Крик!

Мы лжем громче всего, когда лжем себе. Джон Мейсон
Громко! Очень громко закричать, чтобы заглушить все остальные звуки, чтобы не услышать никого.
Крик! И пусть замолкнут все!
И эхом разнесется мой голос, и я сама поверю в это…
Поверю в то, что мир серый, что нет ничего, что каждый живет только для себя, и что я – смогу так же.
Крик! Оглушая меня, чтобы не услышать себя – истинную…
Доказывая другим, чтобы в первую очередь убедить себя, что мир – без любви, что все это такая ерунда, только мешающая в пути, и что только секс может быть между мужчиной и женщиной…
Громко! Очень громко, чтобы поверить в то, что просто необходимо давая, ждать чего в ответ. И обижаться, и ссориться, если кто-то поступает не так, как хочу я…
Крик!
Но я не слышу его, хотя голос мой звучит непривычно твердо, и слышен металл, но я не верю себе…
Можно обмануть любого, но стоит ли обманывать себя?
Ложь не спасает, она не может заполнить собой все, и я все-таки плачу так часто для того, наверно, чтобы увидеть радугу после слез…
И забыть про огорчения, и улыбнуться, а крик…
Он беззвучен, сколько бы децибелов не звучало, ведь все это – ложь, в которую может поверить любой, только – не душа. Моя, и, может, чья-то еще, откликнувшись на тихий шепот, не слыша громкого крика…