульхет даже слушать не захотел мои открытия, поэтому я решила его немножко позлить. — Уста чистого сердца источают мудрость, а язык зловредный отсечется! Доставай язык свой нетопырь. — Я наклонилась к Ульхету, якобы желая его схватить.
Но Ульхет отскочил от меня и состроил обиженную рожу:
— Какой мы вам-с, извольте сказать, нетопырь? — И, немного походив на безопасном расстоянии от меня, продолжил. — Мы-с  Ульхет Сан Фирт Неотразимый, мы-с  царь царей! Мы предали наше сердце тому, чтобы исследовать и испытать мудростью всё, что делается под небом. Это тяжелое занятие, доложим мы вам! Но видели мы все дела, которые делаются под небесами, и вот, всё – суета и томление духа! А вы смеете утверждать, что мы нетопырь. Мы-с весьма и весьма оскорблены. — Вздохнул Ульхет.
— Не на всякое слово, которое говорят, обращай внимание. — Я вздохнула точно так же, как это сделал он. — Потому что сердце твое знает много случаев, когда и сам ты злословил других.
— Ульхет не злословит! Ульхет всегда правду говорит! — Пробурчал недовольно обиженный кот. — Ведь сказано же, что глупцы только презирают мудрость и наставление. А начало мудрости  - страх перед Творцом! А это, милая барышня, про вас!
— Нет! Это, милый Ульхет, про вас.
— Нет, это про вас!
— Нет! Про вас!
Я села обратно на песок:
«Вот же вредина - всё перевёрнет с ног на голову!» — Подумала я, а потом, немного поразмыслив над словами Ульхета,  поняла, что он имел в виду!
— Ну, конечно же, про меня! — Я вскочила с песка. — Про меня! А про кого еще?  Я же дочь Творца!
Я поняла, что Ульхет совсем не намекал на то, что я глупая и презираю мудрость, а наоборот… Наоборот, он мне намекал на то, что я  Творец и начало его мудрости – это страх и трепет передо мною.
— Трепещи передо мной, Ульхет Сан Фирт Неотразимый! — Я встала в позу победителя и направила свой меч на Ульхета.
Ульхет распластался на животе и начал рьяно махать хвостом:
— Пощады! Пощады просим, о, великая и несравненная Го! Твои глаза, как утренняя роса сияет на траве, твой голос, как хрустальные бубенцы, слова твои, как жемчуга рассыпанные …
— Перед свиньями? — Не дала ему договорить фразу и грозно топнула  ногой.
— Что перед свиньями? — Кот глупейшим образом заморгал глазами, сел на песок и отряхнулся. — Почему перед свиньями?
— Слова, как жемчуга, рассыпанные перед свиньями, да? — Еще грозней наступала я на него.
— Ну-у-у… — Кот закатил глаза и замолчал, уставившись куда-то вдаль.
— Вот, если бы ты только молчал! Это было бы вменено тебе в мудрость. — Я старалась изо всех сил не рассмеяться, но у меня не вышло.
 И мы расхохотались вдвоём, повалившись на песок, а когда, как следует, отсмеялись, то Ульхет сказал:
— Если бы мы-с все время молчали, то смысла бы было в нашем пребывании? Слова наши–с лучше золота, и золота самого чистого, и пользы от нас больше, нежели от отборного серебра, вот так вот!
Я вскочила на ноги и опять направила свой меч в сторону Ульхета:
— Преимущество мудрости перед глупостью такое же, как преимущество света перед тьмою!
Ульхет присел и, глядя на меня хитрющими глазами, сказал:
— У мудрого глаза его – в голове его, а глупый ходит во тьме. Но знаем мы, что одна участь постигает их. Следовательно, тут можно сделать вывод, что преимуществ никаких, потому что участь у всех едина!
Я махнула на Ульхета мечом:
— Нет! Никогда не будет равной доли для глупого и мудрого! Слушающий слово моё, будет иметь жизнь вечную!
— Мы-с слушаем, говори своё слово! — Ульхет настороженно поднял свои уши, и приложил лапу к одному из них. — Ну! Говори же слово своё заветное! — Подбодрил он меня. — Мы  весь во внимании! Мы-с внимаем тебе о, повелительница наших сердец!
— У меня совет и правда! Я – разум!  У меня сила! — крикнула я внимающему мне коту.
— Восхищены-с, покорены-с… пощады…Пощады, пощады и милости просим! О, всемогущая Го! — Кот опять катался по земле, поднимая столбом пыль от песка, молил меня о спасении и утирал слёзы лапами.
Я хотела, было уже, метнуть в него молнию, за то, что он превратил всё в глупейшее представление, но с  удивлением заметила, как два существа за нами наблюдают из-за кустов, растущих неподалёку от разрушенного Зиккурата.