Аналитическая статья

Повесть "Право на последний звонок"  http://proza.ru/cgi-bin/login/page.pl

   Не сочтите за плагиат, но основные мысли, идеи и подтексты обозреваемого рассказа, вскрытые в этом обзоре, принадлежат отзывчивым читателям. Но кое-что и от меня.
 Смею заверить, что предисловие - все совпадения случайны… -  относится только к персонажам и их личной жизни, но никак не к трагическим событиям 11 сентября  2001 года. Это не случайное совпадение. Произведение было написано специально к пятилетней годовщине той ужасной трагедии. Кто-то скажет, что это аморальная попытка выскочить на чужом горе, я же твёрдо убеждена, что об этом нельзя молчать. В память о погибших, в назидание живым.
  В рассказе нет описания захвата самолёта или крушения зданий, нет и самих террористов. Они намеренно не удостоены всеобщего внимания, дабы их имена, и даже образы, канули в небытие. Однако весь ужас произошедшей в небе трагедии проникает в наше сознание через образы литературных героев, их мысли и переживания.  Буквально с первого появления «в кадре» они становятся очень понятными и даже хорошо знакомыми. Обычные люди, хотя и иностранцы, но такие же простые и  близкие нам по характеру. Может, они напоминают нам нас самих? Знакомясь ближе, мы замечаем, что есть что-то общее в их судьбах… Всё у них в жизни как-то запуталось. Счастье вроде и рядом, но никак не внутри каждого из них.
   Даже самая большая трагедия в небе начинается с земли, задолго до того, как станет всеобщим достоянием. Миллионы людей живут себе своей привычной жизнью, даже не подозревая, что по правилам чьей-то безжалостной игры, некоторые из них уже стали избранными на роль жертвы. Сколько их?  Кто они? Какие они?
    Эмма и Роб, молодая пара - старый конфликт!
С какой бы ноги ни встала Эмма, это все равно будет не та нога. Вы легко это поймете, если вам уже за тридцать, но вы до сих пор «не жена». Плюс, вы беременны, вопреки всем предосторожностям, и виновник этого счастья вдруг засобирался в командировку. А токсикоз остается с вами.   
Думаете, все мужики сволочи? Ничего подобного! Очень даже нормальная девушка и более чем нормальный парень. Просто они очень разные. И главный герой понимает и принимает это, что видно из его слов:
Кстати, ты заметила, что эти два деревца – точная копия нас с тобой? Ты у нас, конечно же, цветущая роза, а я... Я вот этот облезлый, несчастный, с двумя сморщенными, маленькими, желтенькими шариками на упругом стволе. Правда, смешно?
Грустно.  Мы видим, что парень борется, как может, с бушующим токсикозом своей подруги, даже в раздражении сохраняя самообладание:
- Издеваешься? – Эмма схватила несчастное деревце и вырвала его с корнем. Горшок упал на пол и вдребезги разбился. Ноги Роба припорошило землей.
- Ах, так?! – Роб схватил розу... но, подумав, осторожно вернул цветок на место и, схватив чемодан, быстро выскочил из дома.
Сколько заботы в этом жесте! Это проявление любви к той, кого олицетворяет собой ничего не подозревающий цветок. Истинно мужской поступок! Но ждут от него совсем другого. Однако только в самолёте Роб поймёт простую истину, что его любимая, как и  все женщины, элементарно хочет замуж, хочет надёжности и стабильности отношений. Она боится за себя, за ребёнка. Боится потерять, быть отвергнутой, и потому отталкивает. Вот такая она, необъяснимая женская логика! Уйти, чтобы не выгнали. Выгнать, чтобы не бросили. Истерическая боязнь быть отвергнутой. Мужчинам сложно такое понять без посторонней помощи. Для Роба такой помощницей оказалась другая героиня рассказа – милая попутчица по имени Луиза, с очень сложной, сиротской судьбой, что видно из текста:
Сработала выработанная еще в приюте привычка – никогда не плакать.
Она тоже беременна и так же была растеряна. И только на первый взгляд кажется, что Луиза преодолела свои страхи и решилась на признание и встречу с отцом ребёнка, - она всё ещё ищет поддержки:
- А теперь мне ничего не стыдно. Я поняла, что жить без него не могу! И ребеночка нашего люблю! Больше жизни люблю! И он его полюбит! Правда же? – девушка с надеждой смотрела в глаза Роба, представив себе на минуту другое, родное лицо.
Именно это придало решительности Робу.
Он вдруг почувствовал непреодолимое желание вернуться скорее домой и, схватив Эмилию на руки, закружить ее в долгом вальсе. А потом бережно поставить на пол и, припав на одно колено...
 Он решает жениться сразу по возвращении. Но слишком поздно… Самолёту не суждено будет приземлиться. Вот если бы улететь днём раньше!? Или взять билет на следующий рейс!?  Но…  Разве мы думаем о худшем, пока стремимся к лучшему?!
  Кстати, в тексте нет конкретной даты события. Будущая мать пытается запомнить первое шевеление своего ребёнка. Какого числа? Как бы запомнить?
Сын! Ты прости меня, сынок. Может, еще все обойдется? Господи! Прости меня! - Эмма медленно опустилась прямо на рассыпанную по всему полу землю, крепко обхватив живот руками. Врач велел запомнить дату первого шевеления....  Не забыть бы....
 Ох, как жестока судьба и её уроки математики! Вскоре она поймёт, что уже никогда не забудет этой даты, как бы ни хотелось, и сколько бы не пыталась. Может, своим поведением она спровоцировала это? Кто знает, как оно там
работает?  Тогда возникает ещё один вопрос - случайны ли жертвы вообще? Возможно, что нет. Закономерны ли недобрые приметы, сопровождающие героев рассказа? Вполне вероятно. Является ли совпадением тот факт, что почти все пассажиры, попавшие в поле нашего зрения -  люди с неудачной судьбой? Вопрос вопросов. Может наказание за предательское расточительство любви и счастья неизбежно? Запоздалое понимание, что был шанс, когда он явно уже упущен, думаю испытали многие. И не раз в своей жизни.  Вот и неуклюжая, болезненная Диана, с её многочисленными фобиями и веснушками, вызывает искреннее желание заступиться за неё, обогреть. Но это то же самое, запоздалое понимание, - при жизни над ней все смеялись.
- А ну-ка, угадай, что у меня в левом кармане? – многочисленные веснушки выстроились бабочкой под сощуренными, хитрыми глазами Дианы.
- Еще один синдром? для меня? – наивно спросила Лесли и тут же поняла, что не угадала, потому как молодожены, сидевшие ссади, залились дружным смехом, а ее долговязая подружка обиженно поджала губы.
 Маленький отголосок большой трагедии. Пожалуй, автору не следовало использовать такие выражения как «долговязая» или «карманная версия мужчины» относительно собственных литературных героев, обрекая их на неизбежные насмешки. Но, все мы смеялись хоть раз над кем-то, не задумываясь о последствиях.
  Зато сколько трагической непосредственности в словах самой трогательной героини рассказа, маленькой Лесли - темнокожей девочки, с миллионом ярких косичек:
 А у меня папка нашелся! Мы теперь к нему едем! Это мама его потеряла, когда меня еще не было. Она всегда все теряет, а бабушка ее за это ругает. Вот я бы не потеряла! Но я тогда была в другом месте. Мама, а где я была?
Как похожи ситуации всех матерей-одиночек. Унижение в собственной семье. И мама Гейл – не исключение. Ради счастья своего ребёнка, как  и все мы для своих детей, она готова на всё. И ребёнок верит в мамину защиту. Но даже самая сильная, и самая добрая на свете мама, не может противостоять судьбе. Она сама нуждается в защите. Кстати, именно из уст младенца мы узнаём о захвате самолёта, что делает нас ещё беспомощней:
 - Мама! Дядька сказал, что мы все умрем за какого-то Аллаха. И еще, что мы можем позвонить. Сядь, мам, пожалуйста! Мне так страшно... – Лесли смотрела на мать снизу вверх. Она была похожа на коричневое солнышко. Разноцветные косички-лучики торчали во все стороны. А в самом центре... молящие о пощаде детские глаза. – Мам, а давай выйдем из этого самолета, а?.. Я не хочу тут больше ехать!
 Дети не хотят умирать! Но они уязвимы уже потому, что подневольны, - всё за них решают взрослые. Где жить, с кем жить, как жить, да и жить ли вообще.
Почему нынче жизнь обесценена?  Неужели нужно всё потерять, чтобы понять уникальность самой возможности рождения человека и оценить каждое прожитое мгновение?!  Каждая маленькая жизнь – огромная ценность, дороже которой нет ничего на свете. И полюбить её нужно сейчас, что значит -  всегда, а не потом, что значит - никогда.
  Откуда эта расточительная привычка откладывать всё на завтра? Завтра позвоню родителям. Завтра признаюсь в любви. Завтра … Разве у кого-то есть проездной на это самое «завтра»?
   Но, не смотря на всю трагедию случившегося, жизнь продолжается. Наверняка, подрастают дети, имевших несчастье лететь тем «чёрным» рейсом. Для всего мира – это безликая беда, а для них – это личное горе. Что бы сказали им их отцы? Сказали бы многое, им наверняка было, что сказать, но… Это сделал за них Роб. Как смог, от чистого сердца, полного боли за тех, кто остался жить:
...но бывают разные ситуации в жизни, сынок, если не знаешь, как поступить, - просто старайся никого не обидеть, - и получится правильно. А главное, мамку береги, она у нас хорошая, но слабенькая. Ты помоги ей стать сильнее... Прости меня, сынок, что не смогу взять тебя из роддома... И на свадьбе твоей не спою... Кстати, гитару мою сбереги, это гитара твоего деда. И обязательно научись играть, у нас в роду все мужики играют... и поют... Пели... Я бы тебе спел колыбельную. Я бы пел тебе каждый вечер! И на рыбалку бы с тобой ... и в зоопарк... и что там еще бывает... О, Господи, милые мои, как я вас люблю!
     Если не знаешь, как поступить – постарайся никого не обидеть, и получится правильно! Это завещание нам всем!
  К сожалению, многие лишь отдалённо понимают, что тогда произошло. Ну да, случилось что-то там, в далёкой, агрессивной Америке.  Легче живётся, не вникая в подробности. Вот и в рассказе, одна из пассажирок спала во время взрыва. И почему её не разбудили? Всё просто:
- Тише, Вульф, тише, миленький. А то бабушку разбудите.  Пусть хоть одна умрет счастливой...
 Меньше знаешь – крепче спишь. Был де взрыв, ну и ладно. Жаль, конечно, там же люди какие-то погибли. Да, погибли! За каждой трагедией стоят конкретные прерванные жизни, разрушенные судьбы. Рассказ «Право на последний звонок» - это, прежде всего, право на вечную память. Последний звонок Светы Родиной, как лучик света, посланный Родине - предупреждение об опасности.
Где-то в Сибири раздался длинный телефонный звонок. Дома никого не было... не было даже автоответчика. Света набрала номер службы спасения...
- Я лечу в самолете под чужим именем Ганна Кохан. Мы сейчас летим очень низко над Нью-Йорком. Нам сказали, что всех нас сейчас убьют... Сообщите об этом на… …  6-17-32 , Нине Георгиевне... я ее дочь Светлана Родина. Здесь так страшно... Скажите маме, я ее очень сильно люблю и хрхрххх.......

- Вызов принят,- по инерции ответила телефонистка...

Это последнее признание в любви к Матери! Звонок тревоги в душу каждого читателя. Было бы кому ответить на другом конце провода.
 

С любовью, Надя Хилтон