Очищение

Очищение


Алла с нетерпением ожидала выходных. Она тщательно готовилась к предстоящей работе, хотя и не могла точно представить, что именно от нее требовалось. Она долго думала, как спрятать изъяны ее «наряда», и наконец, решила распустить свои длинные волосы, чтобы они закрывали распоротый на лопатках плащ. Накануне отлета ей не спалось, потому что жутко зудела спина. Она снова осталась дома одна и позволила себе расслабиться. Алла вышла на кухню и увидела за окном сказку: в белом свете ртутного уличного фонаря кружились и падали большие мокрые снежинки, как мушки. Небо на востоке уже озарилось тусклым свечением, и девушка заварила себе кофе. Сбросив халат, она дернула плечами, и крылья с шелестом расправились. «Недурно!» - сказала она сама себе и чуть подпрыгнула. Удерживая равновесие, она сняла чайник с плиты и налила кипяток в кружку – крылья прекрасно держали равновесие. Раздался телефонный звонок.
– Алла? Это ты?
– Даня? Я уже готова.
– Слышу шелест крыльев. Охотно верю. Приезжай на Римскую на метро, я встречу. Указания дам на месте.
Посланник Истины бросил трубку. Алла взвизгнула и перекувыркнулась через голову. Прыгая на одной ноге, она натянула джинсы и сапоги и, счастливая, выскочила на улицу. Мокрый снег, выпавший ночью, покрыл дороги слоем скользкой противной слякоти. Девушка хотела полететь, но, превозмогая брезгливость, шла по этой пакости в теплое метро. Там было очень людно: все автолюбители отказались стоять в пробках и пачкать своих железных коней.
Выбравшись из подземки на грязный московский воздух, Алла задумалась – точных координат встречи Даниил ей не дал. Но снова теплая рука коснулась ее плеча. На этот раз Даниил был облачен в балахон с капюшоном, укрывавшим от всех проявлений непогоды.
– Мое почтение. Давайте побыстрее скроемся от лишних глаз в какой-нибудь тихий дворик.
– Может кафе? – спросила девушка.
– У стен есть уши, повсюду грязь и ненависть.
Алла кивнула, и юноша быстро потащил ее куда-то за заводы в тихий дворик. Там, на грязном дырчатом снегу, копошились вороны. На веревке, протянутой между чахлыми деревьями, болтались жалкие пожитки местных поселенцев. Сами они обретались в кирпичных двухэтажках, на нижних окнах которых даже не было решеток. Молодые люди уселись на бревно.
– Твое задание будет предельно просто: мы обнаружили, что одна интересная личность полностью разуверилась в жизни и хочет стать летуном.
– Кем-кем? – переспросила девушка.
– Самоубийцей – летуном, который спрыгнет с моста в реку. Ничего общего с нами! – Даниил дьявольски захохотал. В его серых глазах заплясали огоньки. Он поднял голову и стал пялиться в небо.
– Так что мне надо делать?
– А, увлекся. Вот, возьмите эту бумажку и езжайте туда. Это недолго. Главное, помните, вы узнаете этого человека сразу. Кем бы он ни был. Как только решите, что это именно он или она, скажите: «Идущий по дороге знает, как труден путь. Но тот, кто осмеливается искать Истину, знает, что пути не существует».
– Что-нибудь еще? Может какие данные? Что собственно, от меня требуется.
– Отговорить его от самоубийства. Это не так легко, как кажется.
– Завербовать? –спросила Алла и демонстративно провела рукой под горлом.
– Ни в коем случае. Только указать направление пути.
Тяжело поднявшись, Даниил склонился над ее лицом и прикоснулся губами к ее лбу: «Пусть Око Истины следит за тобой». Алла зажмурилась, почувствовав, как холод пробегает по спине. Открыв глаза, она увидела, как юноша расправляет крылья и взмывает ввысь.
Совсем рядом находилась платформа. Девушка купила билет и села в электричку, ей повезло, что поезд шел в пункт назначения. За окном проносились леса и поля, нагие и мрачные, сменялись поселки и небольшие города. Наконец, поезд сбавил ход и по развилке ушел с основного пути, въехав в промзону. Она была разрушена почти полностью. Очевидно, пик производства приходился здесь на 1970-е, потому что тридцати лет вполне достаточно, чтобы проржавело железо, рассыпались склады и начала гнить арматура. Красно и ченокирпичные здания выглядели уныло и пусто, в черных окнах с разбитым стеклом гулял ветер, гудя в фабричных трубах. В цехах плавки не теплился металл, бетонные блоки и балки гнили под дождями. Кое-где полотно железной дороги разбегалось к семафорам и прочим знакам, прячась за проходные, помеченные черно-белыми полосками. Иногда попадались переезды без барьеров, где стояли негодующие водители. Электричка остановилась, пассажиры вышли и отправились в город. Руины старого моста вели куда-то в самое сердце промзоны. Алла не знала, что делать: адрес был указан именно этот, но никаких сторонних людей она не видела.
Она, недолго думая, забралась на полуразрушенный мост, испытывая все большее желание раскрыть крылья, как увидела, что с конца города навстречу ей идет странный человек средних лет, укутавшийся в пальто и подранный шарф. Он остановился в паре метров от нее и склонился над поручнем, точно вымеряя расстояние до земли. Затем он поднял уставшие глаза и посмотрел на коптящую трубу котельной, сжимая горло. Алла тихо прошептала «Идущий по дороге знает, как труден путь. Но тот, кто осмеливается искать Истину, знает, что пути не существует».
– Что вы сказали? – хрипло спросил он.
– Я говорила об Истине и путях ее поиска.
– А, ну что ж, ваше права. Только слова мне кажутся знакомыми. По виду вы – из столицы. Что вам делать тут, среди этих разрухи и запустения?
– К родственникам ехала, да вот адрес не тот сказали, когда следующий поезд?
– Через пару часов. Можно я посмотрю адрес?
– Не стоит, – сказала девушка. – А что вы делаете на мосту?
– Уже не знаю. Я устал. Вы понимаете меня?
– Разумеется. Нам стоит спуститься вниз, здесь холодно и ветрено.
Мужчина кивнул и послушно последовал за Аллой. Она провела его сквозь расщелину в бетонном заборе под навес около цеха. Девушка сама не понимала, почему ее так влечет туда. Где-то внутри горела желтая лампа, слышались звуки ковки – жизнь в руинах продолжалась. Стелился по снегу лист железа, гонимый порывами ветра, с кыш свисали последние сосульки. Алла заметила, что у ее собеседника за спиной болтается тряпичная сумка, и вскоре он вытащил оттуда термос с чаем.
– Будете? Сладкий!
– Зачем самоубийце чай? – проницательно спросила она.
– Откуда вы знаете? – спросил он подавившись. – Я никому этого не мог сказать, никаких предсмертных записок…
– У вас на лице написано. Я прочитала.
– Тогда быть может, вам суждено исцелить меня от этого недуга?
Алла удивилась. Незнакомец сам хотел исцеления, и это было ей в диковинку. Она никогда не работала психологом.
– Скажите мне ваше имя.
– Виктор.
– Победитель значит. Вы можете выиграть эту схватку с судьбой. А почему вы докатились до такого?
– Тотальные неприятности в жизни. У меня не осталось волею Судьбы родных и заработка. Я нищенствую. У меня много идей, но никто не воспринимает их.
– А чем вы занимаетесь? – спросила девушка, взяв у него чай.
– Я неудачный архитектор. Я хотел усовершенствовать эту застройку и подчистить заводы, но местные власти против самодеятельности.
– Власти всегда против. В нашей стране. У вас есть эскизы?
– Да, вот они. – Виктор закашлялся и достал мятую кальку, исчерченную карандашом.
Алла восхитилась. На ней были начерчены величественные здания из металла и стекла, высокие и просторные, устремленные в небо, а не стелющиеся по земле.
– Виктор, вы не в ту инстанцию пошли. Вам бы в Московскую застройку…
– Столица сожрет меня. Вместе с идеями.
– Вы правы…. А ремонтировать вы не пробовали?
Вдруг мужчина задумался и подпрыгнул на месте.
– Ну конечно! Я же делал проект здания школы! Невысокое, в форме буквы Н, с зимним садом и спортзалом! Там же только улицу перейти…
Девушка увидела, что его лицо оживилось, а в глазах загорелся свет.
– Спасибо вам, незнакомка, за то, что показали направление выхода! Я заложу кое-какое барахлишко и покажу им, чего я стОю! Позвольте лишь узнать, кто вы.
– Носитель истины. О двух крылах.
Алла встала, убрала со спины волосы, и раскрылись черные крылья.
– Свят-свят, черный ангел! Я хоть и неверующий и непьющий, но такое вижу в первый раз.
– Ваше счастье, если в последний. Прощайте!
Темнело. Алла стремительно взмыла ввысь и полетела вдоль железнодорожных путей, оставив позади грязь и разруху заводов. Ей не хотелось сидеть в душном вагоне, хоть ветер дул в лицо и трепал плащ и крылья. Теплый ветер. Весенний ветер. Иногда она теряла путь и сбивалась, улетая куда-то в лес или поле, но потом возвращалась на свет фонарей. Вскоре свечение перед глазами стало ярче – Москва. Алла притормозила и оглянулась: закат был алым и чистым, надвигалась ясная ночь. Дальше лететь на такой высоте было просто опасно, поэтому окрыленная спустилась ниже и отчетливо увидела людей и машины. Здания становились выше, и приходилось отлетать от окном подальше, чтобы люди не заметили. Вдруг, уже на ближе к дому, она услышала знакомую мелодию и спустилась, убрав крылья. Идти на мнимый зов было крайне неприятно, но голос поющего ей был знаком.
Сквозь белые рожицы холодов,
Сквозь мерзлые кратеры стадионов
Я слышу, как в крошеве проводов,
Хвостами сшибаются радиоволны.
Уже доля каждого сочтена,
И выжившим велено отсыпаться.
Самая первая седина.
Появилась, когда тебе стало за двадцать.
Она подбежала к скамейке, где сидел поющий, и поняла, что это Даниил.
– Ты вернулась! Рад, рад, что все прошло удачно. Нас даже почти устроили твои методы. Надеюсь, что результат оправдает те средства. Ты дала ему шанс проявить себя и уйти от грязи. Ты совершила первое очищение!
Алла осторожно села рядом и подумала: «а как же оплата?» Похоже, юноша понял ее мысли. Он взял ее руку и положил в нее конверт.
– Вот, на первый раз должно хватить. Пока больше заказов нет, если ты оставишь мне свой электронный адрес, я буду информировать тебя. Пока придется выполнять грязную работу, но, когда заслужишь имя, сможешь выбирать кандидатов.
– Спасибо, Даниил. А скольких ты… спас? – спросила она, записывая на листке адрес
– Хм… много, много душ невинных. И еще больше я спасти не смог.
– Ты и не смог? – удивилась Алла и посмотрела в его лицо. По щекам его скатывались слезы, замерзая на ветру.
– Не всякий так легко соглашается. Говорить о недостижимой и несуществующей Истине сложно, я даже сам иногда не верю.
– А я… всегда знала, что Истины нет. И не боялась, - тихо ответила она.
– Засиделись мы тут, пора бы и расходиться, мне еще за нарядом лететь.
И он отпустил ее руку. Обычно Алла не любила, когда ее трогали, но сейчас она не была против. Только теперь девушка заметила, что Даниил не собирал крылья, и прохожие могли видеть их. Но никто не проходил рядом. Юноша провел рукой по щеке Аллы. «До встречи, Алла. Подумай о том, как ты будешь действовать в следующий раз» - шепнул он и взвился ввысь так же стремительно, как и утром.
Алла побрела домой по ночной Москве, которая была особенно красива летом, а сейчас все еще тонула в грязи. Дома ее встретили родители, поинтересовавшиеся почему девушка вернулась в столь поздний час. Но, вспомнив о том, что этот день был неучебным, она оставили пустые расспросы и напоили ее душистым кофе. Ночь не отступала. Алла снова не могла уснуть. Она включила компьютер, и его одиноко светящийся монитор составил ей компанию. Усыпляющее шелестел жесткий диск. На почту ей пришло письмо:
Сквозь нынешний день, не лишенный надежды,
И завтрашний выглядит необозримым.
Но небо уже самолетов не держит,
Но небо уже наливается дымом.
Вы очень талантливая, далеко пойдете. С вам в любом случае будет приятно работать. Вам в отваге не занимать – лететь до столицы и надеяться, что не заметят. Даниил.
Алла улыбнулась, она никак не ожидала такого от добродетельного молодого человека. Она легла уже под утро, благо на следующий день ей не надо было вставать спозаранку. Ее преследовал образ окрыленного создания, с которым не хотелось расставаться.
Но того, что хотелось бы вновь обрести
Нет даже в туманности Андромеды.
Эти слова кружились в голове, как назойливая муха в комнате, не давая воспаленному мозгу покоя. Алла думала о том, кого она смогла спасти, и кого ей еще предстояло. Очищенная душа Виктора показалась ей столь малым деянием, что ношение крыльев не компенсировало этого. А в конверте лежало 2500 рублей…