Белосарайские воспоминания

                Белосарайские воспоминания

                Аппендикс
           Мы первый раз на морской косе. Перед самой поездкой смотрел на карту. Так, ничего особенного – одна из самых маленьких кос Азовского побережья. То ли дело Бердянская или Федотова коса. Я уже молчу за Арабатскую стрелку. Та вообще через всё море протянулась. А эта торчит в море коротеньким отростком от толстого куска материка в районе старой Ялты и напоминает по форме какой-то аппендикс.
          На месте оказалось, что он протянулся в море километров на пять узенькой, шириной не более 50 м песчаной полосой, завёрнутой в конце крючком. Постоянно дующие южные и восточные ветры гонят морскую волну в одном направлении, постепенно смывая песок и заворачивая косу к побережью. Может быть, каких-нибудь 500 лет назад эта коса была прямой, как стрела, но со временем, под воздействием ветра и воды она искривилась, образовав с выпуклой стороны полосу песчаного пляжа, а с вогнутой, где море без волн и течений, лиман со стоячей водой, камышами и илистым берегом. Впрочем, такова судьба всех кос Азовья. Они все, как сговорившись, завёрнуты в одну и туже сторону.
         Посередине Белосарайской косы пролегает единственная асфальтовая дорога, петляющая, повторяющая её формы и изгибы и разделяющая её на две стороны. С одной – пляжи, где все купаются, загорают, гоняют на водных мотоциклах, катерах и ходят под парусами. С другой – затон, где в высоких камышах обитают дикие утки, гуси и прочая живность, нашедшая в этих малодоступных местах для себя покой.
        Вдоль асфальтовой дороги по обе её стороны расположились плотным строем всевозможные базы отдыха, частные домики и особняки, пансионаты, лагеря и даже виллы, образуя, таким образом, единственную здесь улицу под смешным названием Безуха. То ли это в честь какого-то Безуха, то ли это улица безухая. В общем, не понятно и никто не смог мне этого объяснить. Ведь коса – это не город и не посёлок. Тут нет школы, больницы и местной администрации. Милиции и ГАИ я тоже не видел. Единственная достопримечательность – местный базар, расположенный где-то в начале косы, так же вытянутый вдоль дороги в виде торговых рядов, всевозможных магазинчиков и лавочек. Чуть дальше по косе встречаются отдельные вкрапления продуктовых точек и пивбаров по обе стороны дороги. Всё это оживает и работает с мая по сентябрь-октябрь. Потом купальный сезон заканчивается, с моря дуют холодные пронизывающие ветры, всё уезжает, убегает, замирает и, как сказал редкий местный житель «порой можно пройти всю косу и не найти ни одной живой души». Осенью и зимой тут просто нечего делать. Сиротливо стоят некогда живые дома, в которых темно и холодно. А магазины закрываются до следующего сезона. Иногда приливы выгоняют воду из моря и затапливают всю косу, да так, что не видно этой единственной асфальтовой дороги и, чтобы проехать по ней на материк, приходится ориентироваться по каменным заборам. А там, где их ещё нет, можно и вовсе свалиться в лиман. Местных жителей осталось две-три души, да и те пенсионеры, доживающие свой век, промышляя рыбалкой.   

                Апартаменты: от сарая до дворца
         Архитектура местных домов и зданий весьма разнообразная. Самыми первыми и заметными тут были пансионаты и базы отдыха трудящихся заводов и фабрик, построенные ещё при Советском Союзе. Двух и трёхэтажные корпуса гордо возвышались над домиками местных жителей. Времена поменялись. Пришли новые хозяева. Скупили, прихватизировали и перевели в частную собственность всё, что только можно было. Цены мгновенно подскочили. Теперь эта некогда общенародная собственность помогает заколачивать деньгу отдельным личностям, не утруждающим себя вкладыванием в эту собственность новых средств. И стоят эти корпуса не крашенные, не беленные, с покосившейся столяркой и прохудившимися крышами, с поросшими бурьяном клумбами и поломанными качелями. Кое-как подлатанные к очередному сезону, они сдаются в наём всем желающим, не имеющим достаточно средств на лучшие условия для отдыха. У кого денег чуть побольше, чем спать на погнутой сеточной кровати и сидеть на поломанном стуле, могут снять комнату в частном секторе. Сейчас это самый распространённый вид бизнеса на косе. Любое мало-мальски пригодное для жилья помещение сдаётся внаём. Встречается всё: от фешенебельных апартаментов в частной гостинице с телевизором, холодильником, баром, кондиционером и отдельным санузлом до откровенного сарайчика или металлического гаража с койкой и удобствами во дворе. Видели «дикарей», поставивших свои палатки прямо на берегу в конце косы подальше от людей. Там у них керосиновые печки, матрацы и фонарики. Остальные удобства в море и в ближайших камышах.               
        Вся земля на косе выкуплена и застроена. Встречаются редкие пустые участки в неудобном, заросшем камышом месте, со стороны лимана. Но и они помечены табличками типа «Входить запрещено. Частная собственность». Стоят такие участки бешеные деньги. Чего уж там говорить о застроенных участках, на которых красуются особнячки двух, трёх, а то и черырёхэтажной конструкции с башенками, куполами, мансардами и прочей атрибутикой богатой архитектуры. Просто глаза разбегаются. Возвести такой «памятник архитектуры» да ещё в таком отдалённом и неудобном месте может только очень «заможний» украинец, ворующий очень много, от чего деньги должны карманы просто рвать.
        Ну, сами посудите, чего только стоит купить участок в этом месте, потом завезти сюда стройматериалы, технику, бригаду строителей, раствор и т.д. и т.п. Хотя вокруг вода, но нормальной питьевой воды здесь нет. Необходимо бурить скважину и ставить хорошие фильтры. Грунт болотистый и сырой. Буквально несколько метров вглубь – и начинает выступать пахнущая болотом влага. Поэтому фундаменты таких особнячков по-любому стоят в воде и требуют хорошей гидроизоляции и дополнительной отсыпки в виде металлургического шлака для укрепления грунта. А для того, чтобы потом высадить во дворе какую-нибудь приличную растительность или культуру типа кипариса, винограда или цветов, с материка нужно ещё завезти нормальной земли. А так весь двор мгновенно зарастает обычной болотной травой и камышами.
       Потом, когда всё это будет доведено «до кондиции» нужно завезти соответствующую мебель, бытовую технику, поставить кондиционеры и обязательно спутниковую телевизионную антенну, чтобы не меньше, чем у соседа. Можно даже две. Знай наших, мы тоже телевизор на 100 каналов смотрим, сидя под «кандиком»! А ещё это дорогое хозяйство нужно постоянно охранять и обслуживать, а значит круглогодично содержать штат. И всё это ради двух-трёх месяцев в году. А стоило ли затевать весь этот сыр-бор, господа? Ведь если это для себя, то «овчинка выделки не стоит». Ведь это же Азов, а не Средиземноморье или Крым. Мелкая лужа с полупрозрачной, полумутной водицей, хотя, может быть из-за большого содержания йода, в некотором отношении полезной. Но деньги прут и их нужно куда-то вкладывать. Вот и стараются толстосумы друг перед другом. У кого ворота из кованого чугуна, у кого балкончики в виде ласточкиных гнёзд или крыша прозрачная. И всё из дорогущего, разноцветного, современного материала.
       А вон тот ещё дальше пошёл. Отхватил себе участок в конце косы размером с целое футбольное поле, отгородился высоченным забором из красного кирпича, за которым море не видно и не слышно, и отгрохал себе целую виллу с бассейнами и теннисными кортами, наставил камеры наблюдений. Можно вообще за ворота не выходить, нафиг это море, когда внутри такая красотища. Только какая-то неувязочка получается. Внутри всё прекрасно, а выйди за ворота – кругом кучи мусора и бутылок, по которым бегают крысы с местными бродячими собаками. Да ещё и чайки с моря прилетают в надежде поживиться. Сидят, как куры, на полных мусорных баках и рвут клювами мусорные пакеты. Вот и выходит: «это моё, а то – ваше» или «моя хата с краю – ничего не знаю». Смешные эти господа! Они думают, что своим забором они отгородились от остального мира, и им нет до него дела. Как тот страус, что от страха голову в песок спрятал. Да только ветер не выбирает, где вилла, а где общественный туалет. Дышите глубже, господа! Стоят эти частнособственнические кусочки оазисов, обложенные со всех сторон пустыми бутылками и мусорными пакетами, как пародия на нашу жизнь. Лучше бы пустые бутылки у своего забора убрали. Кстати о бутылках. Их тут не принимают. Поэтому выпил - и выбросил. Сразу вспомнился сосед Толян, который ходит по нашему микрорайону в поисках такой «пушнины». Радуется, как ребёнок, когда находит пустую бутылку. Его бы сюда. Он бы просто умер от счастья. Их тут немеряно, на каждом шагу, куда только глаз глянет. Просто целые залежи бутылок.
         На те «бабки», что просят хозяева за отдых в таких оазисах, можно с удовольствием отдохнуть в Турции или на Мальдивах, а не дышать, лёжа у бассейна, гнилым воздухом с ближайшего мусорника или от тухлого бычка, выбросившегося на пляж не от хорошей жизни. Но деньги прут, жмут и их нужно куда-то вкладывать. А ещё они должны работать и приносить новые деньги. Вот и сдаются разнообразные апартаменты на любой вкус. Как известно, на каждый товар найдётся свой покупатель. Найдётся желающий и на эту виллу. Знаю я одного такого. Ему номер предлагают за триста гривен в сутки, а он требует что-нибудь покруче. Любит удивлять людей своими запросами. Для него понты дороже денег. После отпуска весь год будет хвалиться, какая у него в номере ванна - джакузи была, какого цвета мебель, как он вечерами любовался офигенными размерами настенного телевизора, дыша воздухом из кондиционера и попивая чаёк из красивой чашечки. А дальше понесло, поехало: какие стены, какой вид с балкона, какие ковры, какие дорожки, какой бассейн. Неужели ему это всё дома не надоело? Вопрос: «А как там море?» приводит его в ступор и вызывает лёгкое замешательство. Действительно, там ведь ещё и море было. «Да, так. Ходил к нему пару раз посмотреть…».

                Заспанная хозяйка
         Мы сняли комнату в частном доме на первом этаже у одной хозяйки Лены за 50 грн. с человека в сутки. Две полуторные кровати с хорошо натянутыми сетками не скрипят, не гнутся и просторные. Так что высыпались с удовольствием. Маленький журнальный столик, два кресла, холодильник. В общем, неплохо. На выходе из домика – кухня под козырьком. Газовая плита, пару столов с кухонной посудой. Вполне прилично и удобно. Капитальные туалеты и душевые на несколько персон во дворе.
         Как потом оказалось, хозяйка – вовсе и не хозяйка. Она здесь работает в летний период по найму. Настоящая хозяйка – известная судья из Мариуполя. Это всё её. А Лена просто берёт на летний период в аренду её двор, и таким образом зарабатывает себе и ей копеечку, сдавая внаём комнаты двух больших двухэтажных домов из красного кирпича. Все подобные дворы вокруг и по улице тоже принадлежат не каким-то простым смертным, а СБУшникам, налоговикам, прокурорам, адвокатам, судьям, милицейским чинам и прочему «трудовому народу», который, работая на материке, «потом и кровью» добыл себе возможность иметь такой дворик на косе.
        Арифметика несложная: в нашем домике в общей сложности кроватей 10 и в доме напротив примерно столько же. Так что в сутки можно иметь 1000 гривен, при условии их полного заполнения. Если клиенты уезжали и места освобождались, то наша «хозяйка», теперь уже в кавычках, открывала створку ворот, на которой мелом большими буквами было написано «Сдаются комнаты», чтобы любой проезжающий по улице мог прочитать эту надпись.
        «Хозяйка» Лена, женщина 48 лет, крупной комплекции, с заспанными глазами, долго убеждала нас рассказами о своей нелёгкой доле, о том, как ей приходится рано, часов в пять, каждое утро вставать и убирать в душевых, туалетах, на кухнях и во дворе. А ещё, по её словам, она умелый повар и очень вкусно готовит, у неё всегда можно заказать еду, купить бутылочное пиво и она прекрасно разбирается в рыбе. А ещё не надо пугаться воды в душе, которая зелёного цвета и пахнет сероводородом. Эта такая местная достопримечательность, которую качают насосом из колодца с глубины всего в несколько метров. По её словам эта вода обладает уникальными лечебными свойствами, и один клиент из Тюмени даже вылечил себе суставы, омываясь этой жижей. Сама она, по её словам, полощет зубы такой водой и даже пьёт её. Надо только привыкнуть.
         На деле оказалось всё гораздо проще и прозаичнее. Раньше 8 часов ни Лена, ни её помощница, двадцатидвухлетняя младшая дочь Валя, не просыпались. Уборка туалетов и душевых заключалась в том, чтобы  поелозить шваброй по плитке пола, не меняя воды в ведре. А бумаги в туалете и мусорные пакеты возле кухни выносились раз в несколько дней. Сами они ничего практически не готовили, а только попивали чаёк с печеньем. Вот тебе и повар! Не удивительно, что от такого «полноценного» питания у её дочери уже больная печень, а у мужа, который иногда приезжал их проведать, плохо работает желудок. Перед едой он его так сказать «заводит», подставляя под удары волн на море. Странное дело, Лена и её семья, будучи целое лето на юге, умудрялись оставаться белыми. Она часто сидела во дворе, протянув ноги в тени огромной шелковицы, разгадывая кроссворды и ожидая очередного клиента. Вся её работа заключалась в выдаче постельного белья и уборке освободившейся комнаты. Иногда ей и дочери приходилось подметать опавшую шелковицу. Ну, тут уж никуда не деться. Иначе потом всё это заносится обувью в комнаты.
         В первый ужин по приезду мы решили пригласить её с дочкой к нам на ужин. Алла по-хозяйски приготовила разные вкусности, накрыли один из пластиковых столов под большим зонтом во дворе, но «хозяйка» деликатно отказалась, сославшись на уже съеденный свой ужин. «Баба с воза – кобыле легче». Только потом она всё время с любопытством и удивлением наблюдала за нами со стороны, как и что мы едим, и что у нас на столе. Таких жильцов у неё видимо ещё не было, чтобы и первое блюдо, и второе, и третье, и т.д. Со временем она поняла, что слишком ошибалась, когда называла себя умелым и опытным поваром.
        Сероводородная лечебная водичка с каждым днём становилась вонючее и темнее. После такого мытья ты уже сам пол дня пахнешь таким «ароматом». О полоскании рта или питье вообще речи быть не может. Потом насос сломался и наша «хозяйка» подключила свой водопровод к соседям. Совсем другое дело: вода чистая и без запаха. Просто у них стоят дополнительные фильтры для очистки, а наши экономят, придумывая легенды о целебных свойствах местной болотной воды. 
         А что же остальные жильцы?

                Занятные соседи
            В доме справа от нас и этажом выше проживала целая команда родственников из Краматорска и Москвы. По закону подлости их дети в возрасте младших школьников проживали со старшей из женщин на втором этаже. Свою неуёмную энергию на отдыхе они выплёскивали беготней и прыжками по комнате и железной лестнице. Стены и перекрытия в нашем доме тонкие. Особо не постонешь, не поахаешь. Поэтому топот и гул стоял приличный, когда всё это «стадо» приходило в движение. Особенно нас «радовало» это ранним утром, когда ещё только-только сереет на небе. Женщина начинала заниматься уборкой комнаты и приготовлением пищи для всего этого пионерлагеря, причём ей это особенно нравилось делать по несколько раз в сутки в тот момент, когда ещё все спят. За такое её желание всегда чем-то себя занять я почему-то решил, что она не замужем. А детвора бегала, как стадо бизонов, из одного угла комнаты в другой, видимо играя в какую-то игру. Отчего весь двухэтажный дом начинал дрожать, и казалось, вот-вот они его раскачают. Смешные дети. Я в их возрасте, набегавшись за день, спал без задних ног, и особенно трудно было меня поднять утром, а эти спали, наверное, всего по четыре-пять часов в сутки. Один из них, мальчишка, без страха собирал больших пауков, которых на косе было очень много, и всё норовил подсунуть их в постель девочке.
             – Что же ты делаешь! Она ведь может очень испугаться, – заметил я ему.
             – Так я ж именно этого и добиваюсь, – гордо ответил он.
             Видимо поэтому часто среди ночи в их комнате начиналась неожиданная беготня и какие-то разборки. Справа от нас жили остальные взрослые члены их многочисленной команды. Вот семейная пара из Подмосковья. Их тела, изнеженные прохладным северным климатом, просто не вынесли такого большого количества солнца. С первых дней оба ходили красные и пятнистые от ожогов, как вареные раки. Каждый день они мазались пеной защитного средства, но их шкурка на спинах и плечах облазила всё больше и больше. «Поздно пить боржоми, когда печень отвалилась». По их уверениям, на Чёрном море такого с ними не было, а здесь – пожалуйста. Это их первый и видимо последний приезд на Азов. Вся эта команда ещё что-то готовила себе на ужин, и, сидя в большой беседке, каждый вечер запивала свою стряпню изрядной порцией бутылочного пива.
            В домике напротив, там, где обитала Лена с дочкой, проживала молодая семья из Луганска. Муж, жена и двое мальчишек. Старший Лёня уже перешёл во второй класс, а младший лет двух получил прозвище «нытик». Он постоянно ныл и капризничал, не слезая с родительских рук, а услышать что-либо вразумительное от него так и не смогли. Мамаша всё время злая и недовольная. Может, поэтому так и осталась незагорелой. Ну не липнет к ней солнце, и всё тут. Она чучикает своего голубого «поросёнка», а он, пользуясь этим, ещё больше капризничает. Папаша флегматичный до ужаса и казалось, что из одежды кроме плавок у него ничего нет, и домой он поедет тоже в них.
           В освободившуюся комнату приехали две семейные пары с маленькими детьми. Мужья – типичные закормленные боровы по 120 кило каждый. Не меньше. С большими пивными животами и золотыми цепями на толстых шеях. Типичные донецкие пацаны. Их засушенные жёны–модельки рядом с ними выглядели просто дюймовочками. К детям папаши не прикасались и ими не занимались. Их всё время таскали на себе жёны, покорно семеня за мужьями. В одной руке капризное дитя, в другой мобилка, приложенная к уху. Видимо, это была их прямая и единственная обязанность. Еду они не готовили. Да и зачем есть, когда бережёшь фигуру, соблюдая диету? А их «кабанчики» не выпускали из рук пивные бутылки. Допивали одну, открывали следующую. Вечером они решили устроить посиделки перед своей дверью, по-современному, как в американских фильмах. Достали из машины снаряжение для приготовления куриных окороков на барбекю, угли, все прибамбасы и причиндалы. Два бегемотика в широких трусах невероятных размеров, прихлёбывая пиво, долго возились у очага, ведя пьяный «базар» о важности и последовательности всего предполагаемого процесса. В итоге, от изрядно выпитого они сами забыли, что хотели сотворить и дело до окорочков так и не дошло. Ночью они устроили такой пьяный дебош-оргию, что весь их домик не спал. Наутро Лена попросила их покинуть территорию двора, на что те долго препирались, выдвигая аргументы типа «я бабки заплатил - чё хочу, то и творю». Уехали, оставив после себя кучу мусора.
             Появились две «продвинутые» дамы. Ещё относительно молодая мамаша с дочкой лет шестнадцати. Дочка типичный тинэйджер, с тату, пирсингом в носу и бесконечным трёпом по телефону с друзьями и подружками. Рука всё время прижата к уху. Ночью пошёл в туалет, а она сидит во дворе под деревом в темноте и продолжает решать по телефону свои «сопливые» проблемы, которых, как ей кажется, нет важней на свете. Мамаша косит под молодёжь: банданочки, кепочки, супернавороченный телефон. Попа пионерки, а ноги от сидячей жизни уже побиты целлюлитом и наливаются тумбочками. На деле она оказалась ещё та штучка. Утром обе спят долго, до полудня. Днём с дочкой на пляже сосут сигаретки, потягивают пиво. Вечером – в соседнее кафе под названием «Жили-были» охотятся на мужичков. У них полное взаимопонимание и согласованность действий.
           Но тут, как по закону подлости, приехал их проведать папаша с пацаном  школьником. Муженек – засушенный, стареющий мальчик, робкий и послушный. Сынок – типичная городская компьютерная недоросль с жёлтым лицом и, наверное, не до конца раскрывшимися лёгкими ещё со времён родов. Ему нельзя быть на солнце, он может простудиться от морской воды, для него опасен ветер, ему запрещено ходить босиком по песку и т.д. Мамаша, сидя под зонтиком, зорко следит за своим заморышем и опекает его от природы, как может, крича на весь пляж: «Даня! Туда нельзя! Даня, иди сюда! Даня, не лезь в воду!» И так целый день каждую минуту. Даже голос сорвала. Она просто рычит на папашу, когда тот пытается поплавать с сыном на матрасе. Оказывается, он должен исполнять роль буксира и катать Даню по морю, а не лезть к нему на матрац, обливая его морской водой. Она громко возмущается на берегу своим нерадивым мужем, находя молчаливую поддержку у лежащей рядом дочери. Вот отец с сыном вышли на берег. Она тут же достаёт полотенце. Наивный муж подставляет свою мокрую спину, но получает в ответ: «Ты что, охренел?! Это я для Дани достала, а ты иди на солнце сохни!». Так они потом и отдыхали – мамаша с сыном и дочкой под зонтиком на подстилочке, а папаша на песочке рядышком, стоя под палящим солнцем. Они пьют пиво, закусывая сухариками, семечками или орешками. Собственно это и есть их обед на сегодня, на завтра и на каждый день. Восьмилетний Даня опекается ежесекундно. Он тоже продвинутый «чел». На голове банданочка с тёмными очками, на шее болтаются бусики с амулетами и цепочка с крестиком, висящим почему-то всё время на спине. Что это и для чего, он не знает, но раз мама сказала, пусть так и будет. Парень себе на уме и далеко пойдёт. С крестом на спине умудряется тихим сапом украсть у рядом отдыхающих детей водный пистолет и спрятать его под свой коврик. Показал мамаше. Та одобрительно кивнула головой.
             С приездом мужчин отпуск у «мегеры» пошёл кувырком. Утром во дворе она жалуется Ленке: «Разве так можно отдохнуть! Приехали на мою голову. За одним всё время следить надо, лезет куда попало (это она про пацана), а другой вечно есть хочет (это она про мужа). Просто ужас какой-то! Это же просто невыносимо!». Её муж встаёт рано и стоит посреди двора в полной прострации. Он косит голодными глазами в сторону нашего столика, вдыхая ноздрями запахи сытной и здоровой пищи и давясь слюной. Наконец дождался, когда проснётся «мегера». Она его встречает почти что ласково.
            – Ну, что стоишь, руки расставил? – это у неё такое утреннее приветствие.
            – Да мне бы чего-нибудь поесть, – робко начинает он.
            – Может чайку? – предлагает она один и тот же избитый вариант на все случаи жизни, – Сейчас будем пить чай! – Эту фразу она повторяет перед каждым приёмом пищи. А на большее рассчитывать и не приходится.
           – Да если бы кто налил,– ещё робче, почти шёпотом, но с надеждой в голосе отвечает тот.
           – Ты что?! Не знаешь, где чайник стоит! Иди, готовь и наливай себе. Стоит он тут с самого утра, руками машет! – обрушила она на него бурю возмущения.
          Мы наблюдаем всё это, завтракая во дворе за столиком. От жалости Алла хочет накормить этого несчастного, но я её отговариваю. Это их дела семейные. Не будем вмешиваться. Мы и так этой «мегере», как кость в горле со своим полноценным трёхразовым питанием. Далее всё продолжается по ежедневному сценарию. Голодный муженёк, пока девочки и пацан окончательно проснутся и наведут марафет с макияжем, берёт барсетку и «дует» пешком на базар за едой. Естественно, вдогонку получает устные распоряжения, что купить. Вот они уже сидят при полном параде и ждут. Дочь как всегда не опускает от уха телефон. Такое ощущение, что у неё контузия: рука всё время у головы, и она всё время говорит, говорит и говорит… Мамаша нервно правит ногти пилочкой всё время поглядывая на ворота. В её глазах возмущение: «Где его черти так долго носят? Мы уже давно встали, а его всё нет!».
          Муженёк возвращается с полным кульком баночного пива, семечек, сухариков и прочей ерунды, которая не требует приготовления. Тоже мне охотник – добытчик. Но видимо это были такие пожелания его жены. Ну не хочет она стоять у плиты и возиться с посудой. Самые популярные блюда на их столе – это чай или кофе с печеньем. Да… На таком хавчике далеко не поплывёшь. Иногда они ходят в кафе напротив. Но это редко, как праздник, т.к. его «фифы» борщи и каши не едят, а предпочитают блинчики с красной икрой и прочие деликатесы. А на море это всё деньги и не малые. Так, что часто не разгонишься.
          Недалеко от них «уплыла» молодая семейная пара. Они видно только-только поженились и приехали на отдых. Новые обручалки блестят на пальцах. Ходят всё время, прижавшись друг к другу, как сиамские близнецы. Он огромный, как слон и рыхлый, как кусок белого теста. С пивным животиком, красными обгоревшими ногами и «вечными» нейлоновыми шортами жёлтого цвета. Вечными, потому что в другой одежде мы его никогда не видели. Он в этих шортах и ел, и спал, и по двору гулял, и на пляже загорал, и в море купался, и даже ночью в кафе ходил.
        Она тонкая и звонкая. А рядом с ним просто веточка с бледной до синевы кожей, как у тощей общипанной курочки, торчащими на спине лопатками и косточками на бёдрах и ягодицах, которых нет. Купальничку просто негде зацепиться и он, и без того маленький, висит на ней тряпочкой, каждый раз пытаясь сползти назем, явив на свет три пупочка и рёбрышки. На маленькой головке жиденькие волосики не могут скрыть оттопыренных ушек. «Студенты» практически тоже питаются пивом и сухариками. Их рацион ещё беднее, чем у «мегеры». На пляже он покупает ей качанчик кукурузы, а себе пиво, пиво и ещё раз пиво. Она счастлива безмерно такому благородному жесту мужа - кормильца и грызёт качанчик пол дня, смакуя каждое зёрнышко. Очевидно это её обед, ужин и завтрак в одной ипостаси. На неё без жалости не взглянешь. Хочется отломить кусок хлеба с салом и накормить досыта, как голодное дитя времён войны. Представляю, если ей добавить ещё и лучка с чесночком. Сгорит сердешная дотла. А ведь ей ещё нужно и супружеский долг исполнять. Неужели она ещё что-то может? На десерт муж купил ей чупа-чупс, пусть тренируется.
       Она боится солнца и лежит всё время в тени, а, выйдя из воды, сразу замерзает, покрываясь синими пупырышками и стуча зубками, несмотря на палящее солнце, тёплое море и горячий песок. Не представляю, что она сможет кого-нибудь родить в этой жизни. А если и родит, то трудно представить кого. По полудню, когда все отдыхающие возвращаются с пляжа на обед, они, слипшись друг с другом, долго сидят во дворе за своим пустым пластиковым столом, глядя на него и соображая, чтобы такого поесть. Но молоденькая жена кроме объятий и поцелуев больше ничего не умеет в семейной жизни. Её муженёк почему-то не чувствует себя сытым от одной любви и всё косится в нашу сторону. Наконец он принимает решение и «голубки» топают в сторону рынка и магазинов. То, что они приносят с собой, нас уже не удивляет. Стандартный набор для современных и продвинутых: пиво, лонгеры, чипсы, семечки, сухарики и орешки. Короче всё, чему их научил телевизор, и не научили родители. Неудивительно, что от таких харчей одного из них прёт, как на дрожжах, а другая, несмотря на то, что уже окольцована, так и осталась в детстве.
          Обожженные Азовским солнцем москвичи уехали, и на их место поселилась бабушка из Докучаевска с двумя внучками. Старшая, уже девушка на выданье, тихая и скромная. Её никогда не было слышно. Зато младшая, непоседа и колокольчик лет шести, обозначилась моментально, только ступила на порог. Через тонкую стенку мы слышали всё, что происходило у них в комнате:
         – Сейчас мы все идём на море. Выйдите из комнаты или отвернитесь. Я купальник буду одевать! – требовала она от своих родных.
          – Бабушка, что ты от меня отворачиваешься? Я что твоих грудей не видела?!
          – А ты что, сегодня подбривать ничего не будешь? – это она видимо обращается к старшей сестре.
          И так с утра до вечера. Не переставая и не отдыхая. Бабушка старалась готовить на кухне, чтобы внучки не питались всухомятку. Хорошая добрая женщина быстро нашла тему по интересам с Аллой, угощала нас мёдом брата–пчеловода. Она и на пляже была своя среди чужих. Иногда к ней приходили женщины, с которыми она успела познакомиться, померить давление тонометром или за лекарством. И она всем старалась помочь. На прощанье оставила свой телефон и адрес в Докучаевске.

                Оригинальные продавцы
            По мере необходимости мы захаживали в местные магазины, чтобы купить хлеба, зелени, картошки, сметаны и другого провианта. До базара далеко, а ближайшие два продуктовых магазинчика располагались в относительной близости от нас и пользовались вынужденной популярностью у туристов середины косы. Как правило, подвыпившая и праздно шатающаяся публика, забегала в магазинчики в полураздетом виде, а то и  вовсе в купальных костюмах прямо с пляжа в поисках чего-нибудь выпить и закусить. Разморенные жарой, морем и алкоголем люди особо не утруждались в выборе продуктов, т.к. готовить подавляющее большинство не умело и не хотело, а их мозги в такой ситуации не предрасположены к математике. Брали стандартный для такой публики джентльменский набор: выпить (водка, пиво), запить (крашенные газированные напитки и воды), закусить (хлеб, колбаса, сало, майонез, кетчуп) и на десерт, чтобы поплевать, почавкать, пожевать (чипсы, жвачки, сухарики, семечки, чупа-чупсы и прочая ерунда).
           Бывалые и битые тётки за прилавками, сознавая это, пользовались ситуацией в своих корыстных целях, как могли. Во-первых, не на всех товарах были ценники, приходилось всё время спрашивать, и цена назначалась «на глаз», исходя из состояния клиента. Во-вторых, мало того, что цены выше, чем на материке, а на некоторые товары даже в несколько раз, так ещё действовал новый, доселе неизвестный, но успешно применяемый способ округления конечного результата. При подсчёте стоимости покупки на все цены и суммы накидывалось копеек 30, 50, а то и 80, не взирая на ценники и показания электронных весов. Такое ощущение, что все покупатели перед ними стоят слепые, глухие и безграмотные.
           А высшим пилотажем считалось накинуть на уже накрученный конечный результат ещё гривен 5-10, а сдачу отдать без копеек, округлив её в меньшую сторону. Ещё один хитрый приём, типа «дайте мне пять гривен, чтобы я дала вам две сдачи и ещё дайте три, а я вам сдачу гривну». После таких фокусов со сложениями и вычитаниями даже трезвому сразу не понять, что и к чему. Таким образом, ничего не соображающий и подвыпивший клиент мог оставить полтинник гривен за кусочек сырка и бутылку пива. Но мы не такие, и с нами этот лохотрон не прокатил. Когда по своему обыкновению продавец попыталась не додать сдачи на 30 копеек, Алла спросила: «У меня что, на лбу написано, что я дура?». На что та возмутительно ответила: «Вам что, жалко каких-то 30 копеек!». «Жалко! Потому что, если их у меня не будет, мне товар в магазине не отпустят. Тогда округляйте мои 70 копеек, что я должна в меньшую сторону, и не считайте их!». Такого «нахальства» с нашей стороны они не ожидали. Пришлось молча отдать сдачу сполна, наверное, впервые за весь курортный сезон.
             А ещё на руку им действуют регулярные отключения электричества среди бела дня. В этом случае предлагается товар гораздо дороже, чем тот, что просит покупатель, по причине темноты в складе. Весь дешёвый товар почему-то у них лежит на складе. А раз нет света, то берите то, что есть на прилавке. А уже отрезанный и расфасованный товар на электронных весах в такой момент не проверишь. Вот и покупают «на веру».
           Вторая группа продавцов более честная и лояльная. Это частники на базаре, продающие ежедневно там свой товар. Они дорожат репутацией. Они могут пойти на встречу покупателю и сделать скидку. Много всякой рыбы. Фрукты и овощи по ценам Донецка. На небольшом базарчике в окружении магазинов и лавочек можно купить практически всё. Мне даже достали батарейку для моего фотоаппарата. Особая изюминка рынка – духовые ароматные пирожки со всевозможной начинкой. Есть также привозные Крымские вина. А пиво по 5 грн. за пол-литра льётся рекой на каждом углу. Каждый продавец нахваливает свой товар, зазывая покупателя. Малолетний пацан-толстяк, торгующий рыбой, чтобы окончательно убедить в качестве своего товара на наших глазах откусил голову сушеному нечищеному бычку и стал с аппетитом его жевать. Сработало, убедил, взяли целую связку. Балык из пеленгаса у него тоже отменный. Потом брали постоянно.
            Третья категория – продавцы на пляже. Снующие вдоль берега, как автомобили на дороге, наматывающие десятки километров за день. В руках несут вёдра, коробки, пакеты, сумки, ящики. Предлагают пиво, сухарики, вяленую рыбу, креветки, сладости, варёную кукурузу. Товар рассчитан на детей и ленивых взрослых. Цены естественно покруче магазинных и базарных – за услугу надо платить. Поэтому маленькая рыбка уже по 15 – 20 грн., а пиво от 8 до 10 грн. за бутылку. Конечно, работа не из лёгких. От каждодневных многокилометровых походов по песку и под палящим солнцем кожа у них огрубела и почернела, и они чем-то напоминают верблюдов. У них самый тёмный загар, отдельные просто негры, так как целый день на солнце. Через несколько метров пути они кричат одну и ту же фразу: «Холодное пиво, вяленая рыбка, сухарики, семечки. Кто желает?!». И так целый день с утра до вечера. К вечеру можно с ума сойти. Наверное, они и во сне эту фразу автоматически повторяют. Отдельные из них пошли дальше – носят с собой в помощь громкоговорители и мегафоны. Так слышнее и голос за день не сорвёшь. Некоторые из них откровенно бомжачего вида с непрекращающимся похмельным синдромом и самоцелью: «Заработал – пропил!». У них редко кто покупает, но они верят в закон: «на каждый товар найдётся свой покупатель». При встрече друг с другом останавливаются, делают маленький перекур, подсчитывают прибыль, жалуются: «Представляешь, вчера заработал 200 грн. и всё в кабаке за ночь просадил!». Есть и откровенные шутники. Подняв руку друга, кричит на весь пляж: «Фотографирование с маленькой, глупой обезьянкой! Недорого!», чем вызывает оживление и смех в рядах загорающих. В общем, ничто человеческое им не чуждо.

                Круговой обзор
              Загорающая на пляже публика самая разнообразная по степени загара, достатку, интеллекту и культуре. В основном приезжают на неделю или дней на десять. Поэтому по загару сразу видно, кто, сколько здесь уже пролежал. За несколько солнечных дней человек переходит из синюшно-бледного состояния обитавшего в погребе в подрумяненное, как картофель или сарделька на сковородке. И вот уже проглядывается контраст тела в местах, разделяемых купальным костюмом. В будние дни людей немного и свободного места на пляже хватает всем желающим. Многолюднее становится на выходные, т.к. многие приезжают отдохнуть именно в эти дни. Много молодых мам с малолетними детишками, которых папы-бизнесмены отпустили к морю, а сами продолжают «заколачивать» деньгу в душном городе. Много старушек пенсионерок, которых взрослые дети отпустили к морю с внучатами, чтобы отдохнуть дома от них обоих. Есть семейные пары, как мы. Постепенно ты привыкаешь к окружающим, как к родным, т.к. все ложатся каждый день примерно в одном и том же месте и тут разыгрываются целые представления.
            Слева от нас группа молодых мам со своими избалованными чадами. Мамочкам, конечно же, хочется загореть, но только красиво. А красиво – это чтобы равномерно, везде и в нужных местах. Они вертят себя на подстилке, как курицу на сковородке, подставляя свои телеса навстречу солнечным лучам. Они редко купаются. Да и как тут покупаешься, когда дети пищат и вертятся под ногами, постоянно требуя себе внимания. Избалованные цивилизацией, многочисленными родственниками и постоянным вниманием родителей они не могут самостоятельно побыть ни минуты. Мамаши притаскивают им на пляж целые мешки всевозможных дорогих игрушек в надежде их отвлечь, но разговаривают между собой урывками, бегая по пляжу за своими чадами. Разговоры их в основном о детских проблемах: как и чем они болеют, как их лечат, по каким врачам и больницам водят, что им нельзя, что можно, как они какают, спят, едят, травятся и т.д. и т.п.
           Дети по своей природе лезут к морю, но мамаши ревностно оберегают их от всего и всех, громко крича на весь пляж: «Куда ты пошёл! Тебе в море нельзя, а то простудишься! Надень панамку, а то голова болеть будет! Спрячься под зонтик, а не то сгоришь! Закутайся в полотенце от ветра!» И так целый день: «Гав, гав, гав…». А тут бродячие продавцы, как назло. Дети канючат мороженое, напитки, сладкую вату. Но им в ответ: «У тебя же ангина, скарлатина, фарингит, аллергия, дизбактериоз…» и пошло-поехало. Пацану от силы лет пять, а у него медицинская карточка с историями болезней толщиной с «Войну и мир». Закормленные захимиченным импортным хавчиком в красивых упаковках из супермаркетов, они бессильны на природе, и она для них враг. Им нельзя в море, опасно на солнце, страшно без полотенца, чревато на песке. А кочан вареной кукурузы может их просто убить. Иммунитет, угробленный лекарствами, не справляется с маломальской микробой и погодными изменениями.
          Сидя рядом с мамашами на коврике, дети начинают просто ныть, проявляя истерику и уже подорванную психику. Мамочки общими усилиями пытаются их успокоить и чем-то отвлечь. Когда дети немного заигрываются, они с облегчением падают на свои подстилки, закуривают тонкие дамские сигаретки и начинают названивать по дорогим мобилкам своим мамочкам и муженькам, эмоционально рассказывая, как им тут тяжело отдыхается, и как они еле-еле справляются с их отпрысками. Девочки сверстницы, но победнее, пытались познакомиться с этими сопливыми пацанами, но те, обложившись целой горой дорогих игрушек, никого к себе не подпускали. Более того, начали хамить, обзывать и ругать их, растопыривая пальцы веером. (Наверное, дома у папаш своих научились). Сами ещё слова правильно не выговаривают, а уже угрожают им «жопу надрать». Продвинутая мамаша даже ухом не повела, не остановила своего агрессивного сучонка. Лет через десять ей самой придётся опасаться своего сыночка. «Что посеешь, то и пожнёшь».
         Вечерами, чтобы хоть как-то отдохнуть, они оставят на базе с детьми одну из своего круга в качестве дежурной, а остальные будут до утра курить и попивать горькую в местном кафе, флиртуя с мужчинами, отдалённо надеясь на что-то большее, интимное, дабы было что вспомнить по возвращении из отпуска.
         Справа от нас группа старушек-пенсионерок. Ещё вчера совсем чужие, а сегодня у них свой «клуб по интересам». Они быстро знакомятся и идут на контакт друг с другом. Много солнца им противопоказано, поэтому большую часть времени бабушки сидят под навесом, но иногда выходят на свет божий и, увлёкшись общей беседой, долго стоят на солнце, оживлённо споря и доказывая своё. Темы вечные и давно избитые: о себе, своей прошлой жизни, о детях, внуках, бывшей работе, сериалах. Особо горячие споры разгораются о теперешней жизни, политике и депутатах. С тоской вспоминают советские времена, когда они молодые ездили по 10-ти процентным путёвкам куда хотели и когда хотели. Детей своих оздоравливали за копейки всё лето. И не было этих вот особняков, перегороженных пляжей, диких цен и такого мусора вокруг. Не ценили то время, а теперь вот только приходится вспоминать. Как мудро подытожила одна из них: «Думали, что строим коммунизм, а он, оказывается, уже был. Профукали страну за жвачку, кока-колу и обещания «дерьмократов» о свободной жизни. Теперь остаётся только вспоминать». Перегретые южным солнцем, они разбегаются кто в море, кто под навес, чтобы потом опять сойтись для общения.
          Позади нас интересная картина. Без всякой подстилки, прямо на раскалённом песке спит грудастая молодая мамаша в красном купальнике, разбросав свои телеса в разные стороны, как птица крылья в свободном полёте. Ничто не может прервать её крепкий сон, сопровождающийся иногда смачным храпом: ни шум моря, ни горячий песок, ни голоса отдыхающих, ни популярные песни, раздающиеся из динамика. Как говорится, «хоть из пушки стреляй». Её не волнует, какой частью тела она сейчас повёрнута к солнцу. Хотя по её довольно тёмному загару видно, что она здесь уже не одну неделю отдыхает. Рядом, под боком, свернувшись калачиком, без трусов в таком же забытьи спит её маленькая дочка, возрастом чуть больше годика. Они из соседнего пансионата, выходящего своими домиками прямо на пляж. Мамаша хорошо повеселилась ночью, приняв довольно много «на грудь», теперь вот отдыхает. Дочь оставить не с кем, поэтому та всю ночь ходила прицепом за мамой. Хорошо, что говорить ещё не умеет, а то дома рассказала бы папе интересную историю про мамины похождения с незнакомыми дядями.
            К стати о ночных похождениях. Вышли ночью на пляж полюбоваться морем и звездами, а может искупаться, и обнаружили, что там своя ночная жизнь полным ходом кипит. То там, то здесь, парочки на песке лежат в обнимку. Того и гляди, чтобы не наступить в темноте. Со стороны моря тоже сексуальные барахтанья доносятся. Вот молодая особа с двумя парнями устроила на берегу ночную эротическую фотосессию в обнажённом виде. Нащёлкав несколько кадров на мобильный телефон, с интересом рассматривает отснятый материал о себе любимой, продолжая лежать абсолютно голой между своими фотографами.
           Может, и эта спящая мамаша всю ночь так развлекалась. Ближе к полудню еле открыв глаза с бодуна, она купила у проходящих мимо торговцев бутылку лонгера. За два глотка усосала её содержимое, погасив тем самым душевный пожар, кинула пустую бутылку на песок возле себя, сходила к морю освежиться. А потом, взяв свою полуспящую крошку дочку как лягушонка за одну ногу и руку, окунула её несколько раз в набегающую волну. Всё! Водные процедуры приняты, теперь можно и на обед идти к пищеблоку. Там уже очередь из своих собирается. Ребёнок рядом голышом бежит, как жеребёнок. И так почти каждый день. И никакая хрень его не берёт. Продвинутые мамаши со своими «асфальтными» деточками от этой картины просто в шоке. Вот и думай теперь, что лучше.
          Перед нами у самого берега молоденькая девчушечка с парнем стоят, обзор на море закрывают. Прилипла к нему, как банный лист – не оторвёшь. Уже битый час на глазах у всех окружающих облизываются и поглаживают друг друга, запуская периодически руки во все места. Им наплевать на людей, у них любовь и, как ей кажется, до гроба. А ведь совсем недавно она с подружкой лежала одиноко на берегу и скучающими взглядами рыскала по пляжу в поисках приключений. Рядом появилась группка парней чуть постарше. Слово за слово, и вот уже завязался курортный роман со всеми втекающими и вытекающими последствиями. Она, наивная и счастливая, хочет, чтобы он теперь всегда был рядом с ней, чтобы все знали и видели, какого парня она отхватила. Хотя парень этот обычный увалень с толстой задницей, пивным животом, узкими плечами и холёными ручками, которые тяжелее ложки и бутылки ничего не держали. Нечёсаная грива, как у льва, по самые глаза, волосатые ноги-сардельки и трёхдневная небритость видимо вызывают у влюблённой дурёхи бурю сексуальных эмоций, особенно, когда тот целует её, одновременно покуривая сигарету. Он для неё просто мачо. Она ночью ему покоя не давала, теперь уже и днём не отстаёт. Влюбилась «дурочка, выгорает до окурочка». С каждым днём они всё реже и реже появляются вместе, а спустя неделю она опять одна с подружкой. Короче, «поматросил и бросил». А парни переключились на других. Там дальше на пляже работы не початый край.
            Хотя, если честно, картина глаз не радует. Не на кого взгляд бросить. Целлюлит сожрал почти всех и с каждым годом молодеет на глазах. Если старшее поколение, питалось в младые годы более-менее натуральными продуктами, и физически трудилось больше, выглядит ещё нормально, то современный «офисный планктон», жующий и пьющий по рекламе и отсиживающий свои пятые точки у мониторов, в раздетом виде на пляже просто вызывает жалость. Больше всего опасения за молодёжь, так сказать будущее нации. А будущее это просто никудышнее и визуально делится на две группы. Первая – худые до синевы, костлявые, с горбатыми спинами, отсутствием каких-либо мышц. У них нет даже ягодиц, отчего их штаны  провисают, как на гвоздике, а позвоночник в этом месте просто раздваивается на две тоненькие палочки под названием ножки. Со стороны они своими фигурками напоминают этаких сухопарых старичков и старушек с молодыми лицами. Вторая группа – молодые закормыши с жировыми отложениями пятидесятилетней давности. У них толстые зады и животы. Девочки с развитыми не по годам формами. Ей ещё в куклы играть, а у неё телеса рожавшей женщины с уже едва заметным целлюлитом. Для взрослых мужиков она довольно аппетитно выглядит, но отпугивает ребят–сверстников. Ещё несколько лет и она превратится в рыхлое существо, на которое уже никто не посмотрит. Быстрое не по годам поспевание, переходящее в быстрое старение. И первых и вторых объединяет малоподвижный образ жизни, повальное увлечение компьютерами, мобилками, бесконтрольное потребление пива, слабоалкогольных крашенных напитков, кофе, жвачки и прочего супермаркетного мусора. Короче – жертвы гиподинамии, рекламы и родительского невнимания.
          Прогуливаясь по берегу моря, доходили аж до самого конца косы. Три больших железных стелы, видимые далеко в море, вещают приближающимся кораблям, что здесь начинается суша. Отдыхающих тут практически нет. В основном приходящие, как и мы, поглазеть на край косы. Тишина, камыши, чайки и чистая вода кругом. Отдельные личности пытаются поваляться на незагаженном пляже и окунуться в девственное море. Мы в этом числе. Возле нас группа отдыхающих из Германии. Слышны обрывки немецких фраз. Каким ветром этих «фрицев» занесло сюда, остаётся загадкой. Но их папаша и тут не расстаётся со своими немецкими привычками: у всех на виду, не стесняясь стал менять трусы на плавки, некоторое время оставаясь в чём мать родила. Прилюдно почесал и поправил своё «хозяйство» и даже глазом не моргнул. Ну и дела! 
           Некоторые, обезумевшие от пляжной любви парочки уходят далеко в море (благо оно мелкое) и там, обнявшись и покачиваясь на волнах, предаются любовным утехам среди бела дня, надеясь, что с берега ничего не видно. Но мой армейский бинокль выводит всё это действо как на экране телевизора. Благодаря ему, я вижу на горизонте трубы в порту Мариуполя, а далеко в море огромные корабли-заводы по ловле рыбы. Ближе к берегу на надувных лодках рыбаки-одиночки забрасывают сети. Ленивые жирные чайки уже не довольствуются объедками отдыхающих с мусорных баков, а плавают рядом с сетью, ожидая улова. Вот на парашюте летит отдыхающий, заплативший за такой экстрим 200 грн. Его тянут за канат катером, заставляя то падать к морю, то взмывать в высь. На нём спасательный жилет и он весь перевязан верёвками. Но от страха его глаза вылезли из орбит, в горле ком, а сознание, наверное, уже давно покинуло. Но «куда он денется с подводной лодки»! Деньги уплачены и те, что на катере, таскают его на полную катушку. А как же, сам захотел ощутить прилив адреналина, вот и получай.
            Немного проще прогулка на «банане». Водный мотоцикл, который тянет эту надувную конструкцию с седоками, ревёт изо всех сил, выбрасывая из себя струю воды. По закону подлости она как раз падает на меня, сидящего в хвосте и испытывающего больше всех удары волн. Для большего эффекта водитель может резко развернуть мотоцикл, и вся компания слетает с банана в море. При этом такая морская прогулка затягивается, так как публика в спасательных жилетах долго барахтается и пытается вылезть на банан, что в открытом море на волнах получается только с энного раза. За 20 грн. как говорится «удовольствия полные трусы».
          Покруче поездка на «шайбе». Там помещается всего два человека. Поэтому скорость развивается существенная, а при ударах о волны ноги у седоков подлетают аж за голову. Пока они летят за мотоциклом, их трясёт, как ковбоя на разъярённом быке. Выйдя на берег, они пошатываются, не подавая вида, но всем любопытным отвечают: «Да, было классно!». Но я то видел в бинокль искажённые страхом лица и удары шайбой по их пятой точке при каждом прыжке на волнах, да такие сильные, что у многих потом на попах остаются приличные синяки.   

                Перец отдыхает
               Лучше всего отдыхалось нашему гладкошерстному рыжему коту Перцу. Он у нас походный кот и вместе с нами уже неоднократно бывал и в деревне, и в лесу. Теперь вот до моря добрался. Первые пол дня сидел в комнате, поглядывая из-под кровати сквозь открытую дверь во двор. Потом всё же вышел, обошёл весь двор, разобрался, что к чему, освоился. У «хозяйки» Елены пушистая кошка породы «перс». Проживает вместе с ней в комнате, кормит котят. Выходит иногда на улицу. Сидя на пороге своего дома, внимательно смотрит через весь двор на наш порог. А там Перец во всей красе рядом со своими мисками, полными харчей.
             Несколько раз пытался их познакомить. Но «женщина» демонстративно его не хочет. У неё, как у всех персов, очень суровый вид и умный взгляд. Тем более что она породистая, а наш «парень» рыжий и полосатый простачёк. Но он сильно не горевал, что его отвергли. Все ночи напролёт где-то гулял по другим дворам с местными «барышнями», ловил пауков, бабочек и ящериц, которые стали для него деликатесом. Видели его часто в ближайшем пивбаре «Моряк», не исключается его посещение кафе «Жили-были». Утром он возвращался уставшим, но довольным. Получал из моих рук дополнительную пайку, плотно завтракал и ложился спать в комнате до обеда, пока мы были на пляже. Через открытое окно комнаты он мог в любое время дня и ночи входить и выходить. Усиленное калорийное трёхразовое питание, свежий морской воздух, вольный образ жизни и всеобщее внимание со стороны отдыхающих сделали своё дело – его морда округлилась, а сам он стал ещё более вальяжный и самовлюблённый. Разгуливая вечерами по двору, он уже не обращал внимания на «местную красавицу». Проходя мимо её крыльца, где та гордо восседала, даже не смотрел в её сторону, всем своим видом показывая «пускай Вас любит собака злая, если не такой орёл, как я». Ошалевшая от такого игнорирования кошка не выдержала, и вот она уже приходит к нашему крыльцу, нюхает его миски, пробует из них еду. Понравилось, доела после него. А однажды зашла к нам в комнату и долго изучала быт «одинокого холостяка», пока тот где-то лазил. Потом даже начала бегать за ним. Но поздно, время потеряно, не надо было кочевряжиться в первые дни. Теперь у нашего Петруччио появился бубновый интерес где-то на стороне. Вечерами его любимым занятием были прогулки вместе с нами. Он шёл впереди, гордо подняв хвост трубой. Иногда мог позволить остановиться, отстать, что-то понюхать, что-то посмотреть. А потом в припрыжку догнать и перегнать нас, заняв свое почётное первое место. Со стороны всё это выглядело забавно и смешно – кот, гуляющий со своими хозяевами, как собака.
                К сожалению, к морю он так и не дошёл. Дорожка к нему пролегала мимо домика, в котором располагался пищеблок местного пансионата. Маленькая, толстенькая, как кочан, на коротких ножках собачка с выпученными глазками по кличке Зита ревностно охраняла кухню. Она неожиданно вылезала из-под домика и начинала рычать и звонко лаять на всех проходящих, показывая свои белые зубы. Несмотря на то, что повариха ругала её через открытые окна за излишнее рвение по службе, та всё равно не унималась, кидалась на прохожих, грозным видом показывая, что не зря ест свой хлеб. Мою шутку: «Зита, ещё раз кинешься, укушу тебя за куцый хвост!» она не поняла и приняла за правду. И теперь при нашем приближении, она пряталась. Проходя мимо, было слышно где-то глубоко под домиком, её злое, недовольное ворчание обиженного, но бессильного что-либо сделать существа. Наш дон Педро решил не испытывать судьбу и при первом агрессивном появлении Зиты повернул свои оглобли назад, поняв, что из-за этой злюки дорога к морю ему заказана.
           Вернувшись в Донецк и выйдя из машины, он долго не мог сообразить, куда всё подевалось. Постепенно память к нему вернулась. Опять эти бетонные стены, асфальт, пролетающие мимо подъезда машины, его дворовая подружка Матильда – косоглазая, рябая, драная кошка, проживающая в подвале дома, чёрный с коротким хвостом бродячий кот на длинных тонких ножках по кличке Тимка - балерон, с которым у него постоянные конфликты и эта жара, от которой ни есть, ни спать не хочется. А ведь всё так было здорово! 
 
21 августа 2009 г.