Страшная повесть о Мойдодыре. Часть двенадцатая

Мойдодыр (буду называть его теперь так, других вариантов нет) прошагал по лесу ночь, потом день, и к вечеру добрался до большого города. Правда, город этот был большим с точки зрения сельчан, а Мойдодыр видал и куда более крупные. Это был районный центр, какие на карте отмечены самыми маленькими кружочками.

Темнело. На улицах – почти никого. И потому мало кто видел шагавшее по тротуару странное существо на четырёх ногах, обутых в потёртые кроссовки. На это существо было напялено пальто, подвязанное шарфом, а то иначе оно спереди не сходилось. Из рукавов торчали тонкие изящные перчатки, а из-под «кашне» выглядывал обрез. Венчала эту фигуру большая лохань, надетая подобно шляпе. Да, да, конечно, это был наш хороший, наш любимый Мойдодыр, слегка сменивший имидж. Леший был прав насчёт журнала мод – именно такую роль сыграла та книжечка.

Никого вокруг – только пара кошек метнулась из-под ног, да какая-то старушка пе-рекрестилась при виде странного прохожего: «Понаехало тут этих нерусских!». А мужичок, стоявший на балконе, лишь вздохнул: «Как уже достала эта реклама! Все углы обклеили, все заборы, все сортиры, а теперь ещё и по улицам бегает, проходу нет!» Совсем стемнело.

Глаза-сенсоры внимательно глядели вперёд, а способность мыслить, временно отбитая дубом, возвращалась. Мойдодыр негромко рассуждал:

- Мочалок завербовать на месте. На каком месте? Они меня где-то ждут? Инст-рукция №1 выполнена – оружие отнято у противника. Ну и зачем мне эти их инструкции? Они хотят, чтоб я жил по их инструкциям, как заводная машина, не думал, не спрашивал, а только выполнял их приказы. Они хотят, чтоб весь мир так жил! - возвысил Мойдодыр голос.- Но со мной такой номер не пройдёт, я вам не шестёрка бесплатная! Я – великий умывальник! – запел он громовым голосом.- Знаменитый Мойдодыр!

- Закусывать надо, Паваротти! – крикнул с балкона мужской голос.

- Ну прямо, как Шаляпин,- ехидно заметил с другого женский.

- Понял, Паваротти, закусывать надо, как Шаляпин, - прокомментировал с третьего голос не слишком трезвый.

-…Умывальников начальник, да мочалок командир! – продолжил он чуть тише.- Если топну я ногою!.. И достану свой обрез!.. Свой обрез?! Свой обрез! Прибегут мои мочалки!.. Мои мочалки!.. Мои мочалки?.. Где эти мочалки? Мочалок завербовать на месте. Оружие держать наготове. При встрече с большим числом противника маскироваться. При выгодном расположении – нападать. Мочалок завербовать на месте…

- Смотри, куда прёшь! – заорал сердито прохожий, на которого Мойдодыр с разгону налетел. И действительно, занятый своими мыслями и чтением военной программы, он совсем не следил за дорогой. Но теперь опомнился и поднял на прохожего огромные светящиеся глаза, похожие на фары. Тот какой-то миг смотрел, потом закричал и убежал.

- Ну, и где их вербовать, этих мочалок? Если все будут так реагировать, то ничего не получится.

Навстречу шла толпа молодых людей, весело и громко болтавших.

- При встрече с большим числом противника маскироваться.

Мойдодыр быстро встал на обочине тротуара, под куст сирени. Глаза-сенсоры он погасил.

- О, автомат с газировкой поставили! – обрадовались ребята, подойдя ближе.

Мойдодыр скомандовал себе: «Стоять, не шевелиться. Они меня за автомат с газировкой приняли, значит хорошо замаскировался. Сейчас они уйдут».

- И где тут монетку кидать?

- Ты что, с луны свалился? Сейчас монетку не кидают, а «билетёру» дают. А тот воды наливает.

- Так нет же никого. Кто нальёт-то?

- Ничего, сами разберёмся,- с этими словами здоровенный парень с глуповатым лицом достал пластиковый стаканчик.- Ану, братва, разойдись!

Все расступились, а громила, поставив стаканчик в раковину, отошёл на шаг, а потом молниеносным приёмом как въедет Мойдодыру кулачищем промеж глаз! А между прочим, им можно было просто попросить воды вслух, и они бы её получили.

«И эти меня считают бездушной машиной! – подумал Мойдодыр, забыв о своей маскировке.- Ну что ж, будет вам вода! Вы, кстати, довольно пыльные».

Он тоже отступил на пару шагов назад, вывернул хитроумным образом кран и ша-рахнул по весёлой компании струёй воды, мощной, как из пожарного шланга. Компания заверещала в один голос и кинулась врассыпную. Отбежав подальше, все стали выжимать мокрую одежду.

- Дурак ты, Серый! – ворчали они. - Сила есть – ума не надо. Лупишь без разбору. Ты б лучше головой в него треснулся!

Серый был мокрее всех и ужасно злой: его штаны вымокли в самом пикантном месте.

- Ах ты ж зараза! – крикнул он на Мойдодыра.- Что ты, дрянь такая, творишь?! – и прибавил несколько совсем уж нехороших словечек.

Из рукавов лешевского пальто тут же высунулись другие руки – длиннющие, когтистые – и потянулись к Серому. Тот, обалдев, не мог даже слова сказать. А руки схватили его, потрясли, отжали, как это делает заправская прачка, и повесили сушиться на высокий тонкий турник. Остальные успели разбежаться, и Серый проболтался там до утра, дрыгая ногами и крича что-то невразумительное, пока дворник, подметавший улицы на рассвете, не снял его.

А Мойдодыр двинулся дальше. Водой он заправился ещё у лешевского колодца, а теперь решил зарядиться энергией от своего накопительного реактора. Секрета этого устройства не знал он и сам, но оно накапливало необходимый заряд примерно за сутки, после чего его можно было перенести на обычную батарею. Правда во время процедуры отключались зрение, слух и голос, что давало время перезагрузить систему, привести в порядок программы и данные.

Посмотрев, нет ли кого поблизости, Мойдодыр приступил. Длился «сон» около часа, а потом глаза и уши снова заработали. Теперь великий умывальник был полон сил, мозги его большей частью стали на место, а на боку красовалась надпись: «Ворончик и Крот – козлы», ниже – «Rap – это kall» и «Алекс – лох, бык», а под ними философское заключение: «все – лохи».

Мойдодыр долго размышлял над смыслом этих начертаний, ведь он был настроен на то, что всё написанное содержит информацию для усвоения. Но в конце концов решил, что для него в этой информации ничего важного нет, и быстро отчистил надписи. Осталось лишь слово «лох»  на тазике позади и блестящая пробка от пепси-колы, прилепленная  там же на длинной полосе жвачки – их Мойдодыр не заметил.

Было уже утро.