Папа и мяч

Рассказ будет опубликован в журнале "День и Ночь" (Красноярск) в конце 2011 г.





          Мяч был большой и круглый. И еще желтый.  Ярко-желтый и огромный, как свежее и бодрое утреннее одесское солнце, как огромный сочный персик с Привоза, как лоснящийся и впервые увиденный мною этим летом южный желтый помидор, как сладкая казахская дыня, которую мы ели вчера вечером.

Мне даже показалось, что он мне подмигнул, наверное, хотел подружиться.  Мяч лежал на витрине в магазине, сияя надутыми щеками, он звал меня к себе играть и улыбался, радуясь нашей встрече. Должно быть, ему было скучно, в этом магазине. Я сразу понял – мне его купят, обязательно купят. Мы с мамой пришли в магазин детских игрушек. Мы пришли не просто посмотреть, мы пришли за покупками. А раз магазин детский, значит и покупка будет для меня, а не для папы или мамы. 

Я увидел этот мяч и замер. Я решил стоять около него и никуда не уходить. Ну, только если вдруг в туалет очень захочется и терпеть уже не смогу. И все, больше никуда. Мне было всего 2 года, я еще не мог передать словами те эмоции, которые нахлынули на меня при виде мяча. Я вообще еще мало, что мог сказать, некоторые слова у меня получались, а некоторые пока нет. Мама увидела мой восторженный взгляд, посмотрела на бумажку с ценой, улыбнулась, что-то спросила у продавца, и я стал обладателем огромного, почти с меня ростом ярко-желтого круглого чуда.

Это твой мяч, малыш, сказала мне мама, и я схватил его и обнял, прижался к нему всем телом, ощутив его легкость, но нести мне его в таком надутом состоянии домой не разрешили, сказали, что я даже дорогу за ним не увижу. Поэтому мне дали в руки маленький белый пакетик, в который положили мой желтый  подарок, только сдутый….и я по этому поводу очень сильно разволновался, потому что этот свернутый прорезиненный кусок совсем не походил на красивый и яркий мяч, который я выбрал на витрине. Я даже думал было пустить слезу и потопать ногами, иногда такие приемы срабатывали в части покупки конфет и пирожных, но мама успокоила меня, сказав, что как только мы придем в гостиницу, где  остановились на время отпуска моих родителей, папа сразу его надует и я смогу играть, сколько захочу.

Всю дорогу я прижимал одной рукой пакет к груди, а другой держался за маму. В этот день мне казалось, что я был самым счастливым мальчиком во всей Одессе. Ведь таких подарков не было больше ни у кого на свете.               


Папа действительно сразу надул мяч и весь вечер мы бегали вместе в обнимку по комнате и во дворе и я даже несколько раз споткнулся и содрал себе коленку до крови, потому что мяч был таким большим, что за ним я ничего не мог видеть. Но потом я научился падать и падал животом прямо на него. Это было так здорово, что я стал падать на него специально. Он как-будто защищал меня от падения, как самый лучший друг, готовый подставить руку вовремя. Мяч и правда стал моим другом, каким-то родным и близким. Нам вместе было очень здорово.

Спать я лег тоже с ним, долго пытаясь накрыть его одеялом. Но одеяло было маленьким, все вместе под ним мы не могли поместиться и я расстроился, вдруг мяч замерзнет ночью. Но тут пришла мама и сказала, что это южный мяч, а на юге все спят с открытыми окнами, а иногда даже на балконе и никто не мерзнет. Не будет холодно и мячу. Тогда я успокоился и счастливый уснул.

Наступило утро и в окно нам заглянуло свежее и яркое одесское солнце. Оно разбудило нас и позвало с собой на море. За ночь мяч немного сдулся, но папа набрал полные легкие воздуха и снова сделал его упругим и гладким. Родители взяли полотенца, подстилки, фрукты и пошли на пляж, купаться и загорать, как сказала мама. А я взял мяч. Потому что хоть фрукты и были очень вкусными и сладкими, но мяч для меня был важнее. Фрукты и подстилки были для всех, а мяч только для меня.

Мы вышли на берег и я впервые увидел море. Мама и раньше мне про него рассказывала. Я знал, что оно намного больше ванной в нашей квартире и больше озера на даче у бабушки, но я никак не мог предположить, что море может быть таким огромным. У него не было видно берегов, оно было ярко зеленым и далеко-далеко сливалось с голубым небом, а еще через каждые несколько секунд на пляж, где положили мы свои подстилки, накатывалась веселая и шумная  волна, она со смехом проносилась по песку, смазывала его ярким искрящимся блеском и пропадала, оставляя после себя пену, мелкие камешки и немного зеленой морской травы. На пляже висел красный флаг, и мама объяснила, что купаться сегодня  запрещено, потому что на море сильный ветер, большие волны и можно утонуть, даже если ты хорошо плаваешь. А я плавать еще не умел вообще.
Волны и, правда казались огромными, они были выше меня и даже выше папы, почти как дом.  Дети  постарше играли с ними в догонялки,  они старались убежать от волн, но те все равно успевали до них дотронуться своими мокрыми руками, некоторых, которые не умели бегать быстро, они окатывали с головы до ног и даже роняли на песок. Но никто не плакал и даже наоборот, всем было весело. Мне надели на голову панамку и я хотел тоже побежать играть вместе со всеми с набегающей волной, но мама не пустила меня, сказав, что я еще маленький и подходить к воде одному близко без взрослых опасно, волна меня может утащить в море к страшному морскому чудовищу. Морское чудовище я видел в мультфильмах и встречаться в жизни с ним не хотел, поэтому послушался маму и к морю не пошел.

Огорчаться не имело никакого смысла. Ведь мы приехали на целый месяц и, наверное, ветер не будет дуть каждый день с такой страшной силой.  К тому же рядом со мной лежал и сиял своими круглыми боками большой, желтый мяч и он дружил только со мной, и не нужно никого было спрашивать, чтобы играть с ним. Я стал подбрасывать его в небо и смотреть, как он парит в воздухе, закрывая собой солнце. Он был  больше солнца и ярче него. Они казались такими похожими, круглыми, теплыми и желтыми. Но на солнце было больно смотреть и к тому же, оно сияло слишком далеко от меня, а мяч лежал рядом на песке и я мог обнять его и прижаться.

В очередной раз я подбросил мяч вверх и зажмурил глаза. На несколько секунд я потерял его из виду. Озорной порыв морского ветра подхватил  моего друга, закрутив в воздухе, наверное, ему тоже хотелось поиграть с ним. Мяч рванулся к морю, остановился немного на мокром песке, подпрыгнул, и свежая соленая волна неожиданно шлепнула его по желтому боку и увлекла за собой вдаль от берега. Купаться, - донесся до меня ее шепот. Я молча и  испуганно стоял на песке и смотрел на то, как мой мяч уплывает от меня все дальше и дальше в море. Он играл с волной, прыгая с одного ее гребня на другой, легко взлетая над морем и паря в воздухе. Мяч словно вырвался на свободу и вдыхал в себя свежий морской запах. Мой друг убегал от меня все дальше и дальше, поблескивая на солнце желтым ярким озорством.

Первым спохватился отец. Он вскочил с песка, отряхнулся и бросился в море за моим мячом. Он греб молодецкими бодрыми саженками, оставляя за собой большие волны, но каждый раз, когда мне казалось, что он вот-вот догонит мяч, тот, словно играя с ним в догонялки, неожиданно бросался  дальше в море, дразня и улыбаясь своим желтым боком. Волны становились все больше и больше, и я иногда терял и отца и мяч из виду, они то пропадали оба, то вдруг появлялись на гребне волны иногда близко, а иногда далеко друг от друга. Они уже заплыли за буйки, огораживающие пляж и удалялись все дальше от берега. Неожиданно мне стало страшно, страшно не за мяч, я знал, что с ним ничего не случится, в нем же было много воздуха и он не мог утонуть. Мне стало страшно за папу, он проплыл уже очень много и я начинал понимать, что волны не только выше его, но и  сильнее. Мама тоже заволновалась, встала с песка и стала кричать, чтобы он вернулся. Но папа не слышал, потому что уплыл очень далеко и плыл все дальше и дальше, туда, где жило морское чудовище, поджидавшее его в пучине.

Постепенно и мяч и папа превратились в две маленькие точки – одна желтая, другая черная. Наверное, в этот момент папа обернулся и понял, как далеко от него находится берег, а может быть, он вообще его не видел, потому что на него снова накатилась большая волна. Только тогда мы все увидели, как папа развернулся и поплыл обратно. Он греб медленно и тяжело, волна била его в спину, словно злясь, что он отказался плыть с ней наперегонки, мешая  ему и стремясь накрыть его с головой. Прошло немало долгих и тяжелых минут и, наконец, до берега осталось всего несколько метров и нам казалось, что папе нужно всего лишь сделать десять гребков его сильными руками, чтобы выйти и лечь рядом с нами на песок. Но каждый раз, когда папа пытался встать и опереться на твердое морское дно, волна, возвращающаяся с берега, сбивала его и уносила обратно в море, переворачивая, прижимая его ко дну, крутя в своем водовороте. Папа снова поднимался и шел и так продолжалось очень долго и нам с мамой стало казаться, что у папы сейчас кончатся силы и море никогда не отпустит его.

И тогда я,  маленький, прижался к маминой ноге, громко заплакал и стал просить море, чтобы оно отдало мне моего отца, ведь оно  уже забрало у меня  мяч и могло играть с ним, с моим мячом все лето. Я смотрел на волны и просил море отпустить моего папу. По моим щекам текли слезы, такие же соленые как волны, они смешивались с морской водой и щипали мне кожу…..

Внезапно ветер стих, стих  ненадолго, всего лишь на несколько секунд, словно услышав мои просьбы, а, может быть, увлекшись на это время мячом, волны отступили и выпустили отца на берег. Он подошел к нам мокрый и усталый, лег на песок и закрыл глаза. По его телу текли капли. Они подрагивали от ударов его сердца и немного искрились. Я посмотрел на горизонт и увидел, как далеко-далеко ярко зеленое море подбрасывает в синее небо мой желтый блестящий  мяч, кидая его с одной волны на другую. Веселый, словно мальчишка, вырвавшийся на свободу, он радовался своей новой жизни, прощаясь со мной навсегда………