Картина

Художник  работал над картиной несколько лет. Он мало спал и совсем забыл о своих родных и друзьях. Его окна были плотно затянуты шторами, в квартиру никто не входил, кроме пожилой доброй женщины, жившей с ним по соседству. Она заботилась о нём, принося с рынка продукты и готовя ему еду. Перестирывала вещи, убирала комнаты. Она никогда не беспокоила его разговорами и делала свою работу тихо, и художник был благодарен ей за доброту. 

И вот настал тот день, когда его картина появилась на выставке. В массивной тёмной раме, она висела на боковой стене зала и занимала практически всю  поверхность. Когда с неё сняли защитное полотно, то люди увидели  холст, покрытый белилами. И больше ничего.

Весь день мимо холста проходили посетители. Некоторые останавливались, и вслух высказывали свои эмоции, кто - то бросал косые взгляды и молча проходил мимо. Художник сидел на стуле в углу зала и наблюдал. Вечером, когда схлынула толпа ценителей искусства, художник попросил служителей затянуть полотном картину и снять его только утром, перед первыми посетителями.

На утро, как и было обещано, служители сняли защитное полотно с картины, когда в зал вошла первая экскурсия во главе с гидом.

Ткань упала на пол, а люди  отшатнулись от картины. Картина жила. Её полотно выглядело устрашающе. Огромные бурые кляксы расползались по её поверхности, цепляясь друг за друга длинными щупальцами, переплетаясь между собой и перемешиваясь. Из этих пятен выступали очертания лиц с орущими ртами, злобными оскалами и гримасами  ненависти. Картина зашептала. Шёпот  нарастал, и вот  уже можно было разобрать некоторые фразы. Люди притихли, на многих лицах появилось недоумение, некоторые были просто поражены услышанным.

Картина дышала. Полотно стало наполняться чем - то изнутри и разрастаться. Люди отступили в глубину зала, но продолжали, как завороженные, неотрывно смотреть на картину. И вдруг в правом нижнем углу холст дал трещину.
И тогда, в звенящей тишине зала,  откуда - то из глубины картины, раздался чистый и звонкий детский голосок. - Мамочка, посмотри, какое большое полотно! Вот бы мне такое! Я бы нарисовала на нём большое – пребольшое солнышко!

И как только затих детский голосок, картина мгновенно успокоилась. Краски стали блекнуть, а затем и вовсе пропали. Полотно заискрилось белизной и на нём, словно по мановению волшебной палочки, проявился сначала выпуклый круглый контур, окрасившийся в оранжевый цвет, а затем от него потянулись к краям картины длинные лучи. Картина засияла оранжевым солнцем, и  с холста по залу разлился яркий свет. Солнечные зайчики весело запрыгали по живописным полотнам, заставляя их оживать.
Художник стоял у окна. Он наблюдал за маленькой девочкой, играющей в саду, в который выходили окна выставочного зала. Его серые, с лёгким прищуром глаза искрились, на губах играла лёгкая улыбка. Это она, маленькая фея, спасла его картину, когда вчера,перед самым закрытием выставки, вбежала в зал, держа в крохотной ручке большой розовый шар на длинной нитке.