Страна желаний Книга третья Глава двадцать девятая

Глава двадцать девятая.
Родительский день.

Всю следующую неделю мы прожили относительно спокойно. Я бдительно стерег пластмассовых кукол у себя в шкафу. Старушка-немка Абра Кадабрер, выйдя из изолятора, тут же уехала к себе домой в Германию. Как только это произошло, миссис Директор стала особо предупредительной и любезной с Лизочкой, и моя Лиза согласилась немножечко позаменять собою безвозвратно утраченную преподавательницу немецкого языка. Методы преподавания немецкого у Лизы оказались крайне нестандартные. (Вообще-то я уже был немного знаком с ними, но Лукавья Поликарповна первое время находилась в состоянии шока.)
Все дело было в том, что Лизочка преподавала немецкий, гуляя с лицеистками по осеннему парку, а немецкие диктанты дети рисовали палками прямо на куче песка у центрального входа в Лицей. В среду Лиза и лицеистки без спроса забрались ко мне в шкаф и выкрали из него всех заключенных кукол. Когда я по следам дерзких похитительниц примчался в лингафонный кабинет, все куклы сидели за учительским столом, пили чай и разговаривали только
по-немецки. Моих русских претензий они высокомерно не поняли.
***
А первого октября на нас вдруг, как гром посреди ясного неба, свалился родительский день.
Центральная аллея Лицея и все боковые тропинки были запружены шикарными иномарками и грузовичками типа “Газель”. Я и не предполагал, что у наших лицеисток может быть так много родственников. Поскольку родичи начали прибывать уже с утра, занятия в этот день прошли по сокращенно-урезанной программе. Сначала Лизочка вместе с лицеистками разыграла перед родителями кукольный спектакль на немецком языке, потом девчонки демонстрировали своим мамам и папам, как хорошо они научились играть в пинг-понг во время уроков музыки, и в довершение всего Лукавья Поликарповна повела девчоночьих предков осматривать  достопримечательности Лицея. После знакомства с уцелевшими иностранками и Зиндой, тетя Лоуренс, конечно, предъявила родителям Лягву:   
-В кустах сирени за зданием Лицея вы можете увидеть уникальные исторические памятники! – снисходительно рассказывала директриса, стоя на балконе игровой комнаты.
Некоторые любопытные родители, заслышав про памятники в кустах сирени, начали высовываться с балкона, чтобы увидеть предлагаемые к осмотру достопримечательности своими глазами. Другие, более осторожные папы и мамы, решили поверить директрисе на слово и высовываться с балкона не стали. Именно для таких пугливых родственников Лукавья Поликарповна принялась объяснять, что же она имела в виду, намекая на уникальные шедевры, спрятанные в кустах:
-За дальним флигелем Лицея вы можете наблюдать статую тещи барона Фон-Мека в натуральную величину…Собутыльники барона каждый раз бывали сильно удивлены, завидев статую тещи посреди фонтана с брызжущей из ее рта водой…Многие скульпторы говорили о небывалом портретном сходстве фонтана “Плюющаяся Жаба” с женой барона! Но сам владелец усадьбы был твердо уверен, что это – скульптура его тещи…Такую уверенность барону позволяли питать идентичные бородавки, украшающие нос тещи барона и морду скульптуры…
-А бородавки выполнены тоже в натуральную величину? – не смея дышать от благоговения, поинтересовался чей-то вислоносый папа.
-Нет! Бородавки с десятикратным увеличением! – гордо пояснила Лукавья туповатому родителю.
***
Под конец родительского дня кто-то из лицеисток имел неосторожность сболтнуть родителям, что из кабинета биологии недавно был похищен скелет. Родители переполошились, получше расспросили своих чад и узнали также про последний кукольный скандал. После этого один встревоженный вислоносый папа отвел меня в сторонку и принялся объяснять мне, что неплохо было бы принять хоть какие-то меры, пусть и неофициальные.
-А какие неофициальные меры ВЫ собираетесь предпринять? – с некоторой долей сарказма поинтересовался я, не упоминая без особой нужды о том, что я и сам в некотором роде являюсь вот такой неофициальной мерой, предпринятой Лукавьей Поликарповной три недели назад.
-У меня есть связи в милиции… - солидно объяснил мне пузатый джентельмен с длинным висячим носом, - Может, вам нужен следователь по особо опасным делам? Хотите – и завтра он сюда приедет!
-Поймите, дети – не преступники! – запальчиво возразила незаметно подкравшаяся к нам Лизавета, - И, в отличие от настоящих головорезов, в тюрьму их сажать пока рано! Ведь все убитые – всего лишь навсего куклы!
Вполуха прислушиваясь к попыткам Лизочки наладить разумный контакт с Вислоносым Папой, я думал совсем о другом. О том, что пара заморских учительниц до сих пор находится в изоляторе, а еще две – в городской больнице. Однако лицеисток, слава богу, гораздо больше интересовали проблемы воспитания кукол, похищение скелетов и правила кормления морских свинок. Напоследок родители и дети дружно посокрушались о несчастной судьбе умершего морского поросенка, сгоряча накормили нашу новую Хрюшку пряниками и слезно распрощались друг с другом.
Предки сваливали. А их потомки опять оставались нам.
***
Распрощавшись с Вислоносым Папой у ворот лицея, мы с Лизой побрели разыскивать Отару. Нашли мы его недалеко от старого флигеля, в кустах сирени. Вано и Дарья усердно разрисовывали зеленую лягушачью задницу не совсем приличными словами, среди которых только одно можно было назвать печатным. (Это было слово Зинда.) Остальные эпитеты, медленно и аккуратно возникающие на лягушачьих ляжках, для печати явно не годились. (Вот почему я их здесь не привожу.) С диким треском и шумом мы с Лизочкой продрались сквозь кусты к юным художникам, и снова наступило время моего коронного вопроса, который я обычно задаю в таких ситуациях:    
-А что это вы здесь делаете, ААААААААААААААААА????????!!!!!!!!!!!
-А мы снова Лягушечку раскрашиваем! – радостно объяснила мне Дарья, - У Зинды завтра пятьдесят лет учительского стажа! А в пасть мы ей свечки воткнем! Горящие! Пятьдесят штук! Как будто лягушечка курит! Здорово, правда?
-А сколько праздничных криков и торжественных подзатыльников вы получите за один раз! – мечтательно пообещал я лицеистке, - Желаю творческих успехов в росписи по Лягушке!
-Спасибо! – поблагодарила Дарья, и обернувшись к Отаре, прошипела:
-Гога! Помоги мне влезть на пьедестал, а то мы у ней на животе еще ничего не нарисовали!
Но тут я решительно изъял Вано из тлетворного Дашкиного общества, и мы пошли в столовую ужинать.