Как люди в черном. глава 9

Глава 9.

(В котором читатель узнает много лишнего. Вот такое вот эхо войны)



Когда я насытился и стал окидывать взглядом траву в поисках соломинки необходимой для ковыряния в зубах, самого лучшего на свете десерта, ко мне обратился Новосельцев.

- Старый на связь выходил. Я сказал, нет тебя, в засаде сидишь.

- А что он еще сказал? – с благодушным любопытством обреченного поинтересовался я.

- Тебе как? Дословно, или в общих чертах?

- Дословно не надо. Здесь же эти… - я покосился на разомлевших чугов. Почему-то мне было неудобно воспроизводить речь Старого при них.

- Да и в общих чертах ничего хорошего. – утешил меня Новосельцев. – Просто очень не хорошо. Американцы запеленговали НЛО в Средиземном море. Оно пыталось таранить флагманский авианосец типа «Нимец» Получило пару «москитов» в головную часть, задымило и со снижением ушло в сторону Турции. Самое поганое, уходя, написало дымом в небе слово. Известное матерное слово. На русском и с ошибками.

- Вот уроды. И чего им в школе не училось. И сколько им от Турции до нас ходу.

- Если на малой высоте, в мертвой для наземных радаров зон, то двадцать три минуты. – отозвался с брезента Дитрих не открывая глаз и подозрительно трезвым голосом. – Во дворе у вашего военно-морского монстра и заместителя Нептуна по темным делам Парамонова я был. Хозяина дома нет. Сапог болотных тоже нет. А УАЗик его стоит. Бак открыт, пробки нет. На зеркало накинут шланг для бензина.

- Они что, звездолет бензином заправили? – спросил я, сам не знаю у кого. И так все предельно ясно. Мне никто не ответил. После некоторой паузы слово взял товарищ Дитрих.

- Я антифашист. Причем без вариантов. У нас это в гены забивают, как всем детям побежденных. История это версия победителей. Я с детства искренне презирал Гитлера и его клику. Дойти до Волги и не покорить эту страну. Я был уверен, что он слабый вождь и плохой стратег. А вот теперь я его зауважал. Проникся.

- Это ты к чему? – осторожно спросил я. Если и у этого откроется белая горячка в вялотекущей стадии, то все, хана моему славному отделу.
 
- Это я к тому – угрюмо ответил немец – что они все равно взлетели. Потому что они русские и им глубоко пофигу, как и что работает, и плевали они на все законы физики и страны. Им вообще все глубоко пофигу. – продолжал разглагольствовать шпион-идеалист, все больше распаляясь. – Если они решили взлететь – взлетят. Чем попало, заправят и взлетят, все равно. И это личная проблема звездолета, если он по причине плохого воспитания соляркой местной брезгует. Ему же хуже. Они ему чего нибудь, кувалдой подогнут, материнскую плату зажигалкой перепаяют, абордажным ломом в солидоле плавкие предохранители закоротят и чего-то с чем-то напрямую через контур закоротят и все равно взлетят. Даже если не заведут. Даже если не заправят. Всем назло. Потому что! Русские не сдаются, потому что не умеют. И сами в плен никого не берут. Даже звездолеты. – распалившийся немец даже сел в позу лотоса на брезенте и продолжил все более страстно. От азарта он стал похож на какого-то буддийского Ленина.
 
- Русские инженеры они еще хуже, чем селяне. Те, хоть мир под свои измысли шальные не правят. А эти. Любую конструкцию упростят и в титановый кожух обухом вобьют. Что торчит – спилят напильником, что болтается – примотают изолентой. Снаружи для надежности проволочкой стальной обовьют и пассатижами её, пассатижами.

И пусть этот звездолет только попробует не взлететь. Ему в раз, как конокраду, что-нибудь зальют горячей смолой эпоксидной. Чисто в воспитательных целях. А если не поймет с первого раза, вообще получит двести двадцать прямо на оголенные провода. Потому что русскому человеку пофигу, что перед ним, танк, компьютер или вообще самокат.

Все эксплуатируется, и чиниться одинаково. Как танк. А танк в России, если хочет жить долго и безболезненно, обязан их понимать с полуслова, до того как они перейдут на жестикуляцию.

Если этот звездолет в их ручонках побывал, да при этом маневры совершал, можете про него забыть. Как мы его теперь вернем. Он же теперь без кувалды не заводиться, без «твою мать» не поворачивает, и без гармошки скучает. А без стакана он с тобой и разговаривать не станет. И вы готовы выпустить обработанную русскими Кулибиными-мутантами «летающую тарелку» прямо в открытый космос. Вы себе отдаете отчет. Ответственность на себя взять готовы?

Хотя, вам то уж точно, пофигу. Мало того, что вы всю планету держите в суеверном ужасе по поводу своей болезненной изобретательности, так вы теперь и в космосе будете. Ненавижу. – Дитрих схватил голову руками, взвыл нечеловечески и с судорожным рыданием скатился с брезента в траву.

Слышно было, как он громко всхлипывает и рыдает. Все были обескуражены этим всплеском эмоций в непрошибаемом арийце. Через какое-то время Новосельцев сел рядом с затихшим Дитрихом опустил ладонь ему на плечи и голосом ласковой бабушки утешающей первоклассника сказал.

- Да ладно, Дитрих, чего ты разошелся.  Подумаешь, русские в космосе. Бывает. Плюнь. Из-за такой ерунды не стоит даже расстраиваться.

Оно все и так к этому и шло. Уж если кто и мог в космос, то только мы. А из нас всех только эти пьяные уроды Репины. А всем остальным не до того. Жена, дети, работа, дача.

А этим на все на свете насрать, следовательно, они неуязвимы и все могут. Пусть теперь эти космонавты всей галактике мозг колупают, мы свое с ними уже отмаялись.

А если их в космосе никакая холера не сожрет, то я их лично сам нафиг грохну. Чтобы не позволяли себе лишнего. Ишь, моду взяли. Я, может, тоже покататься на трофейном НЛО хочу, но я же терплю, держу в себе и себе не позволяю.

Так, дорогие леди и джентльмены. Кто поближе к телефону, вызывайте санитаров, пусть фиксируют нас всех срочно. И Новосельцев тоже съехал с катушек, и вслух бредит, родимый, межзвездным господством и самосудом. Это еще хорошо, что мы в Собаково, а не на Долгой Горке, на Глафирином самогоне они бы в космос просто пешком ушли, и даже скорость бы не превысили.
 
Хотя, понять их можно. Работа у нас нервная и неблагодарная. Тут любой от нормы отклониться, вот и я чего-то того. На душе не спокойно стало. Мы тут сидим, балдеем, а там, на орбите, нашу планету уже в прицеле держат какие ни будь однополые.

Со Старым зря поцапался, так-то он мужик неплохой, только на расправу излишне спешит и нервный. И вообще, устал я от всего этого. Да и Петр, наверное, тоже устал. Мне то хорошо. У меня над душой только он стоит, а у него – целый космос начальников. Тяжело ему. Позвоню-ка, проведаю. Волнуется, поди.

- Да все я понимаю.  – Уже перейдя из истерики в состояние холодного отчаяния, продолжал Дитрих исповедь. - Кто-то должен выйти в открытый космос первыми. Но почему вы? И почему опять на халяву?

Вы что, науку строили, средства инвестировали? Нет. По пьянке махнулись с такими же раздолбаями и все. Почему у вас все, как по щучьему велению? То, что вы всей страной налогов не платите это фигня. Вы даже на выборы не ходите. И ничего. Все довольны, как так и надо. У вас правительство главный враг. Даже тем, кто ему служит. Даже тем, кто сам в нем работает.

Вы же даже новости не смотрите, а все равно все при этом патриоты. Я уже, который год с вами по вашим медвежьим углам мотаюсь, хоть бы одна собака документы спросила. Зачем? Раз угрюмые мужики в деревню вошли, значит это кому-то нужно. Раз с оружием – значит власть. И кому больше всех надо – вопросы глупые задавать. Нахрен. Пусть все идет, как идет. И вот оно само собой опять дошло.