14 глава

- ...Нет, Турн, определенно их Вотан – это наш Водуан, а их исполины – это наши эйтоны. Они же тоже большие и с богами тоже воевали, - расхаживая из угла в угол, твердил Брэгги.
  Некоторое время назад Турн в сопровождении Аак-Чалана вернулся в Те-Ти-Улькан и в выделенном им доме обнаружил только Брэгги. Скальд по своему обыкновению что-то наигрывал на своей излюбленной дудочке и пребывал в отличном расположении духа. Остальные же, по его словам, сегодня, впрочем как и обычно во все прежние дни, пропадали в обществе Тоэльт`сина в каком-то местном тренировочном лагере воинов. Вернуться они должны были еще не скоро и, пользуясь этим, Брэгги как клещ вцепился в своего ярла, потребовав рассказа о его похождениях. Естественно Турну ничего не оставалось как пересказывать скальду все истории рассказанные Аак-Чаланом и подробности путешествия.
  - Брэгги, прекрати мотаться туда сюда и размахивать своим хвостом как жеребец, - не выдержал Турн, - И вообще, какая разница наш или не наш! У нас сейчас есть более важное дело, чем обсуждение древних преданий!
  Скальд, волосы которого действительно были стянуты на затылке в длинный хвост наподобие лошадиного, смутился и, прекратив нервно мерить шагами жилище, сел на один из лежаков.
  - Да, извини, сейчас надо думать о другом…
  После этого он умолк и погрузился в свои мысли. Но, похоже, думал он все-таки о чем-то своем.
  - Скоро они заявятся? – первым не выдержал молчания Турн.
  - Уже скоро должны… - встрепенулся Брэгги, глянув в окно, - Знаешь, вообще этот Тоэльт`син оказался важной птицей – младший сын Улуг-К`юн-Тэкки, начальник дворцовой стражи и вдобавок заменяющий военного главу в Те-Ти-Улькане, пока сам Улуг-Кьюн-Тэкки со старшим сыном не вернутся с очередной военной заварухи со своими соседями маджарами.
  - А вернуться они когда? И кто такой этот Улуг-К`юн-Тэкки? – поднял голову ярл, - Со слов Аак-Чалана я понял, что это кто-то очень важный, но старик толком не объяснил.
  - Их возвращения ожидают буквально на днях. Улуг-Кьюн-Тэкки же дословно звучит как "Величайший вождь, чей лик подобен солнцу", - торжественно про­говорил Брэгги.
  - Сам придумал или кто поумнее подсказал? – не удержался от иронии Турн.
  - Да ну тебя, - обиделся скальд, - Между прочим, я тоже бывал в том лагере, и хочу тебе сказать, что те ребята, с которыми мы сошлись на берегу, были всего лишь отрядом из дворцовой стражи. И амуниция у них была скорее церемониальная, чем настоящая боевая. Правда Тоэльт`син и стражников своих гоняет будь здоров. Это так, к слову. Может это поможет тебе в принятии решения…
  - Да уж, умеешь ты ободрить, - пробурчал ярл, вновь погружаясь в невеселые раздумья.
  - И, кстати, жеребцов у них здесь нет. Ни жеребцов, ни лошадей, – не известно к чему добавил Брэгги и тоже замолк.
  Наконец, когда уже стало понемногу смеркаться, снаружи послышались шаги и знакомые голоса. Затем дверь отворилась и в дом зашли трое отсутствовавших нордлингов в сопровождении Тоэльт`сина и еще трех воинов-навваэлей. Все были в приподнятом настроении и оживленно разговаривали на жуткой смеси языков навваэлей и нордлингов.
  - О, Турн! – заорал обрадованный Сигги, который похоже вовсе не умел спокойно выражать свои эмоции. В следующий момент он бросился к своему ярлу и облапил его в объятиях, мало чем уступавших медвежьим.
  - Подожди, Сигги, - высвобождаясь из крепких рук своего рыжего товарища, сказал Турн, - Очень хорошо, что и Тоэльт`син здесь, надо обсудить одно дело.
  Веселость Сигги мгновенно поутихла, и он недовольно отошел в сторону.
  - Какое еще дело, ярл? – сразу подобрался Гвенблэй.
  - Насчет Ай`игель, - ответил тот и выжидающе посмотрел на вождя навваэлей.
  Сиги, и без того огорошенный холодным приемом со стороны своего старого друга, при этих словах еще больше упал духом.
  - Тоэльт`син, а что насчет Ай`игель? – растерянно спросил он и как-то беспомощно взглянул на молодого начальника дворцовой стражи.
  Тот тяжело вздохнул, и с трудом подбирая слова начал рассказ.
  А дело обстояло совсем не важно. По законам, которым подчинялись навваэли, любой из них при достижении возраста совершеннолетия должен был определиться с делом, которому он посвятит свою жизнь, и пройти соответствующее посвящение. Разумеется, различия по полу и по положению в обществе накладывали отпечаток на выбор, но суть от этого не менялась. Тот же, кто не смог сделать никакого выбора или не смог пройти посвящения немедленно приносился в жертву Пулут-К`йозгу одним из именований которого было "Тот, в чьем праве дарить и отнимать жизни".
  С Ай`игель же дело обстояло необычно: Еще в очень юном возрасте она повстречалась со старой отшельницей, которая наворожила вмешательство в жизнь девушки воли Кош-Чалана, после которого судьба ее совершенно изменится и будет сильно отличаться от обычного пути всех женщин навваэлей. Эта встреча произвела неизгладимое впечатление на Ай`игель и по достижении возраста выбора она все еще ожидала обещанного вмешательства бога и отказывалась определиться с дальнейшей судьбой. Поэтому-то отец Тоэльт`сина и отправил его в Аль-Те-Хинн, чтобы эту упрямицу доставили на суд жрецов и правителя.
  Когда же Тоэльт`син со своими людьми добрался до места, оказалось что девушка каким-то образом узнала о прибытии отряда, который должен пере­править ее в столицу и не долго думая подалась в бега. Четыре дня ей непостижимым образом удавалось ускользать от воинов Тоэльт`сина, пока не произошло памятное для присутствующих столкновение на берегу.
  В заключение своего повествования Тоэльт`син добавил, что лично он склоняется к тому, что какое-то вмешательство Высших во все эти дела все же было. Но, к сожалению, его слово мало что будет весить на будущем совете главных жрецов и верховного правителя навваэлей.
  Ярл кивнул головой:
  - Да, все так, - в последнюю ночь перед возвращением Аак-Чалан поведал ему все это почти в тех же самых словах, - И что теперь?
  - Теперь – ждать Улуг-К`юн-Тэкки, только так. Вам опасность не грозит. А судьба Ай`игель – в руках Высших, - ответил сын правителя навваэлей.
  - Ну и попали же мы. А особенно ты, дружище, - украдкой глянув на понуро сидящего Сигги, подумал Турн.
  Повисло напряженное молчание. Разговор больше не клеился, и навваэли стали было прощаться, собираясь к себе. Но тут с улицы донеслись шаги бегущего человека, затем дверь распахнулась и на пороге появился воин из отряда дворцовой стражи, подчинявшейся Тоэльт`сину.
  - Тэкки! Теллиме Улуг-К`юн-Тэкки! – запыхавшись, радостно выпалил он, - Тэкки, маджари хиккери! Б`юлассак итсеги!
  - Правитель с войсками на подходе. Я должен идти, - выслушав вестника сказал Тоэльт`син и, коротко попрощавшись, вышел, знаком показав своим людям следовать за ним.
  Дверь за уходящими закрылась и вновь повисла молчаливая пауза.
  - Ярл, я предлагаю быть спокойными и не делать неосмотрительных поступков, - подал голос Гвенблэй, - И не советую никому геройствовать, - добавил он, покосившись на Сигги, - В данной ситуации нам остается только ждать завтрашнего дня.
  - Быть спокойными… Ждать…, - зло проговорил Сигги, ложась на свое место и отворачиваясь к стене, - Что-то я стал очень не любить эти слова.
   
   Турн стоял перед советом жрецов и правителя и чувствовал, как, несмотря на жару, по спине стекали капельки холодного пота. Собственно весь этот совет состоял из трех человек: Аак-Чалана, как верховного жреца Кош-Чалана, Тескат-Т`юха, как верховного жреца Пулут-К`йозга, и Улуг-К`юн-Тэкки, как верховного правителя. Остальные присутствующие жрецы, военачальники и представители знати сейчас голоса не имели.
  Верховный жрец Тескат-Т`юх оказался моложе Аак-Чалана. Был он высоким и худощавым человеком с мрачным лицом, на котором горели черные пронизывающие глаза, и с голым, странной, вытянутой вверх формы черепом. Турн был настолько поражен, увидев форму головы жреца, что дал себе зарок расспросить Аак-Чалан, каким образом главный жрец Пулут-К`йозга заполучил такой, явно не естественной формы, череп.
  Верховный же правитель, "чей лик подобен солнцу", произвел на ярла куда как более приятное впечатление. Видно было, что Улуг-К`юн-Тэкки был в прошлом сильным воином и великим вождем и, наверняка, одним из самых выдающихся сынов своего народа, и хотя сейчас он сильно постарел, его внимательный и живой взгляд и уверенная манера разговора все равно сразу вызывали уважение.
   Уже были выслушаны рассказы Тоэльт`сина, Ай`игель и Турна, и каждый из жрецов высказал свои соображения правителю. Аак-Чалан усиленно убеждал, что нордлинги являются очень дальними потомками Вотана, которых воля Кош-Чалана привела в эти земли дабы не допустить жертвоприношения Ай`игель, которая вероятно ему зачем-то нужна. И поэтому, чтобы не вызвать гнева божества, нужно отпустить девушку к отцу, а нордлингов - восвояси. Тескат-Т`юх же заявил, что поскольку даже потомки Вотана берут в руки оружие, то Кош-Чалан больше не имеет силы и власти в этих местах. И поэтому жизнь девушки должна быть отдана Пулут-К`йозгу, чтобы закон был соблюден и другим было неповадно, а нордлинги должны доказать свое право на жизнь в поединках один на один с воинами навваэлей. И вот теперь все ожидали решающего слова Улуг-К`ьюн-Тэкки, от которого должен был зависеть итог всего запутанного дела.
  Молчание затягивалось, верховный правитель сидел и спокойно разглядывал представших перед ним людей. Даже малейшая тень эмоции не набегала на его бесстрастное лицо и от этого Турну становилось все более не по себе. Наконец Улуг-К`юн-Тэкки встал, поднял руку, призывая всех к вниманию, и заговорил. Аак-Чалан тотчас подошел и, встав за плечом Турна, негромко стал переводить ему слова вождя:
  - Мы не станем посягать на жизни людей из рода Вотана. В далекие темные времена Вотан многое сделал для народа навваэлей и мы будем благодарны. Его потомки уйдут свободно, но им не стоит долго задерживаться, чтобы не разгневать Пулут-К`йозга. Если же девушка действительно настолько важна для Кош-Чалана, что он из-за моря привел за ней потомков своего верного служителя, то пусть она уходит за море вместе с ними. Все остальные, в том числе и все ее родственники, после того как Ай`игель уйдет за море, должны считать ее мертвой и им запрещается любое упоминание о ней. А чтобы Пулут-К`йозг был уверен в том, что навваэли продолжают должно почитать его, ему будут отданы жизни всех плененных маджарских воинов. Таково мое решение, - объявил верховный правитель и опустился на место.
  - Другими словами нас выгоняют, а Ай`игель придется навсегда проститься со всей прежней жизнью. Но все-таки все остаются живы. Или вернее, все свои остаются живы. Что ж, не самое плохое решение, - подумал ярл.
  - Скорее даже наоборот – хорошее, - усмехнулся он про себя, увидев, как и без того не отличающееся приветливостью лицо Тескат-Т`юха стало мрачнее тучи.
  Улуг-К`юн-Тэкки небрежным жестом дал всем понять, что на этом церемония окончена, и отвешивая правителю учтивые поклоны, все присутствующие стали покидать церемониальный зал и расходиться в разные стороны.
  На выходе Аак-Чалан придержал Турна за локоть и сказал:
  - Улуг-К`юн-Тэкки велел передать, что будет рад если ты со своими людьми окажите ему честь и будете присутствовать на пиру в честь славной победы воинов навваэлей над маджарами.
  Заметив, что молодой нордлинг заколебался, он сухо добавил:
  - Не вздумай отказаться, это вам оказана большая честь. Отказавшись, ты рискуешь потерять благосклонность правителя.
  - Хорошо, Аак-Чалан, хорошо. Мы будем. Но скажи мне другое, - быстро оглянувшись в сторону уходящего Тескат-Т`юха, зашептал Турн, - Каким образом этот человек заполучил такую голову?
  - В жрецы Пулут-К`йозга посвящают еще в младенчестве. Тогда выбранным детям накладывают на голову сдавливающие повязки. В последствии из-за них кости головы принимают соответствующую форму. Это позволяет жрецам лучше выполнять свои обязанности, но отнимает у них некоторые другие способности. У жрецов разного положения разная форма головы. Кстати, тебе еще доведется поглазеть на этих кривоголовых, - усмехнулся Аак-Чалан, - Как вождь своих воинов ты должен будешь присутствовать на церемонии жертвоприношения богу Пулут-К`йозгу.
   
  …Ярл сидел привалившись спиной к своему драккару и смотрел на оживление царящее на берегу.
  Сегодня пятеро нордлингов вернулись к тому памятному месту на берегу, с которого началось их путешествие вглубь страны навваэлей. Все, в конце концов, закончилось вполне благополучно и утром этого дня пятерка Турна в сопровождении Ай`игель, Тоэльт`сина и еще трех воинов из отряда дворцовой стражи, в чьи обязанности входило проверить исполнение воли Улуг-К`юн-Тэкки, встретилась со своими компаньонами.
  Все собрались вокруг весело трещавшего костра, Сигги и Брэгги вовсю расписывали своим товарищам Те-Ти-Улькан, придворных верховного правителя и тамошние обычаи, Гвенблэй же и Мьюндэль, как люди более практичные, делились с остальными сведениями о вооружении навваэлей и их способах боя. Одним словом, не было никаких поводов для беспокойства, и все-таки что-то не давало ярлу покоя. Но поймать ускользающий хвост тревожащей его мысли Турн никак не мог.
  - Ярл, - окликнул его Гвенблэй подходя в сопровождении Даргина,- Послушай-ка, у Даргина есть любопытная история.
  - Ну не знаю уж, насколько любопытная, - почему-то немного смущаясь, сказал тот, - В общем, на третий день, после того как вы ушли, мне стал постоянно снится какой-то старик-навваэль с длинными седыми волосами и в белой рубахе, расшитой какими-то змеями, что ли.
  - Короче, я просил Даргина описать его лицо - это твой старый приятель-жрец, - не утерпел Гвенблэй.
  - Ну вот, мне снилось, что этот старик водит меня по местному лесу и, показывая различные травы, рассказывает, как можно с их помощью быстро вылечить наши раны. Причем я отлично понимал все, что он говорил, хотя не знаю их языка, - продолжил Даргин, - Я сначала даже не знал что подумать. Бывают, конечно, всякие непонятные сны, но когда этот старик приснился мне четвертую ночь подряд я подумал, что или сделаю как он говорит, или точно сойду с ума. Ну, пошел я, набрал тех трав которые старик показывал, и сделал все как он велел. Знаете, они здорово помогли нашим парням.
  - А? Ну, каково тебе это, Турн? Присниться другому человеку, да еще по своему желанию, вот это да! – восхищенно сказал Гвенблэй.
  - Ну и что? Аак-Чалан все-таки верховный жрец как-никак. Между прочим, я его видел в Аль-Те-Хинне в самом начале нашего путешествия, а по прибытии нас в Те-Ти-Улькан он уже давно был в нем. Тоже не слабо, да? - без всякого энтузиазма отмахнулся ярл.
  - Ну знаешь ли, Турн, тебя что, ничем теперь не пронять? Ты похоже просто объедался чудесами в этой стране, пока мы торчали в Те-Ти-Улькане, - недовольно проворчал Гвенблэй.
  - "Объедался чудесами", - тяжело вздохнув, подумал Турн, - Может быть, может быть... Если уж не чудесами, то самой этой страной "наелся" вполне. Будет ли еще что-нибудь, столь же интересное?
  - Да ладно, вам, - примирительно сказал он, - Вон Брэгги вроде петь собирается, пойдем лучше, послушаем.
  Брэгги действительно затянул песню. Это была та же самая песня, что он пел на пиру во дворце Улуг-К`юн-Текки. Но поскольку сочинил он ее совсем недавно и кроме путешествовавших в Те-Ти-Улькан никто ее не слышал, то всеобщее внимание скальду было гарантировано. Даже те из нордлингов, кто присутствовал на пиру, устроенном после церемонии жертвоприношения в честь Пулут-К`йозга, и то внимательно ловили каждое слово.
  Когда мысли Турна перескочили на церемонию жертвоприношения, он судорожно сглотнул подступивший к горлу комок, невольно припоминая подробности того события.
  В жертву кровожадному божеству было разом принесено пятьдесятчетыре воина-маджара. Пленники, построенные в цепочку по одному, постепенно поднимались на вершину К`юн-Таг-Чокуля и попадали в руки Тескат-Т`юха и других кривоголовых жрецов. Двое из жрецов хватали очередного пленного воина за руки и тащили к жертвенному алтарю, устроенному внутри храма на вершине таг-чокуля. Там еще двое из них хватали жертву за ноги и вчетвером они бросали её на алтарь. Пока четверо помощников Тескат-Т`юха растягивали обреченного на алтарном камне, сам главный жрец, воздев руки к небесам, хриплым голосом выкрикивал призывы к Пулут-К`йозгу. Как только пленник был надежно притянут за руки и за ноги младшими жрецами, Тескат-Т`юх молниеносным ударом вскрывал ему грудь с помощью специального жертвенного ножа из прозрачного желтого камня. Затем, погрузив руку между ребрами еще живой жертвы, он вырывал ей сердце и, еще бьющееся, бросал его на блюдо для подношений Пулут-К`йозгу. После этого главный жрец перерезал горло жертвы и его помощники, дождавшись пока вытечет вся кровь, сбрасывали тело вниз.
  Под конец церемонии кровь с вершины таг-чокуля уже ручейками стекала вниз по ступеням, а Тескат-Т`юх руки которого были по плечи в крови, напоминал упившегося ненормального. Даже на лице Тоэльт`сина по окончании церемонии проступила гримаса презрения, когда он смотрел вослед удаляющимся жрецам.
  Помотав головой, ярл разогнал навязчивые воспоминания и сосредоточился на песне Брэгги:
   
  Гребни седые волн
  Зелень прибрежных скал
  Настал долгожданный миг
  Мы к дому ведем свой драккар
  Туда, где живет наш народ
  Где ждали так долго нас
  Будем мы славить богов
  Будет эйсарам наш дар!
   
  Для многих нити судьбы
  Дорога сплела в одну
  Мы сделали все, что смогли
  И мы не пошли ко дну
  И после долгого дня
  Выйдет на берег наш ярл
  И глядя, как гаснет закат
  Скажет: Все было не зря!
   
  - Хорошая песня. Отцу тоже понравилась. Твой друг - настоящий воин, - обращаясь к Турну, уважительно произнес подошедший к нему Тоэльт`син.
  - Да что ты, какой он воин, - добродушно усмехнулся ярл, поглядывая на Брэгги, довольно внимавшего похвале своих слушателей и улыбавшегося чуть ли не до ушей, - Он – скальд. Конечно, он и с мечом кое-что может, но лучше всего у него получается дудочкой и песней.
  - Истинный воин одними мечом и стрелами не воюет. Он так же воюет и словом, и разумом, и магией. А если воин достиг совершенства, он становится подобен радуге. В нем есть все, и он одинаково хорошо пользуется любым из способов. Каждый наш воин должен стремиться к совершенству и должен стать подобным радуге. Так говорит закон, который дал Пулут-К`йозг воинам навваэлей. Но у нас стали забывать это. Отец стареет, не может за всем уследить. А моего брата веселит только война ради войны и слушает он только Тескат-Т`юха, - Тоэльт`син умолк и горько поджав губы смотрел на видневшееся в отдалении море. Вокруг рта у него вдруг пролегли глубокие морщины, разом сделавшие молодого начальника дворцовой стражи на десяток лет старше.
   - Мне совсем не нравится нынешний главный жрец Пулут-К`йозга. Он требует все больше жертв и часто пользуется силой бога лишь для увеличения своего влияния на придворных. Боюсь, он нас всех погубит. Но у меня нет достаточно сил, чтобы противостоять ему. Даже у Аак-Чалана последнее время их не хватает. Поклонение Небесному Змею приходит в упадок,- горько добавил он.
  - А почему вы просто не отказались от покровительства Пулут-К`йозга, он ведь все-таки не отличается милосердием? – не найдя ничего лучшего, спросил Турн.
  - Когда Вотан покинул эти земли, власть Кош-Чалана на них стала проникать очень слабо. Только очень искусные жрецы могли слышать его советы и указания. Повеления Пулут-К`йозга наоборот были очень хорошо слышны жрецам, с ним было проще. Совсем же без указаний богов мы обходиться не можем. Я знаю, что Аак-Чалан показывал тебе пещеру, в которой изображена история мира. И ты знаешь, что судьба четвертого мира зависит от того, как люди будут выполнять законы богов. А чтобы Пулут-К`йозг продолжал давать свои советы, ему нужны жертвы.
  Оба воина умолкли, и некоторое время просто продолжали смотреть на белесые пенные гребни волн, гулявших по видневшемуся вдалеке морю. Потом Тоэльт`син вновь заговорил:
  - Есть еще одно старое предание… В нем говорится, что если отыскать камень-солнце четвертого мира и принести его в Че-Те-Каль, в святилище под горой, то тогда Кош-Чалан усилит свою власть над этими землями, и мы не будем настолько зависеть от благосклонности Пулут-К`йозга. Некоторое время назад Аак-Чалан с помощью своей магии искал этот камень-солнце. А потом началась вся эта история с Ай`игель и стало не до этого…
  Внезапная догадка молнией сверкнула в голове Турна. Он молча поднялся и пошел к драккару. Найдя среди поклажи свой меч, он так же молча вернулся к своему собеседнику и, показав на красный самоцвет в навершии рукояти, спросил:
  - Этот камень может быть тем камнем-солнцем, который он искал?
  - Может.
  - Держи, - не колеблясь ни секунды, Турн протянул свой клинок молодому вождю навваэлей, - Почему было просто не сказать, что так, мол, и так – это, воз­можно, то, что мы ищем, и все такое? – после короткой паузы добавил он.
  - Аак-Чалан запретил говорить прямо. Он считает, что если вас действительно привела воля Кош-Чалана, то ты обязательно должен был догадаться, что к чему.
  Тоэльт`син бережно взял меч из рук Турна. Улыбка заиграла на его губах:
  - Возможно, это действительно тот самый камень-солнце. Или он каким-то образом с ним связан. Но точно скажет только сам Аак-Чалан.
  - Ну вот, теперь наше путешествие точно подошло к своему концу, - возвращаясь к костру вместе с Тоэльт`сином думал Турн.
   
  Драккар уже спустили на воду и отплывающие нордлинги заняли свои места на скамьях. Не было на местах только ярла, его давнего друга и Даргина.
  - Ты точно решил, Сигги? – на всякий случай еще раз спросил Турн, уже заранее зная, каким будет ответ.
  - Да, дружище, я остаюсь.
  Ветер изо всех сил трепал рыжую шевелюру на опущенной голове Сигги, но голос его оставался твердым и не давал повода усомниться в принятом им решении.
  Сегодня утром Сигги огорошил своего ярла заявлением, что они вместе с Ай`игель остаются на этих землях. Они решили податься к кочевым племенам, ко­торые жили где-то далеко на север от страны навваэлей. Впрочем, похоже это их решение оказалось неожиданностью только для Турна и нордлингов. Судя же по лицам воинов-навваэлей, тех оно врасплох не застало. И самое странное, что Тоэльт`син и его воины никак не возражали на такое вопиющее нарушение воли Улуг-К`юн-Тэкки. Наоборот, двое воинов, из числа сопровождающих Тоэльт`сина, уходили вместе с этой парочкой. И что еще больше удивило Турна, так это то, что Даргин, который и в Те-Ти-Улькане то не был, тоже собрался с ними. Причем он так внятно и не объяснил, зачем это ему надо. Но поскольку даже Гвенблэй ни единым словом не стал возражать против выбора своего компаньона, Турн только махнул рукой и кивнул в знак своего согласия.
  - Ну что же, прощай.
  Впервые медвежьи объятия Сигги не показались Турну излишне крепкими. Сказать было больше нечего. Хлопнув по плечу своего старого друга, которого он, несомненно, больше никогда не увидит, ярл развернулся и, спустившись с берега, дошел до покачивающегося на воде драккара. Эйлим и Гвенблэй подхватили его за руки и помогли перебраться через борт.
  - Весла на воду. Мы идем домой! – сказал Турн и повернувшись к берегу поднял руку прощаясь с остающимися.
  Семеро человек на берегу дружно замахали в ответ. Тоэльт`син же широко распахнул руки вслед уплывающему драккару, а затем сведя их вместе приложил к груди.
  - "Если ты хочешь навсегда запомнить что-то или кого-то…", - всплыли в памяти ярла слова Аак-Чалана, сказанные в Че-Те-Каль.
  - Да, хочу, – подумал он, отвечая стоящим на берегу точно таким же жестом.
  Драккар продолжал уплывать вниз по течению, и семь фигур постепенно становились все меньше и меньше.
  - Ставим парус, - обернувшись к своим компаньонам, сказал Турн.
  - Как думаешь, ярл, чем теперь займется твой старый друг? – спросил Гвенблэй, встав рядом с Турном у борта и не приняв участие в поднятии паруса.
  - Ну чем… Доберется вместе с Ай`игель до тех кочевников. Потом присоединятся к ним и будут себе спокойно жить-поживать, - ответил ярл, заслонив глаза рукой от солнца и продолжая смотреть на удаляющийся берег.
  - Ничего подобного, - усмехнулся Гвенблэй, - Я тут сегодня ночью случайно услышал их разговоры. Ну, Сигги и Тоэльт`сина. Так вот, младший сын верховного правителя, оказывается, сильно озабочен тем, как бы после смерти отца власть не попала в руки к этому лысому жрецу. Ну, ты его видел.
  - Тескат-Т`юх, что ли? И что? – заинтересованно повернулся ярл к своему компаньону.
  - А то. Велика возможность того, что власть вроде бы перейдя к старшему сыну, на самом деле окажется в руках у этого Тескат-как-его-там. Так вот наши пар­ни успели спеться и Тоэльт`син, вместо того чтобы отправить твоего рыжего дружка и его подругу за море с глаз долой, отправил его к северным кочевникам, - Гвенблэй довольно рассмеялся, - И отправил их не одних. Где-то по дороге к ним присоединится еще группа. Сигги, в случае удачи, должен объединить племена кочевников и при необходимости сколотить из них войско для Тоэльт`сина. Каково тебе это, а?
  - Ты шутишь?! – ошарашено спросил Турн, - Это же настоящий заговор!
  - Точно, ярл! Даже немного жаль, что мы уплываем и, может быть, пропускаем самое интересное! Не удивлюсь, если этому рыжему баламуту удастся в по­следствии стать каким-нибудь "Великим Огненным Змеем"! – от души веселился Гвенблэй.
  Турн озадаченно взъерошил свою белую гриву и вновь повернулся к берегу за кормой. Уже смутно виднелись на нем семь темных точек, означавших провожающих. Даже отличить, кто из них кто, было не возможно.
  - Нет, Гвенблэй, наше дело закончено, мы возвращаемся домой, - сказал он.
  Внезапно ветер резко утих, и парус обвис на рее. Все дружно обернулись и озадаченно уставились на поникшее полотнище.
  - И что бы это значило? - раздался недоуменный голос Брэгги.
  В следующий момент сильный порыв ветра вновь до отказа натянул парус и вдохнул в него свою мощь.
  - Будем надеяться, что ничего не значило, - тихо пробормотал Турн.