Один день Ивана Денисова

                Александр  Серафимов



                Один день Ивана Денисова
                (Из дневника старшеклассника)
          
          Итак, наконец, все угомонились, и я могу сесть за свои «непутевые» записки. Почему непутевые? Все очень просто – в начале третьего тысячелетия только человек с тараканами в голове может втихомолку вести дневник. Я из таких. Иногда этакое накатит, сажусь и скрупулезно записываю все произошедшее за день, при этом, конечно, только то, что, на мой взгляд, может быть интересно для меня в будущем. Вот и сегодня день выдался, не совсем обычным, а началось все с того, что мне приснился сон. Сон как сон в моем возрасте такие сны, которые всегда оканчиваются знаменитой картиной Репина «Приплыли», постоянно терзают всех моих однокашников – я был с НЕЙ, я любил и был любим. Дивный, сладкий сон, когда проснувшись ты продолжаешь удерживать в своей памяти все ЕЁ поцелуй, трепетные ласки и свои робкие обьятия ЕЁ прекрасного тела и вдруг наглое, противное дребезжание будильника оборвало мои чудесные грезы и бросило под ледяной душ.  Господи, до чего же муторно собираться в школу, видеть противные рожи всяких там Дуроплясовых, выслушивать поучения повернутой Софьи, о том что все происходящее  есть производное непрерывных  химических процессов. Уверен, скоро докажут, что великий Гете с его «Фаустом» есть естественный продукт химических реакции в человеческом организме, из чего следует вывод – наши естественные отходы сродни с гениальными творениями человечества.
           Все, меня, кажется, понесло – явно тараканы проснулись и нагло отвлекают от бурных событий прошедшего понедельника. Итак, все по порядку.
          Наш класс сегодня заступил на общешкольное дежурство, и я ровно в восемь утра должен стоять у входной двери, следить за тем, чтобы все мальчики и девочки строго соблюдали предписанную Уставом школы форму одежды, а не являлись кто в чем попало – мода городских помоек железной рукой нашего директора Дуроплясова Семена Спиридоновича, безжалостно искоренялась, разная там рвань тут же отправлялась на переодевание домой. Наше школьное болото безропотно согласилось и переоделось в строгие костюмы белые рубашки с разноцветными галстуками. Я было высунулся, но тут же получил щелчок по носу и  растворился в безликой толпе маленьких рабов  больших житейских обстоятельств. Но так думали не все, и среди них было  несколько настырных борольщиков за свои попранные права. Вот этих  то уродов надо было вылавливать, разворачивать и пинком под зад направлять на путь истинный.
            Стою вместе со своим друганом Диманом, смотрю, пока все спокойно и вдруг за две минуты до звонка появляется этот хорек из десятого «В», и буром прет на меня. Беру его за шкирняк и  этак ласково тру ему уши – нельзя, иди переоденься. Хорек ничего не слышит, прет дальше, тогда я разворачиваю его и пинком под зад сбрасываю с лестницы.  В следующее мгновение он лежит на полу и истошно вопит. Наша классная смотрит на меня дикими глазами, бросается вниз к вопящему хмырю и, причитая, всхлипывает – скорую,срочно, Антипов ногу сломал!  Все забегали, засуетились, откуда ни возьмись, вылетел наш Спиридон, истошно орет, мол где, медсестра, а я стою, как истукан и злорадно думаю – не одному мне быть хроменьким, будет знать, урод, как глядя на мою изуродованную в автомобильной аварии ногу, нагло ухмыляться. По природе своей человек я не злой, но глядя на этого козла, злорадная мыслишка, о том что бог не фраер, он все видит, нет, нет да мелькнет в моей голове.
           Наконец раздается долгожданный звонок и все дружно спешат на первый урок. Вместе со всеми поднимаюсь в кабинет литературы, сажусь и жду когда меня потянут к Дуроплясову.  Учительница литературы – женщина преклонных лет, ярая  поклонница пролетарской литературы и соцреализма, свирепо оглядывает всех нас и открыв журнал, начинает перекличку. Вдруг Диман протяжно потянул носом, смачно сморкается в носовой платок и громко спрашивает у дежурной по классу – Даша, ты не знаешь почему у нас так воняет плесенью?
          – В кабинете реально воняет – подхватывает наш классный шут и зубоскал Малышкин и заливается дробным смехом.  Раздается гомерический хохот, все падают на столы и истерично в захлеб, рыдают. Это у нас такой прикол. Литераторше уже за семьдесят, она с трудом ходит, но упорно продолжает работать. Мне не смешно, а потому я слышу, как тихо, но внятно учительница, как бы про себя, произносит – сукины дети, Сталина на вас нет.
           Взрывы смеха прерываются появлением нашей классной, которая, приоткрыв дверь, молча поманила меня пальцем и скрылась. Поднимаюсь и, не спрашивая разрешения, выхожу из класса. Дуроплясов ждал меня и явно жаждал моей крови. Вхожу в кабинет, стою у стола, жду. Спиридон сидит насупился точно сыч, смотрит на меня из подлобья, бумаги перебирает и молчит – такая у него манера – это значит для того, чтобы виноватый до глубины души прочувствовал свою вину и знал, пощады не будет.
         -Ты, Денисов, хотя бы понимаешь, что натворил? – не спросил, а выстрелил он.
        –Се ля ви – отвечаю я и развожу руками.
        –Ты мне мозги не пудри,  хулиган гребаный – заревел Спиридон – ты, придурок, хотя бы понимаешь, что родители Антипова подадут заявление в суд и потребуют с твоих родителей  компенсацию?
         -Я выполнял ваш приказ, без формы не пущать.
         -Идиот, не допускать это не значит ломать ноги.
        -Больше не буду.- опустив голову, виновато отвечаю я.
       –Ты что «ваньку» валяешь? У нас третий несчастный случай за последний месяц, ты что хочешь посадить меня?  Он еще долго тер мне уши и, наконец, изрядно притомимшись, заявил - Все, пиши объяснительную и шагай на урок.
           Через несколько минут я вернулся в класс и усевшись на последней парте, сделал вид глубоко оскорбленного и обиженного, невинно оболганного человека. Тайная мысль, что сегодня меня не спросят, согревала мою истерзанную душу и тут вдруг слышу Дашкин злорадный шёпот – Проснись, иди к доске и напиши формулу равнобедренного треугольника. Я ошарашено посмотрел на Дашку, поднялся, и в это время, на моё счастье, зазвенел звонок.  Эта Дашка давно достает меня, у неё фишка такая, как только увидит, что я поплыл, так норовит какую-нибудь подлянку мне построить, стерва вонючая. Ну, паскуда, я тебе устрою райскую жизнь! Жопа, что русская печка , гормоны прут, а сбросить пар не может. Натравлю-ка я на неё Димана, он справится, канифас у него, что надо!   
              Всем гуртом вываливаем из кабинета, и надо же такому случится, в это мгновение по коридору, сломя голову несется какой – то малец и со всего маху бьёт меня в пах. Я, с горяча, хватаю его и швыряю на подоконник. Что тут началось – вопли, крики «убили», «спасите-помогите» и опять, как всегда, тут как тут, наш Дуроплясов, ну думаю, всё, кранты. Понурив голову стою, искоса поглядываю по сторонам, думаю. А что тут думать, факт есть факт балду этому сопляку разбил и поди, докажи, что ты не верблюд. Спиридон орет – ну всё, ты, Денисов, меня достал, вызываю милицию, пусть разбирается. Думаю – не вызовет – у него всегда так, поорет, поорет  да на ту же жопу и сядет. Стою, жду, тут кто-то кричит – скорая приехала, ну думаю, опять скорая, опять несчастный случай, нет это же надо… и смачно ругаюсь про себя трехэтажным матом, который, кстати, я подслушал у своей матери! Между прочим, маман у меня что надо, бабец ещё та, кого хошь оттянет по первое число, она у меня на местном рынке деньгу зашибает, а вот папаня – тюфяк тюфяком, весь в меня! Возит из Голандии цветочки, тем и живет. Я это к тому, что вспомнил один случай – два года назад вызывает Спиридон мою маман и требует с нее деньги на развитие школы, так она его так отделала, что с тех пор он её обходит стороной.            
                Я совсем поник головой, но тут из соседнего  кабинета вылетела Настя шестиклассница, подлетела к Спиридону да как завопит – товарищ Дуропля…, ой Семён Спикадо…, ой Спридонович, помогите!!! меня Васька Нехорошев бьёт!!! Вслед за Настей, раскидывая малышей, вываливается Васька, личность почти легендарная, ему понадобилось всего только восемь лет, чтобы окончить пять классов. Этот лучший представитель современного поколения, брызжа слюной, с красных толстых губ, судорожно сжимая кулаки и шипя сквозь зубы – ну, сука, зашибу,- пробивается сквозь толпу своих одноклассников. Семён Спиридонович этак внимательно посмотрел сначало  на Настю, потом на Ваську и спрашивает - а кто у меня на первом уроке своему любовнику  в глаз вьехал? Настя  на мгновение оторопела, но тут же взвилась и заорала – а почто он меня щипает? Да я ему…. –Молчать – заорал Спиридон и устрашающе оглядев всех нас, схватил Нехорошева за шкирняк волоком потащил в наш кабинет, крича на ходу, - где медсестра, черт бы её побрал… вечно где-то шляется…. Шлюха.
               Крик Спиридона громовым эхом разнесся по школе и сладкое слово «шлюха» было тут же подхвачено и стало океанскими волнами перекатываться по коридорам и кабинетам. Первым очухался и  пришел в восторг от этого школьная знаменитость, чемпион по боди билдингу Остолопов. Он отделился от стены  и громовым голосом закричал – Шлюхи одинацатого Бе класса в одну шеренгу становись! Шчас всех вас мы тут же и оприходуем, ха, ха,ха!!! Наши девушки оказались слишком скромны, сделали вид, что ничего не поняли и только Эмка Свистунова,  окинув всех дерзким взглядом своих крохотных свиных глазок,  призывно сексуальным голосом воскликнула – Мальчики, кто первый? – и, поглядев на Димана, заявила – давай ты, не возражаешь? –Что прямо здесь? – не растерялся Диман, - А почему бы и нет? Трахаться, так трахахаться! Шлюхам можно всё, не так ли? – загоготала Эмка. Диман  потянул меня за рукав и, кивнув в сторону наших девушек, сказал - Ваня, по-моему, тут все сексуально озабочены, а? –А почему бы и нет? Все мы озабочены, согласен?               
              Следующий урок биология, ведет его, всеми любимая и почитаемая, наша классная М.В.  С нами она парится уже седьмой год, о каждом из нас знает все и даже больше. Надо сказать, что несмотря на все наши успехи в науках и спорте, а среди нас были чемпионы и победители разных конкурсов, публика подобралась не в меру самостоятельная, говорливая и талантливая. Впрочем, мы тоже знаем о ней все, вот и сейчас как только она вошла, стало ясно – начнется разбор полетов.
            И точно, первым к кому она обратилась, был я. – Скаж ка нам Ваня… и тут Малышкин, болтун и скоморох, заверещал – Скажи-ка, Ваня ведь не даром Москва спаленная пожаром французу отдана?
           -Малышкин немедленно замолчи – закричала М В – все хочешь превратить в балаган, идиот?
         – Ну что вы, какой балаган, это так к слову, а ради красного словца не пожалеешь и отца – парировал Малышкин. Вообще, если надо было сорвать урок, вперед всегда выступал Малышкин, это была еще одна наша классная фишка. Вслед за его ужимками кривляниями и дурацкими вопросами все начинали дружно хохотать и дурачится.
            На сей раз веселья не получилось. М. В. обвела всех нас долгим внимательным взглядом и опустившись на стул горько навзрыд заплакала. Все онемели. Несколько девченок бросились к М.В. , обнимая и целуя, стали ее утешать и грозить кулаками Малышкину. Он же только растерянно пожимал плечами и натянуто улыбался. Тут вскочила Касаткина, и заблажила, - молчать подонки, не видите до чего довели человека! Все разом загалдели, но Касаткина, скалясь подобно акуле, замахала руками и быстро установила тишину. М.В. вытерла платком слезы и грустно поглядев на нас сказала – Все, ребятки, после сегодняшних ваших выходок терпение директора кончилось, он готовит приказ о передаче классного руководства другому учителю. – Как другому учителю – заревели все разом, этого не может быть, мы не позволим. –Да у вас никто спрашивать не будет – тихо сказала М.В. – сами посудите, половина из вас курит, многие ходят на уроки когда им вздумается, материтесь, деретесь и даже во время занятий пьете вино, а во всем этом виновата я – распустила, не воспитываю, в общем не справляюсь с классным руководством. Господи, да за что мне такое наказание, это же надо умудриться, за полтора часа одному сломать ногу, другому разбить голову. А тебе, Остолопов, как не стыдно, теперь вся школа будет называть наших девочек шлюхами.
                -Остолопов тут не причем, это Дуроплясов так их назвал – заявил Ветров, еще один наш чемпион по боксу и большой любитель женщин. Каждую перемену он  тискает,  смазливую и сексопильную Машку Зотову из 9в, которая точно мартовская кошка трет нашего чемпиона в интимных местах.
              -Наш Тарас на все горазд и водку пить и дураков мочить – пропел Малышкин.               
              -Ребята, кончайте балаган, избираем депутацию и директору, заявим ультиматум – предложила Фаика Петухова, наша отличница и будущая медалистка.
              -Правильно – закричали все хором – даешь депутацию, даешь ультиматум…! Пусть идут Фаика, Диман и Касаткина – предложил кто – то и все тут же снова закричали – Касаткину за главную, она кому хошь пасть порвет! Действительно с Касаткиной трудно было спорить, огромного роста, плотная с могучими сиськами она напоминала говорящую круглую старинную театральную афишу о двух ногах, всем своим видом подавляя всякое желание спорить.
              Несмотря на бурный протест МВ депутация тут же с воинственным видом покинула кабинет биологии. Не знаю что происходило в кабинете директора, но буквально через пять минут Диман влетел в кабинет и победно завопил – мы победили, долой тиранов и самодуров, победа за нами, ура! Все вскочили, затопали ногами, захлопали в ладоши, закричали УРА! И в туже минуту дверь распахнулась и в кабинете появился Спиридон. – Крики ура разом смолкли, но Диман тут же прокричал – Слава нашему директору, Ура! Ура! Ура! Спиридон мрачно осмотрел всех нас и нарочито скрипучим голосом заявил – Это в последний раз, если еще кто – то из вас сделает какую-нибудь пакость выгоню из школы, понятно? –Понятно – радостно закричали мы и дружно захлопали в ладоши. Мы-то знали у Спиридона характер добрый. Отходчивый, а потому не очень поверили его угрозе, а оказалось совершенно напрасно.
             Не знаю, как это случилось, но следующем  уроке  самый тихий, самый скромный и незаметный из нас Витька Смирнов умудрился вылить на голову учительницы химии слабый раствор соляной кислоты и сжечь ей все волосы. Что тут началось, крики, суматоха, скорая, короче, все встали на уши, а Спиридон тут же собрал педсовет и исключил Ваську из школы. Потом все наши дружно уверяли, что виноват Остолопов, это он нечаянно толкнул Ваську именно в тот момент, когда тот приподнял над столом колбу с кислотой и та, стукнувшись о голову химички, разбилась.
             Пишу свои дневник и вдруг невольно задумался, почему это у меня получается все о плохом, да о плохом? День что ли такой, когда на всех нас наваливаются злые, темные силы, хотят показать свою мощь и нашу зависимость от них или как? Между прочим назло этим силам у нас не все так плохо. Класс наш дружный, мы любим всех наших учителей и прекрасно понимаем, что они отдают нам все на что способны. Помню, когда три месяца назад, из нашего класса, из-за переезда родителей в другой город, уходил Андрюха  Черныш, кстати самый хулиганистый, самый посредственный ученик, все наши предметники непритворно горько сожалели о нем, а с М.В. случилась настоящая истерика, будто она потеряла родного сына. Может и вправду за десять лет все мы становимся их детьми? А как известно детей терять больно.
           Но хватит о прекрасном, потому как в самом конце пятого урока школьную тишину разрезал долгий, продолжительный звонок, означающий боевую тревогу и срочную эвакуацию. Вскочив и похватав наши пожитки мы, как заполошные, рванули вон из кабинета. В коридоре уже было столпотворение – навстречу нашему потоку, разрезая его, неслись здоровенные мужики в униформе, в бронежилетах и с калашами на перевес. В первое мгновение  всем показалось, что школу захватили террористы и сейчас начнется избиение младенцев. Но никто из них не пытался нас задержать и уже через минуту вся наша разнокалиберная толпа, второпях хватая в раздевалке свою верхнюю одежду, оказалась на заснеженной улице. Наконец появился милицейский полковник и по просив не волноваться, обьявил, что школа заминирована, и что всем нам надо отойти на сто метров от здания школы. Все наши ребята, не сговариваясь, потянулись к ближайшему жилому дому и расположились там  в подьезде на ступеньках лестницы второго этажа. Девчонки поднялись чуть выше и потешаясь над всеобщей суматохой, дружно смеялись. Парни молча курили, как вдруг Ирка Плетнева перегнулась через перила и небрежно сказала – круто, блин у вас получилось, мы все сгораем от любопытства, скажите кто из вас выкинул этот фертель? Бля будем не скажем! Воще все клево, а то совсем затухли в школе.               
            -Ты, что совсем охренела? – мрачно спросил Диман – у нас через час факультатив по истории, а теперь он наверняка сорвется, дура.
            -Ну конечно, как же, факультатив им нужен, вам эта фифа из музея нужна, так что ты, Диман помолчи, мы все знаем – парировала Ирка.
             Эта Ирка всегда была с придурью. Как-то раз мне довелось после дискотеки провожать её домой, так она всё дорогу впаривала мне  новую теорию происхождения человека. По мнению некоего американца люди произошли от чудовища о двух головах, четырёх руках и четырёх ногах. Чудовище это было мужеского и женского рода, но произвести на свет себе подобных не могло и мучилось от этого безмерно и умоляло бога помочь ему. Бог посмотрел на его мучения, сжалился и разрубил тело чедовища на две части. Так появились мужчина и женщина. Но это так к слову, в принципе же Иркка была права.
            Действительно, когда два месяца назад музей прислал к нам в школу свою работницу все наши парни просто офигели от ЕЁ красоты и обаяния и тут же всем скопом записались на факультатив. Раз в неделю ОНА рассказывала нам историю нашего края с древнейших времен, о расселении на этих территориях древних славян, строительстве первых поселении и  появлении первых православных храмов. Именно ЕЁ рассказы, ЕЁ присутствие, помогли мне создать несколько компьютерных игр из жизни вятичей и других славянских племен. Последнюю свою игру по истории о завоевании Москвой Тверского княжества, по ЕЁ совету, я послал на конкурс и теперь с нетерпеним ждал результатов. Только я подумал об этом, как мой мобильник заверещал и ОНА,  взволнованным и радостным голосом сказала – поздравляю тебя, Иван, с победой, ты первый, ты победитель! Господи, что тут со мной было, я слышал ЕЁ голос, ОНА была со мной, ОНА была во мне! Пусть я хром, пусть я косоглаз, но я ПОБЕДИТЕЛЬ и этим все сказано!