Новый год идет... тише...

-Мама, а Дед Мороз сегодня точно придет?
-Придет, придет, видишь какой на улице снег- это маленькие волшебные снежинки указывают деду Морозу в какой дом и окошко нужно обязательно заглянуть.
Веселые карие глаза с золотыми искорками жадно всматриваются в темноту ночного окна, за которым в сказочном вальсе кружился пушистый снег.
-Малыш, осторожнее, не задень свечи,- любящие руки мамы взлохматили непослушные локоны на голове сына. Свечи стояли везде: по периметру комнаты на полу, на подоконнике, на полках с книгами, чудно подсвечивая разноцветные корешки книг. Пахло елкой.
-Иди ко мне, Новый год уже совсем скоро наступит, давай встретим его вместе. Хочешь, я расскажу тебе сказку?- мама  поставила бокал с напитком на стол, по праздничному накрытый на двоих. Шустрый малыш, примерно лет пяти подхватил любимое махровое покрывальце и забрался к совсем еще молодой девушке,сидящей в кресле, на колени. Они сидели лицом к окну, около которого стояла нарядная елка,старинные игрушки загадочно переливались в мерцании свечей. В квартире было тихо, приглушенное тиканье  часов, отсчитывающих последние минуты года, и редкое потрескивание фитильков- были единственными звуками. Окна домов напротив излучали радость разноцветных огней в предвкушении праздника, а не как обычно- серую скуку опустошенных глазниц.
Мама начала рассказывать сказку тихим мягким голосом . Таинственную, прекрасную историю непременно с хорошим концом, такую, какую маленький мальчик еще никогда не слышал.
Часы пробили двенадцать, улица за окном взорвалась оглушительным фейерверком радостных криков.
Малыш встрепенулся, во сне потер кулачками уже сомкнутые сном глазки и прошептал :
- Мама, а папа придет?
За окном все так же падал крупными хлопьями белоснежных снег.
-Нет. Спи, сынок,- ответила мама шепотом. Почти все свечи в комнате уже погасли, остались только три на подоконнике.
-Тише, Новый год идет,- прошептала девушка, поцеловав сына в теплую щеку, покрепче прижав его к себе. В ее глазах, вдруг наполнившимися невысказанными слезами, плясали отчего-то ставшие печальными огоньки догорающих свечей.