5 глава

  …Подойдя к воротам городища, Турн махнул рукой, поприветствовав стражу, и нагнулся, отряхивая снег и отвязывая снегоступы. Хвала Иллю и Скадди, охота вышла удачной - на поясе болтались четыре куропатки. Особенно принимая во внимание то, что городище в последнее время принялись осаждать группы волков, выживающие охотников из ближайшего леса и сами изничтожающие всю добычу в округе.
  - А Сигги вчера принес только двух, - довольно подумал он, - Вообще если так пойдет, то поблизости скоро никакой добычи не останется. Придется уходить дальше, и не в одиночку, как сейчас.
  - Поберегись! - раздался сзади зычный окрик и топот скачущих лошадей.
  Турн поспешно отошел в сторону. Мимо него, разбрасывая снег из-под лошадиных копыт, проскакали три седока. Стража при их приближении немедленно открыла ворота и приехавшие не задерживаясь направились к дому Ительги.
  - Вот это дела – три друида, - провожая гостей озадаченным взглядом, подумал Турн, - Впрочем, один из них - это Страй, которого восемь дней назад куда-то отправил Ительга. Похоже, что-то будет… - и, миновав стражников на воротах, Турн направился к себе...
   
  Разобравшись с добычей и охотничьим снаряжением, молодой человек решил обсудить с отцом увиденное.
  - Отец, к нам гости пожаловали. Два друида. Не знаешь зачем? – и Турн сел рядом с конунгом за стол.
  - Знаю. Их позвал Ительга, он решил с их помощью еще раз проверить твой меч. Не дает он ему покоя. Похоже он считает, что все эти последние дела – духи эти в лесах, волки, да и внезапная непоседливость наших воинов, как-то связаны с твоим мечом, вернее с тем древним камнем. Перед тем как Страя отправить, он мне все это объяснял, и еще какую-то друидовскую заумь – что-то там про возмущение магических высей, недовольство божественных сил и тому подобное. Кстати, это по его просьбе я тебя попросил без особой надобности меч не таскать. А то… вроде как… мелкими неприятностями не отделаемся… Ну да ладно. В общем, скорее всего, к вечеру надо будет ждать гостей, - и Ларн хлопнул ладонью по темным доскам стола.
  Однако конунг ошибся – гости появились только на следующий день после обеда. Когда по наставлению отца, переданному Дальвигом, Турн немедленно явился в дом, вся троица друидов была уже там.
  - Ордан – глава Совета друидов кланов нордлингов и Бьоригон – один из лучших в своем искусстве среди окрестных кланов, - представил прибывших Ительга.
  - Турн – мой сын, и, скорее всего, мой приемник. Только ему, кажется, больше нравится шататься по лесам и лазить по окрестным фьордам, – в свою очередь сказал Ларн.
  - Опять он за старое, хоть бы не при посторонних, - недовольно подумал Турн, вежливо склоняя голову в сторону седобородых, но крепких друидов.
  - Ну что же вот и познакомились, а теперь давайте не будем тянуть и перейдем к делу, - произнес Ордан.
  Голос у него оказался густым и низким, аж мурашки пробегали.
  - Мы уже знаем твою историю Турн, так что пересказывать ее еще раз нет надобности. Лучше я расскажу другую историю, о которой не многие знают и кото­рая немного прольет свет на твою странную находку.
  - Интересно, есть ли в округе хоть кто-нибудь, кто еще не знает о моей странной находке? - ехидно подумал Турн.
  Ордан взглянул на молодого человека и, словно в ответ на его мысли, слегка усмехнулся, но тут же спрятал усмешку и начал рассказ.
  - Это история о наших богах и зарождении народа нордлингов. Но эта - не из тех, которые любят рассказывать скальды о могучих Всевышних, наставляющих героев на подвиги. Так вот, в очень давние времена, этими краями владел один странный народ – если верить преданиям, то они называли себя альвингами. Я не стану их описывать. Видение, которое посетило тебя, Турн, на холме, было весьма четким, так что ты и сам знаешь, как они выглядели. Жили они преимущественно в больших лесных поселениях, доступ в которые для чужаков был очень сильно ограничен, или в небольших укрепленных замках в горах. Зачем некоторые из них жили в таких замках, наши предания не рассказывают. Во времена, когда предки нордлингов впервые повстречали народ альвингов, в здешних местах совершенно не было ничего такого, чего последним стоило хоть сколько-нибудь опасаться. Хотя возможно так было не всегда, и некоторые из них просто привыкли к подобному образу жизни.
  Говорится, что народ этот достиг очень больших высот, как в различных ремеслах и искусствах, так и в познании мира и овладении тайными знаниями. Наши же племена в то далекое время еще только-только научились обращаться с огнем и с кое-какими орудиями. Ну и оружием, конечно же. Легенды говорят, что альвинги в те времена уходили из этих земель и готовились оставить их совсем. Причина этого не уточняется, возможно, она была не понятна тогда нашим предкам. Но дело в другом: говорится, что альвинги были очень опечалены тем, что большая часть из того, что они познали и достигли, остается непонятной и недоступной тем, кто останется наследовать эти земли. И тут небеса улыбнулись народу альвингов, а особенно - нашим предкам.
  Предание говорит, что случилось настоящее чудо – небо открылось и по радужному мосту в этот мир, Ирд как стали называть его в последствии нордлинги, пришел один немногочисленный род. Они были людьми, как и наши предки, но превосходили их во всем. Сами они называли себя эйсары. Они то и положили начало народу нордлингов, как народу. И именно они стали в последствии нашими богами.
  При этих словах конунг Ларн вскинул голову и удивленно посмотрел на Ордана.
  - Да, конунг Ларн, именно так, - улыбнувшись сказал друид, - и не удивляйся. И ты, если когда-нибудь сможешь воспитать целый народ и научишь его жить и удачно противостоять всем трудностям, обязательно станешь для него богом. И обретешь бессмертие до тех пор, пока этот народ будет существовать, и будет тебя помнить и почитать. Но продолжим рассказ.
  Одним из пришедших был сын мудрого эйсара Водуана. Сын Водуана первым и сумел найти общий язык с тогдашними хозяевами наших земель, и именно его мы знаем под именем Хэйимдаль. Это имя, кстати, было дано ему альвингами. Настоящего же его имени не знает никто из нордлингов. По крайней мере, никто из живущих. Впрочем, вы и сами знаете, что тем, кто отличившись в бою, погиб за свой народ, или тем, кто принес ему нескончаемую славу, Хэйимдаль после смерти открывает свое настоящее имя и освобождает от последующих перерождений. По крайней мере, до тех пор, пока не придет время Последней Битвы. Битвы богов с порождениями нижних миров, желающими захватить наш мир и подчинить его своим законам.
  Так вот, именно Хэйимдаль, которого нордлинги называют своим отцом, и пришедшие с ним, взяли под своё управление наших предков. Их работа продолжалась достаточно долгое время, но впрочем эйсары уже тогда были практически бессмертны, и не страшились времени. В это же время альвинги постепенно покидали наши края, уплывая на своих кораблях куда-то за море.
  Тут уже Турн навострил уши и внимательно посмотрел на Ордана, ожидая продолжения. Друид вновь спрятал усмешку и не заставил себя долго ждать.
  - После того, как нордлинги научились жить в соответствии с обычаями и законами, данными им богами, и не враждовать по пустякам хотя бы между собой, последние из уплывающих альвингов выбрали из каждого клана по одному человеку. Это были люди наиболее способные к познанию магии и им были переданы некоторые из тайных знаний этого мира. Так было положено начало тому, что известно как чародейство друидов. Альвинги передавали друидам знания о свойствах трав, камней и деревьев, о лечении болезней, о путешествиях в мирах бестелесных духов и об общении с животными. Но никогда и ничего не говорили о способах войны. "Этому вы и сами научитесь", - говорили они. И действительно, этому люди научились сами, причем довольно быстро.
  Впрочем, я немного отвлекся, - вновь улыбнувшись и обводя взглядом собравшихся, сказал Ордан.
  - Что же касается твоей находки Турн, то похоже один из числа уходящего народа не захотел покидать этот замечательный мир. По крайней мере, покидать навсегда. Что ж, это вряд ли может быть удивительным. Поэтому он оставил то, что оставил, и вложил в это часть своей силы, и возможно значительную часть. Эту-то силу, по мнению Ительги, и пробудил ты, Турн, своей силой.
  - Но, почтенный Ордан, откуда у меня какая-то сила? Я никогда не был сведущ в друидовском чародействе! – не удержавшись воскликнул сын конунга.
  - У каждого человека от рождения есть некоторый запас силы, который он расходует в течение всей жизни, причем не важно, на повседневные дела или на чародейство – это зависит только от врожденных склонностей. Или же он может разом выплеснуть всю свою силу в каком-то одном мощном действии. В твоем случае это был именно мощный выплеск. Обычно если такой выплеск направлен на совершенно не нужное никому, кроме самого человека, дело, то он потом быстро чахнет и в скорости умирает. Но твой случай, похоже, был иной. И кто-то из Высших дал тебе еще один запас силы.
  Друид на время умолк, потер виски и вновь продолжил:
  - Не знаю, почему именно тебе выпала такая судьба и почему именно от твоего прикосновения просыпается камень, а ко всем остальным остается глух. Но мы собрались здесь не для того, чтобы выяснять это.
  Ительга сказал нам, что, по его наблюдениям, каждый раз, когда камень в твоем мече находится при тебе, он наблюдает необычные возмущения небес и при этом ощущает недовольство наших богов. Как раз для этого мы и собрались здесь – чтобы попытаться определить причину их недовольства и понять, что же делать дальше.
  Ордан замолк и выжидающе поглядел на Турна и конунга.
  - И? – вопросительно протянул Ларн, приглашая друида продолжать и чувствуя, что сейчас тот скажет главное.
  - Мы хотим провести ритуал и Турн должен принять в нем участие, поскольку его находка больше ни на кого не реагирует, – прямо ответил глава Совета друидов.
  - И это опасно, да? – полуутверждающе произнес конунг.
  - Возможно, поскольку Турн не обучен путешествовать в мире духов. Но поскольку он будет не один, опасность не будет особенно велика. Но она все же есть.
  После этих слов всеобщее внимание обратилось на сына конунга.
  - Ну и каша заварилась. Вмешательство высших сил, недовольство богов и наследие альвингов. И похоже от всего этого будет зависеть судьба клана, – думал Турн, скользя взглядом по изгибам древесных линий на крышке стола.
  - Я приму участие в ритуале, – произнес он, поднимая голову.
  - Хорошо, начнем сегодняшним вечером, как стемнеет, в доме Ительги. И не забудь меч, - одобрительно кивнул Ордан и трое друидов, попрощавшись, вышли из избы.
  Конунг проводил их, а затем подошел к окошку и немного постоял, глядя вслед уходящим. Потом отвернулся от окна, похлопал Турна по плечу, и тоже вы­шел из избы, направляясь куда-то по своим делам. Чувствовалось, что уверения главы Совета друидов не смогли изгнать его опасений.
   
  Как только стемнело, Турн взял меч и вскоре уже стучался в дверь дома Ительги. Дверь отворили и он вошел внутрь, пройдя в основную комнату. Внутри избы горела только одна свеча и царил полумрак. Сразу бросились в глаза изменения – в избе было почти пусто. Исчезли охапки трав, ранее развешанные по стенам, не было стола, скамья была только одна. На нее то и усадили пришедшего, пока остальные проводили подготовку к ритуалу.
  Вскоре на стены были развешаны какие-то амулеты из друидовских запасов, горевшая до этого свеча была погашена, а по углам были зажжены четыре другие. Затем была принесена чаша с каким-то горячим и пахучим настоем. Турна посадили на пол в центр, лицом к одной из свечей. Друиды же встали между свечами с разных сторон от сидящего, Ордан и Бьоригон – спереди, а Ительга и Страй – сзади. Затем была произнесена молитва Хэйимдалю и Водуану, сразу по окончании которой Бьоригон сунул в руки Турну чашу и велел выпить настой. В несколько глотков молодой воин осушил чашу и все замерли в молчании. Немного погодя Турн почувствовал, как по телу расползается теплая волна, и его стало клонить в сон. Заметив это, Ордан велел ему по возможности не напрягать мускулов, не закрывать глаза и смотреть на него и Бьоригона. Одновременно с этим стаявшие сзади Страй и Ительга стали читать какие-то заклинания в своей обычной напевной манере.
  Смотреть сразу на двух друидов стоящих с разных сторон оказалось весьма непростой задачей. Да еще и свет свечи, стоящей спереди, стал вдруг нестерпимо ярким и постепенно начал заполнять весь обзор. Так, некоторое время, Турн пытался привыкнуть к ставшему необычно ярким свету и старался не упускать из виду обоих друидов.
  Внезапно он понял, что уже некоторый отрезок времени не видит перед собой ни свечи, ни друидов, ни самой избы. Вместо этого все заполнял мягкий красновато-золотистый свет, каким иногда бывает солнце летом на закате. И еще в этом свете угадывались какие-то нити из оранжевого света, создававшие впечатление более плотных и весомых. Потом среди этого света появился какой-то размытый и переливающийся силуэт, который поставил перед Турном его меч острием вниз и свел его руки на рукояти.
  - Кто-то из друидов, - догадался он, и перевел взгляд на меч.
  А посмотреть было на что: Снизу от земли через острие меча и через тело Турна потек поток медово-желтого света, чуть более тусклого, чем рассеянный во­круг, но тем не менее, тоже приятного на вид. Этот поток доходил до самоцвета в навершии меча, в который, в свою очередь, сверху спускался луч яркого серебристого света. Такой имела бы, наверное, луна, если бы ей довелось стать такой же яркой как солнце. Оба этих потока немыслимым образом соединялись в камне и расходились из него в разные стороны золотистыми лучами, еще более яркими, чем свет разлитый вокруг.
  Турн некоторое время зачарованно любовался необычной картиной. Затем он заметил, что кроме этого, к камню идут еще и несколько тоненьких оранжевых нитей и еще одна гораздо более толстая, становившаяся постепенно все толще и толще. Оторвав свой взгляд от меча, воин принялся осматриваться вокруг. И вдруг далеко, почти на грани видимости, шевельнулась какая-то блеклая темная тень. Внезапно Турн ощутил на себе пристальное внимание этой твари, и даже показалось, что расслышал радостное утробное рычание. По спине пробежал отвратительный мороз, а блеклая тварь вдруг стала приближаться с пугающей скоростью.
  В следующий момент он почувствовал сильный удар в плечо и очнулся в доме у Ительги. Страй тут же выхватил меч из рук и зажал ему рот, а Ордан прило­жив палец к губам призвал к молчанию и спокойствию. Некоторое время друиды молча напряженно стояли, словно прислушиваясь к каким-то отзвукам. Затем Ордан расслабился, сделал знак отпустить Турна и подать ему очередную чашу с напитком.
  - Что это за… тварь? Была? - пытаясь унять дрожь в руках произнес тот в промежутках между глотками.
  - Извини, Турн, но это тот случай, когда чем меньше знаешь, тем лучше спишь, - сказал в ответ старший друид.
  - Спать, кстати, ты сегодня останешься здесь, - как бы между прочим добавил он, но возражать почему-то совершенно не хотелось.
  Тем более, что у Турна опять стали слипаться глаза. Впрочем, на этот раз уснуть ему никто не мешал, наоборот – помогли лечь на лавку и укрыли меховым одеялом.
   
  На следующее утро молодой человек проснулся с головой на удивление ясной. Друиды уже успели восстановить знакомую обстановку, и сидели за столом снова прихлебывая какой-то травяной настой. Поприветствовав сидящих Турн вышел на улицу и сунул голову в сугроб. Затем он с довольным рычанием потряс волосами, отряхивая снег, и вернулся в избу. Видя его довольное лицо друиды дружно рассмеялись, а Страй достал еще одну чашу и сделал приглашающий жест.
  Когда Турн уселся за стол и получил свою долю напитка, Ордан сказал:
  - Ну что, похоже все прошло удачно. Теперь пусть каждый расскажет, как он видел происшедшее.
  Первым, конечно, предложили начать Турну, а затем каждый из друидов изложил то, что видел он. В основных чертах все рассказы были очень похожи. Только по словам друидов выходило, что все вокруг не было залито золотистым светом, а шар такого света окутывал самого Турна. И уже из этого шара периодически вырывались прерывистые лучи. Также все друиды увидели нити, тянувшиеся к самоцвету, но только трое из них видели их все, а Страй видел только одну – самую толстую. Что же касается твари, то первым ее разглядел Ительга. Он же сразу и ударил Турна по плечу, приводя его в обычное сознание. Ордан и Бьоригон за этот короткий отрезок времени успели уловить лишь отзвук ее присутствия, а Страй же вообще ничего не успел почувствовать, но, тем не менее, на знак своего наставника среагировал мгновенно, выхватив меч у Турна и закрыв тому рот.
  - Что ж, вот значит как… Значит не зря мы все здесь собирались. Теперь совершенно ясно, что нашему другу Ительге все это не пригрезилось, - подал голос Бьоригон.
  - Да, совершенно ясно… - задумчиво протянул Ордан, - Остается решить, что нам теперь делать.
  - Может, зарыть этот камень обратно? - робко спросил Страй.
  - Вряд ли стоит это делать, неспроста же он объявился, столько времени спустя, - тут же откликнулся Бьоригон.
  - Но и оставлять его в клане нельзя, это будет постоянно притягивать к нам нежелательное внимание, - немедленно высказал свое мнение Ительга.
  - Да, это тоже верно. Все походит на то, что какие-то силы в этом мире стали заинтересованы в том, что осталось от наследства альвингов. И они прямо-таки тянут этот камень к себе, раскачивая небеса и нарушая их равновесие к недовольству наших богов, – продолжая сидеть с задумчивым видом, вновь подал голос Ордан, - Кстати, кажется все заметили ту нить, самую толстую, которая тянулась от самоцвета?
  Тут же остальные трое друидов замолкли и повернули головы в сторону побережья.
  - Все верно, она уходит куда-то туда, за море, в сторону заходящего солнца.
  Внезапно ладони у Турна вспотели. Он уже понял, кому доведется отправиться в сторону заката. Подняв голову, он посмотрел в лицо Ордану. Тот чуть прикрыл глаза и лишь слегка кивнул головой. Все становилось на свои места.
  - Глава Ордан, я хочу услышать ответ еще на один вопрос. Что это за твари кидаются на камень? И откуда взялись призраки альвингов в наших лесах, если все они покинули этот мир? – пристально продолжая глядеть на главу друидов, спросил Турн.
  - Вообще-то это два вопроса, - не торопясь откликнулся тот, и шевельнул пальцем, явно на что-то намекая Бьорнингу.
  - Что ж, - незамедлительно сказал тот, вставая из-за стола, - сегодня же к вечеру мы уезжаем. Страй помоги мне подготовить коней, - с этими словами Бьор­нинг направился на выход.
  На лице младшего из друидов отчетливо отразилось недоумение. Но после того, как и Ительга встал со словами:
  - Пожалуй, я вам тоже помогу, - и тоже отправился на выход, Страй не решился сказать хоть слово возражения и послушно отправился следом.
  Как только за вышедшими закрылась дверь, Ордан внимательно посмотрел на Турна и заговорил:
  - То, что ты сейчас услышишь, знают даже не все из друидов, только те из них, кто входит в Совет. Остальным же из нордлингов вообще подобные предания неизвестны. Видишь ли, Турн, с исходом альвингов было не все так гладко, как в тех преданиях, которые обычно поют скальды.
  Был один из кланов альвингов именуемый Уэнанны. Во главе него стояла Гэльвейг. У альвингов такое бывало, чтобы во главе клана стояла женщина. Она была очень умелой в тайных искусствах, но превыше ее мастерства была ее властность. И она не захотела покидать этот мир, оставляя его во владение низшим существам, какими она считала тогдашних нордлингов, и неведомо откуда заявившимся выскочкам, каковыми называла эйсаров. Гэльвейг пришла к нашим богам и потребовала, чтобы они передали племена нордлингов под ее управление. Вышла очень серьезная размолвка, вылившаяся в столкновение клана Уэнаннов и сородичей Хэйимдаля. Во время боя были потери и с той и с другой стороны. Самой Гэльвейг несколько раз наносили серьезные раны, но она излечивала их буквально на глазах, черпая силы прямо из магической ткани небес.
  И это не обошлось без последствий – далеко на востоке от наших земель вырвались на свободу выходцы нижних миров. Это были существа огромного роста, еще меньше напоминающие людей, чем альвинги. Некоторые из них были уродливы на вид, но некоторые отличались и необычной красотой. О них ты должен был слышать от скальдов – это эйтоны. Вторгшиеся тоже были искуссны в магии, но их искусство было другого рода. Они могли легко повелевать всеми стихиями враждебными людям. Также они могли буквально вытянуть из противника огонь жизни. Наши предки говорили, что человек при этом впадал ступор, какой бывает, когда охотник замерзает в лесу, и помочь ему после этого не могло ничего.
  Когда вести об этом докатились до сражавшихся, то немедленно было установлено примирение. И теперь эйсарам пришлось усмирять незваных гостей. В итоге, равновесие все-таки было установлено, новые пришельцы больше не появлялись, а альвинги продолжили исход. После ухода альвингов эйсары постарались закрыть магические пределы от возможных вторжений и занялись уже только нордлингами. Гэльвейг же по одним легендам ушла одной из последних, по другим - осталась навсегда в этом мире блуждать призраком, как и погибшие в последних войнах альвинги или те из них, кто не успел уйти к назначенному сроку.
  Ордан замолчал и, коротко взглянув в окно, продолжил:
  - Турн, я хочу попросить, что бы то, что я тебе рассказал, никто из твоих уст никогда не услышал. Альвинги сделали нам гораздо больше хорошего, чем доставили неприятностей. Нет надобности лишний раз наводить тень на память ушедшего народа.
  Ну, как мне кажется, с призраками мы разобрались. Что же касается той тени, то, по-моему, это дух одного из эйтонов. Некоторые из них тоже навсегда остались блуждать в этом мире в бесплотном виде.
  - А теперь давай отправимся к твоему отцу. Нужно обсудить с ним предстоящие задачи, - после короткой паузы добавил друид.
   
  Вот уже некоторое время конунг Ларн хранил молчание и подавленно сидел, упершись взглядом в ладони. Только что Ордан сообщил ему последние новости. На Ларна они произвели ошеломляющее впечатление. Конунг, несмотря на свой солидный возраст, всегда остававшийся крепким и статным, вдруг как-то сразу постарел и плечи его опустились.
  Наконец, он собрал волю и, подняв голову, произнес:
  - Быть посему! – твердость вернулась в его взгляд, и голос опять преисполнилась силы.
  - Молодец, отец. Вождь, он всегда вождь! – одобрительно подумал Турн, глубоким вдохом пытаясь удержать охватившую его дрожь, и стараясь, чтобы присутствующие не заметили, как предательски намокли глаза.
  Вдруг дверь широко распахнулась, и в комнату ворвался Сигги.
  - Он… Я… Это… Он никуда без меня не отправится! – наконец выпалил он, тыча пальцем в своего товарища.
  - Стоим под дверью и подслушиваем разговоры старейшин? Выйди отсюда вон, - ровным голосом сказал Ларн, не глядя в его сторону.
  - Конунг Ларн! Я поплыву с Турном! - взвился Сигги.
  - Поплывешь. А сейчас - выйди, - таким же ровным голосом ответил Ларн.
  Рыжеволосый тут же осекся и шагнул за порог, аккуратно прикрыв за собой дверь.
  - Ну вот и порешили, - подал голос Ордан, - Мы сегодня отправляемся назад, а вы начинайте приготовления к отплытию. Когда все будет готово, Ительга пришлет Страя с вестью, и я еще раз наведаюсь к вам.
  С этими словами он встал из-за стола и, попрощавшись, вышел.
  - Знаешь, Турн, я давно ждал чего-то подобного. Когда твоя мать, да не забудут о ней Хэйимдаль и Вэндис, родила тебя, колдунья-повитуха сказала, что ты покинешь нас гораздо раньше, чем я могу предполагать. Так что, остается только благодарить богов, что ты покидаешь нас живым и идешь на важное дело, – задумчиво произнес конунг, глядя по своему обыкновению в окно вослед уходящему.
  После этих слов он улыбнулся и показал пальцем в окно. На улице возле крыльца нервно расхаживал Сигги.
  - Хороший парень этот Сигги. В свое время, когда я был еще молод и отправился в свой первый набег, его отец заслонил меня от копья стражника одного из торговых кораблей. Его мать, узнав о гибели своего мужа, бросилась со скалы в море. После этого твой дед взял Сигги в наш дом и уже на смертном ложе велел мне проследить, чтобы приемыша воспитали достойно. Не как сына конунга конечно, но все-таки… Эх, пусть боги будут благосклонны к ушедшим, – вздохнул Ларн, помолчал и продолжил, – Ну, да ладно, хватит старых историй. Отправляйся к Галарду и передай ему мой наказ: Пусть он выжмет из тебя и твоего рыжего друга все соки, но к отплытию вы должны быть в состоянии потягаться с любым бывалым воином нашего клана. А я займусь приготовлениями драккара.
  Дальнейшие дни слились в одну однообразную полосу. Галард каждый день спускал по семь шкур со своих подопечных, заставляя их учиться нападению и обороне с мечом, копьем или кинжалом, при щите или без такового, а так же борьбе вообще безо всякого оружия. Конунг же организовывал постройку нового драккара и его снаряжение к плаванью, а так же рассылал гонцов по окрестным кланам и принимал откликнувшихся на весть о наборе дружины.
   
  К началу мореходного сезона все было готово. И вот в избе конунга за столом вновь сидели Ларн, Турн и Ордан с Ительгой.
  Ордан достал скатанную трубочкой выделанную овечью кожу и развернул ее на столе. Вдруг он повернул голову к двери и к удивлению присутствующих сказал:
  - Лучше чтобы на этот раз ты был с этой стороны двери.
  После этих слов дверь приоткрылась и в проем просунулась знакомая всем рыжая голова.
  - Ну надо же! - разведя руками с усмешкой сказал конунг, - Ладно уж, заходи, лишним ты не будешь.
  Сигги прошел и, покраснев, присел на край лавки около стола.
  - Что это ты сегодня такой скромный? – не удержавшись, съязвил Ларн, чем еще больше вогнал того в краску.
  - Это карта нашего мира, - Ордан перевел всеобщее внимание на шкуру, что была расстелена на столе, – Она досталась друидам от альвингов. Это единственная такая карта. Уже много лет мы храним ее, перерисовывая один в один по мере того, как старая приходит в негодность. Но радоваться рано – берега в наши дни сильно отличаются от тех, что нарисованы на карте.
  - Ну-ка, где тут наше побережье? – оживился конунг, пододвигаясь к ней поближе.
  - Вот, здесь, - ткнул пальцем Ордан.
  Некоторое время Ларн разглядывал извилистые линии, затем произнес:
  - Что-то в некоторых местах берега очень сильно отличаются… Вот этих больших островов, например, я вообще не знаю… А тут, дальше на юг, если мне не изменяет память, нет вот этого огромного мыса. Вместо него большущий пролив между островами и побережьем.
  - Да, верно. Как я и сказал, берега сильно изменились, особенно после последней войны эйтонов и богов. Тогда были сильные потрясения на земле и на небесах. Вообще предания о том, как под конец войны боги затопили мир в крови эйтонов, и из них спаслись единицы, а среди летнего дня наступила ночь, а затем и зима, длившаяся два месяца, вы должны были слышать.
  Все дружно закивали головами в знак согласия.
  - Но как бы то ни было, другой карты, дающей хотя бы некоторое представление о землях за морем, у нас нет.
  - А это что такое, - осмелев сказал Сигги и указал на странный знак в углу карты напоминавший вытянутую снежинку с восемью лучами.
  - Таким знаком альвинги обозначали направление на звезду на носу Звездного Бера. Впрочем, можешь забыть о нем, в наше время он тоже неверен, – отклик­нулся Ордан, - Ну что, вот вроде и все. Эта карта – для вас, Турн. Да не гляди так, для себя мы сделали еще одну. Что теперь? Проводы и пир?
  Конунг посмотрел на молодых людей, те разом погрустнели.
  - Что-то не хочется никаких пиров, - ответил Турн.
  Сигги кивнул в знак согласия.
  - Как знаете. Мы же с Орданом в любом случае сегодняшнюю ночь проведем в молитвах за успешный исход вашего странствия, - впервые за весь разговор подал голос Ительга.
   
  И вот драккар, идя под парусом и на веслах, уходил все дальше и дальше от родных берегов. Турн отвернулся от скал за кормой и принялся рассматривать свою команду. Всего в отряд вместе с Сигги и Турном набралось пятнадцать человек.
  Фэйлар, Тальфиг, Эйлим и Даньги. Четверо молодых воинов пришедших из соседних кланов – такие же непоседы как Сигги. Вон они уже опять оживились и треплют с ним какие-то байки.
  - Интересно их родичи-то хоть знают, куда подались отпрыски? – подумалось Турну, глядя на них.
  Асгар, Эмеральд и Эттинг. Трое уже бывалых воинов и опытных мореходов. Пришли из какого-то дальнего клана. Суровые и замкнутые люди. По тому немногому, что удалось о них вызнать, каждый из них потерял всех родных при набеге на их городище какого-то полудикого племени. Похоже, щадить себя в будущем походе они не собирались.
  - Впрочем, на обезумевших берсерков они не похожи, и это к лучшему. Вряд ли нам потребуются бойцы, сметающие всех без разбору на своем пути в пылу схватки, – и молодой ярл перевел взгляд на пятерку воинов, что сидели за своими веслами в полном молчании, спокойно и равномерно погружая их в зеленоватые волны.
  Гвенблэй, Мьюндэль, Бельгемир, Фрэккинг и Даргин. Из всех прибывших именно они удивили Турна больше всего.
  Однажды, когда Турн и Сигги под наблюдением Галарда закрепляли полученные уроки, к площадке для тренировок подошла пятерка воинов. Все они были одеты в одинаковые безрукавки из волчьих шкур, и у каждого за спиной висели меч и щит. Понаблюдав некоторое время за поединком двух молодых воинов, один из пришедших привлек к себе внимание Турна, и завел разговор:
  - Хэйа! Молодой воин-волк, это ты собираешь отряд для исполнения воли богов?
  - Вообще, да, отряд набирается, - ответил, немного удивленный Турн, – но почему ты меня так назвал?
  Вместо ответа пришелец скользнул недоверчивым взглядом по волчьим хвостам на куртке Турна и, помолчав, спросил:
  - Скажи, молодой воин, кто научил тебя такому бою?
  - Наш воевода, - ответил Турн, поворачиваясь в сторону Галарда.
  К его удивлению, воевода сидел на корточках под деревом, на ствол которого он еще совсем недавно небрежно опирался спиной, наблюдая за своими молодыми подопечными. И его поза уже не была расслабленной и небрежной, а взгляд выдавал крайнюю степень собранности.
  Несколько мгновений пришелец и Галард пытливо разглядывали друг друга. После чего воин в волчьей безрукавке приложил правую руку к левой стороне груди, а затем поднял ее вверх открытой ладонью в сторону Галарда. После такого странного приветствия пришелец вновь обратился к Турну:
  - Меня зовут Гвенблэй. Я и пришедшие со мной хотели бы присоединиться к твоему отряду.
  - Хорошо. Тогда сейчас идите к вождю клана Ларну и обсудите с ним детали, - ответил тот, указывая путь к дому конунга.
  - А ведь никому из приглашенных еще не было сказано, что отряд отправляется выполнять волю богов… - промелькнула мысль, когда вновь прибывшие по­вернулись чтобы уходить.
  - Гвенблэй, откуда ты знаешь про волю богов? Тебя прислал кто-то из друидов? – задал Турн вопрос вдогонку уходящему.
  - Нет. До нас вести доходят другими тропами, – полуобернувшись, коротко ответил воин.
  Проводив пришельцев взглядом, Галард подошел к Турну и Сигги и задумчиво сказал:
  - Ну, друзья мои, вам или очень повезло, или очень не повезло… - после чего тоже направился к дому Ларна.
  Больше тогда Галард не сказал про этих людей ни слова.
  А вот и последний из набранного отряда. Он не прибыл последним, но вплоть до дня отплытия конунг Ларн и Турн ломали головы, стоит ли брать его в отряд. Звали этого парня Брэгги, и он, видите ли, был скальдом. Впрочем, боги не обделили Брэгги силой, а Галард, погоняв его по тренировочной площадке, остался вполне доволен. Но решающее слово в отношении молодого скальда сказал, как это не удивительно, сам Ордан. Оказалось, что он и Брэгги были уже давно каким-то образом знакомы. И глава друидов, немного удивившись встретив того в клане Свергардов, настоятельно посоветовал Турну взять Брэгги с собой.
  - Впрочем, этот Брэгги кажется все равно, как все скальды, немного не от мира сего. Вон опять чего-то крутит головой и разглядывает облака и волны…
  - Эй, Брэгги, - окликнул певца Турн, - может, споешь чего-нибудь?
  - Да, давай, Брэгги! - откликнулось еще пара голосов.
  Скальд улыбнулся, и, не выпуская весла, запел. Сильный и ровный голос поплыл над волнами:
   
  Берег родной за кормой,
  Снова мы в море уходим
  Что там нас ждет
  К чему приведет
  Владыка морской
  Нэйодор.
   
  Ветер соленый в парус
  Весла в крепкие руки
  Лучше чем старость
  Яростный бой
  Так завещал нам
  Доннер
   
  Но тех, кто остался, помни
  Так говорил Хэйимдаль нам
  В сердце своем
  Ты их храни
  О роде всегда
  Помни
   
  - Возможно, мы его действительно взяли не зря, - подумал Турн, глядя на лица своей дружины, слушавшей песню…