Небесная канцелярия - 2

Очнулся в своей лаборатории. Электроды и датчики оторвано болтались вокруг головы, словно щупальца разноцветного осьминога. Широкополосный усилитель и моя башка синхронно гудели. Крепко же меня тряхнуло!
Я повернулся на крутящемся стуле к письменному столу и, преодолевая некоторую остаточную мутность сознания, кратко записал результаты эксперимента.
Впрочем, не была ли Небесная Канцелярия глюком или миражом? Или, может, я просто заснул? Во сне и не такое может привидеться. Если бы визит в Канцелярию был реальностью, то ожить тут, в лаборатории, я бы не мог, поскольку там разбил свою жизнь, причем, не фигурально, а натурально: грохнул огромную бутыль с эликсиром прямиком на свою чудесную бутылочку, разбив их обе. Раз я живой, значит, ничего реально не случилось. Нет никакой Канцелярии.
Облегченно вздохнув, я пошел в буфет перекусить, поскольку желудок неудержимо заурчал и заквакал, напоминая о первичности материи и вторичности духа.
В буфете за столиками беззубо чавкали десяток завлабов, в большинстве своём сверкая лысинами или (редкие счастливчики) потряхивая седыми гривами.  Н-да… В последние годы Институт стал напоминать дом престарелых. Молодежь преимущественно слиняла на фирмы и на Запад, не соблазнившись очередными правительственными реформами университетов. Но завлабы сидят на местах пока крепко, как ржавые кривые гвозди в гнилых досках, хотя и ворчат на тему, сколь странно печётся о российской науке кремлёвское единство.
- Викентий! Вы почему до сих пор не сдали отчет? – с укором обратилась ко мне завлабиня.
- Алина Борисовна, так ведь я отдал его Вам еще две недели назад…
- Тот отчет был годовой. А сейчас нужен другой, за последние  три года. И еще принесите срочно план работы на ближайшие десять лет.
- На десять?!
- Да.
- Но для чего? Кому это надо?
- Ученый секретарь со всех требует.
- А ему зачем?
- Отдаст планы в Дирекцию.
- С какой целью?
- Чтобы отправить в Президиум Академии наук. Запрос идёт оттуда.
- А они там в Президиуме случаем не с трибуны звезданулись? Планы на 10 лет! Да тут не всегда знаешь, что будешь делать завтра…
- Викентий, перестаньте спорить. Вы ведь знаете, что сопротивляться бесполезно.
- Ох, Алина Борисовна, как же надоели все эти бесконечные отчеты и планы! Заполняем всяческие формуляры, исполняем никому не нужные циркуляры… И получаем копеечные гонорары. Когда же этот дурдом кончится?!
- Никогда. Порядок есть порядок. Пожалуйста, завтра же принесите всё, что требуется. Договорились?
- Куда ж деваться.
Распоряжение начальства это как приказ в армии: исполнять противно, но надо. Вообще-то Алина Борисовна, как шефиня, меня вполне устраивала, не сильно допекала, ибо появлялась на работе далеко не каждый день, сидела отдельно в своём кабинете, беспрерывно пила там чай и составляла бесконечные планы и отчеты. А с апреля по октябрь вообще пропадала на дачу, где демонстрировала соседям чудеса садово-огородного трудолюбия. 
Я взял тарелку с борщом и пристроился за ближайший свободный столик. Только сел и начал махать ложкой, как над ухом раздался несмелый женский голосок: «Тут не занято?».
Оторвав сосредоточенный взор от свекольной поверхности,  я узрел Вику – молодую кандидатку биофизических наук, чудом не уехавшую из соседней лаборатории куда-нибудь за тридевять земель в поисках приличной зарплаты и личного счастья. Она еще не вступила в тот возраст, когда возраст уже не имеет значения. И я почувствовал себя рядом с ней солидным папашкой, отягощенным годами, невзгодами и прогрессирующей лысиной.
У неё были смешливые зеленовато-карие глаза, мягкое округлое лицо с задиристым носиком-пипочкой, пухлые губки бантиком и роскошные пышные русые волосы до плеч. Конечно, она мне нравилась, впрочем, как почти все другие молодые симпатичные женщины, изредка еще встречающиеся в нашем дряхлеющем городишке. Её даже не портили очки, а даже наоборот, придавали какую-то своеобразную притягательность, поскольку усиливали пушистость ресниц и выразительность очей. Очки добавляют шарма и сексуальности молодой женщине также потому, что их с неё хочется снять, чтобы разглядеть личико получше, а при этом автоматически возникает желание снять с неё еще что-нибудь…
Осознавая неуместность подобных фривольных мыслей в стенах солидного академического учреждения, я постарался переключиться на рабочий режим.
- А, добрый день, Виктория! Пристраивайтесь сюда. Кстати, как Ваши опыты?
- Да какие опыты! Денег нет даже на пробирки. Наша лаборатория ведь опять не получила никакого гранта. А Ваша?
- Тоже снова ничего.
- Интересно, куда же те миллиарды деваются, которые на науку по бюджету выделяются? Может, они туннелируют в черную дыру? Или аннигилируют с долларом?
- Виктория, даже если мы вдруг это узнаем, нормального финансирования нам всё равно не видать, как коммунизма.
- По телеку недавно говорили, что все деньги, предназначенные на биологическую науку в нашей стране, направили в этом году одному академику, который обещал создать препарат, дающий людям бессмертие.
- Ну да, главное – уметь убедительно пообещать. И при этом быть академиком. Вот при Сталине (я когда-то читал где-то в газете) тоже был такой престарелый энтузиаст, который вождю лично пообещал. Обещал-обещал, работал-работал, а потом вдруг помер. Денежки тю-тю.
- А Сталин?
- Обозвал труп академика непечатными словами.
- По телеку говорили, что такой препарат уже почти готов и результаты ошеломляющие. Академик порошок показывал.
- Ну, Виктория, ежели бы нам кто-нибудь из олигархов или Кремля дал такие бабки, как этому академику, мы бы не только порошок показали, но еще и кинофильм.. И приложили бы многотомник отзывов омолодившихся животных, включая престарелых человекообразных долгожителей.
- Вы ему не верите?
- Да нет, процентов на «дцать» все-таки верю. Ведь когда есть многомиллиардное финансирование, то научное открытие – дело техники, а не гения, ибо можно нанять работать на себя двадцать институтов…
- Так ведь он так и сделал!
- Значит, молодец. Сила науки 21-го века не в интеллекте, а в бюджете. Пожалуй, однако, всё же и в интеллекте – интеллекте, умеющем сварганить себе бюджет. Между прочим, Вы в курсе, что вещество, которое для академика синтезировали наши химики, очень похоже на аналогичное вещество, которое несколькими годами ранее сделали американцы?
- Ладно, Викентий, не разрушайте мою веру в новых русских Ломоносовых. Кстати, я краем уха слышала, что у Вас тоже вроде есть интересные научные результаты…
- Да, понимаете, Виктория, недавно очень странный получился результат: попал собственной персоной в Небесную Канцелярию. 
- Ха-ха-ха! Весёлый Вы человек…
- Да нет, я не шучу. Хотите, продемонстрирую?
Она с сомнением кивнула. И мы, не спеша очистив тарелки, отправились в лабораторию.
Когда я усадил Вику на экспериментальный стул и начал прицеплять к её голове электроды, она боязливо поежилась и вдруг передумала: «Нет, не хочу быть подопытной крольчихой!». 
Тогда я сел вместо неё, прикрепил электроды, включил генератор и попросил: «Пожалуйста, во время моего … э-э-э… сна или… э-э-э… отсутствия, Виктория, записывайте все показания приборов. А я потом Вам расскажу, где побывал и что видел». Она посмотрела на меня тем патриотическим взглядом, которым обычно взирают боязливые обыватели в креслах у телевизоров на смелых космонавтов, залезающих в ракету на космодроме.
«Ну, поехали!», - по Гагарински воскликнул я и включил тумблер генератора. Раздался взрыв. И я провалился в темноту.