Грешники и Луна, пропахшая смертью 9

9   Аминат  смотрела на себя в зеркало и гладила едва пробившийся ежик волос.
На туалетном столике стояла инкрустированная деревянная шкатулка с золотистой бронзовой ручкой. Сделана она была  из бука и выполнена в лучших традициях сочетания качества, долговечности и впечатляющего, благородного дизайна. Она была похожа чем-то  на легендарную марку "Федоскино", шкатулки которой известны во всем мире уже более двух веков. Эта удивительно красивая вещица с элегантным дизайном служила вместилищем драгоценностей и всяких женских безделушек.
   Эту шкатулку ей подарила бабушка на десятилетие в качестве памятного сувенира, наказав передать по наследству. Боковые стенки шкатулки были инкрустированы, а ножки сделаны из латуни. Под крышкой была прикреплена первая шелковая роспись Аминат, выполненная ею в пятилетнем возрасте. Это необычное хобби пришлось по душе и ей. Правда, контур  рисунка был нанесен мамой.
   Тщательно расчесав парик, надела его. Улыбнулась своим мыслям и начала наносить макияж.
   На кресле лежало  нежно бежевое  трикотажное платье.
Надев его, девушка открыла   шкатулку и достала украшения из белого металла со вставками  из натурального сапфира.
   Потом опять набрала номер Дауда.
-  Ваш абонент вне зоны действия сети. Оставьте сообщение или перезвоните позднее,- повторил голос женщины- робота.
   День прошел в тревожном ожидании.
-  Может, забыл телефон дома,- успокаивала себя Амина в течение всего дня.
     Но когда перед сном опять услышала тот же голос, отключила телефон, не дослушав до конца.
     Подойдя к зашторенному окну, долго не решалась выглянуть. Прислушавшись к ночи, услышала тихий ровный плач неба.
Монотонно моросил мелкий дождь.
Казалось, что кто-то плачет.
   Грусть  накатила волной и попыталась обнять девушку.  Аминат отвернулась от окна и подошла к столику, на котором лежал коралл- цветок крови, принесенный ангелом. Она где-то читала, что он дает мудрость, содействует благополучной совместной жизни, приносит семье лад и покой и столь же индивидуален, как и человек.
   Напряжение и страх  не отпускали ее, пока она не прочитала Аяталь Курси.После его чтения  Ангелы охраняют спящего до утра.
  Очаровательная фея сна  повела девушку в свой дивный сон. Перескакивая с облака на облако, Аминат легко поднималась все выше и выше. Поднявшись на седьмое небо, она увидела яркий свет, который манил к себе. Но чем ближе  подходила к нему, тем тусклее становился он. Слышался легкий перезвон колокольчиков.
Проснувшись, Аминат продолжала думать, что это звон из ее сна.
-  Доченька, ответь на звонок. Уже третий раз кто-то настойчиво набирает тебя,- услышала она голос мамы.
- Мама, я думала, что это продолжение моего сна,- протирая глаза, сказала она.
     Взяла в руки телефон и увидела  запись о трех пропущенных звонках. Все они были от Дауда.
   Короткий сигнал передал сообщение:
- Милая, я сегодня хороню мать. Обширный инфаркт.
 Я тебя люблю.
   Пробежав глазами запись, Аминат протянула телефон матери.
Шумисат обняла дочь и начала гладить по лицу.
-  Доченька, только не плачь. Все будет хорошо. Просто ее жизненный путь закончился на этой грешной земле. Мы приходим и уходим велением Всевышнего.
- Мама, я ничем не могу ему помочь. Даже выразить соболезнование.
Я даже не знаю, где он живет. Я о нем ничего не знаю. Только то, что он вырвал меня из рук смерти.
   Когда мать вышла, Аминат набрала  и отправила текст сообщения:
"Я, как раненная Луна, плачу кровавыми слезами. Прими мои искренние соболезнования. Если нужна моя помощь, я всегда с тобой".
                ***
  Через три дня Дауд выкроил время и назначил свидание на "том же месте, в тот же час".
-  Ама, я не такой представлял нашу встречу.  То, что случилось, я не в силах  изменить. Через неделю пройдут поминки, и мы сможем каждый день видеться. У меня небольшая проблема с отцом. Мне надо вырвать его из рук Иблиса. После того, как он потерял руку, мы уехали в Нальчик, но он начал топить свое горе в водке. Сатана повел его по ложному пути. У нас сестрой больше нет никого. Я собирался рассказать тебе об этом, но ждал, когда ты вернешься. Обещаю, что помогу ему вернуться к нормальной жизни... Не молчи. Скажи, что ты не отвергнешь мою любовь. Скажи мне, что рада мне.  Скажи, что соединишь свою судьбу с моей.
- Да, да, да,- был скромный ответ Аминат.
     Влюбленные не знали, что впереди их ждет очередная разлука.
С завтрашнего дня начиналась новая страница в жизни молодых.
  А вечером того же дня, раздался пронзительный звонок. Открыв дверь, Шумисат увидела огромный букет алых роз и записку:
- Я приду за тобой.
Оглянувшись, мать увидела дочь, глаза которой блестели от навернувшихся слез.
-  Почему, мы так долго идем друг к другу?  Какие еще испытания  ждут нас? -  задавала она себе вопрос и не могла найти ответ.
   Пленники любви, окрыленные надеждой на скорую встречу, грезили о счастливой жизни. Но судьба готовила им свои поединки.
   Скользить по зеркальному отражению водной глади еще не удавалось никому.

- Отец, так было угодно Аллаху,  и наша мать ушла. Если ты не оставишь пьянство,  я вынужден буду запирать тебя в квартире. Я не могу тебе позволить позорить мою сестру, -  Дауд начал жесткий разговор с отцом.
- Ты кто такой, что позволяешь себе указывать мне, как жить? Моя жизнь закончилась в тот день, когда твоя мать вынуждена была отрубить мне руку. Она выбрала самый лучший путь. Она оставила нас и ушла. Я буду делать то, что считаю нужным. Ты меня понял? - не смотря на сына, напирал отец.
- Тогда я заберу Ларису и перейду жить в общежитие, - ответил Дауд.
- Убирайся к черту!  Я не пропаду без тебя. Но мою дочь не трогай. Она будет жить в моем доме. Понял? - закричал Тимболт на сына и швырнул в него трость.
 Дауд уклонился и трость, рикошетом отлетев от стены, разбила оконное стекло.
   Быстро собрав самое необходимое,  Дауд обратился к сестре:
-  Собирайся, я заберу тебя с собой.
- Нет,  Дауд. Он - мой отец, и я не могу его оставить. Ты поживи немного с друзьями и возвращайся домой. Ты найдешь нас здесь. Ему ведь тоже тяжело. Ты не торопись. Я буду ждать тебя,- спокойно ответила Лариса и стала заметать осколки стекла.
         Не успела закрыться дверь за Даудом,  как Лариса  начала рассказывать отцу, что ее единственный брат влюбился в смертельно больную девушка и собирается на ней жениться.
-  У нее рак крови. Об этом мне сказала ее мать. С таким диагнозом долго не живут. Я жалела маму и не рассказывала ей  этом. Но сейчас Дауд ушел от нас и думаю, что женится на ней, чтобы найти успокоение. У нас  нет лишних  денег. Как он будет поддерживать ее? Как он может взять на себя такую ответственность? На что он будет хоронить ее? – возмущалась Лариса.

  Тимболт удивленно смотрел на дочь, а потом монотонно молвил:
- Теперь я могу спокойно умереть, зная, что у меня достойный сын. Ты подскажи мне, где я смогу его  найти. А сейчас пусть он остынет. Он сделал шаг. Ему надо дать время на раскаяние,-  отвернулся к стене, чтобы дочь не видела маску, которую натянула на его лицо боль.
Лариса взяла баллон для воды и вышла, слегка прикрыв дверь в квартиру.
- Дауд, отец сказал, чтобы ты не смел думать о той  больной девушке.  Нам не нужны лишние хлопоты. И возвращайся домой, - говорила она брату, не давая ему возможности вставить слово.
-  Лариса, я женюсь на ней, если даже проживу с ней всего один вечер.
- Ты не думаешь о нас. Так поступать нельзя. Если  ты заболеешь, она тебя бросит. Будь благоразумным,- продолжала она.
- Прекращай со мной говорить на эту тему. В любое время в любой ситуации помни, что у тебя есть я. Надеюсь, наш отец поймет, что я прав и даст мне шанс вернуться к вам. Все равно я его люблю. Не огрызайся с ним. Ты просто молчи. Я найду выход и вырву его из рук Сатаны. Аллах мне поможет, - отвечал брат сестре, пока не появилась в его голосе дрожь.
                ***

-  Я одену тебя в объятия. Среди потерь и всех моих побед,  одна ты дорога мне, - думал Дауд о своей возлюбленной, когда раздались  голоса.
- Дядя Тимболт, не спеши. Пусть немного поживет со мной, - отчетливо слышался голос Вахи.
  Дверь широко раскрылась от резкого и сильного  удара тростью.
-  В моем доме только я – хозяин. Не смеет сопляк указывать мне, как жить.  Ты решил опозорить нас, уйдя жить в общежитие? Немедленно возвращайся домой, не то я за себя не ручаюсь.  Я убью тебя,  - кричал Тимболт.
- Убей! -  резко ответил Дауд.
Старик размахнулся, рассчитывая,  что сын уклонится от удара.
Но…
- Отец… - только успел вымолвить Дауд.
Рукоятью трости старик пробил черепную коробку  сына.
Дауд рухнул на пол. Алые ручейки крови медленно потекли по лицу и, оставляя за собой след, заливали глаза.
Ваха бросился к товарищу на помощь.
Бросив трость, Тимболт медленно вышел из комнаты. Остановившись на лестничной площадке, не оборачиваясь, крикнул:
- Ваха, если я понадоблюсь, то найдете меня дома. Дочь одну оставил я. Аллах – свидетель, зачем я приходил.
       Мужчина шел по вечерним улицам города, пытающегося встать на ноги.
Раненый, истекающий кровью город не встал на колени. Не потерял веру во Всевышнего. Принял все, что с ним случилось, как неизбежность и продолжал жить.
Ночь накрыла город, словно  однотонная черная кошка с единственным желтым глазом. Украшения ночного покрывала спрятались в толще тьмы.
Людей на улице не было.
    Войдя в квартиру, старик попросил дочь подогреть ему воды.
Совершил омовение. И перед намазом подозвал Ларису и заговорил:
- Кажется, я его убил. Теперь и ты можешь меня ненавидеть. Я хотел вернуть его домой, женить на той, что любит и дать ему понять, насколько велик дар от Бога- умение любить и быть любимым. Человек умирает, когда теряет умение любить  близких, чужих, животных, звуки, смех, плач, интерес к жизни.  Никогда не бойся любить. А теперь  оставь меня одного.

- Аллах, думаю, что отец понял пагубность своего пьянства и осознал свои ошибки, - рассуждала Лариса, разводя два ведра теплой воды.

Заглянув к отцу, дочь увидела, что он лежит на молитвенном коврике,  странно свалившись на  левый бок.
  Половина лица старика  посинела от прилива крови.

Через  десять  дней после ухода Хамсат в том же доме, почти в тот же час, появился ангел смерти за душой Тимболта.

-  Мой Бог! Помогите! - неистово кричала девушка на весь дом.

Соседи стучали в дверь, но вынуждены были ворваться, выбив ее.

Сидя на полу, обняв голову отца, громко плакала круглая сирота.

-  Он будет жить, но вряд ли сможет самостоятельно ходить и видеть наш мир,  - сообщил Ваха, приехавший из больницы, чтобы успокоить старика и сестру своего друга.

  Ночное светило облизнулось, проглотив очередную жертву, и пустило кровавую слезу.
Стало ли на грешной земле меньше одним праведником или грешником, не дано знать ни одному человеку.

http://www.proza.ru/2010/03/09/80