На привале охотников

Как-то раз собрались у костра после охоты мэр города Звениуховска Ашот Ашотович Кирзачёв, депутат от партии Покусанных собаками Трактор Борисович Долбанутый и дама нелёгкого поведения главный санэпидимиолог области Элеонора Макаровна Попукайте. Сидят они у костерка и мирно так беседуют. Изредка только в глаз кто-нибудь кому-нибудь заедет, да и то без злобы, а в доказательных целях. В общем, сплошная рутинная идиллия.

Но тут, откуда не возьмись, выбегает на поляну перед костром красавец-лось и говорит им нечеловеческим голосом:

- И-го-го!

Что по-русски означает: «Пусть меня застрелит самый достойный из вас, ибо мне наставили рога меньше, чем мне положено по рангу в нашем лесу!»

Даже и виду не подав, что они крайне удивлены, охотники неспешно принялись обсуждать кандидатуры друг друга, чтобы определить самого достойного. Для этого Элеонора Макаровна, порывшись у себя в косметичке, достала здоровенную балалайку с цельнометаллическим корпусом и изо всех сил огрела ею Ашота Ашотовича. Но тот, не будь дурак, вовремя подменил свою голову на голову Трактора Борисовича.

Мощный звук балалаечного аккорда был достоин кисти Рафаэля и разбудил половину леса. Зато вторая половина захрапела ещё громче.

А проснувшиеся потянулись на поляну, к костру, где обиженный такой несправедливостью Трактор Борисович вытащил из патронташа заветный фломастер и написал им на лбу у Элеоноры Макаровны неприличную формулу из учебника по неорганической химии.

Разглядев, что именно пишет Трактор Борисович, Ашот Ашотович зашёлся в скабрезном смехе. А Элеонора Макаровна, чтобы скрыть смущение, выхватила из его рук опасную бритву и ловко обрила лосю все три ноги по самый живот. Тот даже и крякнуть не успел!

Обрадовавшись, что не ошиблась в своих ожиданиях и что перед нею действительно лось, а не селезень, она ловко стала работать дальше и вскоре обрила всего лося целиком, только кисточку на кончике хвоста оставила да гривку возле рогатой мордочки.

А когда она закончила, то все звери и люди стазу же убедились, что перед ними никакой не лось, а самый что ни на есть настоящий царь зверей – местный егерь Степан Бандерович Полупохмельников!

А тот криво ухмыльнулся, смело шагнул к костру и строго спросил:

- Ну, что? Сидим, на балалайках Рахманинова разучиваем? А лицензия на бритьё лосей у вас имеется?

Опрохвостившиеся охотники не знали, что и ответить, а лось – знал!

- Вот, что, братцы-кролики. Быстро сматываем удочки и – в город, в прокуратуру. Будем вас судить по законам гор!

Делать нечего, Трактор Борисович пошёл удочки сматывать да, как-то так невзначай, и сам смотался, только его и видели! И четырнадцать килограммов промысловой рыбы тоже.

Но не в них дело.

Элеонора Макаровна, чувствуя, что больше всех достанется именно ей, выпросила у Ашота Ашотовича семейное веретено семьи Кирзачёвых, которым он любил во время заседаний в ухе ковыряться, и принялась прясть пряжу из состриженной шерсти, чтоб успокоиться.

Час прядёт, второй. Уже и ночь за полночь перевалила, а госпожа Попукайте никак угомониться не может, прядёт и прядёт. И в клубочек сматывает. Звери, конечно, все попритихли, сидят, боятся шелохнуться, ждут, чтобы в очередь на примерку встать, когда Элеонора Макаровна начнет из пряжи носки для них вязать.

Да не тут-то было!

Из-за тёмного леса вдруг налетела на клубочек голодная моль и вмиг сожрала всё. Облизнулась и разлетелась по шифоньерам да комодам. Расселась там в любимых складках белья и заурчала довольно. Как трансформатор.

К тому времени Ашот Ашотович спохватился, встал во весь рост и заговорил строгим мэриньячим голосом:

- Господин Полупохмельников! А позвольте поинтересоваться, где вы здесь видите бритых лосей? А?!

Лосю стало стыдно признаться, что именно он и есть тот самый обритый лось. Он покраснел весь от кончиков рогов и до самых последних копыт и умчался в чащобу непролазную, там и жил, пока не оброс, как дикобраз.

А госпожа Элеонора Макаровна Попукайте, пронаблюдав это торжество победившей демократии, бросилась целовать всех подряд: и зайцев, и лисиц, и кабанов, и белочек, и Ашота Ашотовича. И на каждом поцелованном ставила печать «Проверено. Блох нет».

Вот так, за одну только ночь на простом охотничьем привале была проделана гигантская работа по обеззараживанию огромной территории охотхозяйства.

А вы говорите – запретить! Да не в жизнь!!!