Ответ

 
 
Здравствуйте, мой милый добрый  друг !
Я искренне признателен Вам за письмо и Ваше    признание  в серьезном и большом чувстве ко мне.  Право,  это было для меня неожиданностью и  повергло в  некоторое недоумение  и смятение. Хотя, пожалуй, я немного  лукавлю  с Вами и собой. Наверное, я ожидал от Вас подобной реакции, никоим образом не провоцируя ее.   Может быть, именно потому, что в отличие от других Ваших спутников, я не смотрел на Вас, женщину, о каких мечтают миллионы мужчин мира,  вожделенным взглядом.  Но по отношению к Вам это не было игрой, правила которой я усвоил достаточно давно и неплохо. С Вами я всегда вел себя естественно, чего не могу сказать о своих отношениях с другими.    
Увы, некоторые неписаные правила  поведения с прекрасной половиной я познал довольно давно и не без помощи ее прелестных представительниц, некогда  и неоднократно растаптывавших мои светлые идеалы. Эти, с виду почти ангелы,  вынудили  меня пройти сквозь тернии нескольких фатальных разочарований по небрежно разбросанным  осколкам  моих истинных чувств. Эти отрезвляющие инъекции, не ожесточили меня, но, многократно изранив душу,   многому научили. Я понял, что отношение даже заинтересованной в тебе особы  странным образом охладевает, если   много и часто говорить  о своих нетленных  чувствах к ней. Спустя   короткий срок, подобные признания перестают быть вожделенно-привлекательными и, увы, становятся обыденностью, не греющей женскую душу.  И напротив. Если на вашем пути встречается женщина, интерес к которой вам удается умело скрыть, охладив ее первые порывы корректным равнодушием…
  Поверьте, я предельно искренен с Вами. Много лет женщины в моей жизни играли слишком важную роль, чтобы  хотя бы иногда позволить себе ими пренебречь, о чем я скорее жалею, нежели радуюсь.  Много лет я  нуждался в   них, как наркоман в очередной дозе. Мне нужно было не только и не столько их тело.  Этого, увы, а для кого-то, может быть и к счастью, в нашей стране всегда хватало с избытком. Не без помощи женщин мне хотелось   отыскать то загадочное состояние соединенных душ и тел, называемое гармонией.  Однако, их постижение   для меня много лет было тайной за семью печатями, разгадка которой будто бы всегда находилась вне меня, нас, вне нашего запредельного понимания  мироустройства. С годами  некоторые из этих тайн мне все-таки удалось приоткрыть. Наверное, поэтому приобретенная однажды рассудительность уже немало лет мне позволяет избегать новых разрушительных вмешательств извне в мой внутренний мир.
Вы пишете, что я стал смыслом Вашей жизни, Вашими грезами, помыслами и счастьем. Мне весьма приятно слышать это от красивой и достойной во всех отношениях леди, но…
Во - первых, я Вам не верю. И, заметьте, не потому что не хочу. Скорее, потому что не могу. Наверное,  это вызовет у Вас саркастическую улыбку. Но я, действительно, так думаю. Здоровый скепсис стал, пожалуй, закономерным  плодом моих многолетних размышлений на эти вечные темы.  Предполагаю, что Ваше отношение ко мне скорее зиждется на чувствах, схожих с уязвленным самолюбием, либо Вами правит обыкновенный азарт.  Это чувство пробуждает в нас желания особого рода.  Так нередко бывает в том вечном состязании-противостоянии, составляющем едва ли не стержень взаимоотношений  полов, да и, наверное, всего сущего.  Помните, у одного известного барда в одной из песен есть замечательные слова: ”Разделились беспощадно мы на женщин и мужчин”? Одна строка, а как много сказано. Пожалуй, именно эта беспощадность является  одновременно   и  бесценным даром, и   первопричиной  перманентной войны, в которой нет и, весьма вероятно, никогда не будет победителей и побежденных…
Согласитесь,  процесс покорения возлюбленного или возлюбленной является едва ли не самым лакомым удовольствием, дарованным нам природой.  Но.  Как часто, увы, триумф сладостной безоговорочной  победы в  первом  раунде очень скоро оборачивается ничем не преодолимым разочарованием - все уже состоялось. Во мне практически нет сомнений в том, что наши отношения и, особенное, ваше чувство ко мне ожидал бы тот же неизбежный финал.
Мне   грустно говорить об этом вообще, печально посвящать в это Вас. Но у меня нет иного выбора. Я вынужден сказать  об этом со всей   прямотой, хотя почти уверен – это Вас опечалит. После моих откровений Вы вряд ли сможете в себе сохранить все те добрые чувства, о которых Ваше первое и, весьма вероятно, последнее письмо ко мне. Если же я заблуждаюсь, и все, о чем Вы  пишете, есть абсолютная правда, а мои сомнения беспочвенны, в силу вступает второе обстоятельство, которое гораздо сильнее нас с Вами, сильнее наших желаний, стремлений и надежд - мы, увы, не созданы друг для друга. В силу этой  невеселой данности, я никогда не смогу ответить Вам той взаимностью, которой Вы ждете от меня.
Я еще и еще раз прошу  понять мои слова правильно, так как мне не хотелось бы терять наши  взаимные, добрые теплые чувства.  Но именно  потому, что наши чувства в своей основе взаимны, а Ваша любовь вызывает во мне глубочайшую человеческую признательность, я буду  с Вами искренен до конца, хотя обычно в общении с женщинами  я предпочитаю этого не допускать.    
Итак. Я никогда не смогу  ответить Вам взаимностью в том смысле, в котором предполагается взаимная близость между мужчиной и женщиной, выходящая за рамки приятельско-дружеских отношений. Я люблю Вас, но  по- своему.  Это искреннее светлое человеческое чувство к Вам мне очень дорого. Меня непередаваемо глубоко трогает Ваша откровенность и порядочность, человечность и доброта. Вы совершенно прелестное создание, которому, наверняка, поклоняется немало достойных.  Именно поэтому, Ваше отношение ко мне не только приятно, но и не совсем понятно.  Уверен, любой из Ваших постоянных поклонников с готовностью, если не предлагал, то готов предложить Вам руку и сердце. Среди них, наверняка, есть истинные рыцари, способные составить Вам прекрасную партию. Они будут предупредительны и нежны, щедры и некапризны, украшая Вашу  жизнь  и помогая  преодолевать приносимые нею трудности.
Я подозреваю, что не лучшую роль сыграло мое одиночество.  На фоне моего подчеркнуто доброго расположения к Вам, оно, по всей видимости, вывело Вас на ошибочный логический путь. Да, я одинок! Но меня это состояние   не слишком тяготит по целому ряду причин, о которых я попытаюсь сейчас Вам рассказать. Понять меня будет несложно, а, может быть, и простить. По крайней мере, я искренне надеюсь на лучший исход.  Конечно же, уверенности во мне нет и вот почему.
Однажды в моей жизни была одна женщина, с которой нас связывала искренняя юношеская дружба, приносившая, как мне тогда казалось, обоим немало светлых чувств и настроений. После моей первой и, видимо, последней женитьбы наши отношения резко оборвались. Неоднократно я пытался восстановить наше общение хотя бы в письмах или по телефону. Увы. Ни на одно из моих писем  Анна (так звали мою приятельницу) не ответила. Телефонные звонки также не увенчались успехом. Таким образом, наши взаимоотношения прервались, если не навсегда, то на весьма длительный срок. Я долго терялся в догадках, пытаясь понять истинные мотивы, руководившие женщиной, которую считал своим близким другом, доверяя многие сокровенные мысли.
Несколько раз я  делился своими сомнениями с друзьями. Их мнение, особенно женщин, было единодушным. Они утверждали, что Анна ждала от меня не только дружбы, но и  любви, о которой  я  не думал, общаясь с ней. Так что, в моей жизни уже был один печальный опыт потери дорогого мне человека лишь потому, что близость между нами не состоялась. 
Хотелось бы верить, что нашу историю ожидает более радостное продолжение, а Ваше отношение ко мне не перерастет в ненависть или обиду. Я искренне Вас люблю любовью друга, восхищаясь Вашими талантами и добродетелью, но...
Я попытаюсь вам кое-что объяснить в меру своих способностей, жизненного опыта и той философии, которая естественным образом сформировалась в   сознании за прошедшие пять десятков лет. Для этого  мне придется поведать  Вам  некоторые детали моей  жизни,  вспомнить то,  что произошло в ней много и не очень лет назад.  Весьма вероятно, это  прольет свет на некоторые принципы, поступки и т. п.
Я должен начать с главного, потому что, на мой взгляд, именно это главное является отправной точкой, базисом, определяющим все остальное. Мне посчастливилось. Я познал любовь в ее самых высших формах, что сделало меня счастливейшим из мужчин, живущих на этой земле. Я увидел многоцветье этого чувства, врата рая, собственно сам рай с его непреходящим блаженством, абсолютной гармонией форм, красок, звуков, запахов, с его абсолютностью движения и покоя. Об этом сложно говорить словами, потому что мы в нашей реальной жизни, просто, не знаем слов, которыми это блаженство можно описать. Думать об этом  всегда несказанно приятно. Воспоминания об этих чувствах едва ли не лучший эликсир от разных недугов. Но не торопитесь с выводами!  Все это имеет и обратную сторону медали, потому что иногда эликсиры с течением времени становятся беспощадными ядами, отравляющими душу, тело, разум, опустошая самого человека и, порой, даже лишая его жизни. Увы,  моя судьба помечена  именно такой отметиной. 
Я тяжело болен, бесконечно отравлен теми неземными чувствами, которые мне однажды  послал Господь, впоследствии отобрав. Многие поколения людей, живущих сейчас  и живших ранее на земле, вероятно, не знают и не знали и части того, что посчастливилось испытать мне. Вы, наверное, помните, я  не раз спрашивал, видели ли Вы когда-нибудь истинную радугу чувств. Видя Ваше   едва скрываемое замешательство,  я понимал тогда  и почти не сомневаюсь сейчас, что жизнь не была к Вам благосклонна в этом. Я  понимаю,  для Вас будет слабым утешением   то, что   в этой обделенности  Вы ни только не одиноки, но являетесь представительницей абсолютного большинства человечества.   И эту данность я, увы, никоим образом изменить не могу.  Это не дано  простым смертным и  подвластно только Богу.
Кстати о Боге. Вы часто вспоминаете Всевышнего, порой, как мне представляется, всуе. Не раз Вы говорили мне о своей набожности и едва ли не святости. При всем моем добрейшем отношении к Вам, я не могу не поставить все это под сомнение. Вы, несомненно, славная, очень славная. Но Ваше божественное предназначение и святость - лишь еще один каприз в числе тех, которые, увы,  или к счастью, не чужды Вашему телу и душе. Кстати, если мое письмо не станет последней чертой наших отношений, я был бы Вам весьма признателен, если бы Вы навсегда оставили свои попытки убедить меня в Вашей абсолютности и безгрешности.  Порой я отчетливо чувствую, что Вы сами в это плохо верите, но с фантастической настойчивостью пытаетесь убедить в этом  меня. Мне не раз приходилось встречаться с подобным поведением  других людей, которые, на мой взгляд, таким образом прятали свою слабость, свои большие и маленькие комплексы и проблемы, недостатки и пороки. Как бы  резко ни звучало мое следующее признание, я сделаю его,   в надежде на  Ваше понимание и благоразумие. Я никогда не соглашусь с Вашей святостью и исключительностью, а, следовательно, не стану в этом Вашим сторонником. Вспомните Екклесиаста: «Нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы». Вы - прелестная земная женщина, что не мешает мне искренне любить Вас светлой любовью друга.
Я чувствую, как непозволительно скачут мои мысли, сменяя друг друга. Но править мое послание к Вам и, тем более переписывать его   “начисто” я не стану, как не правим мы наших диалогов или  нечастых монологов-откровений, опять-таки искренне надеясь, что Вы  поймете меня и, даст Бог, простите.

Но, позвольте вернуться к основной теме моего послания. Вы, увы, никогда не сможете стать для меня женщиной - мечтой, женщиной-возлюбленной, женой и бессменной спутницей жизни. Вы, наверное, спросите меня, почему я думаю именно так. На этот вопрос мне будет ответить и легко и совсем непросто. Легко, потому что я в этом уверен и в моем разуме, увы, нет ни единого сомнения в собственной правоте. Сложно, потому что я, пожалуй, не смогу толком объяснить Вам всех прямых и извилистых троп, которыми прошли мои раздумья о Вас и моем к Вам отношении. Много раз я спрашивал себя, почему не предлагаю Вам в течение  этих лет руку и сердце. И каждый раз мой мозг  с беспощадным прагматизмом вырабатывал ответ, очевидность которого опровергнуть мне так и не удалось. Мы не созданы друг для друга. И это не наша вина. И вообще, это ничья вина. Просто мир устроен так. Так устроены люди.
Много лет подряд я находился в славно-глупом заблуждении, что  доброта и нежность, предупредительность и великодушие могут изменить партнера по жизни, друга, возлюбленную, жену и создать  такими, какими их облик рисуют наши мечты и желания. Эти грезы, слава Богу, однажды завершились, рассудочным отрезвлением, видимо, обусловленным  опытом, принесенным временем.
Однажды, как-то вмиг, я прозрел, сразу же сумев ответить себе на множество вопросов, мешавших мне спокойно жить.  В тот счастливый и весьма печальный миг прозрения  я отчетливо понял, что никого изменить всерьез нельзя. Рассудочный сдержанный мужчина вряд ли по достоинству оценит истинную нежность любящей его женщины. Если же это и станет возможным, то встречных адекватных чувств от него ей ожидать, на мой взгляд, не следует.  Генетически холодная женщина может наполнить свой мозг знаниями всех  известных человечеству теорий воспитания истинной сексуальности. Она однажды, наверное, сможет процитировать любое новомодное пособие по качественному совокуплению с мужчиной, но редкому партнеру удастся найти с ней в интимной близости подлинную радость. Разве что, он будет из плеяды  таких же «помороженных» индивидуумов. Можно научить простачка и простушку восхищаться музыкой Вивальди или Стравинского, книгами Ницше,  Шопенгауэра, Коупленда или  Костанеды, но истинных джентльмена и леди из них не сделать никогда. Кухаркины сын или дочь могут взахлеб читать Достоевского или Кнута Гамсуна, выучить наизусть множество латинских пословиц и поговорок, крылатых фраз великих предшественников, правильно пользоваться многочисленными столовыми приборами на светских раутах, получить высокие ученые степени  и звания,  стать топ-менеджерами или хозяевами крупных фирм, членами правительства. Да, такое в нашей странной жизни, увы, встречается. Но они останутся кухаркиными детьми, со всеми присущими им дефектами воспитания и пороками генетического порядка, главным из которых неизбежно будет алчность, круто замешанная на зависти и патологическом желании реванша любой ценой. Предел их  интеллектуальности и духовности в значительной мере достаточно жестко детерминирован. 
Образованность,   чувственность, сексуальность, альтруизм и нежность  партнера, при желании, можно   развить.   Это правда. Но не меньшей правдой, являющейся для многих едва ли не убийственной, является и то, что развитие этих качеств может произойти лишь в рамках тех генетических границ, которые обусловлены вовсе не желаниями самого человека, а более сложными процессами и обстоятельствами. Поэтому бесконечные разговоры о том, что не бывает безнадежно глупых и холодных женщин или мужчин, являются одновременно и правдой и сладким вымыслом, самозабвенно используемым  многими нашими соплеменниками и соплеменницами,  в чем-то обделенными Богом и родителями.      Я не говорю об иных человеческих качествах и способностях, а, тем более, об их сочетании.

Не могу писать  все это без сожаления, потому что Вы милы моему сердцу. Моя печаль усилена еще и тем, что пустота, образовавшаяся в душе  несколько лет назад, никоим образом не заполняется. Естественно, это    нисколько не радует по понятным каждому земному человеку причинам. Утешает   лишь одно. Я познал любовь  в том ее проявлении, о котором, как мне представляется, пишут   поэты, художники и композиторы, неустанно мечтают  в течение всей жизни иные жители нашей святой и грешной планеты. Я, к счастью, видел свет радуги и не одной. Все это делает меня, увы, столь избирательным и требовательным, что порой я становлюсь противен самому себе. Но ничего поделать с этим, увы, не могу. Так однажды случилось, так будет всегда. За все в жизни приходится платить. Особая плата  -  за любовь. Это - мой Олимп. Это - мой крест, терновый венок, в который превращаются венки из одуванчиков и других полевых цветов,   однажды нежно  уложенные  на голову возлюбленных, в тот миг, когда любовь покидает сердца...
Я еще и еще раз искренне благодарен  за Ваше признание. Снова и снова прошу меня простить за разочарование, которое Вам, несомненно, принесет  мой ответ. Буду по-настоящему счастлив, если Вы найдете в себе силы и благоразумие сохранить наши добрые отношения в том виде, в котором они жили в наших сердцах до сих пор. 
Да поможет Вам  в этом Господь!
  Я тоже люблю Вас, но своей особой любовью, которой, как выяснилось, Вам  не достаточно.  Хотя об этом я уже писал ранее...
Будьте счастливы и так же прелестны, и пусть небеса будут к Вам благосклонны ныне и присно!

Любящий вас  Александр В.

г. Днепропетровск        октябрь  2003 г. – июнь 2004