Дом Коридор

(Валентине Курицыной посвящается)

В посёлке Новый, от советской власти, из 3х школ уцелела одна, бывшая гимназия номер один. Директором и по совместительству учителем математеки, информатики и физики в ней был Фрол Михайлович Шалманов - худощавый тёмноволосый человек лет 40-45, властный и волевой. Ничего в посёлке не делалось без его ведома. Местное население не просыхавшее даже при сухом законе, в наше время окончательно свалилось в адову ямы моральной деградации и социального расслоения, но тем не менее плодилось.
Волька - незаконнорожденный сын, спившейся ткачихи Клавдии Ефимовны Полочкиной собирается в школу.

Шалманов знал Вольку ещё с пелёнок. Помогал он в те времена Полочкиным. Помогал блеедно и бескорыстно. Жила тогда чета в нищете, что называется, несусветной. Маленькому Володе давали тогда с утра семечки подсолнечника очищенные, потому как запасы овощей на зиму быстро опустошались или разворовывались соседями. Сносил тогда Фрол Михайлович и картошечку в сусек, и пшена в амбар. Но так судьба распорядилась, что заболел муж Клавдии Антон Петрович. Заболел сильно, чахотил во сне, плевался точно раствор подожжёный. А через 2 недели помер.
   Вольке тогда 3,5 года было. А мать его после смерти пить начала. Сначала грушевую, потом настойку. Сильно пила - бывало и сына не узнавала. А Фрол Михайлович, тот каждый месяц приносил вдове покушать. Все травами её отпаивал, отхаживал. Да только, видимо, не все травяные отвары с хмелём да сивушкой в родстве существуют, а оттого дуреть совсем начала Полочкина - на стены бросаться, ходить под себя. Вот и определил её Шалманов в Дом-Коридор...Здесь уважаемый читатель, вероятно, захочет узнать что это за заведение такое.
   Дом-Коридор построили в пятнадцатом году как хоспис для неизлечимых и прокажённых. Болезни тогда были страшные. Умирали домами, улицами. А в дом отдавали чтобы облегчить муки другим, потому как в непосредственной близости от больного находится было нельзя - ломило тело, выступали язвы. Устроен дом был очень интересно. Свиду - здание, как здание - с красного кирпича в два этажа, с балконом на втором этаже и с решетями на окошках. А вот со двора начинались парадоксы...
Двор был колодцем, а ветра в нём дули всегда; из заколоченного подвала время от времени слышались то глухие крики, то шёпот, то некие повествования, температура в этом дворе никогда не превышала 15 градусов.
     Всю ночь Вольке снилась мать в доме-колидоре и на утро вместо школы он решил отправиться туда её навестить. Подкрепившись луковицей, он встретился с "Жмырём" и отправился в путь. Жмырь был постарше Вольки на 3 года и пользовался у школяров авторитетом. Он слыл хулиганом на весь посёлок - частенько колотил окна в домах и поджигал соседских кошек. Вот и сейчас, проходя мимо клуба, Жмырь не удержался и бросил брусчаткой в одно из окон здания, но не попал. Волька одёрнул товарища и они ускорили шаг. Дом-коридор находился в шести верстах от крайнего дома деревни в сторону ольховника. Нужно было вброд маленькую речушку Песатую, сельское кладбище с покосившемися крестами и просевшеми могилами, наводящее уныние даже на местных жителей, так привыкших к убогости бытия.

«Папиросы достал?"- спросил Жмырь у Вольки,-"Достал, на спряч" - и протянул ему коробку «Казбека». Жмырь засунул папиросы в карман рубахи снял её, и подняв к верху стал переходить речку. Волька устремился за ним. Проходя кладбище, Жмырь несколько раз чуть не до кондражки подшутил над Волькой, и тот был зол. К полудню они подошли к высокому досчатому забору с колючей проволокой за которым находился Дом-Коридор. Забравшись на высокую ольху они спрыгнули во двор

Несмотря на ясную погоду, за забором Волька сразу ощутил холод. Здесь ветер дул постоянно независимо от времени года. Небо было серым и противным. Из деревянных люков подвала несло чем-то кислым. Дом показался со двора намного выше и массивней. Только тут Волька увидел что у дома три этажа. Дело в том, что за забором он казался обычным невысоким сооружением, но стоило только его пересечь, как вдруг двор превращался в огромный колодец и уходил ещё метров на 10 вниз. Вот эти 10 метров и составлял первый, доселе невидимый этаж дома.
Ребята обогнули его с торца в надежде увидеть главное крыльцо, но вместо этого они увидели как будто бы заднюю сторону дома, причём без окон, дверей и вообще каких-либо вентиляционных сооружений. Вольке стало не по себе.

"Не ссы, чё трясёшься?"-пробурчал Жмырь, медленно отдерая Доску от заколоченного подвального окна, через которое спутники решили пробраться в нутрь,-"Щас через низ подлезем, свидешься с мамкой, заодно может медь найдём иль люминий иль дюральку какую, я тебе самогоночки дам попробовать, а Волян?" .Волька ничего не ответил и они полезли внутрь. Лестница была крутой и очень шаткой. Чем ниже они спускались, тем более тошнотворный запах выстреливал из недр подвала. Минуты через 3 напряжённого спуска Волька остановился:
 - "Всё, дальше не полезу!"
- "Да ты чё, дурень. Осталось-то немножко, на пару локтей" - Жмырь положил руку на плечо товарища.
- "Да какие к чертям пара локтей. Ползём уже, ползём, а дна не видно. Мы пролезли уже этажей пять. Что здесь твориться, и вообще как это всё устроено" - у Вольки засосало под ложечкой.
- "Вот заодно и узнаем" - парировал Жмырь. Деваться было некуда, тем более с ним, со Жмырём, Волька чувствовал себя уверенней.
И они возобновили спуск. Шёпот, еле слышимый в начале спуска всё усиливался, и можно было уже

разобрать некоторые слова, а порой и предложения. Были он весьмы странными - ..."ух не надо бы там укрываться..."автоматы у них какие"..."отпусти меня, Колька, отдай броооошь"..
Наконец Волькина нога ощутила под собой что то твёрдое.
Сойдя с лестницы, Жмырь достал спичку, поджог и нагнулся к неизвестному найденному предемету, который оказался мумифицированным трупом маленькой девочки. "Это ж Катька Блохина» - шепнул Жмырь, -"а я думал она в речке утонула" - с изумлением сказал Волька,- "Шалманов рассказывал как видел её купающуся, а потом её никто не видел, он ещё запретил ребятам на плёс ходить тогда". "Ладно"-буркнул Жмырь,-"Чего встали мы тут, двигать надо ,обделать дело, да валить отсюда"

Пройдя по коридору друзья увидали камеру в которой лежала Мать Вольки, она посмотрела сына, крикнула низким голосом,- "ВОЛААААААА!" и умерла, Волька обсикался и запищал, Жмырь начал ржать, но внезапно заглох. Возвратиться домой им было не суждено...


13 го марта Фрол Михайлович повесился на струне от фортепиано во дворе своего дома, в предсмертной записке было одно слово-«Однако!».