Настоящее

Море… Волны, одна за другой, поднимаются и скатываются, создавая приятные звуки, и заглушая шум пляжа. Кроме них ничего не слышно. Вдалеке виднеется наш отель с уютными номерами. Мысли приходят только приятные: о ласковом, не жарящем солнце, чистой прохладной морской воде, мягком золотом песочке. Но вот почему-то сразу вспомнилось SiO2, как только подумал о песке. К чёрту химию, я на отдыхе!
-Жекончо! – донёсся, как из тумана, голос мамы. Если она обращается ко мне так, значит у неё хорошее настроение. Что удивительно, учитывая, что идёт последний день каникул, и через день снова на работу.
-Ммммм… - я перевернулся на спину, повернув голову затылком к ней. Так лень вставать, что-либо делать, а ведь она именно за этим ко мне идёт.
-Жень, пошли, в волейбол поиграем. – она присела на корточки рядом со мной.
-Я минут пять назад из воды вылез. А что если я устал?
-Давай вставай, там нас много собралось.
-М… - отозвался я, всем своим видом давая понять, что мне лень. На маму это редко действует, но иногда срабатывает.
-Всава-ай. Нечего разлёживаться.
А вот это было несправедливо, учитывая, что я с час плескался в морской воде.
-М… - снова простонал я.
-Давай, давай, давай. – быстро проговорила она, выпрямляясь. – Хоть кости разомнёшь.
Дважды несправедливо!
С видом, выражающим лень всех лентяев мира, я нашёл в себе силы сесть. Солнце сразу стало жарить, вода стала холодной, а песок жгущим пятки.
Волейбольная площадка находилась относительно недалеко от нашего места на пляже. Однако их лучше было пробежать. После пятидесяти метров я оглянулся назад, и увидел, что многие люди смотрят на меня с некоторой злобой. Пробегая, я, видимо, что-то присыпал песком, который руками стряхивать крайне неудобно. Вспомнив, что песок горячий, я, попрыгав, чтоб остудить пятки, снова пустился в путь (какой путь, осталось шагов десять сделать!) быстрым шагом.
Волейбольная площадка представляла собой два столба, воткнутых в песок (или они были прикреплены к бетонному основанию, не знаю), и натянутой сеткой между ними. Вокруг стояли совершенно незнакомые мне люди. Два мужика, лет тридцати пяти - сорока, две женщины, примерно такого же возраста, девчонка и парень, примерно моего роста, из чего я сделал вывод, что они мне ровесники. Считая меня и маму – восемь человек. Нормально для пляжного волейбола.
-Нашла восьмого! – сказала моя мама, подходя к ним.
Присутствующие встретили меня одобрительными возгласами.
Мы разделились так, чтобы было примерно одинаковое соотношение сил. В моей команде была мама (куда уж без неё!), один из мужиков и девочка, моя ровесница. В другой – оставшиеся.
С самого начала я с неким недоверием относился и к союзникам, и к соперникам. Но после пяти минут хорошей, оживлённой игры они стали мне, как друзья. Было весело. Я часто отбивал мяч кулаком, или ладонью, что абсолютно не технично, но эффективно. Мы ведь не на чемпионате. Эти мои «отбивания» мои одноклассники в шутку называли «Ударами Дракона», или ещё как-то. С девочкой, что находилась со мной в команде, я сработался превосходно. Она отбивала мяч вверх, а я посылал его точно в поле соперников. Пару раз наша система давала сбои, и или я налетал на неё, или она на меня. А после мы, хохоча, поднимали друг друга. В процессе игры я узнал её имя. Инна. Довольно красивое. У неё были светлые волосы, доставшиеся ей от бабушки, и коричневые глаза, как у моей мамы. Мужик же оказался добрым дядей Колей, её отцом. Он был довольно высокого роста, что позволяло ему без проблем отбивать мяч у самой сетки.
Команды шли нос к носу. Кому-то удавалось уйти от соперников максимум на два очка. Но потом счёт снова сравнивался. Атмосфера была самая дружественная. И так мы поиграли, веселясь и хохоча, аж до заката солнца. Мне даже стало немного стыдно, что я в начале отнекивался и ленился.
В конце концов, мы согласились на ничью, и все вместе, компанией, пошли на ежедневную вечернюю дискотеку. Там была современная музыка, с глубокими басами, чётким ритмом. Пару раз проскакивали знакомые мне мелодии. И тут мы снова сработались с Инной, и вполне претендовали на титул лучшей пары дискотеки, если бы он был. Там мы узнали друг друга ещё больше.
-Так вы откуда? – спросила она меня, в перерыве между звуковыми дорожками. Её голос, почему-то, казался мне неимоверно приятным. Слушать бы и слушать.
-Коми республика. – ответил я.
-Там холодно наверно.
-Ну, как сказать… - засмущался я. – Этой зимой минус сорок пять было.
-Ужас.
-А вы?
-Питер, - ответила она и улыбнулась. – Хотя у нас минус двадцать, это как у вас минус пятьдесят.
-Из-за влажности. – подытожил я.
Мы говорили ещё о чём-то. Точнее пытались. Музыка глушила всё. Так мы протанцевали до глубокой ночи.
-Ну, нам пора, наверное. – объявил дядя Коля, подходя к нам и обращаясь к своей дочери.
-Вы уже уходите? – мама вышла из-за его широких плеч.
-Увы, но да. Мы завтра улетаем домой рано утром, надо вещи собирать.
-Хех, - «сказал» я. – А мы уже сегодня вечером. Нам тоже вещички искать по всему номеру.
-Вы в отеле что ли?
-Угу.
-А мы дикарями.
Примерно в таком духе и прошёл диалог прощания. Мама с дядей Колей снова разговорились, и разговор зашёл о своих детях. Она говорила про меня, он про Инну. «Дети» особо не вслушивались, и потому тоже разговорились.
Впервые в жизни разговор с девчонкой вызвал у меня такую бурю чувств и мыслей:
-Телефон спроси! Телефон спроси, придурок! – орал мой внутренний голос.
-Какой телефон? Мы только сегодня познакомились! – отвечал я ему про себя, одновременно разговаривая с Инной.
-Спроси телефон! Так правильно будет!
-Нет, это не вежливо. Она завтра уезжает, и я тоже, мы в разных местах живём.
-Ты в Питер поступил как раз, идиот!
-Ну да, поступил, и мне станет легче оттого что я буду ей звонить? Да у меня времени просто не будет.
-Слышь, ботаник, а ну живо телефон спрашивай!
-Что с тобой? – голос Инны прорвался внутрь. Видимо мой внутренний спор как-то отразился на моём лице, или ещё как-то.
-Со мной? Да так, ничего.
-Врёшь! – вставил слово внутренний голос.
-А, ну ладно тогда.
-Инна, пошли! – дядя Коля звал свою дочь. Он уже был у выхода из танцевального зала.
-Сейчас, папа, иду! – крикнула ему она.
-Значит, до встречи?
-Да… - с некоторым сожалением в голосе сказала она.
-Ну, ничего. Мир тесен. Может, и свидимся ещё.
-Да, наверное.
-Удачи. – сказал я и протянул руку. Она пожала её и побежала к отцу.
-Т ы   п р и д у р о к ! ! ! – раздался в голове рёв, - Чайник! Трус!
-Заткнись! – ответил я сам себе.
Но он не умолк. Всю дорогу до номера мой внутренний голос осыпал меня оскорблениями. Но потом я понял, что он во всём был прав…
Всю оставшуюся ночь я не мог заснуть. Инна не выходила у меня из головы. Я хотел снова увидеть её, снова услышать её голос. И ненавидел себя за это.
-Ты влюбился, признай! – надрывался второй я.
-Мы всего лишь раз встретились! Какая любовь, чёрт возьми!
-А всё равно влюбился! Говорил же, спроси телефон, так правильно будет.
Когда собирал вещи, разбросанные по всему номеру из-за моей внутренней натуры, я думал о ней. Когда слушал музыку на плеере, других образов, кроме её лица, не приходило в голову. Везде я искал её. И понял, что без неё мне плохо. Даже когда моя мама вернулась из магазина, в который она уходила, чтоб прикупить еду в дорогу на поезде, я повернулся в надежде увидеть Инну. Но она не может придти.
Года летели как минуты. Я занимался всем, чем попало, пытаясь, наконец, выкинуть её из головы. Разные виды деятельности отвлекали меня на некоторое время, но лишь на время. Незаметно прошли годы учёбы. Вот пришла пора работать. Не знаю, почему, но я устроился пожарником. Мама не одобряла такой выбор, ибо он был отнюдь не по моей специальности, что я изучал в универе. Вскоре я прислал резюме в какую-то компанию, и меня туда взяли. На последние дни моей работы пожарником, нам пришлось тушить пожар в одном из питерских домов. Тушили долго, но, в конце концов, одолели. Когда я вошёл в сожжённые квартиры вместе с моими товарищами, мне на глаза попалась обгоревшая тетрадь. Как он смогла уцелеть, ума не приложу. Любопытство взяло верх, я поднял её и открыл где-то на середине. Девчачий почерк, красивый, ровный, разборчивый. Я перевернул на первые страницы. На обложке тем же самым почерком были выведены большие буквы: «ДНЕВНИК ИННЫ». Сердце просто рухнуло вниз, из меня вырвался сдавленный стон. Мгновенно в памяти возник тот солнечный день, пляж, море, волейбольная площадка, дискотека… и она. И вновь то чувство, что я старательно притуплял год за годом, и, казалось бы, наконец, одолел, вновь расцвело, и причинило душе нестерпимую боль. Лихорадочно я искал страницы об этом зловещем дне, и я нашёл.
«Тридцатое августа, 2010 года.
Дорогой дневник. Я не знаю, что со мной происходит. Этот Женька не выходит у меня из головы. Я хочу забыть его, ведь мы только сегодня встретились. Он мне показался милым, весёлым мальчуганом, но ленивым. Наверняка в номере у него царит творческий беспорядок. Как и у меня, собственно. Но дело не в этом. Я не понимаю, что со мной было, когда мы прощались. Я хотела спросить его телефон, куда он едет учиться, или хоть что-нибудь, благодаря чему я смогла бы узнать, где он находится. Он сам не спросил. Может, я ему не нужна была? Но ведь я видела, что что-то с ним не так. Он тоже боролся сам с собой. Но это не важно. Скоро мы уедем, и я забуду его раз и навсегда.

Тридцать первое августа 2010 года.
Ночь.
Не могу уснуть. Всё время всплывают черты его лица. Не хочу признавать, что влюбилась. Это же просто глупо. Но я понимаю, мне без него плохо. Хочу снова увидеть его. Но как?..»
На этих строках дневник заканчивается. Вот значит как. Она тоже не могла забыть меня. Она тоже полюбила меня.
-Надо было спросить телефон. – снова раздался знакомый голос у меня в голове. – Я же говорил, так будет правильно. А теперь что? А теперь ты признаёшь, что проморгал своё счастье.
С дневником в руках я вышел из комнаты. Тем временем мои товарищи выносили из соседнего помещения два обгоревших до неузнаваемости трупа. Но я знал, что труп большого человека, с широкими плечами, принадлежит доброму дяде Коле. А второй принадлежит ей, с некогда прекрасным лицом.
-Эй, Женёк, - один из товарищей положил руку мне на плечо. – Ты в порядке?
-Я? Да, всё отлично.
-Врёшь… - устало сказал второй я.