И не такое бывает...

- Это надо же так! И где это видано?! Они же доктора, а не какие-то там… ординаторы!

У сестры, не испорченной еще медицинским цинизмом от возмущения не было слов! Миловидное личико залила краска возмущенного смущения и, глядя на нее, любой понял бы, что с ней подобного произойти не может так как анатомию она знает на отлично.

- Зиночка, да ничего страшного не случилось. – Услышала она сзади голос старшей. Заботливая, мягкая, уверенная рука  погладила молоденькую сотрудницу. - Не волнуйся ты так. Иди, чаек попей. И не такое бывает.

Теплый материнский взгляд с легкой иронией посмотрел в след возмущенно удаляющейся девушки.

- Ирина Викторовна, что произошло? – Раздался голос профессора, начальника клиники.

- Володь, да ни чего, так, рабочие моменты. – Сначала серьезно произнесла она, но, взглянув в глаза шефа.Потом не сдержалась и залилась веселым задорным смехом. Как тогда, когда они только познакомились.

 

***

 Госпиталь развернули в здании сельской амбулатории, боевики старались не обстреливать его, но территория рядом постоянно подвергалась  нападениям.

К столичным медикам шли все от мала до велика. Умудрялись даже животных своих тащить, мол, доктор посмотри. Нестабильность ситуации ведь не отменяет болезней.

В эти сутки было особенно много операций. Врачи едва успевали перемыться. А когда появилось время на  короткий отдых, пришла она.

Выглядела дама плохо. В недалеком времени грузное тело  потеряло свои размеры и кожа смотрелась дряблой и морщинистой. Одышка.  Круги под глазами, да еще и темное траурное одеяние – все это не молодило ее.  Она жаловалась на головокружение, сильные боли в  спине и животе, отсутствие сил и много других симптомов, которые необходимо собрать доктору для сбора постановки диагноза. Выяснилось, что ей нет еще и пятидесяти, что в прошлом она известная в республике актриса, но уже несколько лет не играет, так как  ее сначала пригласили в Москву и, только она собралась -  раскол,  война,  гибель.

Под национальным костюмом на ней было надето дорогое белье, а на ногах с вызовом красовался аккуратно сделанный педикюр.

Недоиспеченный кандидат, которого перед защитой послали в горячую точку, быстро поставил ей диагноз заболевания поджелудочной железы, но что-то до конца не сходилось, и он решил сделать еще одно несложное исследование - посмотреть проходимость кишечника. Сестры были задействованы или в операционной, или в палатах, а  помогать ему взялся такой же опытный врач отслуживший хирургом лет пять в одном из гарнизонов нашей необъятной Родины.

День стоял теплый и солнечный, как  большинство весенних дней в этой красивейшей местности. Уже сутки не слышно выстрелов и, несмотря на тяжелую ночь,  настроение у молодых офицеров носило оттенок уверенного детского огонька, так гармонично сочетающегося со временем года и их возрастом.

Труба явно не хотела проходить глубже. Едва  доктор настроил оптику, как от оптимизма пропал и след, а лицо его приняло растерянно обреченное выражение:

- Володя, подойди, посмотри сюда, - позвал он без пяти минут кандидата, стараясь придать своему голосу уверенность, чтобы пациентка ничего не заподозрила.

- Что там?

- Подойди, говорю. Глянь. Непроходимость. Механическая.

- Ой, мальчики, что вы там делаете? – Спросила дама с придыханием.

- Скажите, а со стулом что у вас? – Задал вопрос врач.

- Да говорила я доктору, второму вашему, что проблемы. – Чувствовалось, что  нее начиналась одышка.

- И давно? А температура? А боль какая? – Начал обеспокоено расспрашивать обследующий, пытаясь аккуратно ввести трубу глубже. Но она никак не хотела найти хотя бы маленькую возможность продвинуться хоть  чуть-чуть.

- Что там? – Спросил второй, забирая трубу.

- Смотри сам.

Большая розовая опухоль с ровными краями преграждала проход в кишку. 

Солнце в одночасье перестало радовать, птицы петь и день, до сего момента отличающийся яркостью, поблек и посерел.  Надо было срочно решать вопрос об операции. А это еще неизвестно сколько часов стояния у стола с непонятным исходом. А кроме того, экстренная биопсия, которую скорее всего придется смотреть самим…

В смотровую впорхнула молодая сестра. Она отличалась от остальных не только добрым сердцем, веселым нравом, но и каблуками. Какое бы ни было тяжелое дежурство, она все время ходила на высоченных шпильках. Причем, скорость ее передвижения, была настолько велика, что за глаза ее прозвали «глюк» - от слова галлюцинация. От нее свою тревогу доктора скрыть не смогли бы,  даже если бы очень хотели.

- Иришь, смотри какая опухоль. Непроходимость. - Шепнул ей один.

Девушка,  подойдя ближе, глянула из-за плеча смотрящего и тихо произнесла:

- Доктор, а теперь посмотрите ректально…

 

***

Из кабинета шефа слышались голоса. Ординатор понуро взялся за ручку. Он готовился к  чистке мозгов с вердиктом о неполном служебном соответствии.

На столе начальника стояли чашки с кофе, главная сестра – вездесущая Ирина Викторовна, была тут же. В этот момент он пожалел, что уже врач.

«Будь я сестричкой, она бы в обиду меня не дала.  Сама бы всыпала, но другим не позволила», - с сожалением промелькнуло у него в голове. «А сейчас… хорошо, что не перед строем.  Не на конференции…»

- Товарищ полковник, Владимир Витальевич,  у нее складки, я не знаю… - Начал оправдываться он. Но шеф с улыбкой перебил его, сказав:

- И не такое бывает, капитан.