5. Забудь меня. И отпусти

     5. Забудь меня. И отпусти


     Шум прекратился, и голос ушел из сознания. Две последние струйки стекли из раковины на пол. Вода больше не обжигала. Она стала холодной.
     Я шагнул в сторону и покачнулся, но Джейн удержала меня.
     - Джейн. Кажется, все закончилось.
     - Я знаю, Марко. Ты говорил вслух, и я все слышала. Пойдем.
     Дверь медленно распахнулась. Пошатываясь, я первым вышел из ванной комнаты. Где-то на чердаке тихо играла скрипка, но больше ничего не происходило. Было два часа ночи, когда мы благополучно покинули дом. Я обернулся. Наверху в окошке мелькнула тень. Сет в комнате потух. И дом погрузился в спящую темноту.
     Мы сели в машину.
     - Ты как? – спросил я.
     - Нормально, - Джейн улыбнулась.
     - Испугалась?
     - Немного. Хорошо, что все закончилось.
     - Он не хотел пугать, а лишь искал помощи. Теперь, наверное, стоит поговорить с его матерью, попробовать ей объяснить,- сказал я.
     - Это будет трудно. Думаешь, она сможет понять?
     - Не знаю. Увидим. Но это все утром. А что будем делать сейчас? Вернемся в редакцию?
     - Лучше переночуем в машине. Что толку ездить туда-сюда. Утром как раз вернется Эд, и все вместе поедем к Элизабет Моен.
     - Уговорила, - сдался я.
     По крайней мере ушла некоторая неопределенность. Мы знали, что делать дальше. А если мы доведем дело до конца, полтергейст навсегда покинет свой старый дом.
     Джейн быстро уснула. А я еще долго все обдумывал. Я попал в такой круговорот событий, что трудно было разобраться. Не дела беспокоили меня, а наше с Джейн будущее.  Чертова секта не выходила из головы.
     Когда начнется нечто ужасное, я еще пожалею, что ввязался во все это. Или нет? Наверное, пожалел бы раньше, но не сейчас.
     Она лежит рядом и спит. Когда смотрю на нее, все остальное забывается. И частичка блаженного покоя накрывает меня целиком и полностью, заставляя уйти из реальности на счастливые мгновения…
     Эд разбудил нас рано утром, постучав по оконному стеклу.
     - Все спите. Вы в доме то были? – спросил Эд.
     Скрипнуло разложенное сиденье. Джейн лишь перевернулась на другой бок. Эд хмыкнул, глядя на нее. Я вышел из машины.
     - Давай пройдемся, Эд. Знал бы ты, что мы с ней видели. Пусть еще поспит.
     Эд пожал плечами. Мы отошли немного в сторону.
     - Удалось что-нибудь раскопать? – спросил он.
     - Кое-что удалось. И в этом нам помог сам полтергейст.
     - А поподробней?
     - Если так любопытно, то подробности спросишь у Джейн. Я – плохой рассказчик. Лучше скажи, как у тебя дела. Выяснил, кто жил в этом доме?
     - Конечно, - улыбнулся он, доставая из кармана блокнот. – Полгода назад в этом доме жил сын Элизабет Моен, Мигель. Погиб в результате несчастного случая при ударе током. Случилось это в обычном магазине. Ничего точно не выяснили, сославшись на неисправную проводку. Директора магазина оштрафовали. На этом дело и закончилось. Мигелю было 25 лет. Кроме матери у него никого не было из родных. Это все, что я нашел.
     Я кивнул. Где только не могла настигнуть смерть человека. Многие бегут, прячутся от не, но она все равно настигает их. А я все думаю. Почему она до сих пор не показалась мне? Чего она ждет? Не будет ли слишком поздно…
     - Марко?
     - А? извини, я задумался. Давай буди Джейн, и поедем позавтракаем где-нибудь в кафе. Заодно решим, что делать дальше.
     - Именно это я и хотел предложить.
     - Вот и хорошо. Значит, так и сделаем.
     Я расположился на заднем сидении, дав возможность Джейн кратко изложить нашу историю Эдду. И он был этим доволен.
     Неподалеку на шоссе забегаловка на заправочной станции с одной стороны и небольшое придорожное кафе в другой мы выбрали кафе. Завтрак придал новых сил.
     - Вы думаете. Элизабет поверит в эту историю? – скептически спросил Эд.
     - Поверит, не поверит. Что гадать? Нужно ехать. Есть ее адрес? – спросил я.
     - У нее квартира недалеко отсюда, - сказала Джейн.
     - Поехали.
     Джейн остановила машину у небольшого здания с тремя подъездами. Мы зашли в центральный и поднялись на третий этаж. Здесь были две двери. Мы постучали в правую, с номером 15. Никто не ответил. Постучали еще раз.
     - Никого нет. Я проверял, она нигде не работает. Может, ушла по делам, - предположил Эд.
     - Придется ждать, - справедливо заметила Джейн.
     Мы простояли не более пяти минут, когда на лестнице послышались не торопливые шаги. Мы увидели старушку в плаще и с пакетом в руках. Внимательно осмотрев нас, она спросила:
     - Ждете кого-то?
     - Да. Элизабет Моен.
     Старушка махнула рукой.
     - Зря только ждете. По утрам она навещает могилу своего сына.
     - Спасибо.
     Мы вернулись в машину. В городе было лишь одно кладбище.

     Все становилось на свои места. Мать, сама того не желая, не отпускала сына. Ее можно было понять. Но она не понимала, чего хочет ее сын.
     Мы шли вдоль могил, и я невольно вспоминал прошлое. Мое первое дело. Я замер.
     - Марко, ты чего? – спросил Эд.
     - Идите. Я догоню.
     Они ушли дальше, где располагались белые склепы. Но не на них смотрел я, а на могильную плиту со знакомым именем. Анджела. Я присел на корточки. Два увядших цветка лежали рядом, присыпанные землей. Воспоминания были тоскливыми.
     Я поднялся и, бросив прощальный взгляд, догнал Эда и Джейн.
     - Старая история, - ответил я на их молчаливые вопросы.
      - Посмотрите. Не она ли это?
     У могилы, усыпанной цветами, на коленях сидела пожилая женщина в светло-коричневом платье. Седые волосы собраны в хвост, на глазах слезы, губы что-то бормочут.
     - Что мы ей скажем? – спросила Джейн.
     - Я попробую, а вы поддержите, - сказал я.
     Мы подошли ближе.
     - Элизабет Моен? – негромко спросил я.
     Она прекратила свое бормотание, поспешно утерла глаза платком и повернулась к нам.
     - Да. А вы кто?
     - Меня зовут  Марко. Я пришел от вашего сына.
     Все вздрогнули, даже мои спутники. Элизабет нахмурилась.
     - Издеваетесь?  Мой сын лежит вот здесь, уже давно лежит. Здесь его могила.
     - Разве вы видите улыбку на моем лице? Я вовсе не издеваюсь. Что же касается Мигеля… Это лишь его тело лежит перед вами в земле. Сам же он пытается уйти…
     - Что вы такое говорите! – Элизабет поднялась с колен.
     - Каждую ночь он возвращается к себе в пустой дом. Призрак, - сказал я.
     - Злые языки наговаривают. И вы вместе с ними. Это обычный дом. Если не нравится, то ищите другой. Я сама жила там некоторое  время. Ничего такого там нее было. Лишь для меня тягостные воспоминания.
     - Вам он не является. Боится испугать. Прошлой ночью мы были в доме, и Мигель пришел. Он говорил со мной…
     Элизабет отвернулась.
     - Он уже ни с кем не говорит, даже со мной. Мой сын мертв. Уходите. Не издевайтесь над моим горем.
     - Вот именно. Он мертв, а вы не можете этого понять. Знаете, о чем он просил? Он просил, чтобы вы забыли его, прекратили навещать его могилу. Он умолял отпустить его. Вы почти все время думаете о нем, упоминаете в своих молитвах, плачете, приносите ненужные ему цветы. Пытаетесь говорить с ним…
     Она заплакала, но я продолжил:
     - Его не вернуть, и вы это понимаете, но приходите сюда каждый день. Все, что умерло, должно уйти, а вы мешаете ему это сделать. Зовете его, и это заставляет возвращаться его в дом. Это нечеловеческие муки. Вы должны отпустить его. Забудьте Мигеля. Его не вернуть. А так, так вы мучаете себя, и его.
     Элизабет посмотрела на меня безумным взглядом.
     - Я не могу его забыть. Он – все, что у меня есть.
     - Зачем вы мне это говорить? – тихо спросила Элизабет.
     - Потому что он просил об этом. Потому что так будет лучше для него. Элизабет, вы не верите нам?
     - Хочется верить. Не знаю почему, но вам хочется верить. Но поймите меня. Это вы молоды, и вам легко рассуждать. У вас и детей, наверно нет. А я? У меня вся жизнь позади. У меня ничего не осталось. Хоронить своего ребенка – это ужасно. Как бы я не старалась, не смогу его забыть. Он стоит у меня перед глазами.
     - Попробуйте уехать из города. Постепенно все забудется, - сказала Джейн.
     Элизабет задумчиво кивнула.
     - Наверно, действительно стоит уехать из Санлеона. Его душа мечется, а я не могу забыть. Но…есть еще выход, - сказала она.
     - Об этом даже не думайте! – выкрикнул я.
     - Если вы это сделаете, то это только разлучит вас, - добавила Джейн.
     - Вы правы. Я постараюсь забыть ради него. На небесах за это вам припишется. Прощайте.
     Элизабет улыбнулась и ушла. Я смотрел ей в след, и мне было не по себе. Все л мы правильно сделали? Цветы вокруг не радовали глаз. Они пугали.
     - Что за выход имела она в виду? – спросил сбитый с толку Эд.
     - Суицид, - ответила Джейн.
     - Будем надеяться, что до этого дело не дойдет, - сказал я.
     Элизабет уже не было видно, но я не отрывал взора. Она уходила, чтобы забыть. А мы оставались, чтобы помнить.
     Эту ночь мы решили провести в доме, чтобы самим удостовериться в окончании дела. Хотя поначалу Эд не соглашался.
     Все разошлись по комнатам, а я сел на кухне. Бессонница целиком поглотила меня. Стояла тишина. Полтергейст больше не появлялся.
     Но думал я о другом. Что значат все эти мелкие проблемы по сравнению с любовью, смертью, душой? Ничего. Но они заботят нас больше всего, а о главном мы задумываемся так редко. Слишком поздно мне открыли глаза.
     - Не спится? – в кухню вошла Джейн.
     - Да. А ты что же?
     - Хотела поговорить.
     - Ты такой мрачный все время, - продолжила она. – Как будто что-то гложет тебя. Не хочешь рассказать?
     - Как тебе сказать? Я словно чувствую грядущие перемены. Перемены в худшую сторону. Понимаешь?
     - По-моему, ты просто устал, - она обняла меня за плечи и поцеловала в щеку.
     - Я бы очень хотел, чтобы ты была права.
     - Какие планы на завтра? – спросила она.
     - Не знаю. Может, наведаюсь к Вини. А ты что будешь делать?
     - Отсыпаться. Весь день. Но если освободишься, позвони. Куда-нибудь сходим.
     - Заметано.