Он вышел из дома. Часть первая. 1. Восход

Глава 1: Восход

Золотой луч света, проникший в щель меж задёрнутых штор, добрался до закрытых глаз, разрушив сон и вернув в тело сознание. Такие дни – редкость. Дни, когда тебя будит не будильник, не звонок телефона и особенно не сознание того, что есть недоделанные дела, а луч света. Свет от Солнца, поднявшегося уже так высоко.
Пришлось прищурить глаза и как можно быстрее отвернуться лицом к стене. Но поздно. Сон исчез полностью, не оставив ни малейшей сонливости. Даниил нащупал под подушкой свой старенький сотовый:
«11.53» - вздохнул он, взглянув на экран, - «ещё целых семь минут можно было… эх, ладно, так даже лучше! Надо вставать».
Потянувшись, это был его обязательный утренний ритуал, он присел на краю кровати и огляделся. В комнате было свежо. Прикроватная тумбочка, круглый стол с четырьмя стульями, телевизионная тумба с телевизором и дивидюшником, а также книжный шкаф никуда не делись за ночь.
«Уже хорошо!» - усмехнулся парень, снова закрыл глаза, отдавшись воле остальных чувств.
 Свежесть! 
Поток свежего воздуха втекал в комнату из настежь распахнутой форточки, которую, разумеется, не было видно за плотной шторой. Вместе с воздухом в комнату проникали уличные звуки: щебетание птиц, гул редких проезжавших машин, радостные крики детей и как обычно летом песни по радио из летней кафешки:
«…он не помнит слово «ДА» и слово «НЕТ», он не помнит ни чинов ни имён…»
«Ого» - оценил Даниил, открыв глаза, - «Уж если по радио сегодня играют КИНО, значит, день обязательно должен быть хорошим».
Одев тапочки под плавный перебор электрогитары,  он подошёл к окну раздвинуть шторы.
По глазам резануло.
Солнечный летний день в Иркутске – это прекрасно! В пощипывающих от света, прищуренных глазах проявился родной бульвар, покрывавший своей уже тёмной августовской зеленью треть панорамы. На пригорке справа из-за деревьев выглядывал изученный до совершенства угол такого же панельного дома, как и тот, из окна которого смотрел Даниил. Слева от бульвара параллельно стелилась проезжая часть. В выходные машин там ездило мало, а вот мамочек с колясками, бабушек с маленькими собачками и весёлых детишек было предостаточно. В самом низу бульвара располагалась та самая кафешка с радио, за которой чуть дальше блестела когда-то прекрасная и чистая река Ангара, отражая левобережный Иркутск, чистое голубое небо и ярко-красный диск Солнца. Футбольно-хоккейный дворовой корт на две третьих закрытый выросшей под окном берёзой и белеющая слева от окна девятиэтажка завершали панораму.
«Пора умываться!»
Прохладный душ, капелька шампуня, мыло и обязательно длинная на всю спину вихотка, пышное полотенце, щётка, тюбик пасты, бритва плюс стандартный набор действий - занимает всего пятнадцать минут в день.
Бедные девушки! Полбаллона шампуня и пятнадцать минут минимум только на помывку и сушку волос. А ещё штукатурно-малярные работы! И всё ради нас… любимых.
Завтрак.
Обычно Даниил не завтракал, любил чувство лёгкого голода. Но это был особый день, его ничего не должно отвлекать, даже такая незначительная мелочь, как голод.
Холодильник холостяка часто ассоциируется с грустью. Его холодильник не был исключением. Сковородка с магазинской надкушенной котлетой среди замёрзших в жиру макаронин, приготовленных вчера, не заинтересовала внимание настолько, насколько это сделали открытая банка сгущёнки и начатая не так давно булка хлеба.
Минут через пятнадцать кружка была отмыта от кофе, тостер убран обратно в кухонный шкаф, а со стола влажной тряпкой были удалены последние крошки хлеба и капли сгущёнки. Пришло время одеваться.
Часы на стене показывали ровно 12:30, когда старенький мобильник, всё это время пролежавший на тумбочке возле кровати, завибрировал.  Мелодии не было слышно, так как ещё с первого курса, вместо того, чтобы перед парами каждый раз отключать звук, а потом после пар включать, Даниил решил, что проще выключить звук навсегда. Привычка осталась и по сей день, и уже пять лет никто не слышал рингтона его мобильника. Интересно, что там за мелодия? На это он сам не смог бы ответить. Все позывные функции полностью заменил вибровызов, который на старых телефонах звучал громче любого звонка.
- Алло! – ответил Даниил.
- Здорова, чувак!
- Привет, Стёпа! – улыбнулся парень, ещё раз сверив часы, - Ты как всегда пунктуален.
- Ещё бы. Не изменяй традициям. Ты готов?
- Конечно! А ты?
- Данила! Не задавай глупых вопросов!
- Тогда через пять минут у «Пятёрочки»?
- Вас понял! Конец связи! – отчеканил голос из телефона и сменился на гудки.

«Пятёрочкой» назывался магазин, расположенный выше по бульвару. Собственно, бывшая торговая площадка перед магазином и была началом самого бульвара, от которой тот уходил вниз к реке. Идти по улице было не так приятно, как находится в квартире. В домах за ночь камень всё же остыл и к двенадцати ещё не успел нагреться до адской температуры. А на улице было пекло. Удивительно, как всё до сих пор не утонуло в асфальте?
«А я в костюме!» - с досадой подумал Даниил, ощутив тепло, и, пожав плечами, пошёл вверх по пригорку.
Степан, высокий, под два метра, худощавый парень, с очень добрым лицом, жил почти у самой «Пятёрочки», соответственно прибыл на место встречи раньше назначенного срока.
На бывшей торговой площадке стояла жёлтая бочка, вокруг которой крутились люди, по разным причинам не попавшие ещё на пляж. Квас, не нагревавшийся из-за вакуумного бака и, соответственно все еще холодный, был единственным спасением для них. Отстояв небольшую очередь, Стёпа не стал мудрить с тарой, а просто снял с плеча походный литровый термос и попросил наполнить его «божественной прохладой».
Степан был сын военного. Настоящего военного, отдавшего своей Родине всё и даже больше. Уважаемого во всех кругах человека. Строгого, но справедливого! Главной целью жизни которого, с момента рождения сына, было воспитать «Настоящего Мужчину», что, надо отметить, у него получилось очень хорошо.
Во всех поступках Степана прослеживалась чёткость и последовательность решений и действий. В сочетании с врождённой мудростью, сполна доставшейся ему от матери, он становился идеальным товарищем и другом любого, кто нуждался в помощи.
Степан предвидел, что в такую жару Даниил, по злому року судьбы облачённый в dress code, будет нуждаться в помощи. Вот и взял термос. В пластиковой бутылке квас нагрелся бы через пять минут.
Ледяной напиток ещё полностью не наполнил тару, а на горизонте появился измученный под воздействиями высоких температур молодой человек, худощавого телосложения, около ста восьмидесяти сантиметров роста, светлорусый, с грустными серо-зелёными глазами. Глаза Даниила были грустные, сколько Степан его помнил, но лицо, однако всегда было приветливое и доброе.
- Даниил Сергеевич! – Степан протянул руку подошедшему.
- Степан Иванович! – ответил тот, пожимая руку.
- Выглядишь запаренным! Ты никак в костюме?
- Издеваешься, да? – хмыкнул тот, - Такой большой, а обижаешь маленьких и слабых!
- Так это естественно, чувак, какой вменяемый человек будет сознательно обижать сильных, а? Уж глумиться, так над слабыми и беззащитными. На тебе кваску! – Степан протянул полный термос другу.- Убей тоску! И… остынь, друг мой! А я пока расплачусь за удовольствие.
За любое удовольствие необходимо платить. И часто диаметрально противоположную цену. Настоящее райское удовольствие можно испытать, только пройдя настоящие адские муки. Но это крайности. Всегда есть исключения. Должно же что-то подтверждать правило.
Одно из исключений - это кайф. Настоящий кайф только в мелочах и часто приходит без особых затрат, главное уметь его разглядеть. Счастлив тот, кто умеет.
Даниил разглядел. Точнее распробовал. Раньше иркутский квас был вкуснее и не такой сладкий, как сейчас, но свои охлаждающие функции выполнял идеально. Солнце даже в сговоре с костюмом уступило божественному напитку. Квас-то Сибирский, а в Сибири всегда ладили с холодом.
- Вот оно счастье! – воспрянул духом Даниил, - нет его слаще! Да и куда слаще-то уже?
- Дай попробую, - протянул руку за термосом Степан.
- Тебе-то хорошо. Ты в лёгкой рубашке и шортах.
Даниил отдал термос Стёпе.
- Да ещё и в шлёпанцах!
- Да, чувак. Мне хорошо, - он отхлебнул, сморщился, - Как приторно. Бе. Где старый вкусный квас из  детства? От этого пить будет хотеться всю дорогу. Ладно, проехали. Так вот… о чём я? А! Да! Не мне же сегодня побеждать. А победитель должен иметь представительный вид в любых условиях. Так что потерпи! Победишь, а потом хоть в фонтане нагишом купайся! Прямо на Кирова!
- Эх… Фонтан… Ты прав, Стёпа. Ничего не поделаешь.  Пошли?
- Пошли.
Идти до ВУЗа было не так уж и близко, минут сорок. Любой другой человек поехал бы на транспорте. Однако тратить минуты одного из последних погожих дней лета в транспорте – это кощунство. Тем более в такую жару в транспорте ещё невыносимее, чем на свежем воздухе. А ходить пешком они всегда любили больше, чем ездить. И особо терпеть не могли маршрутки, в начале двухтысячных заполонившие иркутские вены направлений (в простонародье называемые дорогами)…
 Скрипучие, неудобные, воняющие бензином, тесные «просторы» газелей, sang yong и разной другой подобной техники ещё можно было бы перетерпеть, если бы их не дополняли водители. Любимая фишка многих иркутских маршрутчиков заключалась в том, чтобы стартануть с места на полной скорости до того, как все усядутся в салоне. Также желательно, чтобы у неуспевших сесть были сумки побольше и пакеты, которыми они налетали кому-нибудь на лицо, или мелочь в ладони, расплёскивающаяся во время таких «весёлых стартов» по всему салону. Да так «культурно» ездить и разговаривать с пассажирами, видимо, специально обучали на категорию «D» в иркутских автошколах.
Возможно, они хорошие люди вне шофёрского сидения. У них есть жены, друзья, дети. Но прокатившись с ними, часто хотелось пожелать, чтобы об их родных заботились также «тепло», как они заботятся о своих пассажирах.
Опять же и тут есть исключения, но таких всё меньше и меньше с каждым годом.
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Байкальский государственный университет экономики и права» (далее — нархоз), так как сколько БГУЭП не переименовывай он навсегда останется нархозом в сердцах и на устах любого иркутянина, являющийся некоммерческой организацией, созданной для достижения образовательных, научных, социальных, культурных и управленческих целей и так далее по Уставу, был ВУЗом огромным. Разнопрофильным.  В основном экономическим, но так же развивался в направлениях юриспруденции, строительства, социологии, кибернетики, психологии и других.
На кафедре психологии последние пять лет и учились Даниил со Степаном. Защитив два месяца назад дипломы, став тем самым дипломированными специалистами, им открылась дорога в «светлое, как лампочка в туалете, будущее».
Любой студент любого ВУЗа с первого по пятый курс мечтает поскорей закончить учёбу. Получить диплом и, придя с ним в первую же попавшуюся, к примеру, нефтяную компанию, сунуть его начальнику отдела кадров со словами: «Я готов! Берите меня, не стесняйтесь! И зарплату мне, пожалуйста, побольше! Как перспективному молодому рабочему кадру». Вот тут его и ждёт разочарование. Никому такой «кадр» не нужен! «Своих полно. И перспективных. И молодых. И с опытом, которого у вас нет!» А откуда же опыту взяться, когда никому ты без опыта не нужен? Умом Россию не понять. Лучшее, что тебя ждёт, если у тебя нет папы, мамы или хотя бы дяди на нужных постах, так это почётное рабочее место в какой-нибудь ООО «ДвигайБумажкиТудаСюдаПром» техником отдела кадров. Гордо звучит, правда?
Степану было легче. Он чётко решил, что после ВУЗа обязательно пойдёт в армию, отдавать родине то, что у неё не занимал никогда. И не волновался насчёт трудностей при приёме на работу. Он вообще подумывал после армии продолжать военную карьеру. А образование, полученное на факультете психологии, должно было помочь ему лучше понимать людей. Он любил людей.
Даниилу было сложнее. Ему нравилась психология. Анализ поведения. Бесконечная, постоянно меняющаяся живая масса, и каждая частичка этой массы имеет свои интересы, свою позицию, настроение. Просто бескрайние просторы для изучения. Одна беда. Никому эти «просторы» не нужны. Зачем их изучать? Всё и так понятно в России: захочешь есть - найдёшь способ! Если не нашёл, значит не так уж и хотел. Вот только честных способов жить достойно, а не прозябать не осталось. Надо что-то менять! Надо бороться! Все про это знают, все говорят, но дальше разговоров не уходят. Людей в стране контролирует государственная прогнившая насквозь система. А чтобы бороться с системой, нужны знания и опыт! Для этого он и выучился на психолога. Вести за собой людей невозможно, не понимая чего они хотят. А Даниил будет вести! Будет бороться с нынешней ситуацией до конца! Вот только до победного или до своего – время покажет.
Но с чего начать?
Ребёнком быть хорошо. Обо всём заботятся родители, а у тебя вшитый в мозг госплан на «счастливое детство»: ходим в садик, ходим в школу и последний рубеж детства, поступаем в ВУЗ. Внушённая нам и заученная каждым человеком с рождения государственная система поведения. Однако, даже в такой системе есть плюсы. Это чёткое знание того что тебя ждёт и иллюзия понимания того, к чему тебе стремиться. Вектор! Направление! В России уже давно нет единого вектора, объединяющего народ. Каждый индивид находит свой вектор. И в девяносто девяти процентах этот вектор звучит так: плевал я на других, лишь бы мне было хорошо. Единственный вектор, который остался от некогда великой, не так давно исчезнувшей, но уже полностью забытой страны, вектор взросления. Тот самый: «садик, школа, ВУЗ». Осквернённый, но не забытый вектор, вбитый в подкорку каждому человеку.
Знать, что тебя ждёт и куда тебе идти, значит жить. Значит, у тебя есть направление, а любое направление ведёт к цели. Достижение цели – великая радость, главное знать следующую цель. Ты вырос, получил среднее образование, получил высшее и всё. Дальше стрелочка обламывается. Живи, как можешь. Не можешь  – не живи.
Даниил всё понимал изначально, как только поступил на первый курс. Понимал, что пройдёт пять лет, он выучится и что дальше? Ловил и смаковал каждый день студенческой жизни, тем более учёба для Даниила никогда не была проблемой, он схватывал всё на лету. А дни шли. Приближая его к роковому пятому курсу, ко времени, когда последняя прописанная цель будет достигнута, и он останется на перекрёстке. Молодой, умный, свободный, но бесцельный.
Даниил видел многое, в основном грязь окружающей действительности, от этого в его глазах сидела грусть. Однако из-за этого же он и верил в людей. Глаза его работали как маска сварщика, сквозь плотную завесу всей видимой грязи попадался и свет. Некоторые искорки света были ярче, некоторые тусклее, но они были. В основном они проявлялись в мелочах и  ненадолго. Грязи больше, она плотнее, однако даже она не может покрыть всё. Пока не может. А значит, всё ещё есть надежда, что её можно смыть, надо только найти способ и силы бороться.
Очередная и очень яркая искра надежды вспыхнула для Даниила в конце четвёртого курса. 
БГУЭП  - ВУЗ огромный, а, следовательно, в нем возможны разного рода эксперименты. И он мог их себе позволить. Недавно созданное и прогрессивное Байкальское Психолого - Психиатрическое Объединение, сокращённо БППО (крупнейшее объединение психологов по всей Сибири и Дальнему Востоку) заключило с нархозом и множеством других ВУЗов договора о сотрудничестве. 
По предмету договора ВУЗы на добровольной основе набирали выпускников, учившихся на психологов, и в течение года проводили своеобразный конкурс, научную конференцию по предоставляемой БППО на данный год теме. ВУЗ, в котором будет проводиться финальная часть конференции, выбирался жеребьёвкой. В год выпуска Даниила жребий пал на его нархоз. Победитель финальной конференции зачисляется в свой ВУЗ на целевое место в аспирантуру по направлению «Психология» под покровительством Байкальского Психолого - Психиатрического Объединения.
Это была просто мечта. Многочисленные тесты, исследования, опросы, свободный доступ к современнейшей литературе и возможность публиковаться в любом местном издании за счёт объединения. Для любого уважающего себя психолога попасть в БППО было пределом мечтаний. К тому же стипендия, гранды и премии за исследования и конкурсы заставляли завидовать любого техника отдела кадров.
На всём протяжении учебного года шли отборочные конкурсы, отсеивающие к моменту выдачи дипломов, всех кроме победителя. Отбор был жёстким. Первые два этапа еще труднее. Но Даниил увидел цель и шёл к ней. Он рискнул, подал заявление на участие и в результате дошёл до финала.
Тема того года была стара как мир: «Добро и Зло», в БППО вообще любили простоту, зачем придумывать заумные темы, когда из обычных можно развернуть весьма интересные дискуссии. У каждого своя правда, а значит спорить можно до тех пор, пока на земле не останется меньше двух людей. Но на тот момент людей хватало.
И вот наступил день финального этапа. Даниилу предстояло бороться с представителями других высших учебных заведений, которых он раньше не видел.
- Довлятов Леонид Леонидович, Иркутский государственный университет, Психологический факультет, город Иркутск - читал свой пригласительный на финал Степан, - Злакина Оксана Игоревна, Дальневосточный государственный университет путей сообщения, Кафедра "Психология", город Хабаровск. О как! Из Хабаровска, чувак!
- Круто!
- Да ещё и путеец!
- Да ещё и женщина, Степан.
- Ага! Женщина – друг человека.
- Точно.
- А второй госовец! Гос везде, блин! Лезут и лезут.
Глупая и вечная вражда нархоза и госа шла от поколения к поколению. Почему то так завелось, что нархозавцы постоянно выпендривались перед госовцами, доказывая крутость своего ВУЗа и преимущества полученных именно в нём знаний, а госовские вели себя так же, только везде отстаивали гос.
Конечно, не все студенты были ярыми оппозиционерами в этом забавном противостоянии, но Степан был именно им. Человеком, доказывающим всем: «Нархоз навсегда!» и сильно недолюбливающим гос.
Даниил же к этим «детским играм» был абсолютно лоялен. Будучи выпускником нархоза он естественно отстаивал преимущества своего ВУЗа, так как знал их, но никому ничего не доказывал, а уж тем более не навязывал. Он считал, что получить знание можно и в ПТУ, если хотеть этого, а если не хотеть, то хоть десять лет в МГУ учись, ничего это не даст.
- Да пусть лезут, Стёпа. Чего ты заводишься раньше времени? Ты ведь его даже не видел.
- Да он по любому пижон, чувак! Других в госе не выпускают.
- Прям как про фабрику сказал. Ну и ладно. Значит, выступать сегодня будут тётенька, пижон и… как бы себя охарактеризовать грамотно? Не могу же я ударить в грязь лицом перед такими людьми.
- Тётенька, пижон и вон тот, лохматый, - оскалился в ехидной улыбке Степан.
- Сильно лохматый?
- Сойдёт. Я привык и они привыкнут.
Даниил автоматически рукой поправил волосы. Степан призадумался.
- А интересно, что женщина и пижон могут рассказать о «добре и зле»?
- Видимо, что-то могут, раз дошли до финала. И, знаешь, вообще мне формулировка темы «добро и зло» не нравится. Не так надо… - отозвался Даниил.
- А как?
- «Зло и добро»! Зла всегда больше. Со злом пытаются бороться. Единственная известная мне личность, пытавшаяся бороться с добром, Завулон из «дозоров». Остальные либо просто совершают зло в основном не осознанно, а не ради борьбы с добром, либо борются с совершившимся злом. Соответственно зло идёт первым, а заканчиваться всё, по-хорошему, должно добром.
- Прикольно. Это ты собрался сегодня рассказать?
- Возможно. Почему бы и нет. Я об этом думаю с тех пор, как услышал тему на этот год.
- А вообще про что ты собрался дискутировать?
- Хм. Ну, скажем… «Зло» или «Добро» - эти категории морального сознания весьма относительны. Нет чёткого определения им, так как у каждого своя мораль. Моя мысль заключалась в том, что зло или добро передаётся людям от поколения к поколению по умолчанию. Но передача эта не хаотична. Есть чёткая зависимость, законы поведения, если можно так сказать. Ты замечал, что при всём разнообразии людей в мире всегда соблюдается какой-то баланс. Равновесие. Соответственно в мире равное количество признаков хорошего и плохого. Определение тех или иных признаков и расфасовка их по категориям «хорошее» и «плохое» происходит путём воспитания, внешнего окружения и других факторов, воздействующих на человека. Соответственно любой человек содержат в себе равное количество элементов добра и зла.
- Тогда почему одни люди творят зло, а другие добро, чувак?
- Не правило мыслишь, Стёпа. Мы все творим и хорошее и плохое. Нет ни одного взрослого человека в этом мире, кто бы ни разу не сотворил добра или зла. Однако мы всё равно называем человека хорошим или плохим, верно?
- Да.
- Мы определяем человека к той или иной категории в зависимости от наших же взглядов, происходит это потому что основная масса серая и чёткого окраса не имеет. Поэтому определить категорию человека из этой массы сложно. Он часто её меняет в зависимости от сложившейся в данный момент ситуации.
- Да, ты прав. Но…
- Но есть устоявшиеся категории морального сознания, да-да! Мы с этого и начали. Так вот: человек нейтрален, свойственен делать и хорошее и плохое, подстраиваясь в нужный момент под нужную категорию… Но! Есть и те, кто твёрдо выбирают себе категорию, а насколько глубоко они зайдут в своём выборе покажет время. И это уже не воспитывается, это как раз и передаётся. Это называется характер. Он есть у каждого. Но многих, к сожалению, устраивает нейтральное положение. Слабохарактерность, лень, страх. Наличие сильно развитого характера, силы и воли у некоторых людей и делают структуру поведения всех людей в целом не однородной. Если условно задать «добру» традиционно белый, а «злу» традиционно чёрный цвета, можно её представить. Сейчас она круглая. Я же считаю, что идеально было бы перевести структуру поведения в вид ромба.
- Зачем, чувак?
- Круг сглажен, а нужны острые края, Степан. Если мы поделим круг пополам и закрасим его градиентной чёрно-белой заливкой, смешав тем самым цвета посередине мы получим самый большой однородный участок – серый, то самое людское большинство, содержащее в себе равное количество того и другого «цвета». Так же удаляться от центра в противоположные края мы заметим, что цвет равномерно перетекает по спектру в свой диапазон, обозначив самых волевых, людей с характером, назовём их фанатиками своей моральной категории. Но, опять же, по краям получится размытая масса. У настоящего фанатика должна быть цель, стать самым преданным в своей вере! У круга же нет цели, точки, к которой нужно стремиться. У ромба есть! И самый-самый кончик угла ромба при тех же условиях либо идеально белый, либо же идеально чёрный. Вот она – цель! Совершенство категории! «Сверхчистое» и «сверхгрязное»!
- Ни чего ты загнул! Подскажешь мне потом место, где траву брал?
- Да иди ты лесом! Там травы много!
- Шучу-шучу, чувак! Не обижайся!
- Я и не обиделся! Иначе ты бы уже лежал без сознания!
Даниил повернулся лицом к Степану и мило улыбнулся, полностью закрыв глаза и натянув губы по самые скулы.
- Хотя, я тоже шучу… наверно! – Даниил продолжал улыбаться.
- Ладно, добрый зверь, общая идея понятна! И весьма интересна. Но вот как добиться ромба? Как сменить застоявшуюся структуру поведения всех людей?
- Очень просто, Степан. Видеть цель и идти к ней минуя все преграды.
- И с чего надо начинать?
- Надо начинать с себя …

Время в дороге, за разговорами, да ещё и хорошей компании летит незаметно, как и расстояние. Обсуждая тему конференции, которая должна была скоро начаться, друзья и не заметили, что вошли на территорию нархоза.
Несмотря на то, что ближайший путь к нужному корпусу был со стороны улицы Ленина, они не любили этот узенький кусочек тротуара, вымощенный брусчаткой (любимое пешеходное покрытие города) и узкий закуток в который надо сворачивать, что бы войти во двор ВУЗа. Любимый вход у друзей был со стороны улицы Горького. Длинный широкий проход, начинавшийся коваными вратами и тянувшийся с шестого до третьего корпуса. Заканчивался проход круглым как блин нархозовским двором.
- Вот мы и пришли, чувак! – положив руку на плечё Даниила сказал Степан, - Дом! Родной дом!
Они стояли в самом центре круга и смотрели на третий корпус. Белая десятиэтажка! Самый ближайшим входом в нархоз ко второму корпусу, в котором и располагался факультет Управления человеческими ресурсами. Сколько же раз они смотрели в эти широкие окна, сколько раз открывали большие деревянные двери, сколько раз обсуждали разные планы, стоя в этом кругу и вот они снова были здесь. Уже не студенты, но ещё не успевшие свыкнуться с этой мыслью, молодые люди.
- Ну, что, Даниил Сергеевич, с Богом?
- С Богом!
Он шагнул …
Что-то ворвалось в его сознание. Чувство тревоги. Ощущение чужого взгляда на затылке. Такого, что казалось кто-то смотрит ему прямо в душу. Изучает. В глазах помутнело. Через серую пелену начала проявляться какая-то комната. Очень-очень знакомые, но размытые черты помещения, однако их было достаточно, что бы понять - комната не пуста.  Пять силуэтов стоявших по середине комнаты плечом к плечу. Они наблюдали за ним.
Человек боится только двух вещей: того, что он прекрасно понимает и знает, что это может навредить ему; и того, что он не понимает вообще, а соответственно не знает, может ли это навредить.
Даниил не понимал происходящего, следовательно, его обуял страх.
Защемило в груди. Озноб прошёл по всему его телу.
Видения исчезли, но ощущения чужого взгляда остались.
Даниил вертел головой, пытаясь найти их. Эти пять пар глаз. Он искал их в прохожих, в окнах, в Степане, в щелях, ветре, пыли, тенях. Он точно знал, что «они» есть. Он их только что видел.
Однако вокруг не было ничего подозрительного. Тот же знакомый двор, но теперь, во власти страха утративший краски и жизнь.
Пустота оконных проёмов, монотонность стен, заплёванная брусчатка под ногами, вечная людская жижа нархозовского двора, гадкий смог от курева, не растворяющийся даже за ночь, всё было мертво и не вызывало страха. И тот начал отступать.
- Эй, э-э-эй! Даня! Что с тобой? – держал его за плечи Стёпа.
Даниил обнаружил себя во дворе нархоза.
- Ничего вроде,  - всё ещё не до конца понимая где находится, ответил Даниил, - Ты видел их?
- Кого?
- Показалось… что кто-то… смотрит на меня, это было так неожиданно. Вот меня и… подкосило.
- Подкосило? Ты выглядел так, будто только что увидел ядерный гриб! Кто это были?
- Ты про кого?
- Ну, ты сказал, что на тебя кто-то смотрит…
- Я сказал, что мне показалось! Тут на площади много людей. Видимо, это от волнения! Перенервничал! – соврал Даниил.
- Ты справишься? – с тревогой посмотрел на друга Стёпа.
- Да… Уже всё в порядке, - ощущение «чужого присутствия» не прошло, но давить перестало.
Он не стал ничего объяснять Степану, так как нельзя объяснить того, чего сам не понимаешь. Однако Даниил вспомнил, что уже раз сталкивался с чем-то подобным. Давно-давно. Это было именно ТО чувство! Как и тогда, в детстве, оно снова появилось неожиданно, и отступать не собиралось. Да и не волновался он перед конференцией вообще.
- Кстати, я опаздываю? – резко собрался Даниил, пытаясь в спешке вытащить часы из-под рукава пиджака, - Долго меня… э-э… не было?
- Где-то минуту, чувак.
- Значит, - Даниил, наконец, достал часы, - Начало через двенадцать минут. Пошли, Стёпа. Опаздывать не хорошо!

Любые запланированные массовые мероприятия начинаются одинаково! Галдеж, толкотня.  На улице или в просторных помещениях, специально созданных для сбора толпы (стадионы, залы) ещё можно попытаться не обращать на это внимание,  но в коридоре, не предназначенном для такого потока людей, да ещё и в знойную жару, это раздражало.
Видимо ректорат нархоза недооценил масштабы мероприятия, так как вполне можно было провести конференцию в «Художественном» кинотеатре, официально являющимся девятым корпусом нархоза. А может просто кинотеатр был занят другими мероприятиями или же организаторы сочли такую мелочь, как удобство, излишними.
Любые запланированные массовые мероприятия начинаются одинаково! И ни одно запланированное массовое мероприятие ни разу в истории не началось во время!
Эта конференция была не исключение. Двери в аудиторию открылись за пять минут до объявленного начала. В течении данных минут толпа заплывала в проход, рассаживаясь по местам, но в назначенный срок, поток не прекратился. Стало видно невооружённым глазом, что ещё минут десять ни о каком начале речи быть не может.
Библиотечный зал, который выделили под конференцию, всегда вызывал уважение у Даниила. Огромное помещение! В нём он получал свой студенческий и пропуск в первый день учёбы, в нём же он получал красный диплом на выпускном.
У дальней от входа стены имелась импровизированная сцена. Немного справа от центра сцены стояла кафедра для выступающих, на которой уместился ноутбук. Рядом с кафедрой, посередине сцены, находился средней высоты широкий столик. Служил он площадкой для заранее подготовленных и разложенных раздаточных материалов. Так же на нём стоял проектор, пол-литровые бутылки из под минералки и целое семейство пластиковых стаканчиков. За столиком вдоль стены, на всю высоту развернулось белое полотно, показывающее немой трансляцией, как создавалось БППО, какие выдающиеся люди входят в её состав, как проходила подобная конференция в прошлом году и так далее.  Слева от сцены стоял длинный, сложенный из нескольких, стол для членов комиссии, накрытый вдоль всей длины тёмно-синей скатертью. Его тоже украшали бутылки из под минеральной воды и стаканчики, а так же микрофоны и таблички, обозначающие ВУЗ, должность и ФИО каждого члена комиссии.
Всего в комиссии было пять человек. Все они уже сидели на своих местах.
Вопреки всем ожиданиям Даниила, Винокурова среди них не было, видимо в «художке» и вправду проходила какая-то более важная для ректора встреча. Зато заведующего его кафедрой, и проректора по связям с общественностью и СМИ, Даниил увидел сразу. Он очень уважал этих людей, да и последние пять лет они были частью его студенческой жизни. А главное, они были свои. Эти два человека присутствовали на всех внутриВУЗовских этапах конференции. Судили строго, но не предвзято. Помогали, как могли во время подготовки. И, в конечном счёте, доверили Даниилу право отстаивать честь ВУЗа в финале.
Остальные трое были ему не знакомы, но по эмблемам на табличках было видно, что двое из трёх с госа, а председатель комиссии из Хабаровского ВУЗа.
Дискомфорт от инцидента во дворе у Даниила прошёл сразу, как только он вошёл в третий корпус и окунулся в суматоху ВУЗа, не свойственную летнему воскресному дню. Однако увидев председателя волнение появилось вновь. Что-то было в нём не так. Что-то тревожило Даниила, когда он смотрел на него. Но что, он пока понять не мог.
Что бы отвлечься, они со Степаном подошли к стенду с фотографиями финалистов и кратким описанием их личности,  узнать, пока ещё есть время, что за конкуренты сегодня будут у Даниила.
Оксана была настоящей куколкой. Той, что уже возомнила себя прекрасной бабочкой. Густые, белые волосы, очень красивые черты лица, пухленькие губки. Глаза большие, нахально-насмешливый взгляд, очень дорогая причёска, макияж и серёжки, говорили о том, что ей в этой жизни уже досталось всё, чего она могла желать.
- Ого! Чувак, ты посмотри на эту кралю! Очередная доченька богатеньких родителей. Кто, интересно, её отец? Ректор их Хабаровского ВУЗа? Раз она дошла до финала. Эх, Оксана Игоревна, нельзя с таким презрением смотреть на людей, – высказался Степан, - не хорошо это.
- Да ладно тебе блондинок рассматривать, ты посмотри на своего пижона!
Степана, как молнией пришибло.
- Во! Во-во-во, чувак! Я про это и говорил! – с такой частотой, как это делал по портрету Леонида Степан, нацелено тыкать пальцем может лишь хорошая секретарша… или кассирша, - Посмотри на него! – если бы за фотографией не было жёсткого основания, он бы уже проткнул её, - Даже с фотографии он выглядит, как президент! Нет, как ИМПЕРАТОР! Эта ухмылочка, прямой взгляд! Всё что положено выходцам из госа! Наш девиз: «Мы из госа! Мы проводим рукой по своим волосам, а вы сдуваете с нас нашу перхоть, низшие»!
- Не, Стёпа, не преувеличивай! Хотя выглядит он харизматично, не спорю.
- Харизматично? Это не то, чувак! Вот помяни моё слово! Он выйдет на сцену, все девочки охнут, некоторые, даже, попадают в обморок от возбуждения!
- Думаешь всё так плохо?
- Уверен, чувак. Странно, почему мы его до сих пор не заметили! Поверь, такое не заметить не возможно! Видимо он пришёл раньше и до сих пор сидит в гримёрке! – Степан кивнул в сторону архивного помещения, на дальней стороне зала, за кафедрой, - Хочет произвести впечатление разом, а не делиться десять минут своим божественным лицом с толпой. А ещё он, скорее всего, будет слишком э-э-э… официальный что ли.
- Да-ну! Как это?
- Ну, как сказать? У меня при взгляде на его фото, создаётся ощущение, что он официально заявляет: «Я, Давлятов Леонид Леонидович, будучи в полном здравии и трезвом уме предупреждаю, что при первой же возможности продам всё и всех лишь бы добиться своей цели».
- Довольно забавное у тебя понятие официальности, – улыбнулся Даниил, – Я бы назвал это излишней целеустремлённостью.
- Увидим, чувак! Увидим. Пошли по местам, вроде начинается! Оксаночка уже вышла к кафедре. Она первая?
- Да. Первая. Пошли, Ромео.

В аудитории, наконец, прекратился гул. В зал всё ещё втекали, но уже бесшумно, зрители и расползались вдоль стен. Все сидячие места были давно заняты.
Из динамиков прозвучали фанфары, председатель, встал, взял микрофон, проговорил стандартный скучный вступительный монолог, попеременное представил всех членов комиссии и так далее.
Даниил его уже не слушал, как только объявили начало, он полностью ушёл в себя, прокручивая снова и снова в голове своё выступление.
Степан тоже не слушал вступительных речей.
Кто их вообще слушает?
В массовых скоплениях людей он любил рассматривать девочек. А сейчас всё его внимание было направлено в сторону кафедры.
Там стояла Оксана. В живую она была ещё красивее. Высокая, зеленоглазая девушка с идеально гладкой кожей шоколадного цвета (солярий, слишком шоколадный для натурального загара). Цвет кожи безупречно выделял длинные бело-пепельные волосы. Стройные, длинные ножки, осиная талия и красивая аккуратная грудь нужного размера, настоящая. Строгий чёрно-белый костюмчик подчёркивал красоту ещё больше. Галстук стремительно уходил в разрез жилетки, привлекая внимание к груди, а короткая облегающая юбочка позволяла оценить божественную красоту ножек хозяйки почти в полном объёме. На прекрасном смазливом личике не было ни волнения, ни страха. Она стояла за своей кафедрой мило улыбаясь. Скверную натуру в ней выдавал лишь надменный взгляд.
Её выступление было самым стандартным. Коротенький суховатый доклад. Примеры, обсуждения, ответы на однотипные вопросы.
Не смотря на это было не так уж и скучно. Видно было, что она далеко не глупая, но вряд ли победитель. Скорее необходимый шаблон для сравнения с другими финалистами.
Даниил всё ещё был в себе, сосредоточенно прогоняя и прогоняя в уме своё выступление. Но когда на сцену из той самой «гримёрки» вышел Лёня, сосредоточенность полностью исчезла. Даниил не смог удержаться, что бы ни выйти из раздумий и не посмотреть на это… выступление.
У кафедры возвышался стройный, чуть выше среднего роста, молодой человек лет двадцати – двадцати пяти, с красивой свежей причёской, золотистые волосы просто сверкали чистотой и были уложены с профессиональной любовью. Сравнить его лицо, можно было с лицами у древнегреческих статуй, настолько геометрически точны были черты его лица. Целеустремлённые и глубокие голубые глаза. Ни одна фотография не передавала их настоящей глубины.  Ехидная, но очень приятная, не сходящая с лица, улыбка делала юношу ещё более привлекательным. Одет Леонид был в превосходный бежевый костюм, который идеально подчёркивал безупречную фигуру хозяина. Шит под заказ. Рукава пиджака самой подходящей длины, бесподобный узел на галстуке, идеально отглаженные штанины плавно переходили в красивые замшевые ботинки рыжего цвета.
- Да, Стёпа, - сорвалось у Даниила, - Я, кажется, понял, что ты имел в виду под фразой «слишком официальный». Действительно… слишком.
Степан довольно хмыкнул.
- Вот смотрю я на них, - продолжал шёпотом Даниил, - и не понимаю: я - простой человечишка, что делаю рядом с такими Богами красоты и пафоса?
- Всё просто, чувак. Ты тут, чтобы победить их. Ни какие они не Боги. Они – картинки. Красивые, пёстрые, но не более. А ты… ты настоящий.
Доклад Леонида был куда интереснее и веселее.
Правила любого показушника просты: уж если ты устраиваешь показуху, так делай это по-максимуму, громко, внятно, весело, с шутками в тему и тому подобное. Вот только сам доклад был ни о чём. Леонид рассказал всё то, что давно уже все знают, только сделал это, надо признать, очень красиво.
Девочки в зале охали.
Степан ухмылялся.
А доклад Леонида, тем временем, закончился.
Пришло время Даниила.
Его доклад оживил зал. Все его суждения строились на базе собственных знаний, опыта и потока мысли, а не на основе чьи-то скучных статей и научного материала, в которых он, кстати, тоже весьма не плохо разбирался. При таком подходе к делу, всегда есть что послушать и о чём поразмышлять. Большинство зрителей были сверстниками Даниила, соответственно его идеи были куда понятнее и интереснее для них, нежели статьи шестидесятилетних бородатых профессоров.
Доклад Даниила закончился. Комиссия, поблагодарив выступающих и зрителей за участие, удалилась на десять минут для определения победителя. Пол-аудитории, следом за комиссией, удалилось на перекур. Остальные либо вышли в коридор размять ноги, либо остались на местах.
Конференция оказалась очень интересной. Не смотря на то, что продолжалась она почти три часа, моральной усталости, как это часто бывает на скучных заседаниях, не было ни у кого. Оживлённый гул обсуждений, стоявший в аудитории, являлся главным доказательством этого.
Даниил со Степаном остались сидеть на местах. По предварительным подсчётам баллов, реакции зала и судейской комиссии на доклады сомнений, что победит Даниил, у них не было. Они почти не разговаривали. Непроходившее ощущение загадочного чужого взгляда подавлялось отличным настроением.  Даниил, откинувшись на спинку стула с закрытыми глазами, наслаждался шумом, а Степан занимался любимым делом - охотился на юбочки.
Наконец по воздуху прошелся лёгкий запах сигаретного дыма, обозначивший возвращение курильщиков. Гул в зале сменился на шорох рассаживающихся по местам зрителей и членов комиссии вернувшихся в аудиторию.
Прозвучали фанфары! Председатель встал, рассказал как ему приятно было сегодня видеть всех и участвовать в столь интересной конференции. Отметил гостеприимство принимающего ВУЗа. Подчеркнул все плюсы выступающих. Дал несколько напутствий и советов для вступления во «взрослую жизнь» и, наконец, взяв в руки конверт, зачитал:
- По результатам подсчёта голосов, победителем конференции этого учебного года становится… Златко Оксана Игоревна! Дальневосточный государственный университет путей сообщения, Кафедра "Психология", город Хабаровск.

Есть такие секунды, когда мозг уже принял информацию и предварительно её обработал, но полного отчёта ещё не выдал, так как фактические полученные данные не соответствуют плановым. Обычно этот процесс сопровождается глупым выражением лица и полным молчанием, так как мозг ищет объяснения данному несоответствию. Такие секунды называются замешательством.
Судя по реакции зала, в тот момент в замешательстве находилось процентов девяносто присутствующих. Каждый выходил из него по-своему. Даниилу помог «чужой взгляд». Он понял, что «они» пришли наблюдать именно за реакцией на его проигрыш. Но почему его реакция так важна? Проиграть в честной схватке дело вполне обычное, и реагировать на это тоже стоит обычно: «проиграл, да проиграл». Значит, что-то тут не так. Значит, есть в его проигрыше что-то не стандартное, не честное. Но что? Даниил, наконец, решился осмотреть стоящего перед всеми председателя, так как ещё в начале конференции ему что-то не понравилось в нём. Он понимал, что причина его проигрыша лежит именно в этом «что-то». Но что?
То же выражение лица, тот же голос, та же причёска, тот же костюм, тот же беджик, прикреплённый к левому карману, та же надпись: «Председатель судейской комиссии БППО Игорь Дмитриевич… ЗЛАТКО.
Всё стало ясно! Всё было настолько очевидно, что ни он, ни Степан этого не заметили. Только у человека, абсолютно, на сто процентов уверенного в своей победе, может быть такой надменный взгляд, как у Оксаны. Златко Оксаны Игоревны, дочки председателя комиссии, одного из учредителей БППО, бывшего депутата законодательного собрания по Хабаровскому краю, Златко Игоря Дмитриевича.
«Не справедливо!» загремело в голове у Даниила, он снова оказался в размытой комнате с «наблюдателями». Однако сейчас они его не пугали, досада давила на грудь так, что о страхе думать было глупо. Зачем чего-то бояться? Зачем вообще что-то делать, если всё равно, сколько честно не борись, проиграешь бесчестному. Остаётся два выбора, поступать так же как и с тобой или же стиснув зубы идти дальше, не имея не малейшей уверенности, что когда-нибудь ты найдёшь справедливость. Даниил поднял голову и закричал пяти бесплотным теням «Почему? Почему всё всегда так?». Ни одна из теней не пошевелилась. Ни одна не ответила. Пристальный, пронзительный взгляд не ослаб. Они ждали. Ждали, что же он выберет: сломается или, проглотив комок горечи, продолжит свой путь? Теперь он знал что делать! Знал, что нечего бояться… себя! Надо лишь доказать себе, что ты готов идти до конца!
«Да пошли вы все!» заорал, глядя прямо «им» в глаза Даниил, «Не дождётесь! Хрен я сдамся! Я пойду до конца!».
У силуэта, стоявшего посередине, проявилась улыбка. Нахальная, как у подростка. Но в ней чувствовалось одобрение. Остальные тени кивнули в знак уважения и, одновременно закрыв глаза, исчезли.
Он сделал это! Сделал выбор! Сам того не замечая ощутил такую лёгкость и спокойствие, что его уже не мог расстроить проигрыш или испугать видения. Это его жизнь и он в ней всё! Пора открыть глаза!
Даниил сидел в аудитории посреди разгорающегося скандала.
- Та ти що, холопец, правда чи що? И як так вийшло? – стоял слева от него Степан, и орал на председателя. Степан уже проанализировал причину победы Оксаны и отцовское воспитание не давало ему просто так смериться с несправедливостью. Молчать он не собирался. – Устроить весь этот спектакль ради своего генно-модифицированного потомства это просто оскорбление и в первую очередь не меня, а других участников конференции!
- Оскорбления сыпятся исключительно из вашего рта, молодой человек! Вы переходите все рамки. Сядьте и замолчите, пока Ваши дешёвые выскочки не перешли в скандал ВУЗовского масштаба, - ответил ему председатель, - Или Вы нахально решили, что получив диплом можете оскорблять кого угодно. Я так этого не оставлю.
- Да засунь… - продолжал Степан, пока его не перебил Даниил.
Отдёрнув друга за рукав на сидение, он встал и, склонив голову перед председателем, попросил:
- Прошу нас простить! Перенервничали! Такого больше не повториться! – протараторил Даниил, - Искренне поздравляем победительницу финала Оксану с… - осёкся, - заслуженной победой.
- И впредь держите свои языки за…
Даниил уже не слушал, рухнул мешком рядом со Степаном.
- Ты что творишь, чуак? Зачем ты извиняешься перед этой мразью. Надо бороться с этим.
- Надо, Стёпа, и мы боремся. Но бороться-то надо грамотно. Сломя голову лезть в пекло – это не борьба. Ни к чему хорошему это не приведёт, - полушёпотом успокаивал друга Даниил, - Сейчас Златко может раздуть такой скандал, что мы с тобой полетим прочь из психологии вообще, да ещё и найдут способы дипломы аннулировать. Не здесь и не сейчас надо бороться. Мы проиграли бой. Но теперь у нас есть шанс доказать самим себе, что и без БППО мы можем добиться всего.
- Отличная мысль, – послышалось сзади.
Даниил и Степан обернулись.
- Поддерживаю тебя, Даниил! – сказал сидевший прямо за ними Лёня, - И в этой мысли, и в тех, что ты объяснял за кафедрой!
В это время конференция закончилась официально. Все стали расходиться и общение можно было продолжать уже не шёпотом.
- Ой, надо же! – начал Стёпа, - Его величество Леонид нас поддержал.
- О как! У тебя проблемы? – вызывающе произнёс Леонид.
- У меня-то нет, а вот у тебя сейчас появятся!
- С чего это вдруг они у меня должны появиться?
- Проблемы часто появляются у тех, кто в чужие разговоры встревает.
- Кстати, правда, - перешёл на спокойный тон Леонид, - за это извиняюсь. Просто рассуждения Даниила совпадают с моим мировоззрением, вот я и не удержался. Поддержал его.
- Ладно, раз извинился, свободен! Больше не встревай, - отрезал Степан и повернулся к Даниилу готовый продолжить с ним спор.
- Позволю не согласиться, – окликнул тем же спокойным тоном Леонид, - я, как ты говоришь, встрял, не только с целью поддержать речь, я хотел познакомиться с вами.
- С чего вдруг? – удивился Стёпа.
- Ну, во-первых: про доклад Даниила я вообще молчу, это было потрясающе интересно, а во-вторых: ты… Мне понравился твой характер. Не испугавшись чина ты без колебаний принялся защищать друга, это достойно уважения. Да и ко всему прочему, этот хабаровский чиновник со своей дочуркой и меня кинул с победой. По сути, мы с Даниилом в одной лодке.
- Странно такие умные слова слышать от госовца.
- Госовец, говоришь. Вот в чём дело. Но я боюсь тебя расстроить, я уже не госовец, так же как вы не нархозовцы. Считаю глупым продолжать эту войну.
- А Лёня прав, - напомнил о своём присутствии Даниил, - Хватит уже, Стёпа. Как видишь и в госе есть нормальные люди, - он повернулся к Лёне и протянул правую руку, - Даниил.
- Леонид, очень приятно! – произнёс во время рукопожатия Лёня, а после перевёл свою правую руку на Степана.
Степан закрыл глаза,  глубоко вдохнул, задержав на несколько секунд дыхание, успокоился, выдохнул и, открыв глаза, сказал:
- Вы правы. Я вспылил. Извиняюсь! – пожав протянутую руку Лёни ответил, - Степан!
Всё напряжение между ними растворилось в ту же секунду.
- И так, господа проигравшие, что мы с вами будем теперь делать? – поинтересовался Стёпа.
- Степан, это очевидно! – ответил Даниил, - мы сделаем то, что русский человек делает, когда ему очень плохо или наоборот, когда ему очень хорошо!
- И что же это? – не сразу уловил мысль Леня.
Даниил улыбнулся, а Степан, наклонившись к самому уху Лёни, прошептал:
- Мы напьёмся, чувак!