11 глава

- Это же не земля, это какая-то парилка под открытым небом! – вновь, в который раз уже за время путешествия, бурно выразил свое неудовольствие Сиги.
  Вот уже девятый день отряд из оставшихся боеспособными смуглокожих воинов, пятерых нордлингов, и девицы, которую принес Сигги, тащился в глубь от побережья через постепенно повышающиеся холмы, поросшие редкими клочками рощиц. На нордлингов, привыкших к более прохладному климату, сильная жара действовала просто изнуряюще и настроение своего рыжеволосого товарища они разделяли целиком и полностью. Тем не менее отряд продвигался вперед без каких-либо проволочек и с минимальными передышками.
  За это время Турн и его соратники кое-что узнали о своих новоявленных знакомых. Оказалось, что смуглокожие именуют себя "навваэль", правда, пока оставалось неясным, название это клана или всего местного народа. Что "оперенного" вождя зовут Тоэльт`син и что он является для своих воинов каким-то "тэкки", что после некоторых размышлений было соотнесено титулу ярла. И, наконец, что девушку зовут Ай`игель.
  На второй день путешествия отряд побывал в большом городище навваэлей располагавшемся в относительной близости от побережья, который Тоэльт`син назвал Аль-Те-Хинн и в котором его отряд оставил своих раненых. Там же выяснились и некоторые интересные подробности относительно Ай`игель, да и самого Тоэльт`сина тоже. Оказалось, что девушка являлась не какой-то там замухрышкой, а одной из дочерей самого важного навваэля в Аль-Те-Хинне. По крайней мере, все окружающие относились к нему с большим почтением, а жил тот в самом большом доме в поселении. И что совершенно повергло в изумление Сигги и Турна, так это то, что этот здоровенный домина целиком был сложен из обтесанных прямоугольных каменных глыб. На Гвенблэя, Мьюндэля и Брэгги это, впрочем, не произвело никакого впечатления, похоже было, что такие строения для них не были в диковину. Что же касается Тоэльт`сина, то к нему даже сам отец Ай`игель относился с большой предупредительностью и почтением, не взирая на то, что по возрасту вождь был немногим старше Турна. Исходя из чего, ярл сделал вывод, что "пернатый" оказался птицей очень высокого полета.
  И, наконец, в Аль-Те-Хинне в каком-то небольшом храме Тоэльт`син после странного непродолжительного ритуала представил Турна одному старому жрецу. Тот был одет в просторную белую рубаху и плащ изукрашенный по краям орнаментом из переплетающихся змей и трав. Ремешком с таким же узором были перехвачены его длинные, прямые и почти полностью седые волосы. Зачем понадобилось данное действо Турн так и не понял, поскольку на всем его протяжении старик, не обращая никакого внимания на недоуменные вопросы ярла, лишь внимательно смотрел, а затем утвердительно кивнул Тоэльт`сину и на этом аудиенция закончилась.
  К вечеру того же дня Тоэльт`син с помощью знаков для Турна и остальных нордлингов и с помощью слов для Ай`игель и её отца объяснил, что им предложено продолжить путь дальше, вглубь от побережья, к месту именуемому Те-Ти-Улькан. Услыхав это название Ай`игель и ее отец, соединив запястья и раскрыв ладони, протянули руки в почтительном жесте в сторону солнца, что после некоторых раздумий нордлингами было истолковано как то, что их приглашают в какое-то очень особое место, возможно даже священное.
  И вот теперь Турн с компаньонами, договорившись о снабжении продовольствием своих десятерых соратников остававшихся стоять лагерем около вытащен­ного на берег драккара, с максимальной поспешностью продолжали путь в компании воинов Тоэльт`сина по практически безлесной местности. И по-прежнему оставалось непонятным, что явилось причиной столь странного происшествия в прибрежном лесу и как вообще Ай`игель в нем оказалась.
  - Тоэльт`син! - окрикнул вождя навваэлей Турн, - Сколько нам еще идти?
  В ответ тот только покачал головой в знак того, что не понимает.
  - Ах, ну да. Как же тебе объяснить... Смотри, мы - здесь, - и ярл обведя рукой окрестные холмы, присев, обозначил пальцем точку в пыли дороги, - Аль-Те-Хинн – здесь, - еще одна точка украсила дорожную пыль.
  - Пока мы шли от Аль-Те-Хинна досюда, солнце пересекло небо из края в край семь раз, - тщательно подбирая слова и помогая себе жестами, соединив две точки, продолжал Турн.
  - Те-Ти-Улькан – здесь, - третья точка украсила незамысловатый рисунок - Сколько раз солнце пересечет небо от края до края, пока мы идем отсюда до Те-Ти-Улькана?
  - Фу, интересно понял ты меня или нет? – добавил Турн негромко, явно не ожидая ответа на этот свой вопрос.
  Но его усилия оказались не напрасными и Тоэльт`син, кивнув головой, улыбнулся и показал три пальца.
  - Будем надеяться, что он действительно понял и это означает всего три дня. А то я скоро вообще изжарюсь, – обгоняя Турна и мимоходом хлопнув его по плечу, произнес Сигги и, направляясь дальше по дороге уходящей в сторону солнца уже начинавшего постепенно сменять раскаленный жар на мягкое красное золото заката добавил, оборачиваясь на ходу, - А вообще, вечерами здесь весьма недурно...
   
  Оказалось, что Тоэльт`син действительно верно понял объяснения Турна и к исходу третьего дня, перевалив через хребет между двумя высокими холмами, путники увидели, как дальше дорога спускается к огромному городу, расположившемуся вблизи подножья трех больших гор.
  - Те-Ти-Улькан! – радостно сказал Тоэльт`син.
  - Те-Ти-Улькан! – почти в один голос откликнулись его воины и протянули руки к городу, повторяя жест который до этого нордлингам уже приходилось ви­деть в исполнении Ай`игель и ее отца.
  - Не слабенькое поселение, - сглотнув внезапно пересохшим горлом, только и вымолвил Брэгги.
  Остальные его товарищи ничего не ответили и молча последовали за отрядом навваэлей начавшим спускаться в долину.
  По мере того, как все меньше становилось расстояние между городом и путниками, все больше становилось изумление и невольное восхищение нордлингов. Все мало-мальски значимые здания города, за исключением небольших, вероятно хозяйственных, построек, были сделаны из монолитных каменных глыб. Улицы были идеально ровные, будто его строители предварительно нарисовали на земле, как будет выглядеть их творение, а потом уже поставили каждое из зданий на свое место, сразу и навсегда.
  Но наибольшее потрясение гости испытали, когда по мере приближения поняли, что три выложенных разукрашенными каменными плитами, как им показа­лось вначале, холма посреди города, являются на самом деле гигантскими рукотворными строениями. Каждое из них, как удалось убедиться в последствии, имело четыре грани уходящие огромными, постепенно сужающимися, уступами высоко в небо и лестницу со ступенями под шаг человека с одной из сторон.
  Когда солнце уже почти скрылось за горами, отряд подошел к одному из домов, располагавшихся недалеко от центра города. Тоэльт`син что-то сказал одному из своих людей и тот быстро убежал выполнять приказание, а сам вождь зашел внутрь и жестом поманил за собой Турна и его спутников.
  - Турн чокуль, – обводя помещение рукой сказал он, а затем сложил обе руки ладонями друг к другу и приложил их к уху, сделав жест изображающий спящего человека, и, развернувшись, вышел, уводя с собой Ай`игель.
  Сигги вначале было дернулся за ними, но поскольку девушка не противилась, передумал и вернулся к своим.
  Чуть погодя дверь открылась и воин, ранее отправленный куда-то Тоэльт`сином, вошел в сопровождении двух своих соплеменников, груженных едой и водой.
  - Ну что, ярл, похоже, спать сегодня мы будем здесь, - сказал Гвенблэй, когда дверь за посетителями закрылась, - а что будет завтра, это будет ясно уже только завтра.
  - Нас оставляют так просто, без присмотра, вооруженными? Посреди города, наверняка являющегося если не священным, то, по крайней мере, очень важным для этих людей? А что если мы убьем здесь кого-нибудь? Или оскверним какое-нибудь святилище? А потом убежим? – недоуменно оглядывался Брэгги.
  - Убежать далеко мы вряд ли сможем, особенно учитывая то, что совсем не знаем здешних мест, - откликнулся Турн, продолжая разглядывать предоставлен­ный им дом, - А что касается возможного осквернения, то тогда, боюсь, "кровавый орел" по сравнению с возможными последствиями покажется тебе, Брэгги, детской забавой. Просто эти ребята у себя дома и уверены в своей силе. И, видев их город, я думаю, у них есть на то причины.
  - Если это они построили такие громадины, то такие причины у них точно есть. Интересно сколько драккаров нужно поставить вертикально один на другой что бы они достали до вершины этой ступенчатой горы? – не унимался скальд.
  - Если ты имеешь в виду самую высокую из этих трех, и если ты имеешь в виду наш драккар, то я думаю около четырех или пяти. А вообще, это не важно. Да­вайте лучше есть да спать, - и Гвенблэй, выбрав себе из принесенной корзины кусок мяса и лепешку, принялся за дело.
  Утром следующего дня Тоэльт`син пришел в дом, где оставил на ночлег своих гостей, и пригласил Турна следовать за собой. При этом он вежливо, но твер­до отклонил попытки других нордлингов последовать за своим ярлом. Был молодой вождь на этот раз без шлема и кожаных доспехов, но в просторной рубахе-безрукавке, изукрашенной по краям уже знакомым Турну орнаментом. Волосы его были собраны на затылке в пучок, в который было воткнуто длинное цветастое перо, а руки повыше локтей перехвачены плетеными кожаными браслетами, в которые тоже были вплетены небольшие и мягкие разноцветные перышки. На ногах у него были какие-то подобия невысоких сапог со шнуровкой, сделанных из мягкой кожи и разукрашенных узорчатым шитьем. Теперь уже явно было видно, что Тоэльт`син принадлежит к какому-то знатному роду.
  Следуя за своим провожатым Турн пришел к подножью меньшего из рукотворных холмов. Там его спутник подошел к лестнице ведущей наверх и со слова­ми:
  - Кош-Чалан-Таг-Чокуль! – опустился на колени и, простершись ниц, коснулся руками подножья лестницы.
  Затем он поднялся и сказав:
  - Килу! - сделал жест приглашающий начать подъем на вершину. Сам же он остался у подножья.
  Потея и отдуваясь Турн одолел последнюю ступеньку и оглянулся вниз на раскинувшийся под ним Те-Ти-Улькан.
  Улицы города, ровные как стрела, замощенные камнем и пересекающиеся под абсолютно прямыми углами, его огромные священные ступенчатые холмы, его каменные здания, построенные ровными рядами и разукрашенные в яркие цвета, его пышные сады, многие из которых были разбиты прямо внутри обширных дворов позади домов. Все это поражало своей грандиозностью, и некоторое время молодой ярл был буквально зачарован увиденной панорамой.
  Однако, вспомнив, что он здесь не для того чтобы любоваться видами, Турн обернулся и осмотрел храм, венчающий вершину холма. Тот представлял собой прямоугольное приземистое строение с плоской крышей, целиком построенное из гладкого белого камня. Стены храма были изукрашены резьбой с уже знакомым узором из переплетающихся немыслимым образом змей и трав, раскрашенных в яркие цвета. Кроме того, в стенах были сделаны ниши, из которых на ярла глядели каменные головы, напоминающие змеиные. Головы были с клыками, загнутыми книзу, и с небольшими волнистыми усами, тянущимися вдоль пасти от носа в сторону затылка. Глаза же, в которые создатели умудрились вмуровать прозрачные желтые переливающиеся на ярком солнце камни, хоть и были с вертикальными зрачками, располагались не по бокам, как обычно у змей, а на передней части головы, как у человека. Такие же две головы располагались по обе стороны от прямоугольного прохода ведущего внутрь храма.
  Поразмыслив немного, ярл пробормотал себе под нос:
  - Наверняка, мне туда, - и шагнул в прямоугольный проем прохода.
  В храме оказалось довольно светло, по стенам его украшали росписи каких-то событий изображавших, к удивлению Турна, светлокожих людей, очень похожих на нордлингов, в компании с навваэлями. Среди этих людей, изображенных при различных обстоятельствах, постоянно присутствовал один высокий и уже не молодой человек с лицом властным и уверенным.
  В глубине стоял постамент с уже знакомой змеиной головой. Только здесь она была раза в два больше, а в глаза ей были вставлены ограненные самоцветы, переливающиеся в свете двух огней, горевших в больших медных чашах, которые стояли по обе стороны от статуи. Перед головой, судя по всему, был жертвенный алтарь, на котором лежало большое золотое блюдо с подношениями. К алтарю вели три небольшие ступени и на нижней из них сидел человек.
  Когда Турн сделал несколько шагов в сторону алтаря, брови его невольно поползли вверх от удивления – там сидел старый жрец, которого он уже видел в оставшемся давно позади Аль-Те-Хинне. Увидев изумленное лицо молодого нордлинга старик хитро улыбнулся и сказал:
  - Привет тебе, Турн.
  В следующее мгновение ярл понял, что стоит с открытым ртом и c видом полного дурака…
   
  - …Сначала говорим о Вотане. Дело старое, говорить надо долго, но время есть, - старик прикрыл глаза и замолчал, похоже, собираясь с мыслями.
  Говорил он на языке нордлингов так, как сейчас среди народа Турна говорили только самые древние старики. И хотя свою речь ему приходилось подкреплять изрядной долей жестов, заменяя слова, которые видимо уже давно позабылись, а также иногда перемежать наречие нордлингов словами из местного языка, но, тем не менее, понять его можно было вполне.
  После того, как жрец наконец приготовился, он наполовину приоткрыл глаза и, глядя прямо перед собой немигающим взглядом, начал повествование:
  - Сначала наши предки жили спокойно и хорошо. Этой землей правили боги, и они бывали среди людей. Им повиновались даже могучие исполины, которых они вырубили в пещерах из скал.
  Потом однажды исполины отказались работать и переломали свои орудия. Но боги были милостивы и не стали лить их кровь. Они стали учить людей жить в городах и помогать богам. Но исполины пожелали сами править людьми и стали наставлять их против богов. И многие люди пошли за ними. Тогда боги прогневались на жителей земли. Звезды взбесились и покинули свои места, катясь по небосклону так, как им вздумается. Земля дрожала в гневе и ходила ходуном, от чего горы становились то выше, то ниже, а некоторые из них лопались и плевались огнем. После этого пришла большая вода и затопила многие земли, и многие твари живые утонули, спаслись только убежавшие в горы. И после того, как вода ушла, те, кто вернулся с гор, увидели, что закон пал. Тогда они лишились разума и стали множить пролитую кровь и смерть. Всякое зло надолго подняло голову и брат убивал брата, а сын – отца. И многие люди тогда стали поедать друг друга.
  И вот, в те темные времена, на эти земли пришел Вотан. Старые истории говорят, что он и его воины вышли на берег моря в землях далеко на юге от этого места. И что вышли они прямо из пены волн. Они прошли через все земли с юга на север и потом пришли сюда. И везде Вотан и его воины несли закон и порядок. Он был человеком чести и великим чародеем и, может быть, одним из богов. Хотя те, кто видел его, рассказали, что про себя он говорил только, что послан Небесным Змеем. Вотан и его воины заново отстраивали города в течение ночи, и те, кто осмелились смотреть за их работой, говорили, что огромные камни у них сами летали по воздуху. А далеко в южных землях они делали дороги в непроходимых горах и огромные скалы рушились по их повелению. И потом некоторое время Вотан правил этими землями и жил в Те-Ти-Улькане. Он никогда не сражался ни с кем, но умел защитить себя. По его повелению с небес нисходил огонь, под которым те, кто на него нападал, корчились от сильной боли.
  Но однажды в Те-Ти-Улькан пришел Пулут-К`йозг. Он был богом войны и потребовал отдать людей под его власть. Вотан и Пулут-К`йозг долго сражались на вершине К`юн-Таг-Чокуль и все небо было затянуто тучами и сверкали молнии. И Пулут-К`йозг победил, а Вотан спустился с вершины К`юн-Таг-Чокуль. Потом он собрал своих воинов и ушел на берег моря. Там они зашли на плот из блестевшей кожи и уплыли в открытое море. Но перед этим он обещал людям, которые провожали его на берегу, что однажды вернется. Так рассказали те, кто видел ушедшие времена.
  При этих словах старик вздрогнул и, наконец, перевел свой взгляд на Турна.
  - Когда Тоэльт`син увидел твоих людей в лесу он подумал, что Вотан и его люди вернулись. Но вы стали убивать его воинов. Вотан и его люди так никогда не делали. Поэтому был бой.
  - Но скажи, может мы действительно какие-то потомки Вотана? Ведь у нас светлая кожа, да и язык наш ты знаешь, - вставил наконец Турн мучавший его во­прос.
  - В самых старых храмах на наших землях есть изображения людей со светлой кожей за какими-то делами. Но это не люди Вотана. И еще в таких храмах есть изображения людей с черной кожей, а таких навваэли не видали вовсе. Поэтому кожа в этих делах мало что значит, и я не могу дать ответ на твой вопрос, – с этими словами жрец встал, потянулся, разминая ноги, и поманив рукой, пошел к выходу. Турн поднялся с пола и последовал за ним к выходу.
  На площадке перед храмом старик некоторое время с улыбкой разглядывал город, потом показал на самый большой ступенчатый холм и сказал:
  - Это - К`юн-Таг-Чокуль, Дом Солнца, хранящего жизнь на земле. На нем спорили боги, - затем указал на второй по величине, - Это – Ай`ю-Таг-Чокуль, Дом Луны, к которой уходят отдыхать духи предков. Тот где мы стоим…
  - Кош-Чалан-Таг-Чокуль! – не утерпел ярл.
  - Верно, - усмехнулся жрец, - Дом Небесного Змея, с него правил Вотан, пока был в Те-Ти-Улькане.
  - А скажи, это Вотан построил Те-Ти-Улькан? А ты? Ты что шел в Те-Ти-Улькан прямо за нами следом? И расскажи наконец, что за история такая с Ай`и­гель?
  - Об этом всем – потом. Слишком ты быстрый. Даже голова уже белая, а еще молодой, - и старый жрец негромко засмеялся, проводя рукой по своим волосам.
  - У нас есть дело, у тебя и меня. Завтра мы уходим далеко, идти столько дней, - добавил он, показав четыре пальца. – Вернуться мы должны до того как Улуг-К`юн-Тэкки придет в Те-Ти-Улькан.
  Поняв, что на сегодня время вопросов вышло, Турн склонил голову в поклоне и начал спускаться вниз. Спустившись на пару ступенек, молодой воин хлопнул себя по лбу:
  - Ох! Совсем забыл спросить, как его зовут!
  - Вспомнил, однако, - раздался сзади слегка насмешливый голос, - Меня зовут Аак-Чалан.
   
  Костерок на небольшой поляне потрескивал редкими искрами и уже совсем не разгонял густую черноту, обступившую двух людей возле него. Подходил к ис­ходу третий день их путешествия. Все это время Аак-Чалан без устали вел молодого ярла какими-то уж совсем еле заметными тропами то через холмистые горы, поросшие густыми зарослями, то через практически безлесные плато. Прекращал он эту гонку только тогда, когда начинали сгущаться первые сумерки, и уже тогда объявлял остановку на еду и ночлег. Вот и сейчас Турн проглотил свою долю припасов и лежал, глядя в ночное небо. И вновь минувшие события проходили перед его глазами и уплывали в безбрежные звездные просторы.
  Надо сказать, что его воины совсем не выказали радости по поводу того, что их ярл исчезает неизвестно куда, с практически неизвестным человеком, и на столько времени. Очень почему-то насторожился Гвенблэй, и особенно после того, как воочию увидел старого жреца. Но вслух все-таки своих мыслей не высказал, только спросил, твердо ли Турн решил. Брэгги же, в полную противоположность ему, был как обычно абсолютно уверен в воле богов и недовольство выказал только из-за того, что Аак-Чалан отказался взять его с собой.
  - Аак-Чалан… - перескочили мысли на старого жреца, - И чего он так торопится, будто за ним собаки гонятся? И толком не объяснил, только все про какого-то Улуг-К`юн-Тэкки поминает… Ну "тэкки" это на их наречии вождь или военачальник, а "к`юн" означает солнце. Что же это за "солнцеподобный вождь" такой? И что же это за игру затеял старик?
  Турн посмотрел на Аак-Чалана. Тот сидел с закрытыми глазами и предавался своему странному занятию – втягивал ртом дым из выдолбленного куска корня, в котором, в специально устроенном с одной стороны углублении, тлели листья какой-то местной травы. Молодой воин скривился от отвращения, вспоминая, как однажды он попробовал последовать примеру старого жреца. Тогда легкие у него свело судорогой, и он долго потом плевался и откашливался.
  Внезапно Аак-Чалан улыбнулся и открыл глаза, глядя прямо на Турна, и ярл готов был поклясться, что старик и с закрытыми глазами прекрасно видел его перекошенное гримасой лицо.
  - Глядишь на звезды? Хочу рассказать тебе одну старую историю. Это история о том, как родились звезды, и не только об этом. Она очень странная, ее как-то рассказал Вотан. Потом жрецы навваэлей передавали ее от одного к другому, - жрец замолчал, полуприкрыл глаза и, глотнув еще дыма, принялся за рассказ, - Очень давно, когда не родилось даже само время, все духи сущего были заняты постоянной войной друг с другом. Целью такой войны был лепесток волшебного пламени, который находился в личный собственности каждого духа, был для всякого из них источником могущества, и который доставался победителю. Но однажды несколько не самых сильных духов вместо вражды смогли договориться. Они соединились, стали сообща отражать нападки всех прочих и стали делиться между собой огнем, добытым у побежденных. Постепенно эти духи смогли скопить столь много личного огня, что стали духами чистого света и огня. Все же прочие стали духами тьмы и холода.
  Сила накопленная духами света была настолько велика, что духи тьмы даже не рисковали нападать на них. Они продолжали воевать между собой, тогда как духи света отгородились от происходящего и в их войну не вмешивались. Однако случилось так, что самый могучий из духов тьмы победил остальных, и подчинил их себе. Не с кем ему стало сражаться, и ничего уже не веселило его. И тогда внимание этого духа обратилось на духов света, отгородившихся от остальных. Собрав всю свою силу, он напал на них и из-за его натиска некоторые из духов света оказались оторваны от своих. Прочие же духи тьмы воспользовались случаем и накинулись на тех, кому не повезло, что бы их заморозить, а затем и уничтожить. И тогда некоторые из духов света были ими побеждены и превратились в холодные куски камня, те же, кто был достаточно силен, и смог противостоять натиску, стали звездами. Но были и третьи, которых хоть и закидали шкурами погибших духов тьмы и немного остудили, но внутри которых еще сохранялся огонь. И тогда главный дух света создал богов, которые должны заботиться об этих замерзших. Боги же создали разных смертных существ, которые внутри себя носят по очень маленькой искре волшебного пламени, и затем поселили их на спинах замерзших духов света, чтобы обогревать тех.
  С этими словами Аак-Чалан умолк и вновь открыл глаза.
  - Ну, ладно, - не утерпев, заговорил Турн, - про звезды я понял, они там, очень высоко, они из огня и это те духи света, которых не победили. Но ты что, хо­чешь сказать, что в нас частицы звездного огня и что мы живем на спине уснувшего духа света?
  - Да. И я не собираюсь с тобой спорить, - добавил жрец, видя, что ярл сделал ироничную мину и собирается выдать какую-то скоропалительную речь, - Эту историю рассказал Вотан, а он знал столько, сколько и тебе и мне никогда не узнать.
  И старик вновь закрыл глаза и принялся глотать дым.
  - "Не собираюсь спорить", - мысленно передразнил Аак-Чалана Турн, - Ну и не надо!
  Он завернулся в плащ и, отвернувшись от костра, попытался уснуть. Но сон не шел, и ярл продолжал ворочаться с боку на бок, иногда кидая взгляд из-под прикрытых век на старого жреца. Тот продолжал сидеть с закрытыми глазами и, как ни в чем не бывало, пускал клубы дыма. Но Турн готов был дать руку на отсечение, что хитрый старик каким-то образом видел его и про себя посмеивался над молодым нордлингом.
  - Очень плохо ложиться спать беспокойным, - внезапно сказал Аак Чалан, не открывая глаз, - Это делает тебя беззащитным перед голодными темными духами. Лучше я тебе расскажу еще одну историю.
  - Тоже Вотан рассказал? – хмуро спросил Турн.
  - Нет. Это еще более старая история. Она про Те-Ти-Улькан.
  Не сумев скрыть своего любопытства, Турн сел и подвинулся поближе к костру. Жрец улыбнулся краешком губ и заговорил, пуская клубы дыма:
  - Те-Ти-Улькан – очень старый город. Вотан не построил его, он и его люди только отстроили его после темных времен. Но и до того, как боги спустились с небес и стали ходить среди людей, Те-Ти-Улькан уже был. Даже самые старые истории смутно говорят о тех, кто его построил. Известно только, что однажды была большая война могучих народов. Наши предки сами тогда не были великим народом. И они прятались в пещерах гор, и мало что знали о той войне. После того, как война окончилась, в живых осталось очень мало из сражавшихся. Но оставшиеся собрались в одном месте, построили город и стали жить в нем. Их правителям были ведомы многие тайны мира и многие чудесные вещи происходили в их городе. Но постепенно его жители куда-то исчезали, а потом город опустел совсем. Когда наши предки отважились войти в этот город, в нем не было никого - ни живых людей, ни мертвых тел. Жители ушли из него неизвестно куда. Тогда навваэли не нашли в себе храбрости остаться в этом городе. Они покинули его, назвав Те-Ти-Улькан, что на твоем языке значит "Город тех, кто ушел". Долго еще Те-Ти-Улькан стоял пустым и лишь очень редко, со стороны моря, в него приходили группы странных высоких людей. По ночам, когда луна становилась круглой, они шли, закутавшись в свои плащи. Навваэли называли их "витсэли" потому что в бою они двигались также быстро, как взмахи крыльев этой птицы. Но и эти воины не долго оставались в Те-Ти-Улькане. Той ночью, когда они приходили в город, на вершине К`юн-Таг-Чокуль вспыхивал очень яркий огонь, который было видно издалека. Но на следующий день смельчаки, отважившиеся прийти в город, вновь находили его пустым. Ну а потом на эти земли спустились боги и стали жить в Те-Ти-Улькане и во многих других старых городах.
  - Аак-Чалан, я чего-то не пойму, - спросил Турн, глаза которого уже начинали слипаться, - Ты говоришь, что построившие Те-Ти-Улькан были тоже могучими и много знали, и никто не видел, чтобы они умерли. Тогда почему же они не были богами?
  Старый жрец на время умолк и лишь пускал дым, а потом сказал:
  - Тот, кто раньше был главным жрецом, как-то сказал, что раньше люди были другими. И уже наши боги сделали их такими, как сейчас. И не спрашивай, что это значит, у меня нет на это ответа.
  Но молодой нордлинг уже и не думал спорить. Он лишь кивнул головой и, зевнув во весь рот, получше завернулся в плащ, укладываясь спать.
  - Те-Ти-Улькан.… Оказывается за этим городом целая бездна времени … - шевельнулась в голове засыпающего ярла вялая мысль...
   
  На следующее утро Аак-Чалан разбудил своего спутника немного позднее, чем обычно. Когда Турн открыл глаза, по траве уже бегали яркие блики солнца просвечивающего сквозь листву деревьев.
  - Ты вчера уснул поздно. Сегодня нам идти меньше и я разбудил тебя позже, - ответил жрец на вопрос ярла, - Но все-таки поторопись.
  И начался новый день, один в один напоминающий три предыдущих – быстрый переход через заросшие лесом горы по еле заметной тропе, практически в полном молчании.
  Однако, идти на сегодня оказалось действительно меньше. Когда солнце почти поднялось к зениту путники внезапно вышли из зеленых зарослей на хорошо утоптанную дорогу, которая вела к городу расположенному на склоне одной из невысоких гор.
  - Че-Те-Каль, - объявил Аак-Чалан, протянув руку в сторону города.
  - Даже не буду спрашивать как это по-нашему, - подумал Турн, - а то еще какую-нибудь заумную историю придется слушать. У старика их, похоже, навалом. А тут, что ни город, то обязательно что-нибудь эдакое, да еще с богами связанное. Надо будет, сам расскажет…
  Вместо этого он, попинав сапогом утоптанную землю, спросил:
  - А по этой дороге дойти было нельзя? Глядишь, и ноги бы ломать не пришлось.
  - Можно, но идти в два раза дольше. Это дорога для торговых отрядов, а им по нашей тропе не пройти, - и старый жрец, не оборачиваясь, зашагал по дороге к городу.
  - А, ну да, у нас что-то там с этим... как его... с Улуг-К`юн-Тэкки. И мы, видите ли, торопимся. Знать бы еще зачем… - и ярл, поправив поклажу, последовал за своим спутником.
  Че-Те-Каль оказался гораздо меньшим по размерам, чем Те-Ти-Улькан, но был более укреплен, и, благодаря своему расположению, более неприступен. В це­лом он производил впечатление города, в котором правитель сможет укрыться, если какие-либо обстоятельства вынудят его покинуть постоянную резиденцию.
  Аак-Чалан в сопровождении Турна не задерживаясь прошел через город и поднялся на самую вершину горы. Там, на вершине, на абсолютно ровной площадке стояла сильно уменьшенная копия ступенчатых холмов Те-Ти-Улькана, или, как их называли навваэли, таг-чокуль. Четыре уступа таг-чокуля были выложены резными каменными плитами, среди прочего изображавшими, по всей видимости, извивающуюся змею. Голова рептилии сильно смахивала на уже виденные в святилище Кош-Чалана изваяния, и поэтому когда жрец повернулся к Турну и хотел что-то сказать тот только покивал со словами:
  - Понял, понял. Кош-Чалан.
  Старик укоризненно покачал головой и взмахом руки поманил молодого ярла за собой. Пройдя за таг-чокуль, жрец стал спускаться по тропинке на обратную сторону горы. Однако далеко идти не пришлось. Пройдя шагов тридцать, спутники вышли на расчищенную площадку перед входом в пещеру, в который и повел своего спутника Аак-Чалан. Оказалось, что за входом тянется тоннель, пробитый в скале. Тьма в нем стояла совершенно непроглядная, благо хоть его создатели не оставили под ногами никаких камней о которые можно было бы споткнуться. Аак-Чалан же, похоже, бывал здесь не раз и точно знал, куда идет - несколько раз проход разветвлялся, и жрец за несколько шагов до развилки предупреждал ярла о повороте. Вскоре тоннель привел спутников в небольшую пещеру под горой. Аак-Чалан взял из ниши неподалеку от входа в пещеру огниво и факел, зажег огонь и шагнул вперед.
  Пещера имела куполообразные стены и узкую вертикальную квадратную шахту, которая уходила далеко вверх и выходила на поверхность, как понял ярл, точно на вершине таг-чокуля. По стенам же пещеры тянулись какие-то вырезанные прямо в скале изображения различных существ.
  Жрец поджег четыре светильника, стоявших в разных местах на полу и пламя, ярко вспыхнув, осветило изображения на стенах, до этого прятавшихся в густом сумраке.
  - Это история этого мира, - заговорил Аак-Чалан, пока Турн разглядывал вырезанные в скале рисунки, - Три раза этот мир почти умирал и потом возрождался. В первый раз он погиб от огня, который затопил его из-под земли, и огня, который пришел с неба. Во второй раз мир свернул со своей привычной дороги, и тогда все надолго покрылось льдом. В третий раз мир был почти полностью поглощен великой водой. Нынешний мир – четвертый. И боги сказали, что судьба его зависит от того, насколько его обитатели будут следовать их законам. В самом плохом случае - он сгорит, как и первый. Кто населял первый мир – это глубокая тайна тех далеких времен. Во времена второго мира в нем правили исполины, которые спрятались в глубоких пещерах когда пришел большой лед. Во времена третьего мира с небес спустились боги, но об этом мире ты уже слышал.
  - А кто нарисовал эту историю? – разглядывая очень странные и завораживающие, но зачастую совершенно не знакомые изображения различных существ, спросил ярл.
  - Это место возродил Вотан, и он создал эти рисунки изображающие историю нашего мира.
  Помолчав, жрец добавил:
  - Но иногда и в развалинах самых старых храмов и дворцов на этих землях встречаются некоторые из таких изображений. Поэтому те, кто вхож в это место, считают, что и Вотан своими глазами не видел всех тех времен. Он только нарисовал то, что было до прихода в этот мир богов, и что он сам узнал откуда-то.
  - А зачем это ему понадобилось?
  - Он говорил, что те, кто не помнят своего прошлого, обречены повторять его снова и снова, - ответил Аак-Чалан.
  - Что-то я тогда не понимаю, а почему здесь? Нарисовал бы свои рисунки где-нибудь в другом месте, где бы их видели все, - задумчиво потер лоб молодой ярл.
  - Это место предназначено для обучения жрецов. Им предстоит знать всю историю мира, чтобы верно воплощать волю своих богов. Какая разница, будет ли знать историю мира тот, кто возделывает землю? Он все равно не оказывает влияния на его судьбу.
  В зачарованном молчании ярл продолжал рассматривать тянущиеся единым полотном искусно вырезанные фигуры тех, кто когда-то населял его мир.
  - Что это за камни? – указал он на два вмурованных над рисунками самоцвета.
  - Они - символы ушедших солнц, когда-то освещавших своими лучами эти земли. Говорят, что Вотан принес их из святилищ в очень дальних землях. Каждое из них во время периода своего солнца было главным.
  Первый мир был целиком сожжен огнем, и от него ничего не осталось, поэтому первого камня здесь нет. Поскольку четвертый мир еще жив, то четвертого камня, конечно, нет тоже, - добавил старый жрец после короткого размышления о чем-то, - Нет на стенах и истории этого мира, но кто знает, может когда-то Вотан дорисует и ее. Место еще есть…
  Затем, дав Турну вдоволь налюбоваться изображениями, Аак-Чалан сказал:
  - Сейчас я хочу показать тебе то, что может убедить тебя в правдивости истории Вотана. Той, что я рассказал в лесу. Но ты должен делать то, что я тебе гово­рю. Особенно важно тебе - не быть торопливым.
  - Ничего не пойму, что он мне хочет показать? – припоминая подробности услышанной истории, недоуменно пожал плечами Турн.
  - Смотри! – внезапно сказал старый жрец, разворачивая ярла лицом в сторону центра пещеры.
  Удержаться от восхищенного возгласа молодой нордлинг не смог. Сверху, прямо посередине пещеры, упал ровный вертикальный столб яркого золотистого солнечного света.
  - Середина дня, мы успели вовремя, – довольно проговорил старик.
  Достав чашу и налив в нее какого-то зелья, Аак-Чалан протянул ее Турну сказав только:
  - Пей!
  Тот без промедлений покончил с напитком и вернул чашу жрецу. Аак-Чалан погасил светильники и сказал:
  - Теперь дело за тобой. Ты должен встать под этот свет, и стоять, пока я не дам тебе знак. Стоять надо спокойно и молча, с закрытыми глазами, и слушать это место. И старайся не обращать внимания на свои мысли, просто слушай это место.
  - Что значит - слушай это место? Здесь же полная тишина? Или я что-то должен буду услышать?
  - Если будет только тишина, то будешь слушать только тишину. И не забивай голову вопросами. Сейчас этому не время. Сейчас ты ни о чем не должен заботится, - отрезал старый жрец и жестом пригласил Турна встать под поток света.
  Немного поколебавшись, ярл шагнул вперед и закрыл глаза. Сразу через макушку вниз к ногам потекло блаженное тепло. Когда поток тепла опустился до пят, все тело как будто стали покалывать множеством маленьких иголочек. Одновременно с этим Турн почувствовал, что он словно раздается вширь и даже каким-то образом начинает ощущать холод стен пещеры и присутствие Аак-Чалана отступившего в глубину прохода.
  - Помнится ощущение такого потока уже было… Только тогда он был в обратную сторону – вверх… И было это во время того поединка с Сигги… Интерес­но, с чего бы такие похожие ощущения… Тогда было вмешательство кого-то из Высших, а сейчас просто солнечный свет… - потекли вялые мысли.
  - Ну-ка, ну-ка, - одернул сам себя молодой ярл, - старик сказал ни о чем не думать и не о чем не беспокоиться, а просто "слушать это место"…
  Турн весь обратился в слух и стал ожидать хоть какого-нибудь развития событий.
  Но время шло, а царящая тишина не нарушалась ни единым звуком. Постепенно она становилась все более плотной и весомой, и вскоре ярл почувствовал себя кем-то маленьким-маленьким, вокруг которого был накручен огромный и мягкий клубок тишины, в которую вдруг превратился весь существующий мир. Но это ощущение не было ни давящим, ни тревожащим, наоборот оно принесло с собой полный покой и защищенность. Потом очень медленно этот клубок растаял, и ярл внезапно ощутил пространство вокруг себя каким-то очень "прозрачным". Он понял, что каким-то непостижимым образом слышит множество звуков вокруг, и даже не самих звуков, а их "теней". А их было совершенно невообразимое количество: звуки, которые издавали животные, копошащиеся на поверхности горы и внутри нее, отзвуки голосов тех, кто когда-то посещал это место, и даже какой-то непонятный гул периодически доносящийся откуда-то из-под земли.
  В следующий момент Турн почувствовал легкий толчок и открыл глаза. Напротив него, на расстоянии в несколько шагов, стоял Аак-Чалан. С помощью же­стов старый жрец призвал ярла к молчанию, а затем поманил за собой. Ярл последовал за ним на выход из пещеры, по пути, совершенно без эмоций, отметив, что темнота прохода, раньше казавшаяся абсолютно черной, теперь больше походит на серые сумерки и дорога находится теперь гораздо проще. Задержавшись недалеко от выхода, и дав глазам привыкнуть к дневному свету, ярл с провожатым поднялись назад на вершину.
  Там они взошли на таг-чокуль, и Аак-Чалан присел на верхнюю ступень лестницы, пригласив Турна занять место рядом. Некоторое время они сидели и мол­ча разглядывали окрестности. Молодой ярл никак не мог отделаться от ощущения какой-то нереальности происходящего – цвета окружавшего пейзажа казались слишком яркими, а воздух неестественно прозрачным и при этом каким-то тягучим. Периодически краем глаза ярл ловил мимолетные движения полупрозрачных теней. И все это казалось медленно, очень медленно, перетекающим друг в друга.
  Склоны окрестных гор утопали в сочной зелени лесов, вершины уходящей в даль горной цепи были подернуты прозрачной голубой дымкой, а далеко внизу, у подножья горы, на которой расположился город, лежало небольшое бирюзовое озерцо.
  - Да, кем бы ни были строители этих городов, они умели находить для них красивые места, - подумал ярл, почему-то испытывая непонятную гордость за неведомых ему зодчих.
  - Там, - внезапно привлек его внимание Аак-Чалан и указал рукой направление.
  Внизу, чуть поодаль от подножия таг-чокуля, шли два человека, судя по одежде и амуниции – воины городской стражи. Один рассказывал другому какую-то байку и оба периодически взрывались дружным смехом. Но удивительным было другое, каждый из них был окружен еле заметным шаром желтоватого света, который становился ярко золотистым, когда они начинали смеяться. Будто при этом что-то изнутри подсвечивало обоих.
  - Ох ты! А ведь наверняка, точно так видели меня друиды тогда, еще дома, во время ритуала, - внезапно осенило Турна, и он сбивчиво принялся пересказывать старому жрецу основные моменты того события.
  - Да, верно так и было, - внимательно выслушав рассказ, сказал Аак-Чалан, - Значит и вас есть умелые чародеи.… Впрочем, это неудивительно. Но ты забыл, что тебе надо быть спокойным. Как ты сейчас видишь то, что вокруг тебя?
  Оглядевшись вокруг, ярл разочаровано понял, что необычное видение мира пропало, и все стало таким же, как прежде.
  - Этот золотой свет помогает делать человеку много необычных вещей. Но часто он не может удержать внутри себя достаточно этого света и быстро становится тусклым. Ты вот долго набирал его там, в пещере, но долго удержать не сумел. А можно с помощью него, например, видеть скрытую сторону мира, как это только что делал ты. Или разбудить какого-нибудь бога, как это сделал Тоэльт`син когда атаковал твоего красноволосого друга, - продолжил жрец чуть прищурившись, глядя на вершины дальних гор и явно любуясь открывающимся видом.
  - Ну-ка, ну-ка, как это? – и Турн с искренним интересом уставился на спутника.
  - На словах это просто. Тоэльт`син сжал тот свет который был внутри него в плотный комок и обратился к Тесктлипоке. Когда же тот откликнулся, Тоэльт`син взял взаймы силу бога войны, разогрел ее с помощью своего света и кинул в твоего друга. Поскольку Пулут-К`йозг – яростный бог войны, то его взгляд видит яростных и его сила поражает таких же.
  Сложно другое. Пулут-К`йозг, будучи пробужденным, не успокоится до тех пор, пока не вернет назад ровно столько силы, сколько у него взял Тоэльт`син, - и Аак-Чалан недовольно покачал головой.
  - То есть, потом этот долг придется непременно возвращать?
  - Да, - хмуро кивнул жрец и поднялся на ноги, - каким-либо образом, но долг этот будет возмещен обязательно.
  - А что это я пил из твоей чаши? - никак не мог унять любопытство молодой ярл.
  - Это чтобы твои мысли не скакали как перепуганные мыши. К сожалению, это помогло не надолго.
  Старик встал и, широко открыв руки, повернулся в сторону уходящих вдаль горных пиков. Затем он глубоко вдохнул и одновременно свел руки перед собой, сложив ладони в пригоршню, будто что-то поймав. Следующим движением он поднес сложенные ладони к груди и с силой выдохнул, словно вкладывая что-то внутрь себя.
  - Если ты хочешь навсегда запомнить что-то или кого-то, то можешь сделать так, как только что сделал я, - пояснил Турну жрец, - Ты ловишь кончиками пальцев ощущение, которое у тебя вызывает то, что ты хочешь запомнить, затем собираешь его в ладони и помещаешь его внутрь себя - около сердца. Так ты навсегда запомнишь то место или того человека, которого не желаешь забыть никогда. Никто, даже боги, не смогут забрать у тебя эти воспоминания силой, только если ты сам отдашь их. Даже в следующих воплощениях ты сможешь узнать то место или того человека, что запомнил таким образом.
  - Да, еще из того золотого света, что ты видел, можно сделать точное подобие своего тела и быстро путешествовать в нем на большие расстояния, - как бы, между прочим, добавил Аак-Чалан и стал спускаться по лестнице.
  - Хочешь сказать, что ты так путешествовал в Аль-Те-Хинн?! – озаренный догадкой выпалил ему вослед Турн.
  - Иногда ты бываешь сообразительным, - останавливаясь, усмехнулся старик, - Но таким путешествиям долго учатся, и ты не сможешь это сейчас проделать.
  - Мы возвращаемся назад, в Те-Ти-Улькан, - добавил он и пошел дальше...