Набережная Пятнадцати Львов

        Было время, когда на берегу далёкой Тавриды, известной всему миру необыкновенной красотой, над обрывом у берега Чёрного моря жила простая девушка и звали её Санэта. Была она трудолюбива, мила, добра, как, впрочем, и все девушки в те давние времена.
        Санэта обладала удивительными способностями: она умела читать мысли и  понимала язык птиц и зверей, и потому из дальних мест с гомоном птиц, криками дельфинов, с рычанием зверей приходили ей самые необыкновенные вести. Если вдруг от краснозобых казарок она слышала, что где-то горит лес, она просила  тучу залить испепеляющий огонь; если пролетающие чайки сообщали, что в море терпит крушение рыбацкая шхуна, она обращалась к дельфинам с просьбой о спасении людей; если же от пробегающей косули узнавала, что в селении заболел человек, она умоляла ветер принести лечебный аромат хвои, можжевельника  или другой целебной травы, чтобы, вдыхая его, человек мог поправить своё здоровье. 
        Однажды, гуляя по берегу моря, Санэта увидела в волнах голубую акулу.  Акула, которых в ту пору было много и подплывали они очень близко к берегу, чтобы полюбоваться живописными берегами и заманчивой жизнью обитающих здесь людей, поведала ей о юноше, рыцаре-Рычване.  Взглядом своим он мог завораживать людей и, подчиняя своей воле, заставлять делать то, что приказывал им мысленно.  Акула рассказала так же и о том, что Рычван прослышал о Санэте и собирается посетить их райский уголок, дабы сделать ей предложение для соединения способностей.  Он считал, что только так можно овладеть миром.
        Испугалась Санета, узнав о намерениях Рычвана. Ей хотелось встретить настоящую любовь и жить в этом мире не для того, чтобы им владеть, а чтобы делать добро.               
        Каждый день она думала о том, как ей дать отпор коварному рыцарю, как суметь, не обидев его, достучаться до его сердца и обернуть его коварство во благо.  Санэта знала: только добро  может творить чудеса, только добро рождает добро.      
        Мало ли, много ли времени прошло с того дня, когда рассказ голубой акулы встревожил сердце Санэты, никто не знает.  Ей уже стали забываться страхи, связанные с рассказом акулы. Но однажды, собирая в прибрежном лесу грибы, она услышала от парившего в небе чёрного грифа, опустившегося к ней совсем низко, новость: к берегу приближается парусник, на его борту человек, от взгляда которого даже птицы камнем падают в морскую пучину, и только благодаря дельфинам, подхватывающим их на свои спины, птицы эти остаются живы. 
        Встревожилась Санэта. Сердце её затрепетало от страха и любопытства.  Чего ожидать от предстоящей встречи, она уже догадывалась, но не могла не восторгаться удивительным талантом незнакомца.  Мысли смешались, в ушах стоял тревожный, оглушительный звон.  Как поступить? Как суметь противостоять силам зла?
        Оставив свои дела, Санэта поспешила к морю.
        Розовыми мазками на облака ложился закат, предвещая ветреную погоду. С приходом сумерек бескрайнее, недостижимое небо казалось ближе, но становилось ещё более таинственным. Она присела на лежащее у обрыва дерево, место её пусть редких, но постоянных посещений, и стала  вглядываться в морскую даль.
        Всё было тихо и спокойно, только водная гладь, загадочная и по-особому торжественная, простиралась перед глазами. Звёзды, появляющиеся то здесь, то там, казалось, заговорщически  подмигивали, пытаясь привлечь её внимание.
        Через какое-то время, когда уже совсем стемнело, вдали показались едва различимые огни.         
        – Это он, – лихорадочно пронеслось в мыслях. – Голубая акула была права. 
       Девушка вскочила и заторопилась к дому, понимая, что корабль не сможет подойти близко к незнакомому берегу, а значит, до утра у неё ещё есть возможность обдумать случившееся.
        Долго не спалось Санэте в эту ночь, а когда чуть забрезжил рассвет, она, так для себя ничего и не решившая, была уже у моря. Спрятавшись у обрыва за серую отвесную скалу, девушка взглянула вниз. Неподалёку от берега, в ярко алевшем зареве, она увидела уже бросивший якорь парусник. Юноша, хорошо сложенный, с  волнистыми, развевающимися по ветру волосами, вёл к берегу лодчонку, сильными взмахами вёсел вонзаясь в лазоревую волну.
        Ах, как он был красив!  Невероятное волненье охватило Санэту. Не сумев овладеть своими чувствами, она бросилась прочь, в сторону леса, ещё не осознавая того, что от себя спрятаться невозможно. Чувство, незнакомое ей доныне, было удивительно целомудренным, радостным, наивным и светлым.  Это была – любовь! Первая, трепетная, романтическая.
        Она остановилась в ажурной тени огромного дуба, присела, перевела дух. Что случилось с нею, она ещё не понимала до конца. Способная стойко переносить жизненные невзгоды и трудности, мечтательная и терпеливая, она была теперь сама не своя.
        – Это любовь! – ворковали в кроне деревьев сизые голуби.
        – Это – любовь! – подражая голосам голубей, вторили сойки.
        – Да, это – любовь! – вздохнул потревоженный шумом горный филин.   
        – Нет! Нет! Нет! – хотелось закричать Санэте, но у неё совсем не было сил для возражения.
        – Наверное, она ненадолго заснула, потому что виделось ей голубое бездонное море с мирно играющими дельфинами и белоголовый сип, давний и мудрый её друг, паривший на неподвижных крыльях над гладью воды.
        Она очнулась от  неожиданного прикосновения. Открыла глаза и увидела перед собой юношу.
        – Здравствуй, Санэта! – Он обратился к ней голосом, полным нежности. – Я – Рычван. Пойдём, уже темнеет. Я слишком долго тебя искал! У нас ещё так много дел.
        Этот дивный голос завораживал, лишал её воли, но она-то умела читать мысли и понимала, что в его сердце были холодность и расчёт.
        Жуткая и загадочная душа юноши жаждала одного: подчинить Санэту своей воле, чтобы покорить мир, чтобы властвовать над всем живым, быть выше всех во Вселенной.
        Смиренно повинуясь его взгляду, не разбирая дороги, шла Санэта, мучительно думая о том, как поступить, чтобы честолюбивые мысли юноши не воплотились в жизнь.
        Августовский день уходил, кое-где появились звёзды.       
Девушка остановилась и подняла глаза в небо. Она знала, что в это время в небе властвует Созвездие Льва. Девять уже вышедших на охоту звёзд этого созвездия созерцали Землю.               
        – Интересно, сколько их всего в этой львиной семье?
        Быстро, хоть и осторожно Рычван, а за ним Санэта продолжали двигаться по направлению к морю. И тут, едва оказавшись у берега, удивляясь своей решимости, она вырвала руку из руки юноши и закричала что было сил:
        – Небо! Накажи его! Не дай совершиться злу и насилию!
        В это самое мгновение с неба на берег с грохотом страшной силы обрушился ураган! Падали звёзды! Это были звёзды Созвездия Льва. Едва касаясь земли, они превращались в настоящих огромных львов. Их острые клыки готовы были рвать каждого, кто посмел обидеть Санэту, их Санэту, их великую своей простотой, справедливую, чистую, необыкновенно одарённую посланницу неба, защитницу всего живого.
        Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь… Львы с грозным рычанием, с неизлитой злобой окружали  Рычвана, непонятно как оказавшегося в нескольких шагах. И вдруг её сердце пронзилось острой болью. Она уловила в мыслях смелого и гордого юноши мгновенный страх и мольбу о помощи. Рванулась Санэта через цепь озверевших львов, схватила юношу в свои объятия, и тот час небо послало им спасение, превратив в недоступную для расправы высокую скалу.
        С тех давних пор возвышается над голубым заливом золотой от солнечных лучей мыс СаРыч – единое целое, окаменевшее чудо огромной любви кроткой Санэты к честолюбивому  Рычвану.
        А пятнадцать Львов, поражённых необыкновенной и необъяснимой силой человеческой любви, застыли в изумлении  на дивном побережье у кромки воды, полны решимости и гнева, да так и остались здесь навсегда.
        И под шелест прибоя,  и под грохот бушующих штормов звёздные Львы на черноморском берегу в этом неправедном, но таком заманчивом мире, охраняют Санэту и ждут,  а вдруг она выпустит из своих объятий юношу.
        Мало ли что может ещё случиться на этой загадочной и такой непредсказуемой Земле.