Прошу мне не тыкать! Часть 4

                ВСЕ ТАЙНОЕ СТАНОВИТСЯ ЯВНЫМ

Пронеслась Вторая Мировая война. Наступил Великий День Победы! Народ ликовал. Ликовала и наша семья во главе с бабушкой.
Папа на фронте не был, так как на его предприятие по бурению скважин была наложена бронь. Самые тяжелые дни, когда шли бои за Москву, папа оставался в городе, дежуря на крышах домов во время налетов немецкой авиации и гася фугасные бомбы.

У меня сохранилась открытка с изображением скульптуры Веры Мухиной «Рабочий и колхозница», присланная папой в деревню Пыркино Пензенской области, куда нас с мамой эвакуировали. Это было первое в моей жизни письмо от папы, в котором он просит меня читать и обещает выслать еще много книг, а также слушаться маму и не капризничать.
Это письмо было написано папой 10-го декабря 1941 года, в самый тяжелый день московской обороны!!! На открытке стоит штамп «Просмотрено военной цензурой». Я, малышка, была так горда тем, что, словно взрослая, я получила настоящее послание, что сохранила его.

А когда враг отступил, папа стал выезжать на буровые объекты в Уфу,  в Барнаул и другие города.
Позже папа был награжден медалью за оборону Москвы и медалью за доблестный труд в тылу во время войны, которую ему вручил в Кремле член Правительства Шверник, о чем свидетельствует сохранившаяся фотография.

Вернулся с фронта его старший брат, Евгений Иванович, прошедший всю войну от Москвы до Берлина. Он был награжден орденом Красной звезды за очень важную и опасную операцию в тылу врага. Он служил в разведке, так как с детства знал немецкий язык.

В 1946 году от злокачественной опухоли на 66-м году жизни умерла моя бабушка, Александра Федоровна Плохова, урожденная Герман.  Отпевал ее дома священник Кедровской церкви, — храма Воскресения в Сокольниках. Похоронена она на Введенском (немецком) кладбище в Москве.

Шли годы. Жизнь в доме в Сокольниках текла своим чередом. Родители работали, а мы, дети, учились.
Жилось, как и всем в то время, материально трудно. Мне вспоминается грустно-забавная сцена. Папа случайно узнал, что мама взяла в долг деньги у соседей. Возмущению его не было предела:
— Мы должны жить на то, что имеем!
Мама оправдывалась:
— Нам не хватает, девочки растут. Может быть, ты прислушаешься к совету твоего руководства?
— Какому совету?
— Тебе же намекают, что, если ты вступишь в Партию, то немедленно получишь и повышение по службе, и высокую зарплату, и новую квартиру. Лучше бы мама этого не произносила. У папы волосы буквально дыбом поднялись на голове, искры из глаз посыпались. Дрожащими руками он схватился за брючины и присел в глубоком реверансе:
— Сейчас я вам! Продавать себя пойду! Задницы лизать!?
Раньше я никогда не слышала от отца грубых слов.

Папа  был уважаемым специалистом,  автором нескольких книг по бурению скважин на воду. Некоторые из них были изданы в Китае и Франции, переведены на латвийский язык. За этот труд платили гроши, — все забирало государство. Вечерами папа преподавал на специальных курсах.

Папа старался соблюдать дедушкины правила и традиции. Он был внимателен к нашей учебе,  к нашим проблемам.
Также все вместе готовились к Рождеству. Папа снимал со шкафа дедушкину модель яхты, и мы рассматривали и восхищались. Также украшалась елка, и ее огни отражались в крупных белоснежных изразцах печи и тончайшем фарфоре чайного сервиза на праздничном столе. Также дарились подарки. Только бабушка в свое время получала украшения с бриллиантами, а для мамы ставились под елку…резиновые ботики, черные, глянцевые с розовой фланелькой внутри, или духи «Красная Москва» (других не было в продаже), а для нас — милые тряпичные куклы, а не барышни с фарфоровыми головками, и обязательно, большая стопка книг.
 Папа вспоминал свое детство. Но о судьбе деда никогда не заговаривал. Он оберегал нас. Для нас: дедушка умер от сердечного приступа. Конечно, взрослея, мы не слишком верили в эту версию.

Папы не стало в 1984 году 3-го декабря. В этот горький день я впервые открыла ящики его письменного стола, чтобы взять паспорт. И только много дней спустя, смогла вернуться к столу и разобрать содержимое ящиков.
В столе я обнаружила личную печать деда, всякие мелочи, принадлежащие деду.
Но особенное мое внимание привлекла рукопись — толстый, небольшого формата альбом с рисунками, схемами и чертежами различных приборов и механизмов, начиная с песочных часов и кончая самолетами. В нем не меньше 300 листов! Это — настоящая энциклопедия, в которой дедушка представил развитие техники с древних времен до начала 20-го века.

Рукопись начата в июле 1930 года (!). Значит, и в ссылке дедова инженерная мысль работала. И я представила, как вечерами дедушка, тоскуя по семье, по родному дому, садится за эту кропотливую работу. Он не мог не работать! Он презирал безделье. Он продолжал творить! И только труд давал ему силы и удовлетворение.
Этот альбом, на мой взгляд, уникален. Жаль, что работа не завершена. Не хватает пояснительного текста.

Увлекшись разглядыванием альбома, я чуть не выбросила синий ветхий конверт. Он мне показался пустым. В последний момент я все-таки проверила.
В нем оказался маленький бумажный листочек с водяными знаками, размером 10,5 х 7,0 см. На нем было напечатано:
«СССР, УВ 232891, Лагери Особого Назначения, ОГПУ, расчетная квитанция, 50 копеек». А ниже мелким шрифтом: «Принимается в платежи от заключенных исключительно в учреждениях и предприятиях Лагерей Особого Назначения ОГПУ» и подписи: начальника УЛАГ ОГПУ и начальника Финотдела ОГПУ, 1929».

Сердце мое оборвалось. Похоже, подтверждаются мои догадки о судьбе  деда. Следовательно, папа, оберегая семью, все эти годы держал втайне от нас правду. Но как это оказалось здесь? Мне вспомнилось, что мама рассказывала о визите незнакомца к бабушке, об их разговоре за закрытыми дверями, о последующей реакции бабушки и ее настроении. Возможно, этот человек принес бабушке страшную весть и, может быть, последний привет от деда?

Но, окончательно все прояснилось в 1993 году. Распался Советский Союз. Министерство безопасности рассекретило архивы 30-ых — 50-ых годов. И мой двоюродный брат Александр, внук Ивана Ивановича, написал запрос в Министерство безопасности. Ответы и Справка о Реабилитации Плохова Ивана Ивановича хранятся в семье.

Несмотря на то, что я предполагала, а брат знал правду от своей мамы, Нины Ивановны, которая перед своей смертью в 1985 году рассказала ему подробности гибели деда, о которой молчали столько лет, это известие ошеломило нас, поразило болью сердце.
Мы все собрались вокруг моей мамы, теперь самой старшей в семье, вспоминали наш родной дом в Сокольниках, минувшие годы и ушедших в мир иной дедушку, бабушку и их четверых детей. Сколько горя выпало на их долю! Но их дух и воля не были сломлены.

                * * *
По преданию на допросе дед держался уверенно и независимо. Взбешенный следователь выхватил револьвер…
… Последними словами Ивана Ивановича Плохова в его земной жизни, произнесенными с достоинством, присушим ему, были:
                ПРОШУ МНЕ НЕ ТЫКАТЬ!


                ***

Все фото  из семейного архива.


Повесть была опубликована в журнале «Вохонский край» №7, Павловский посад, 2008 с предисловием журналиста и поэта Виктора Ситнова.

Повесть опубликована в Канадском Альманахе "ПОРТ-ФОЛИО", выпуск 150, 2009г.