Маленькие дети, ни за что на свете не ходите в Афр

Начало: http://proza.ru/2010/03/14/709
Продолжение: http://proza.ru/2010/04/11/954





У каждого своя Африка. Она скрывается в подсознании. Наверное, это наша генетическая память, ведь все мы немножко негры. Пушкин под небом Африки вздыхал о сумрачной России. Борис Корнилов с помощью воспаленного воображения пролетариата перенес гражданскую войну в пустыню Африки.  В те годы многим казалось, что пафос борьбы за новый мир, благородные идеи интернационализма оросят пески и высохшую траву саванн. Но не случилось – Африка не поддалась. Поэтому Красная конница помчалась в Каракумы. На что только не толкает нас, северян, жестокая зима! Кстати, африканцы улыбаются намного чаще, чем европейцы. Широко раскрытые рты сияют белоснежными зубами, а угольки глаз сверкают таинственным блеском. Я уверена, что теплый климат способствует улыбчивости.

В этой главе хочу рассказать, как слова Корнея Ивановича Чуковского оказались пророческими для нас с Илпо. «В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие, злые крокодилы...»

Мы приехали как аквариумисты, уважаемые белые люди, но судьба опять показала фигу, прямо из-под стола, покрытого цветной клеенкой в баре захолустного отеля в Лусаке.
- Вот видишь, какие практичные немцы. Разве ты не согласна, что это самая разумная нация? – Илпо наслаждается прохладным апельсиновым соком и смотрит на меня с превосходством, как будто сам родился в Баварии, а не в Карелии, захваченной СССР. Мы убедились в организаторских способностях немецких коллег, когда самого сообразительного, Кнута, отправили в банк для обмена евро на квача (местная валюта). Пока мы пропускали стаканчик другой замбийского пива Mosia, предприимчивый немец успел договориться о доставке коллектива на автобусе в северный регион, где гостиница дешевле. Кнут не предполагал, что речь идет о микроавтобусе, в который могут поместиться семь человек. Немец хотел, как лучше, но получилось лучше только для счастливой десятки, растянувшей старенький фермерский автомобиль. Мы с Илпо остались в отеле. От неожиданных тесных объятий тропического климата и Mosia, похожего на смесь Балтики с Синопской,  я опьянела,  и мне не хотелось трястись по саванне в душном автобусе.
 
- Да здравствует Рейх, пусть он катится к чертовой матери! – сказала я в сердцах и подумала, что сейчас самое время плюхнуться в бассейн, расположенный во дворе отеля. Меня не смутило, что в такую жаркую погоду в бассейне никого не было. Не насторожила и надпись на английском, говорящая приблизительно о том, что купание в емкости лежит на ответственности отдыхающих. Я прыгнула и проплыла пару метров. От резкой боли в ноге завопила и по-собачьи, захлебываясь, рванула к бортику. Мне показалось, что меня схватил за ногу аллигатор. Вот тебе и рояль в кустах!

- Теперь ты понимаешь, почему я везу такое количество препаратов? - на сей раз я испытывала любовь и уважение к своему верному финскому другу, который сначала продезинфицировал ранку, потом наложил специальный пластырь, а сверху еще и повязку.

Илпо уверял, что дно этого бассейна забито всякой дрянью, оставшейся после ремонта. Я же оставалась при своем мнении: долгожданная встреча с местной фауной в лице крокодила или какой-нибудь африканской пираньи состоялась. Тем временем наши коллеги отправились в путь, договорившись с Илпо о завтрашней программе. Нам предстояло переночевать в отеле, а утром на рейсовом автобусе добраться до немцев. Следующая достопримечательность ожидала нас в холле отеля. Улыбающийся – потому что жарко – работник объявил сумму за ночлег. Два отдельных номера – еще не хватало брать общий с Илпо – стоят по сто долларов, что составляет 253 000 квача с носа! Вот в чем заключалась практичность наших спутников с берегов Рейна, умотавших на ночь глядя.

Илпо пошел ва-банк. Он категорически отказался платить столько квача. Даже за один номер. Как будто я уже согласилась спать с ним в одном помещении. Правда, я допускала вариант: Илпо устроится на коврике, а я на единственной койке. Сколько это будет стоить? Пока я сочиняла рассказ – вся ситуация казалась мне очень романтичной – Илпо говорил по телефону на финском. Закончив разговор, обратился ко мне:
- Поедем к студентам. Ты танцевать умеешь?
Фраза прозвучала как приглашение к цыганам. Я лихорадочно засмеялась: «А не рвануть ли нам в «Яр», к цыганам!»

Через полчаса за нами приехал Мика. Блондин, высокий, кудрявый, улыбающийся, как все негры, он очаровал нас с первых минут.
- Я учусь на культоролога. Изучаю африканские танцы, - Мика обещал устроить нас в студенческом общежитии.
 
Я смотрела во все глаза на дорогу. Здесь красная земля! Мы ехали вдоль кукурузного поля. Если бы не цвет почвы, было бы похоже на хрущевскую Украину.
Студенты проживают в металлических будках. По размеру они меньше наших кооперативных гаражей.
 
- We wanna see you dance! – темно-синий огромный африканец, напоминающий вышибалу в стокгольмсих ресторанах, обратился ко мне.
- Не, мы так не договаривались, - залепетала я, обращаясь к Мике. – Пусть Илпо танцует!

В будку, в которой не то что «Москвичу», а мотоциклу «Ява» было бы тесно, набился весь курс местного универа, с танцорами и преподавателями.
 
Нас покормили кукурузной кашей, приготовленной во дворе на каменной печке. На кустах тропических деревьев сушились вылинявшие майки, джинсы, туники. Я подумала, что высплюсь под каким-нибудь кустом, укрывшись африканскими одеяниями.
- Тебе мало бассейна? – Илпо потащил меня в будку.
 
Там меня ждала москитная сетка, о существовании которой я и не предполагала. Вот почему никто не спит на улице! Здесь комары страшнее аллигаторов.

***
Мне пришлось подучить английский, так как он считается официальным языком Замбии. У Илпо нашелся раритет – учебник 1944 года! Там я прочла, что именно англичане подразумевают под понятием «джентльмен». Оказалось, это такой человек, который не хочет доставлять хлопоты другим. Он всегда ограждает соседа или того, кто находится рядом, от неприятностей. Джентльмен щепетилен в выборе слов. Он отдает себе отчет, с кем общается. Быть выскочкой – не в традициях истинных джентльменов. Сии господа великодушны, прощают слабости другим, строги к себе. В принципе все это можно отнести и к леди, если бы последняя не была женщиной!

Илпо сорвал все наши планы. Он влюбился в настоящую леди, содержательницу пансиона в английском стиле. Мика отвез нас позавтракать в «очень приличное место», какое можно найти только на окраине земного шара, то есть на юге черного континента. Узнав, что это классический «boarding-house», то есть старинный английский дом с меблированными комнатами да еще со столом, я согласилась отклониться от маршрута.

И действительно, в столице Замбии есть еще подобные заведения, оставшиеся от колонизаторов. Boarding-house представляет собой трехэтажный каменный дом с низкой оградой и узкими длинными окнами. Четыре каменных ступеньки привели нас к парадной двери. Мы нажали на металлическую кнопку, и появилась служанка, яркая африканка в белом накрахмаленном переднике.
 
«Can I see the lady of the house?» - спросил Мика. Вот так и началась любовь Илпо, который привык верить словам.
 
Мы вошли и, как зачарованные, стали оглядываться. Столовая в викторианском стиле с высоким потолком и длинными окнами, зашторенными жалюзи. Сквозь прорези виднелся сад, правда, не английский, а что-то вроде огорода или знакомого до боли палисадника. Послышались громкие шаги со стороны лестницы. В комнату ворвался сильный запах духов. Ух ты, «Шанель номер 5»!

С первой же фразы я поняла, что передо мной соотечественница, которая, впрочем, не очень-то мне обрадовалась.
 
«Have you many rooms to let?» - надо было видеть, с каким апломбом Илпо продемонстрировал свое знание английского. Мадам ответила с неменьшим достоинством:
«No, only two. On the ground-floor we have the dining-room, the library, a little smoking-room and the bath-room. The first floor is let to two young Russian lady-teachers, the second to an elderly gentleman. On the third floor one room is occupied by an Italian gentleman, and another by Mr. Carter, a gentleman from New York, and two are free».
 
Я была восхищена правильным выговором и экзотическим набором фраз, с которыми накануне познакомилась в самолете, читая достопочтеннный учебник Илпо. Может, она старая эмигрантка? Я спросила по-русски без церемоний. На что получила быстрый ответ: «Эмигрантка, но не старая!»

Наверное, мы бы застряли в этом пансионе на неделю, если бы не поведение хозяйки. С одной стороны Илпо был очарован. Но с другой стороны старый холостяк не мог смириться с женской сущностью своей прекрасной леди. Она надевала туфли на каблуках и бегала по коридорам. «Стучит», - жаловался влюбленный. «Скажи спасибо, что только каблуками. Не жил ты у нас!» - мне, признаться, эта русская очень надоела. Цену за комнаты она заломила высокую, но Илпо согласился заплатить за два номера. Еще бы! Это вам не танцевать дни и ночи напролет в будках студентов.

Все-таки мне удалось убедить его ехать дальше – ведь рыбы в озере Таньганьика намного красивее старых эмигранток. По крайней мере, они бесшумные.

***
Картинка дома с меблированными комнатами на главной у меня на странице. Мы ее с дочкой создавали, ретушь углем:
http://proza.ru/avtor/milsin
Не забудьте обновить страничку, чтобы старое фото поменялось.