Потомок или любитель халвы

 
 Я с детства обожаю восточные сладости, особенно халву. Вполне возможно, что это заложено в генах, и не исключено, что досталось мне от некоторых моих предков. Давайте посмотрим, кто из моих предков был с Востока. Даже искать не нужно, ибо его имя довольно часто у меня на устах, и даже как-то выступая по телевидению, я упомянул его, рассказывая о своем происхождении. В той телевизионной программе я намекнул на свое родство с одиозным по отношению к Грузии правителем Ирана Шах Аббасом. Я сказал так: Один из моих предков -Шах Аббас, который ничего хорошего не сделал для Грузии, если не считать что я есть. Конечно, это недостаточная компенсация за все то зло, что он причинил моей стране.
 Но я хочу рассказать не о нем, а об одном, уже не таком великом и злом, потомке кровожадного шаха.
  Итак, Мирза Аббас-хан, кавалер иранского ордена «Лев на солнце», во второй половине  девятнадцатого века приезжает в Тифлис, где тогда было иранское консульство, с какой-то дипломатической миссией. Здесь он знакомится и влюбляется в дочку осетинского князя. Мирза хочет на ней жениться, но он мусульманин, а она православная християнка. Что делать? Как видно Мирза был весьма авантюрного характера и к тому же не был религиозным фанатиком. Он решил венчаться по християнскому обряду, и предварительно приняв християнство, взял себе имя Александр. Но объявлять себя християнином в Иране он не хотел, и вряд ли себя таковым чувствовал. К тому же в Иране у него уже было несколько жен, и как видно, ему ничего не стоило допустить в свою жизнь и несколько религий, главное чтобы ему было приятно. От последнего брака в Тифлисе у него родилась дочь (моя прабабушка), которую назвали Анной, и которая по тем временам получила неплохое воспитание. Ей взяли гувернантку-немку и собирались послать на учебу в Германию. Но судьба распорядилась иначе. Отец Мирза остался в Иране, мать скончалась, а Анна вышла замуж за одного кахетинца, агента по распространению швейных машин фирмы «Зингер». Это было единственной связью с чем-то немецким и Германией, куда она так и не попала. Связи с отцом у нее почему-то не было, подробностей я не знаю. Но как рассказывали мне, Мирза думал, что его дочь и жена,  оставшиеся  в Тифлисе, которых он по каким-то своим соображениям не мог или не хотел увозить в Иран, умерли, и он смирился с этим горем. Незадолго до смерти он узнал, что его дочь жива, замужем и живет в Тифлисе. В нем взыграли отцовские чувства, и он упомянул свою дочь в завещании, оставив ей часть своего имущества. По всей вероятности недвижимость и сумма, которую завещал Анне Мирза Аббас-хан,  были  довольно-таки внушительными, раз сам консул Ирана пожаловал к ней  в дом, расположенный на Серебряной улице. У Анны тогда уже было шестеро детей, и наследство пришлось бы весьма кстати. Но у нее был еще и муж Георгий, родом из Кахетии. А если принять во внимание тот факт, что Кахетия, как ни один из регионов Грузии, пострадала от персидских нашествий, нетрудно догадаться об отношении этого кахетинца ко всему иранскому и самим иранцам. Короче, Георгий культурным образом выпроводил, а фактически прогнал иранского консула и сопровождавших его лиц, сказав, что ничего иранского ему не нужно.
 С тех пор прошло несколько лет. Дела Георгия шли неважно, а потом, будучи еще довольно-таки молодым, он скончался от неизлечимой болезни. Семья  нуждалась, и, наверно, не раз вспоминала об упущенном наследстве.
  И вот, когда о наследстве уже никто не вспоминал, а это были двадцатые годы, и в Грузии уже установилась Советская власть, вдруг Анну вызывают в НКВД. Она идет туда со старшим сыном, и там сново возникает вопрос о наследстве, которое оставил дочери ее иранский папа Мирза Аббас-хан. Может быть, чтобы показать свою лояльность новой советской власти или из чувства скромности, Васо, старший сын Анны, по примеру своего отца также высказал свое намерение отказаться от наследства. Как видно он произнес следующее:  - Нам ничего не нужно ихнего, я отказываюсь от наследства.
- А кто вам сказал, что вы его получите,- заявил товарищ из НКВД,- А ну давайте подписывайте ваше согласие на получение наследства.
 Васо и Анна молча и безропотно подписали согласие о принятии наследства и там же подписали другой документ, об отказе от наследства в пользу государства рабочих и крестьян.
- А теперь иди домой, - сказал чекист, -  и скажи спасибо, что целым уходишь отсюда,-  и подумав немного, добавил,- что вообще уходишь отсюда.
 Много лет спустя, Анна часто говорила своим детям, что ей полагается наследство, что чекисты не все забрали и оставшуюся часть она когда-нибудь получит. Это было одним из приемов старой женщины получить внимание от своих детей, у которых она по очереди гостила. Так никому из детей Анны ничего не досталось от Мирзы Аббас-хана. Хотя должен сказать,что мне все-таки кое-что досталось от моего иранского предка. Кроме страсти к восточным сладостям и халве в частности у меня сохранился орден «Лев на солнце», который мне дала моя бабушка. Он почему-то оказался именно у моей бабушки. У меня много троюродных братьев, которые имеют такие же родственные связи с Аббас-ханом как и я, но орден достался именно мне. То ли случайно, то ли вполне закономерно. Ведь именно мне пришла как-то идея, может и наивная, войти при поддержке танков Закавказского военного округа в Иран, взять штурмом шахский дворец, и на законном основании потомка Шах Аббаса стать правителем Ирана. Вот тогда ни в халве, ни в других восточных сладостях недостатка у меня не было бы.
Эпилог
С тех пор прошло много лет. Как читатель уже догадался, я не сумел осуществить свой план взятия Ирана при помощи танков Закавказского военого округа. Более того, эти танки чуть было не вошли в Тбилиси в августе 2008года. Но моя идея не потеряла своей актуальности. Я слышал, что американцы что-то затевают с Ираном. Вот думаю на днях пойти в Американское посольство со своим проектом «Потомок Шах-Аббаса», может что-нибудь получится...