Весна наших надежд. под Харьковом в мае 1942

                Весна 1942 года была весной наших надежд.
                Н.Попель " В тяжкую пору"
               

                Мы хоронили убитых всем селом, дней десять,
                а может больше. Копать яму
                для каждого не было ни сил, ни времени
                – май ведь, теплынь, нужно торопиться.
                Просто присыпали землицей….

                Ульяна Степановна Гуро – жительница села Копанок
                Изюмского района Харьковской области 



                Вступление.

               

     Харьков… Многочисленны его улицы и проспекты и  разнообразны их названия. В городе есть  улица Виктора Гюго и Грибоедова, но нет улицы Городнянского.

 Есть Костромская, но нет Костенко, есть улица Шекспира, который ни сном,  ни духом не предполагал, что в  его честь назовут улицу в городе,  о котором он никогда не слышал, но нет улицы Шестой Армии, десятки тысяч бойцов которой погибли, пытаясь освободить этот город.

 Это их братские могилы разбросаны по  селам  к югу  от Харькова. В большинстве безымянные, в лучшем случае с несколькими десятками фамилий, которые удалось восстановить по ржавым солдатским медальонам.

Память о тех событиях - несколько фотографий в Историческом музее города и все. Города не любят вспоминать о своих поражениях, они любят праздновать Дни Освобождений.

 У Харькова их целых два, а попыток освобождений и того больше. Историки досконально разобрали былые сражения, установили номера армий и дивизий, имена триумфаторов и побежденных.  Подсчитали потери, приблизительные,  точные уже никто никогда не установит.

 
Кто они эти безымянные воины, которые навсегда остались весной 1942 г на полях вокруг Харькова? Весной наших надежд.




                Глава 1

В штабе разговаривали о политике, обсуждали военные планы,          размеряли, вычисляли, соображали,
точно и в самом деле война и способы ее
ликвидации зависели от людей, а не от Бога
 
«Воспоминания товарища обер-прокурора
Св. Синода Князя И.Д. Жевахова (сентябрь 1915-март 1917)
               
               

Наступление, наступление! Это слово весной 1942 года, кажется, само витало в воздухе. Им были «заражены» и штабы и траншеи. Красная армия готовилась наступать.

 Не дать упредить себя, навязать немцам свою волю, разгромить, уничтожить, выгнать захватчиков с родной земли, этими словами были пропитаны выступления политруков в траншеях и высших командиров в штабах.

 Но прежде чем зазвучали эти речи, умные головы успели поработать над картами. Давай и мы и читатель взглянем на  топографическую карту - весны 1942 года, ибо не видя ее нам трудно будет проследить все последующие события. 

  Линия фронта к началу апреля почти плавной дугой спускалась от Мурманска к Ростову и только в районе Изюма - Барвенково она до ста километров выдавалась на запад. Выступ этот - отличный плацдарм для удара по тылам немецких  войск оккупировавших Донбасс.

  Но в конце марта 1942г будущего Маршала Советского Союза И.Х. Баграмяна  уже не интересовал Донбасс. На столе перед ними лежала карта, усеянная значками, цифрами и линиями. Его циркуль мерил километры от крайней верхней точки Барвенского выступа населенного пункта Береки до пригорода Харькова.

 По прямой пятьдесят пять километров, но по прямой не попрешь и снова циркуль «ходит» по карте: Берека-Люботин, Мироновка- Красноград. Километры, дивизии, танки, пушки, все надо посчитать, что бы  понять, сколько всего этого  добра потребуется, что бы добраться до Харькова.

 Кроме генерала-лейтенанта Баграмяна в кабинете  маршала Советского Союза Семена Константинович Тимошенко в Москве, находится сам хозяин и член военного совета Юго-Западного фронта   Никита Сергеевич Хрущев- в будущем первый секретарь ЦК КПСС СССР.

 За окном  погожий солнечный день двадцать девятое марта тысяча девятьсот сорок второго года.
 Первоначальные планы у маршала Тимошенко были гораздо глобальнее, чем освобождение Харькова, но Ставка Верховного Главнокомандования, приказала ограничиться для начала освобождением  Харькова.

Поэтому и приходится начштаба Юго-Западного направления Ивану Христофоровичу Баграмяну  перерабатывать в сторону уменьшения первоначальный план наступления Юго-Западного фронта. Не доволен маршал таким решением Ставки Верховного Командования. Молча, заложив руки за спину ходит он по своему кабинету.


- А Вы знаете, Семен Констатинович,- оторвавшись от карты, сказал Баграмян,- я ведь накануне по старой памяти навестил начальника второго управления ГРУ Самохина, - так вот, по его мнению, которое разделяет и его руководство, основной удар в этом году немцы нанесут у нас на юге, а не на Москву, как считает Верховный.


- Даже если это и так, что это меняет?- ответил маршал. В любом случае нам необходимо упредить немцев и ударить первыми.
- Совершенно точно,- высказал свое мнение и Никита  Сергеевич Хрущев. Если немец ударит первым, то может повториться сорок первый.


- Ну, сорок первый уже не повторится,- авторитетно заявил маршал,- силенок у них маловато, но ударить первыми мы просто обязаны, а резервы Верховный зажал.


Лукавит маршал, резервы ему уже выделялись, но   практически все они легли в землю под Славянском и Балаклеей, в попытке расширить основание Барвенковского выступа. Две удачно проведенные наступательные операции под Ростовом и Ельцом вскружили маршалу голову.

 Почудилось тогда, стоит лишь посильней ударить и покатится немец на запад, оставляя технику, как под Ростовом. Но немец не покатился, устоял, перемолол брошенные на него резервы и сейчас  замышлял нанести ответный удар.


- Кстати,- вдруг вспомнил Хрущев,- насчет удара немцев по нам, а не по Москве, так думает не один твой Самохин. Есть такие товарищи и у нас.
- Кто же это? – удивился Тимошенко.
- Начальник особого отдела полковник Рухле.
- Особист?
- Да он самый и представьте, что зараза сотворил. Он написал докладную записку Абакумову, в которой категорически возражает против нашего наступления на Харьков, кроме того, предрекает, что оно закончится нашим поражением.

- Нет, ну как тут не матюкаться,- ворчит Тимошенко. Если «особисты» пишут такие докладные, то конечно Верховный нам лишних резервов не даст.
- К Верховному эта докладная не попала,- самодовольно ухмыльнулся Никита Сергеевич, я переговорил с Абакумовым и попросил его не давать ход этой докладной.
- Вот это ты молодец Никита Сергеевич,- улыбнулся маршал, - оперативно сработал. - Ну что там Иван Христофорович у тебя с расчетами получается?- поинтересовался маршал.

- По моим расчетам,- начал было Баграмян, но тут же поправился,- по нашим расчетам..
- Да не скромничай генерал,- улыбнулся Тимошенко,- расчеты действительно твои, главное замысел мой, продолжай.

Замысел этой операции был действительно маршала Тимошенко. Баграмян даже вспомнил день, когда он впервые услышал об этом. Это было 18 февраля в день сорока семилетия маршала.

 Они сидели за накрытым столом, и вот тогда маршал впервые высказал мысль по предстоящей операции по освобождению Харькова: «… подкопим сил, подготовим войска, создадим две сильные группировки и ударим по войскам фон Бока, со стороны Волчанска и с юга с Барвенковского выступа.

 Они все приглашенные поддержали маршала и выпили за будущую победу.  Это было 18 февраля 1942 года. В войне наступал перелом. Немцы были остановлены на всех фронтах, наступал момент гнать их на запад и тому, кто первый  это сделает и   достанутся лавры полководца-освободителя родной земли.

 И вот прошло чуть больше месяца и он генерал-лейтенант Баграмян подготавливал на завтрашнее заседание Ставки два документа: карту-решение и план операции по освобождению Харькова.
- Так вот для овладения Харьковым, нам необходимо иметь, - подвел итог своим расчетам Баграмян,- стрелковых дивизий- 10; кавалерийских дивизий-9; стрелковых бригад-1, мотострелковых бригад-3 танковых бригад 26, артиллерийских полков усиления -10.

 А также пополнить войска Юго-Западного и Южного фронтов до 80% штатного состава. Одним словом по расчетам Баграмяна необходимо было просить у Ставки что-то около четверти миллиона бойцов причем это был так сказать уже урезанный вариант задуманного Семеном Константиновичем. Вот бы немцам такие масштабы запросов, они давно бы уже до Урала дошли, но нет  у немцев таких людских ресурсов, и поэтому приходится командующему 6 немецкой Армии генералу Паулюсу обороняющему район Харькова, считать каждый свой батальон в ожидании нового наступления русских.