4. Собрание Земель

- Что происходит, Эамон? – крикнула Эйрин, стараясь не поддаваться охватившему её волнению.
- К оружию! Живыми вас отсюда не выпустят, - хватаясь за меч, ответил эрл.
Со всех сторон к Стражам уже двигались солдаты регента Логейна. Сам регент, обнажив большой двуручный меч, стоял в двадцати шагах от эльфийки.
- Уведите Анору! Защищайте королеву!
Началась свалка, подобная той, что устраивают пьяные дебоширы в тавернах. Только оружие было серьёзнее табуреток и бутылок: острия мечей грозили со всех сторон. На стороне стражей выступили несколько баннов, маги и церковники, несколько семей аристократов, на стороне же Логейна – большинство знати.
- Постарайся никого не убить, - едва успела сказать Эйрин Алистеру, и нападавший солдат получил удар эфесом в лоб, вместо острия в брюхо.
- Это ещё почему?
- Хватит на наших руках крови, эти жалкие солдафоны даже не понимают, за что могут умереть.
В этот момент жалкий солдафон едва не проткнул Эйрин сзади, но Алистер вовремя подставил щит, и мощным тройным ударом опрокинул напавшего.
- Ал, слишком тесно, оттесни их к центру.
- Я всё хотел тебя спросить, да времени подходящего не было, - Алистер ударил подбегавшего кулаком в челюсть, - кажется, сейчас самое оно!
- Ааааррр, - оглушенный солдат упал к её ногам, - я слушаю.
- Той ночью… - меч проехался по ногам солдата, и тот упал, корчась от боли. – Ты уже тогда всё решила?
- Да! – ещё один раненный отползал от неё с ужасом. – Просто делай то, что должен. Доверься мне.
- Ясно, – от злости Алистер сделал слишком сильный выпад мечом, из под доспехов чьего-то телохранителя хлынула кровь. – Тогда последний вопрос. Ты… Ты любишь меня?
Эйрин вдруг исчезла с того места, где была только что, и появилась спустя несколько мгновений в другом конце зала. Алистер сплюнул. Он ненавидел её манеру становиться невидимой в самый кульминационный момент.  Огрен нещадно лупил булавой по мягким местам всех, кто осмеливался приблизиться к нему на расстояние удара. Солдаты с раздробленными копчиками уползали от него, но попадали под анестезию Винн – та их просто замораживала ледяными «воздушными поцелуями».
- Тут всем необходимо остыть!
Будто услышав её, Настоятельница Церкви громовым голосом перекричала звон мечей и грохот доспехов. Через минуту установилась относительная тишина. Призвав всех к порядку, она приказала магам исцелить раненых. Последние, потирая раны, уходили за дверь.
Все стояли, тяжело дыша и с опаской поглядывая друг на друга. Логейн сохранял невозмутимое выражение лица – выражение победителя, выцарапавшего победу немалой ценой. Преподобная мать в эту минуту была подобна королеве – так величественна была её осанка, столько гордости и торжественности было в голосе.
- Господа! Мы оказались в сложной ситуации. Права Алистера Мэрика, внебрачного сына короля Мэрика, на трон подвержены сомнению и практически недействительны. Но и честь Логейна Мак Тира, регента при королеве Аноре, поставлена под сомнение.
- Два сомнительных претендента на трон – неплохое подспорье Мору, - проворчал стоящий рядом с ней старый маг.
- Бастарду не бывать на троне! – крикнул кто-то.
- Тихо! Чтобы разрешить столь серьёзный вопрос, мы воспользуемся древним обычаем. Пусть честный поединок рассудит вас.
- Согласен, - сказал Логейн.
- Что скажешь, Страж?

Эйрин ещё раз внимательно посмотрела на Логейна. Могучий, опытный воин, полководец, закалённый в сотнях боёв. Его меч был продолжением его рук, непробиваемые доспехи, казалось, сливались с кожей, так свободно он двигался. Взгляд его выражал спокойную уверенность и расчётливость. Этот не сделает неловкого движения, не допустит глупой ошибки. Алистер по сравнению с ним был зазнавшимся подростком, не было сомнений, что Логейн опрокинет его через минуту.
- Алистер принимает вызов. Его честь буду защищать я.
Алистер опешил.
- Что?? Эйрин, я и сам могу за себя постоять.
Она подошла к нему ближе, и тихо шепнула:
- Я не позволю твоему тщеславию погубить нас всех.
Алистер сжал губы и с досадой отвернулся.
Глаза в глаза. Его жгучий, ненавидящий взгляд, полный гнева, и её – холодный, острый, проницательный. Пару мгновений они не двигались с места, оценивая друг друга, выискивая слабые места и бреши в броне. Впрочем, лёгкий доспех «Тень Империи», приобретённый в Орзаммаре, оставлял открытыми руки, ноги и грудь, так что возможностей ранить её у Логейна, закованного в доспех, как рак в панцирь, было куда больше. Но её главные доспехи – ловкость, хитрость, скорость.
Эйрин приложила к губам медальон, с которым никогда не расставалась с Посвящения. Как она и ожидала, именно в этот момент Логейн сделал первый выпад. Легко увернувшись, она из-под его левой руки попыталась пробить доспех в месте крепления, но лезвие со скрежетом проехалось по металлу, не оставив и царапины. Снова увеличив расстояние между ними, она повертела кинжалами, дразня противника. Логейн был осторожен, даже слишком. После нескольких попыток найти слабое место в блестящих доспехах регента, Эйрин поняла, что надо действовать по-другому. Она старалась рассеять его внимание, непрестанно кружась вокруг него и избегая фронтовых атак, делала острые выпады с боков, старалась достать подмышки – наименее защищенное место. Меч рассекал воздух вокруг неё, свистя у самого уха, но всё же не доставая. Но – слишком увлеклась. Обманным движением Логейн заставил её дёрнуться в сторону, и из-за лишнего движения она не успела полностью увернуться. Лезвие скользнуло по руке чуть выше локтя, оставив глубокий порез. Эйрин с силой закусила губу, и крик сменился рычанием. Внимание на секунду ослабло – и вот уже от удара по ногам она лежала на полу, и лезвие меча неслось к груди. Она едва успела скрестить кинжалы, и, собрав всю волю в кулак, остановила меч, когда он уже почти коснулся её. Логейн этого не ожидал, а потому замешкался и не стал дожимать. Этой доли мгновения хватило долийке, чтобы ударом обеих ног в грудь оттолкнуть врага. Оттолкнувшись руками, она вскочила на ноги и подалась навстречу регенту. Но вдруг исчезла, появившись тут же за его спиной, врезала Логейну по макушке. Он зашатался и отступил на пару шагов. Они снова встретились взглядами: он яростным, а она – насмешливым. Отвела немного в сторону левую руку, и Логейн увидел, что в её ладони блеснул – он не мог в это поверить – медальон его жены, который только что висел у него на шее. Неосознанным движением он поднёс одну руку к шее, чуть приопустив меч. Тут же метким ударом ноги долийка выбила тяжёлый двуручник, кулаком попала в висок, и, присев, ударом по ногам свалила противника. Не дав ему встать, прижала коленом, приставив к горлу кинжалы.
- Стой! Остановись, Страж. Я…ошибался в тебе. Ты… достойна… повести армию в бой.
По залу собрания пронёсся ропот. Расталкивая всех на своём пути, к дуэлянтам пробилась Анора.
Эйрин, тяжело дыша, встала, позволив подняться Логейну. Как всегда бывало с ней, после окончания сражения азарт битвы сменялся в ней глухой пустотой и усталостью. Она тяжело смотрела в глаза регенту, стоящему перед ней на коленях, и в глазах его читала, как ни странно, уважение и покорность. И это злило её. Злило тем сильнее, что уже почти месяц она люто ненавидела Логейна. Воспоминания Остагара жгли её, не давали покоя. Каждую ночь она видела во сне то Дункана, то короля Кайлана – людей, которых уважала даже больше, чем уважала бы отца и брата. Ещё полчаса назад она желала его казни, его смерти. Она видела в глазах Алистера тоже чувство – ненависть и жажда мести. Лелиана, Зевран, Стэн, Морриган – одними взглядами выражали полное одобрение. И всё же…
- Свои преступления ты искупишь своей кровью.
Тут боковая дверь зала отворилась, и быстрыми, тяжёлыми шагами вошёл Серый Страж Риордан. Эйрин очнулась от тяжёлых мыслей.
- Погоди, Страж. Есть другой путь.
Эйрин вдруг захотелось проткнуть Риордана кинжалом. Как невовремя!
- Ферелден нуждается в Серых Стражах больше, чем когда-либо. Дай ему шанс искупить вину – позволь пройти Посвящение.
Все заговорили разом, недоумённо переглядываясь. Эйрин показалось, что пол уходит у неё из под ног. В глазах потемнело.
- Что? Ты в своём уме? Мы на такое не пойдём, - отрезал Алистер.
Эйрин старалась не смотреть на Логейна и Анору. Ей легче было бы сейчас поцеловать гарлока, чем сделать такой выбор. Медленно, взвешивая каждое слово, она обратилась к Риордану:
- Тебя не было при Остагаре. Из-за него они ВСЕ погибли. Если бы не Кайлан, то и нас с Алистером не было бы в живых. Он объявил Серых Стражей вне закона, объявил охоту на нас, хотел всех уничтожить. Его ты хочешь сделать одним из нас?
- Пожалуйста, не убивай его, - услышали все жалобный голос королевы.
- Помолчи, Анора. Даже будучи королевой, ты всегда останешься глупой девчонкой с ободранными коленками, - приказал Логейн.
Эйрин подавила вздох. Даже стоя на коленях перед своими палачами, этот человек сохранял достоинство и величие, какого не было у иных королей. Взгляды их снова скрестились, но на этот раз в его глазах она видела лишь уверенность и спокойствие, присущие истинно великим вождям. Сердце сжалось от боли. Вдруг она отчётливо вспомнила брошенную Логейном с таким жаром фразу: «Ради своей Родины я готов на всё!».
- Делай, что должна, Страж. Я готов.
Эйрин попыталась поднять кинжал. Но воля теперь отказывала ей, сердце кричало: «Нельзя!». Убийца, предатель и узурпатор, но… Вдруг Алистер остановил её руку.
- Погоди. Это должен сделать я. Я должен отомстить за Дункана!
Стальной клинок со свистом прочертил воздух. Эйрин невольно закрыла глаза и отвернулась. Кровавые брызги обожгли лицо, сдавленный крик королевы проник под кожу. Анора упала в обморок на руки своих телохранителей. На минуту воцарилась мёртвая тишина, в которой слышалось только журчание крови из шеи регента.
«Ради своей Родины…» - кровавыми буквами плыло перед глазами.


Минутная слабость прошла, и долийка снова взяла себя в руки. Тело регента вынесли, Анору привели в чувство. Волшебница Винн заклинанием залечила раненную руку, шепнув при этом что-то по-матерински ласковое. Алистер положил ей руку на плечо.
- Иногда я не понимаю твоих действий, но я привык доверять тебе.
- Алистер… Ты думаешь, мы правильно поступили?
- Ты про Логейна? Я в этом не сомневаюсь. Ты ведь и сама сказала Риордану, что он не достоин жизни.
- Я этого не говорила. Ладно, Эамон ждёт нас. Пора кончать этот театр абсурда.
Эамон и Анора встретили их совершенно противоположными взглядами. Эйрин в который раз захотелось пнуть коронованную стерву. Только что потеряла отца, и ни слезинки, ни морщинки – только пошлая жажда власти в глазах. С какой-то радости Эамон доверил выбор правителя ей – лесной разбойнице, по воле случая (или глупости) ставшей Серым Стражем.
Эйрин уже смирилась с мыслью, что ей придётся всё время выбирать. И ни разу выбор не приносил ей облегчения или хоть какой-то личной выгоды. Винн как-то сказала: «Серые Стражи не принадлежат себе. Они не имеют права на личное счастье, не имеют права быть эгоистичными». Ну и так далее в том же духе. «Старая курица оказалась права», - с грустной иронией подумалось долийке.
Она была готова к подобной реакции, но всё же было нелегко смотреть, как солдаты эрла под руки уводят взбесившуюся разжалованную королеву. Она кричала, проклинала, плакала, и Эйрин хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать её. Алистер обескуражено стоял рядом с Эамоном, безвольно опустив руки и потупив взляд. До последнего мгновения он надеялся, что Эйрин не станет приносить такую жертву, а он чувствовал себя именно невинной жертвой ненавистного ему происхождения. «Королевский ублюдок» - теперь до последнего дня будут преследовать его эти слова, как проклятие. Один эрл был полностью доволен ходом событий. Он радостно потирал руки, строя планы на будущее, где он будет занимать прежнее, а то и более высокое положение. Эйрин захотелось пнуть и его тоже, и мысль, как смешно это выглядело бы, немного её порадовала. Дух снова примерял каменный панцирь.