Детское сердце

Утро в тот день было ясное, молодое, красивое, солнце румянило ему щеки, ветер трепал ветки деревьев - волосы. Накануне ночью я плакала в тишине после очередной глупой пустой обиды, ночь меня утешала, а утру было не до меня. Все собирались в город, весь дом искрился предвкушением. А у меня кто-то будто сердце тянул, схватив его веревкой, тянул вниз, медленно, но постоянно. Я села за стол, пустыми мутными глазами глядя в книгу. Саша спрашивал, но я ни слова сказать не могла, горло сжимали стальные тиски. Я не поеду. Я не могу. Со мной что-то не так.

В комнату зашла мама-Оля (мама Саши) и удивленно спросила: « Тош, а ты что разве не едешь?»
«Нет», - еле выдавила сквозь тиски я. «Ну чего ты, поехали», - улыбнулась она и, было, собиралась уходить. «С тобой все хорошо?» Я смогла только покачать головой. «Точно?» Я снова закивала, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать. Мама-Оля ушла. Через несколько минут в доме зазвучал звонкий голос Андрюшки, Сашиного  десятилетнего двоюродного брата. Он забежал в комнату, поздоровался, и прыгнул на стул перед компьютером. Меня по-прежнему мучила непонятная агония, цепью сковывающая, леденящая, превращающая меня в гранитную скульптуру.

«Картошка плачет, - сказал Андрейка, говоря об игре, которую недавно привез Саша, а потом вдруг добавил: Тошка плачет...» Я замерла и меня вдруг перестало трясти. Через 15 минут мы с ним сидели за компьютером и по очереди играли в гонки, болея друг за друга, весело крича, празднуя каждую победу как никогда, простое светлое детское счастье меня окутало, исцелило...

Через месяц мы ехали в поезде, за плечами качалось долгое утомительное путешествие, впереди мерцал милый дом... Усталость натягивала нервы на руку, словно задумчивая девушка свою резинку для волос. Мы ссорились с Сашей каждые пять минут и, наконец, уже не разговаривали. Я читала книгу, не разбирая срок, мыслями находясь дома. Душа кричала, надрываясь, но на лице не отражалось ни капли душевной истерики.

«Как в мутной луже отражается яркое светлое солнце, так ты отражаешься в моей душе, и я пытаюсь это отражение поймать на воде, но оно всегда ускользает, и всё же остается со мной. Я хочу, чтобы солнце было внутри меня, но ты не можешь быть мной. А я отражаюсь серым асфальтом своих глаз на твоём светлом лице. Ты солнце, а я тень, от высокого моста и от маленькой букашки. Убегая от тебя, я всегда к тебе стремлюсь, но лишь протянув руку, обжигаюсь, ведь моя рука лед, моя любовь леденит и мучает. Я убегаю и снова возвращаюсь, наблюдаю за тобой из своего очередного укрытия. Мы можем касаться друг друга, на бесконечную малость, и при этом нам обоим больно. Ты белый, сосредоточие света. Я черный, его отсутствие, пустота, которую ты заполняешь, тишина, которую ты нарушаешь, струна, которой ты поешь».

Книга еле заметно подрагивала у меня в руках, но взгляд послушно скользил по книге, создавая неповторимую иллюзию идеальной концентрации. Пятилетний мальчик сказал где-то за плечом. Кукла. Детское сердце не обманешь.