Песнь велоцираптора. Глава 1

Глава 1. Кудесница. 
     На улице быстро темнело, хотя зима еще только начиналась. Повалил снег. Женщина в светлом пальто и теплой синтетической  шапке, закрывающей уши от студеного режущего ветра, почти бежала, оскальзываясь на обледеневшем тротуаре. Нечастые прохожие осторожно пробирались навстречу, другие нагоняли ее.  Женщина смотрела под ноги, опасаясь, немедленно, тут же, как отведет взгляд от носочков своих сапожек, растянуться на льду. Лица ее поэтому не было видно мужчине, в бежевом кашемире и легкомысленном демисезонном кепи, который, так же осторожно ступая, кажется, следовал за ней. Иногда она быстро, тревожно оглядывалась, но кашемировый мужчина следовал за ней на почтительном расстоянии, поэтому лица ее разглядеть не мог. Да и нужды в этом не было. Он видел ее лицо на фотографии, а сейчас главное было не выпускать из виду ее приметный оранжевый шарфик. На Большой Васильковской она вошла в книжный магазин украинского общества «Знание».  Окунувшись в красочную пестроту книжных полок, женщина, минут через пять, словно форель из горного ручья, выхватила толстый том, видимо палеонтологического содержания: на обложке были нарисованы динозавры, разевающие зубастые пасти в древних зарослях  и реющие над ними птеродактили хулиганистого вида. Полистав книгу, женщина сказала «О»! и ткнула пальцем в страницу. Мужчина в кашемире, как раз, случайно, проходил мимо с томиком Борхеса в руках. Ему даже не пришлось заглядывать ей через плечо, - книга была большого формата, и было прекрасно видно, что женский пальчик упирается в изображение некоего худосочного, коричневого динозавра, скачущего на одной ножке на странице 61. «Ютараптор» было написано над картинкой.  Женщина захлопнула книгу и поспешила на кассу, цокая каблучками по плиточному полу.
          …Капитан Сидорцов шел за женщиной, стараясь не упускать из виду за падающим снегом яркий шарфик своей подопечной,  и, зябко поеживаясь в своем кашемире, размышлял: «Все-таки интересно, это я притягиваю аномалии потому, что я офицер отдела аномалий, или я офицер отдела аномалий, потому, что притягиваю»?
      Женщина остановилась у подъезда, зазвенела ключами, и, увидев свежее, белое объявление на стене у подъезда, вполглаза пробежала его текст: «Рапторы в истории Украины». Вскрикнув, она отшатнулась от объявления, в замешательстве и ужасе протерла глаза кулачками, и снова перечитала: «Репетиторы по истории Украины». –Тьфу, черт! Совсем уже!.. – женщина сердито отмахнулась от объявления и вошла в подъезд.
        Сидорцов покурил, внимательно изучая объявление, пожал плечами, и, проследив в каком окошке подъезда зажжется свет, не спеша направился дальше по улице.
       - А ножки у этой аномалии ничего себе… - подумал он.
       Сидорцов не подменял собой службу наружного наблюдения, просто хотел получше присмотреться перед разговором.
      Женщина со стоном усталости ввалилась домой, в свою однокомнатку на Левобережной. Небрежно разулась, не глядя набросила на вешалку пухнастое белое пальтецо, по-мужски заткнув шарф и шапку в рукав, впрыгнула в тапки, и только теперь почувствовала себя дома. И перестала быть серой банковской мышкой, затюканной экономисткой. Теперь, на своей территории она была не офисным планктоном, а вдохновенной кудесницей. Косма привычно (но это была приятная привычка) взбодрила чайник. Уютно забравшись с ногами на кухонный диванчик-уголок, закуталась пледом.  Вот-вот чайник засвистит, и можно будет пить кофе, курить, стряхивая пепел в массивную медную пепельницу, изредка поглядывая на открытую форточку, ледяное дыхание которой лишь подчеркивало уют кухни.
      Чудаки-родители дали ей такое имя - Космонавтика. Так в паспорте. Она родилась в день космонавтики, 12 апреля.  Как Вам нравится такое имя? Ей нравилось. Еще ей нравилось, когда ее называли кудесницей. Ее так прозвал старик Каховский, ее учитель. Да еще так звали ее иногда немногочисленные ее клиенты, когда ей удавалось им помочь. Дело в том , что Косма немного колдовала. Ну, назвать себя ведьмой у нее бы язык не повернулся. Куда там! Вот именно , что кудесница. Погадать, найти пропавшую вещь, слегка подлечить. Пучок хиромантии, пригоршня ясновидения, присыпать диагностикой кармы, астрологии по вкусу и размешать. Все честно, без балды. Косма почти не имела дохода от  этой работы. Занималась ради интереса, но регулярно. Она любила беседы со стариком, любила узнавать новое, ей нравились и шумные собрания их небольшой организации. Кроме нее в цех входили пятеро молодых девчат-учениц, две серьезные мрачные тетки, по слухам, некромантки (спрашивать об этом было нельзя). Впрочем, Косма до конца не верила в такие сильные умения. Да, современный маг может многое, но это, как правило, нежные, тонкие вещи. Маг не может, не должен уметь такие огромные штуки, как оживление мертвых. Свой детский опыт она не помнила, воспоминание полностью вытеснилось из памяти. В компании Каховского был еще молодой, симпатичный племянник старика -  абсолютно солнечный, и лучезарный юноша, Юрик, слегка похожий на молодого Харатьяна. Позитивный и вежливый, оптимист и балагур, всегда готовый перевести через дорогу кошку и снять с дерева бабушку. Юрик работал со стихиями, погоду , по-крайней мере, мог навести, это был факт лично Космой проверенный. Раньше была еще Василиса, краснощекая, веселая, громогласная, да нет ее больше…  Особо близких и доверенных отношений у Космы с  членами колдовского цеха никогда не было. Но она чувствовала себя своей в этой среде, люди были конструктивные, с ними можно было поговорить об интересных вещах, посоветоваться в сложных случаях, поделиться успехом.
       На работе Косму прозвали монашкой и считали никакой.  Она вела себя ровно, покладисто, одевалась скромно, избегала ухаживаний мужчин-коллег, на корпоративах, (посещение обязательно!), занудно пила минералку , забившись в какой-нибудь уголок.  Не визжала и не хохотала громко. Не танцевала.  Кстати, мама считала неудивительным, что Косма в свои двадцать пять не была замужем и не имела, даже приблизительно, кандитатов на роль замужа.
      Настоящая жизнь у Космы начиналась после работы, когда она принимала посетителей,  или была в клубе у Каховского, среди своих.  В общем , она оценивала свою жизнь положительно. Если чего-то и не хватало в ее жизни, так она не сомневалась , что это что-то придет, раньше или позже.
      Однажды, это было неделю назад, к ней пришла женщина. Разумеется Косма воспринимала посетителей только по рекомендации знакомых и с предварительной созвонкой. Еще по телефону, слушая неживой голос клиентки, Косма почувствовала беду на той стороне линии. У нее мелькнула  было мысль, отказать, прямо сейчас, не объясняя причин, дать отбой, и не отвечать на звонки, и отключить телефон и неделю не включать, чтобы не доставали, не упрекали, не уговаривали. Но… у эсперов (Косме претило нафталиновое слово экстрасенс) тоже есть своя этика, как у врачей.   Да, пожалуй, и пожестче. Не всегда у эспера есть шанс исправить этическую ошибку, следствием этической ошибки запросто может стать быстрая смерть. Вот, врачи позволяют себе вымогать взятки, а иной раз  спьяну и от невежества, творят такое, что Менгеле просто не пришло бы в голову, а пришло бы, так он бы покраснел и выпил шнапсу. Много.  И ничего тем врачам не делается. А у нас, эсперов, вон как: в прошлом году Василиса, то ли пожадничала, то ли поленилась. В понедельник ей показалось, что ее работа стоит на пару тысяч долларов больше, так ведь и заказчик был согласен, с дорогой душой, а в пятницу ее уже хоронили. Скоропостижная смерть при странных обстоятельствах. Хорошо, что мама не знает, что представляет собой маргинальное занятие ее дочери. Так что разумный эспер всегда берет ровно столько, сколько пациент от щедрот своих положит на тумбочку. Требовать и торговаться нельзя. И – сначала работа, потом деньги. А обманули так обманули. Бог управит. Так вот, Косма почувствовала, что отказать женщине нельзя. Косма работала всего-то года три, но, накопленный ею опыт подсказывал, что за шуршащим, как павший осенний лист, пыльным и пожухшим голосом невидимой собеседницы скрывается покойник или, по крайней мере, пропавший без вести. И она не ошиблась.  Косма втретила эту истощенную, проплакавшую глаза, пожилую женщину, как родную. Заверила в своем бесконечном сочувствии, огромном желании помочь и определенных возможностях.  Напоила чаем с малиновым вареньем, и глинтвейном, старинным снадобьем, на время вселяющим надежду, даже в самые отчаявшиеся и застывшие  сердца. Это помогло немного приободрить старушку. Проблема выглядела банально, но антураж оказался самым экзотическим: некий молодой киевлянин учился в Москве, получил образование и гражданство. Звали его Данил  Соловьев (имя его с фамилией Косме понравились ). Он стал  палеонтологом по зову сердца: еще в детстве был ботаником, знавшим сколько должно быть позвонков в хвосте тираннозавра. И вот сбылась его мечта: три недели назад он убыл в командировку под Благовещенск. Там, на Амуре, еще в прошлом веке было обнаружено большое кладбище динозавров. На этом кладбище отыскалось много таких ископаемых, которых раньше нигде не находили. Так вот, Данила,  оказывается, с 96-го года, когда был найден скелет ютараптора, мечтал найти такого же… Обожал фильм «Юрский парк», особенно третью серию. Он был уверен, что в Приморье  есть останки этих завров…  За все это время, никто ничего похожего на этого зверя, нигде не находил. Ну что же, кто ищет, тот всегда найдет. Нашел он свого раптора под Благовещенском, но не в даурском раскопе и не в нагоренском, наиболее известных, а в какой-то осыпи, близ поселка Чеша (Чехонь на жаргоне). Данил собирался назвать его Амураптор, но назвал Чешираптор (Косма подумала «чеширский раптор», ну правильно ведь, рапторов нет, а улыбки остались). Косма с трудом удержалась от неуместного смешка. О своей находке он успел сообщить  – позвонил, и захлебываясь от радости прокричал в трубку:  Нашел!.. Но нашел он не только изумительно целый скелет ископаемой животины, но и еще что-то рядом с этим скелетом.
      Тут старушка Соловьева сделала паузу.
     - И что же там было еще? – спросила заинтригованная Косма, вспомнив фрагмент из Собаки Баскервилей ( Доктор Мортимер как-то странно посмотрел на нас и ответил почти шепотом: Мистер Холмс, это были отпечатки лап огромной собаки!)
     - Артефакт…  Так он сказал…
     - Артефакт? – Косма широко раскрыла глаза. Тема магии так не вязалась с палеонтологией, что ей даже стало не по себе. Пришлось напомнить себе, что слово артефакт имеет не только магическое значение, но и, например археологическое, - вещь рукотворная. – И что же это был за артефакт?
   - Циркуль. – коротко сказала Соловьева и вызывающе посмотрела на Косму, приготовившись защищать свою репутацию здравомыслящего человека.
       - Циркуль? В костях динозавра? – поразилась Косма. – Может быть, это была какая-то косточка, похожая на циркуль?
      - Не знаю, - отстраненно сказала женщина, вспомнив, что насмешек колдуньи по поводу не соответствия чего-то там научным представлениям ей вряд ли приходится опасаться. – Возможно, возможно, только больше я с ним не говорила. Телефон не отвечал. А через два дня  он и вовсе отключился. Я почуяла неладное.  Кинулась звонить в поссовет этой самой  Чеши. Там никто не хочет говорить со мной, они сказали что московская экспедиция откопала старинный японский склад боеприпасов, он взорвался и все погибли. Но, знаете, - она заплакала, - я уверена, они врут, их голоса звучали так  фальшиво…  И участковый со мной так разговаривал, как с преступницей…    …и потом, откуда же склад боеприпасов на юрском горизонте, я ведь тоже что-то понимаю…
      Косма нахмурилась:
      - А в академию Вы не звонили?
      - Боже мой, ну конечно же, конечно же, я звонила… - мать пропавшего Данилы совершенно расклеилась.  – они сказали, что идет следствие, а сами они ничего не знают, но связи с Данилой и его сотрудниками у них  тоже нет. И они ничего не знают о его находке, и не поверили, когда я сказала.   
     Даню никто не ищет, и искать не будет. Я чувствую , - там что-то случилось, что-то очень плохое… но вот тут, она коснулась области сердца, вот тут я знаю, - он жив. Я завтра же вылетаю в Благовещенск, но мне посоветовали сначала к Вам…
          Косма легко коснулась плеча Соловьевой.
     - Ну… Что же Вы так…  Ведь Вас привела сюда надежда… Не плачьте…  Давайте же скорее посмотрим, что можно сделать… - Косма изготовилась, растерла руки до тепла, - Вы  принесли фотографию? И хорошо бы какую-то вещь…
    - Да, да, - старушка Соловьева, поспешно извлекла фотографию сына из сумочки, но продолжала копаться в ней. Косма следила за ней.
  - Но есть еще вот что! – Соловьева добыла из сумочки небольшой, размером с пенал школьника, почтовый сверток, обштемпелеваный и перемотанный скотчем, - Вот! Я и открывать боюсь,  посмотрите сначала Вы!.. Так лучше будет, по-моему…
      Судя по печатям, бандероль была отправлена в Киев из Чеши. Так, так. Косма осторожно приняла в руки невесомый сверток. Она тут же почувствовала тревогу. Словно неощутимый, нематериальный ветер опасности дунул ей в лицо. В душе заскрежетала ржавая струна, которая есть у всякого, знающая только мелодию страха, гармонию смерти и ритм боли. Ей захотелось бросить сверток на пол и залезть на стул, визжа, как делают многие женщины при виде мыши. Косма взяла себя в руки.
      Когда она разрезала коричневую казенную бумагу свертка, внутри обнаружился контейнер из-под зубной щетки. Магия обследования вещдоков захватила Косму, и она кажется изумилась бы и в том случае , если внутри оказалась бы зубная щетка. Но…
     Косма и Соловьева долго смотрели на вещицу, лежавшую в контейнере, и молчали, прежде чем Косма не взяла ее в руки. Она была покрыта  видимо лаком или клеем, каким палеонтологи обрабатывают свои находки, чтоб те не рассыпались. Но вещица, похоже, не собиралась рассыпаться. Она была крепкой, десятки миллионов лет не сломили ее.
       - Циркуль! – зачарованно выдохнула Косма.
       - Косточка! – пробормотала старушка Соловьева.
       Затем Косма упала на пол, зажав в кулачке артефакт, и провалилась во мрак, в сон, в небытие, в бездонную пропасть времен. Она отключилась столь стремительно, словно ей выстрелили в затылок.
       Когда старушка Соловьева привела ее в чувство посредством холодной воды и неуверенных  пощечин, Косма, глядя в никуда широко открытыми, полными ледяной жути глазами, негромко сказала:
       - Он жив. Это точно…