Corny Kennedy. Белоснежка и семь гномов

Alternative History of the Cold War

Из кукурузы, дескать, делают ЛСД. На ней нарастает такая хрень, которая называется спорынья, ее, значит, соскабливают, толкут в лаборатории пестиком, а потом звонят какому-нибудь обдолбанному нобелевскому лауреату по ЛСД и спрашивают, что делать дальше. Не Кеннеди же в белый дом звонить. Он, пока вся прогрессивная общественность в утренних ломках корчится, массу полезных вещей успевает переделать. Деньги в американском бюджете пересчитать по курсу 2010 года, а на что еще тарелка времени, к Миле Йовович в гримерную пятого элемента слетать – помочь ей лабораторные ленты под лопатками застегнуть, Энди Уорхолу пятилитровую кружку кофе за счет американской армии заказать… А потом наденет рваные джинсы и выйдет на улицу с народом общаться. Мой микрофон, говорит, это людские сердца. И как-то смотрит, едет по Пенсильвании-авеню Альберт Хофманн на велосипеде и всем желающим ЛСД из пипетки на мозги капает. Кеннеди тоже накапал. Ну, и Джон Петрович себя сразу Уолтом Диснеем почувствовал. Просек двадцать пятый кадр реальности, где Белоснежка и семь гномов обитают. И все на одно лицо – как Джон Леннон. А это, говорит Хофманн, мой неудачный ребенок, и еще Кеннеди ЛСД капнул. И тут же оказались на кукурузном поле в виде початков. Что же ты, паразит, делаешь, говорит Кеннеди. У меня же статья расходов на ЛСД в бюджете не предусмотрена, а мы тут загораем. Так и проговорили до самой уборочной.