Амурчики

В окна номера светит июльское солнце, слышно как шипит набегающая на песок волна. Безумные чайки опять устроили на пирсе драку за голову тухлой рыбы. Тикают часы на прикроватной тумбочке. Номер- двухкомнатный люкс, предназначался для молодоженов. Над кроватью с балдахином покачивались толстопопые амурчики, хищно улыбаясь и наводя свои луки на тех, кто лежит в кровати. Сколько же молодоженов, любовников вот так просыпались утром и видели мордочки амуров, их наготу. Кто-то, наверняка, думал, какая пошлость, кто-то, может, наоборот восхищался и чувствовал нежный трепет и хотел соития. Я лежал один. Один и полностью одетый, я не восхищался убранством комнаты- сердечкам в ванной и лепесткам роз на покрывале и этими маленькими засранцами, я не хотел соития. Уже не хотел. Я видел себя со стороны как при замедленном воспроизведении пленки- очень медленно поворачивался с бока на бок, внимательно рассматривал комнату, как будто видел ее в первые. Я пытался запомнить каждую деталь в комнате, звуки с улицы, время, которое показывали часы. Я знал- это надо запомнить, потом будет важна каждая деталь. Я пытался нырнуть в глубину себя, чтобы понять какие чувства и эмоции я испытываю, у меня не получалось. Я не чувствовал ничего- ни раздражения, ни печали, ни радости, в конце концов. Ничего. Я встал, прошелся по спальне, снова ничего, зашел в ванную, открыл кран с холодной водой, набрал в ладони и умыл лицо. Ничего. Я не почувствовал как ледяная вода коснулась щек, я не почувствовал, еще вчера раздражавший меня запах мыла, я не чувствовал ничего. Я вернулся в спальню и снова лег на кровать. Попытался покопаться в памяти- я помню как две недели назад приехал на этот фешенебельный курорт. Вернее не совсем я приехал- меня привезли. Да, привезли, как сумку или вещь. Почему? Думаете я был пьян или болен, или может я инвалид? Я стал обращаться в беззвучном монологе к этим наглым, толстым амурчикам, в конце концов, кто-то же должен услышать мою историю в первоисточнике?  Нет, я не был инвалидом, со мной вообще все было в порядке. Я был молод, высок, брюнет с голубыми глазами. Широкие плечи, узкий таз, мускулистое загорелое тело. Я был мечтой многих женщин. В сумке у меня были дорогие костюмы, за душой ничего. В карманах лежал дорогой портсигар и зажигалка, в кошельке была пустота. Да, дорогие мои, я был альфонсом, Дон- Жуаном, мужчиной-проституткой. Я жил за счет богатых теток, я был галантен с ними, я мог поддержать любую тему, я ублажал их, как им нравилось, я говорил комплименты и сопровождал их во всех поездках. Конечно же, меня можно осуждать и говорить о том, как низко я пал и как это мерзко. Но я был честен с ними, я никогда не крутил несколько романов одновременно, как это делают многие мужчины из нашего «клана», я всегда честно говорил, что я из себя представляю, и женщины сами принимали эти правила игры, многие считали даже, что это просто моя работа, ну, например как сантехник- пришел, проверил трубы, прочистил засоры, взял деньги и ушел.
 Вот так, пару месяцев назад меня пригласила «прочистить засоры» очередная дамочка, и которая спустя несколько дней взяла меня как сумку и притащила на этот курорт. Надо отдать должное, в этот раз мне «повезло»: ей было не больше 55, она совсем не плохо сохранилась, хотя утром можно было увидеть и пигментные пятна, и морщины на шее, да и подувядшие другие части тела, но моя работа заключалась именно в умении не увидеть, того, что должно быть замазано тональным кремом, припудрено и прикрыто специальным бельем, моя работа заключалось в том, чтобы увидеть внутреннюю красоту, может разглядеть мозги, если они были, дать ей почувствовать себя снова молодой и желанной. А это, иногда, просто адская работа, но, вы тоже должны меня понять: женскую глупость можно понять и принять, а вот недостатки тела –сложнее, ведь я все-таки мужчина, а у мужчины, вы же знаете, как бы не был подвешан язык для того чтобы говорить комплименты, как бы не была развита фантазия, могут выходить проколы, и тогда все пойдет насмарку. Как можно подтвердить свои слова о желанности дамы, как можно ее сделать счастливой и довольной, если твоя физиология не помогает тебе, а наоборот, живет по своим желаниям и прихотям? Теперь вы понимаете и сложности моей работы и мой профессионализм? Может, тогда сможете понять, что произошло и почему я сейчас совсем ничего не чувствую? Моя «хозяйка» вначале обращалась со мной как с сыном- бережно и нежно, давала деньги на карманные расходы и никогда не требовала отчета, всегда старалась чем-то меня порадовать, следила, чтобы я был отдохнувшим, сытым и довольным, называла «амурчиком». Потом стала все чаще требовать от меня оказывать ей знаки внимания как женщине, ну вы понимаете о чем я, я старался как мог, но она становилась все раздраженнее и раздраженнее, ее истерические крики пронзали мозг и играли с моим естеством злую шутку, мне все сложнее становилось выполнять свои «профессиональные» обязанности, что приводило к новым припадкам ярости с ее стороны. Однажды утром, она принесла билеты, кинув их на пол, сказала, что у меня есть тридцать минут чтобы собраться, что, мол, этот отпуск поможет ей расслабиться и вернет нашим отношениям былую нежность. Так мы оказались на курорте, первые несколько дней она меня не доставала, предоставив возможность насладится одиночеством и покоем. Я гулял по берегу моря, купался, загорал, обедал, ходил в СПА салон. Я почувствовал, что если настанет момент близкого общения с ней, я снова смогу быть в форме. В один из вечеров, у нас в номере собрались ее подружки, чтобы играть в бридж. Я сел у окна с книгой, это был новый роман, который меня полностью поглотил и я не слышал о чем говорили дамочки. Закончив читать очередную главу, я поднялся, чтобы налить себе стаканчик и обратил внимание, что дамы, сидящие за столом, уже изрядно выпившие, внимательно смотрят на меня. Я обратил внимание, какая тишина стоит в комнате. Я попытался проанализировать, что могло произойти, ноздри мои уловили сладковатый дымок от косячка, которым дамочки пытались улучшить свое настроение, снова почувствовав себя подростками. Ну, понятно, накурились и напились, теперь придется их растаскивать по номерам, только все еще не понятно, чего же они как куклы сидят не шелохнувшись? И почему не мигая смотрят на меня? Я попытался пройти мимо стола как можно спокойнее- черт их знает, как их обкуренные мозги отреагируют на меня? Одна нога моя зацепилась за что-то, вторая наступила на что-то мягкое и я услышал то ли вздох, то ли всхлип. На автомате посмотрел вниз под ноги, моя правая нога запуталась в тряпках, зато левая гордо и величественно возвышалась на лице то ли куклы, то ли человека. Что это? Шутка этих обкуренных старух? Я обвел комнату взглядом- они все так же продолжали пялится на меня, только мне, кажется, лица у них стали более бледными, хотя может просто освещение в комнате искажало цвет. Я аккуратно убрал ногу, сел на корточки, все еще в полной уверенности, что эти безумные матрешки в качестве шутки бросили на пол манекен или еще что-то в том же роде. Присев, первое что я увидел, свернутый на бок нос на лице,  - лице моей «хозяйки». Я все еще никак не мог поверить, что это реальность, прочитанная мною книга, сладкий запах косяка, алкогольные пары- все это могло заставить мою фантазию играть со мной в странные игры. Тем не менее, это был не манекен, это был человек, человеческое лицо, лицо моей дамы, и это лицо, вернее то, что я видел, очень красноречиво говорило мне, это уже не человек, и она мне больше не хозяйка. Выпученные глаза, лопнувшие сосуды в глазах, зрачок закатился куда-то в череп или еще куда, куда закатываются зрачки, свернутый нос, синие губы и кончик почему-то синего языка, прижатый зубами. Я  нашел руку, попытался нащупать пульс, хотя мозг мне говорил, что я делаю глупости. И все- таки. Да, она была мертва. Тряпка о которую я зацепился ногой, была длинным шарфом, намотанным на ее шею. Не знаю зачем, но я стал снимать его с нее. Пока я его снимал, я вдруг понял, что слышу скулеж, резко встав на ноги, я увидел, что одна из дамочек начала раскачиваться из стороны в стороны как маятник в часах, а вторая закрыв глаза издавала этот мерзкий звук- скулила, скулила как собака. Я попытался улыбнуться им обеим самой своей приятной улыбкой, подошел к ним. Я всего лишь хотел их немного утешить, успокоить, дать им выпить наконец. Ведь я тоже находился в растерянных чувствах, и не знал ни как это произошло, ни что делать дальше. Та, которая выла, вдруг замолчала, подняла резко руку и своим артрозным пальцем как указкой, недовольный учитель, начала тыкать меня в грудь: «Ты ее убил, убийца, просто взял и убил, ты сумасшедший!» Я не знаю как расценивать дальнейший мой поступок, как объяснить, что произошло, но шарф, с шеи моей дамы, который все еще был у меня в руках, практически сам, как змея обмотал шею этой «злой училки», концы практически сами перекрестились, и я услышал чуть уловимый хруст, увидел, как у нее лопаются сосуды в глазах и зрачок закатывается- «все как и у первой»,- неожиданно пришла мне в голову мысль. «Как ублажать их всех надо одинаково, так и отправлять на тот свет тоже надо одинаково». С «Маятником» не пришлось даже напрягаться- она сама отправилась к праотцам, видимо не выдержало сердце.
И вот теперь, я лежу здесь в этом номере, пытаюсь понять, что произошло, что я чувствую и разговариваю с этими вестниками любви над кроватью. В соседней комнате лежат три женщины, которые тоже пытались понять в своей последний момент и происходящее и свои ощущения и видели практически тоже «Амурчика»- вестника любви.