Дар сочинительства

Я как-то ничего не умею просто сочинить. И не тянет даже. Вспомнить что-нибудь интересное из прошедшей жизни, это ещё куда ни шло, но сочинять — нет и нет! А вот таких людей, и именно, представьте, дам – заядлых сочинителей —  я в своей жизни встречала не одну. Сейчас по-хорошему им завидую.

Помню, с нами в институте, в параллельной группе училась такая Рита — королева вольного рассказа! Она безо всякого принуждения — если только позволяли условия, ну, там перерыв между лекциями или ещё что — и даже с превеликим удовольствием выкладывала всем желающим вполне, как ей казалось, правдоподобные о себе истории. Нами её повествования часто разбирались на цитаты. В них Рита была центральным действующим лицом в окружении молодых людей — мифических Гарика, Марика, Зорика и Ларика. При этом в повествовании разыгрывались настоящие драмы, в основном бытового характера: «У  меня, как назло, сломался японский магнитофон. Французский коньяк пролился на персидский ковёр и вдобавок потёк западногерманский холодильник! А своей итальянской кофточкой я зацепилась за югославский….»  И так далее. И всё это  во времена тотального дефицита в стране!

Мы все наблюдали эти рассказы с неподдельным интересом. Очень добавляло колорита при рассказах у Риты  выражение скучающего превосходства на бледном, слегка одутловатом личике. Она неторопливо выдыхала перед нами дым и стряхивала пепел на пол, постукивая по сигарете вялым пальцем. Другую руку она обычно держала на бедре, довольно пышном. В подтверждение правдоподобия своих амурных побед она демонстрировала всем свою талию и даже предлагала желающим потрогать бюст третьего размера. А вот живот — «Небольшой животик – не недостаток для женщины!» Мы слушали затаив дыхание. Было очень интересно, правда! Как театр одного актёра.

Потом ещё у нашей приятельницы Томуси на работе была девица…. Ох, рассказчица! Собравшись на кухне втроём - вчетвером за бутылочкой Каберне, мы слушали в Томусином пересказе тт-а-акие сюжеты! Классики отдыхают. Девица эта - имени не помню, я её никогда не видела – в своих рассказах себя не щадила, попадала во всякие передряги, причём регулярно, ежедневно. Придя на работу, она всякий раз просто вынуждена была поделиться переживаниями о неимоверных происшествиях. Томуся искренне удивлялась: «Ну почему у меня никогда и ничего?! Едешь себе в транспорте красиво, гордо и одиноко. Вроде и бюст при мне и нога подо мной….» А тут, ну каждый день новые, ужасно интересные знакомства. Иные с продолжениями. А уж поездки в командировки или на отдых – это романы, драмы. Многотомные. Бывали, конечно, нестыковки, проколы, у кого их не бывает?! Тогда Томуся или кто другой осторожно, чтобы ненароком не ранить автора, задавали наводящий каверзный вопрос. Не с целью поддеть, а так, для обострения интриги. Но девица эта никогда не тушевалась, а ловко выруливала из любой ситуации, на ходу изыскивая дополнительные обстоятельства, могущие повлиять на развитее сюжета. Ас - одно слово! Вот где сейчас эта девица?! Неужели завяла в проектировщиках? Это было бы печально и несправедливо.

А лично я только однажды испытала острое, неотвязное чувство как бы это… писательской страсти. Но, к сожалению, очень ненадолго. Это случилось давненько,  я ещё только начинала знакомиться с Интернетом. И пугалась общения по переписке.
В пресловутых «одноклассниках» я нашла людей из моего далёкого детства, которых просто не чаяла  увидеть, с которыми судьба развела когда-то навсегда.  …Глупые дети, друзья и подружки, учившиеся в советских школах за границей, не обменивались адресами, да и не было их – адресов. У всех отцы - офицеры, подневольные перелётные птицы, так я это понимаю. А уж сам город (в моём случае это славный Магдебург с его магдебургским правом и магдебургскими же полушариями) и школа, ставшая такой родной, продолжали ещё долго сниться. Только сниться. А надежды побывать там когда-нибудь не было никакой, особенно раньше, при большевиках. Ой, что-то я отвлеклась.

Да! Теперь мы все, многие из нас, встретились на «одноклассниках». И всё всколыхнулось в душе. Вновь. На форуме я нашла воспоминания одного из бывших школьников (там у нас все наперебой обмениваются воспоминаниями о Магдебурге), который жил в районе города под названием Херренкруг. Да, представьте, такое название у микрорайона. Он нашёл этот Herrenkrug на электронной карте Магдебурга в Google. И приглашал всех. И давал ссылку.

Я сходила по ссылке. О-о-о! Я, наконец, увидела полузабытые, милые сердцу улочки из моего отрочества с высоты птичьего полёта, как будто летала во сне! Со слезами умиления. А он, этот бывший школьник рассмотрел у себя на Херренкруге, на бывшем пустыре, где они играли в детстве, какие-то круги метров по пять в диаметре. По всему пустырю. И задал вопрос всей виртуальной аудитории – не знает ли кто, что это за такие круги. И вот тут, внимание!!!

Тут я ощутила непреодолимое желание написать. Поборов нерешительность и робость я наконец, промучившись сутки, опубликовала на форуме своё резюме под высосанным из пальца предлогом вроде благодарности за ссылку: «Эти круги на пустыре на Херренкруге – и есть те самые херрены круги».  Потом, осмелев, добавила: «Как каламбур?!»

Может, вышло как-то двусмысленно, но я не могла терпеть, меня разъедало изнутри. Предполагаю, что такое внутреннее жжение и должен испытывать настоящий писатель. Но это, доложу я вам, испепеляет.