Морская звезда

         Было время, когда звёзды жили только на небе. Днём они спали в большом гамаке, который назывался «Млечный путь». Их в этом гамаке было так много и все они были такими яркими и разными по величине, что путь этот был белым-белым от их света.
          С наступлением сумерек звезды просыпались и каждая из них старалась поскорее выскользнуть из гамака и занять своё место на вечернем небе. Да, именно своё место. За каждой из них был закреплён кусочек неба над маленькой по космическим меркам планетой под названием «Земля». У кого-то этот кусочек был побольше, у кого-то – поменьше. Это зависело от характера и трудолюбия звезды. Самые бойкие из них, расталкивая других, выскакивали первыми, радуясь, что перед ними открывается замечательный вид на окружающее безмолвие.  Они не понимали, что пока не наступит темнота, их никто не увидит. Нерасторопные же появлялись на небе последними, но зато загорались сразу удивительно ярким светом.  Целую ночь они светились, переливаясь, искрясь, кружась, передвигаясь в ночной бездне, чтобы  успеть рассмотреть всё вокруг. Иногда они бодрствовали дольше, в иное время их прогулки были короче. Это зависело от времени года на Земле.
           Летом, когда дни были особенно длинны, звезды появлялись всего на несколько часов.  Торопливо пробегая по небу, они не успевали насладиться голубой планетой, такой далёкой и такой заманчивой. Зато зимой в их распоряжении были долгие часы, часто омрачённые свирепыми метелями и ветрами, которые старались скрыть от звёзд Землю лохматыми тучами. Уставшие, но довольные, они возвращались домой, в свой гамак, и там, перед сном, рассказывали друг дружке всевозможные истории о том, как замечательно на Земле.
          Только одна Звёздочка, небольшая, совсем юная, никогда ничего не говорила. Ей нечем было делиться, потому что она всю ночь не сводила глаз с удивительного места на Земле, которое её бабушка, большеглазая Венера,  называла Чёрным морем.  Зазевавшись, она отставала от других звёзд, с которыми должна бы быть рядом. Каждый раз, возвращаясь с опозданием, боясь быть наказанной, она, затаившись где-нибудь в уголке, ждала, когда заснут все другие, прекратится шум и можно будет помечтать о встрече с тем, соблазнительным миром, который так далёк в реальности, но так близок ей в мечтах.
          День за днём, ночь за ночью, она делалась всё грустнее и таяла просто на глазах. И никто не знал, что же с этим можно поделать.
          Однажды, как всегда запаздывая с возвращением, Звёздочка увидела удивительную картину. Сорвавшись откуда-то с неба,  светящийся шар пронёсся рядом с ней и, всё больше разгораясь, устремился куда-то вниз. Ты куда? – хотела она крикнуть, но не успела. Шар был уже очень далеко и вскоре совсем погас.
          – Бабушка-Венера, – обратилась по возвращении Звёздочка, – я видела в небе огромный шар, который куда-то торопился, а потом исчез. 
          – О, дорогая, это, наверное, был Метеорит, – ответила Венера.
          – А куда он делся? – Звёздочка решила узнать всё.
          – Он попал в атмосферу Земли и там сгорел, превратившись в совсем маленький уголёк, – погоревала Венера.
          – В атмосферу Земли! Значит, можно попасть туда, поближе к Чёрному морю? – заволновалась смущённая  Звёздочка.
          – Можно, но тогда ты перестанешь быть собой. – Венера замолчала.
          Но для Звёздочки это было уже не важно. Теперь она знала, что есть способ, единственный, желанный, оказаться там, на Земле, где живёт удивительное Чёрное море.  Увидеть его, дотронуться, быть рядом!
          Что было дальше, мы можем только догадываться, но совсем скоро Звёздочка исчезла. Она больше не ночевала в гамаке вместе с другими звёздами, не светила далёкой Земле.
          В недоумении перешёптывались звёзды, каждая решая для себя эту задачку с неизвестными.
          И только вездесущая Луна через какое-то время рассказала о том, что видела, как одинокую маленькую Звёздочку приняло в свои объятия Чёрное море.  А Космический вихрь принёс весть, что в глубине моря появилась яркая, колючая, с многочисленными лучами, тихая Морская звезда.
          Ох, уж эта любовь!