Качество жизни

Амина - одна из сотен гастарбаек-нелегалок из Средней Азии, пробиралась по сугробам, под огромными, опасно нависающими сосульками, к своему очередному временному пристанищу. За неполный год жизни в этом чужом холодном городе она меняла уже третью квартиру. То спала на холодном подвальном полу вповалку с тридцатью мужиками с ближайшей стройки, то убегала от милиции, выбираясь из окна второго этажа по водосточной трубе. Так бы и мыкалась, да помогла ей Фируза из соседнего аула. В люди выбилась Фируза: большим человеком стала - начальником жилконторы. Пригрела она Амину: взяла к себе дворником, обещала помочь с пропиской и разрешением на работу, и за символическую квартплату в конвертике выделила комнату в огромной пустой квартире.

По документам дом уже лет десять как считался ветхим. Жильцы его давно разъехались и бывшие коммуналки опустели. Но свято место пусто не бывает: их место быстро заняли временные постояльцы. Да так и осели - нет в жизни ничего более постоянного, чем временное. Жизнь в старом доме теплилась: в некоторых окнах горел свет, по трубам исправно шли тепло, вода и газ. Однако обитать в таких условиях мало кто отваживался. В некоторых комнатах обвалились балки, пол в ванной рухнул, в туалете ходил ходуном. И каким-то чудом (видать, на честном слове архитектора) держалась на рассыпающейся под ногами лестнице роскошная белоснежная лепнина. Держаться-то она держалась, но всё же суждено было ей в недолгом времени упасть на чью-нибудь голову. Потому-то и жить здесь отваживались немногие: соседей было человек шесть - семь, не больше (да Амина и не считала). Деваться им было больше некуда: всё уж лучше, чем бомжевать... И куда комфортней, чем в подвале вповалку. Амина была даже рада. Хвасталась землячке: "Живу просторно, как любимая жена падишаха... Там, глядишь, и замуж выйду: наши-то, шайтаны, только на прописке и женятся... Ой, рахмат, Фируза, твои чёрные глаза!"

Очередной рабочий день кончился. Амина, миновав набережную, свернула в тёмный переулок. До дома оставалось всего несколько метров, когда Амина почувствовала, что за спиной её кто-то похотливо дышит. Это явно был мужчина, и он приближался. Амина ускорила шаг. Её преследователь тоже. Дверь парадной не была спасением: она не закрывалась. Кричать было бесполезно: переулок пустынный - никто не услышит. А то ещё и подумают: подростки балуются.

Дыхание за спиной было уже громче стука собственного испуганного сердца. Амина зажмурилась и, моля Аллаха о спасении, понеслась вверх по гнилой лестнице. Вниз летели каменные брызги и щепки дранки. Преступник нёсся следом. Шансы на спасение в своей квартире таяли: не было времени возиться с замком, да ещё и в полной темноте. Оставалось одно: юркнуть в первую попавшуюся открытую дверь и попытаться закрыть её на щеколду. Амина миновала свой этаж, и...

На самом верху, на техническом этаже у двери чердака, послышался шорох и тяжёлое сопение. У Амины вырвалось:
- Кто здесь?!

Злодей замешкался. Растерянно затоптался на лестничной клетке.
А сверху уже спускался, распространяя смрад, огромный (опухший или оплывший) , косматый, заросший бомж. Амина посторонилась и юркнула за его необъятную спину. Бомж, недовольно сопя, грузно спускался вниз. Тревожно скрипели ступени. Жалобно отзывались перила.
Когда растревоженный бомж поравнялся с преследователем Амины (он так и топтался пролётом ниже), произошло невероятное. Похоже, незадачливый охотник до женщин в тёмных парадных был законченным наркоманом или пьяницей. Приняв бомжа за дебелую бабу, он попытался обхватить его и начал расстёгивать штаны. Бомж озверел, оторвал кусок перил и погнал подонка по лестнице. Амина, воспользовавшись моментом, спустилась к себе, отперла дверь и юркнула в свою комнатёнку. Закрыв дверь на ножку стула, она рухнула на шаткий диванчик.
Снизу слышался невообразимый шум и грохот. "Похоже, они обвалили лестницу... - С тоской подумала Амина. - Как завтра на работу пойду... И хоть бы кто вышел, а..."

Она не знала, что бомж так и не догнал подонка, только пару раз огрел его по хребту дубиной. Путающийся в штанах горе-маньяк улепётывал проходными дворами. В одной из тёмных подворотен он ощутил разящий удар по голове. Падая и теряя сознание, он чувствовал, как чьи-то суетливые руки ощупывают его карманы...
Оходили его тем самым куском перил, брошенным тучным бродягой. Качество жизни в России за последние годы здорово ухудшилось...