Виолетта

Дорогая моя Виолетта,

Я хочу признаться тебе, открыть тайну, которую лелеял уже очень долго. Утопая в тебе, погружаясь, будто в теплую воду, я купаюсь в твоей натуре, вдыхаю запахи твоей души, слышу твой магнетический голос и осязаю твою красоту. Мне безумно хотелось бы попробовать на вкус тебя, общаться с тобой губами, языком чувствовать запах и вкус твоей натуры. Каждый человек обладает определенными вкусовыми качествами: кто-то кисловат, а кто-то слишком приторный, один полон горечи и горек сам, другой разъеден сладостью. Но ты, любовь моя, ты напоминаешь мне терпкий вишневый вкус, смешанный с мороженым, сливками и черной вишней. Вкус совершенно особенный, навевающий живой и бесконечно бодрый интерес.

Ты молода… Твоя молодость отражается на твоем лице, слышится в твоем голосе, ощущается в каждом твоем движении. И ты совсем не замечаешь этого, ты просто живешь, расстраиваешься и теряешь контроль, смеешься и улыбаешься, ты полна сил действовать в любой ситуации. Но знала бы ты, сколь ценным представляется твоя молодость, твои уходящие от детских выражения, твое притворствующее воображение, твой легкий и воздушный ум. Что может более всего ценить мужчина в молодой и беззаботной девушке, когда он уходит от своей стареющей жены? Что может быть ему самым важным и самым привлекательным? Разве не детский задор, не ошибки в словах, не улыбка, совсем не обремененная детьми и заботами о собственной большой кухне? При этом нет ничего более чудного, чем твои взгляды на жизнь. Ты будто бы ступаешь обнаженной ступней на холодную почву, отдергиваешь ножку и всё равно решаешься ступить на землю босыми ногами. Ты только начинаешь жить. И в этот момент каждый твой взгляд, каждое твое движение, твои изгибы тела, твои гибкие выражения и молодая, взрывоопасная взбешенность, кажутся самым удивительным в жизни. Для меня. Ты – это бесконечный источник света, и ты – это бесконечный источник цветов, ярких и наивных. Вглядываясь в тебя, как в картину, я вижу задор твоих глаз, выписанных совсем не четко, но при этом я точно знаю, что в твоих глазах я с радостью бы утонул. А твои волосы, как бы хотелось расчесывать их и приглаживать, чтобы ты мурлыкала в этот момент, как маленький невинный котеночек. У тебя красивые брови и очень подвижные красивые губы. Их бы я целовал каждый день, пока их хозяйка спит.

Мне сложно представить тебя, сложно увидеть, ведь настоящая красота неуловима для воображения. Но твой носик я люблю больше всего. И твою шею, которую мысленно целовал не раз. И твои руки, такие живые и подвижные, естественно описывающие твои мысли жестикуляцией, настоящие.

Можно рассудить обладание очень многим в этом мире, можно владеть собственностью, завладевать вниманием, распоряжаться имуществом. Но никогда ни один человек не сможет овладеть твоей натурой. Ты неуловима, ты довольно резка в поступках, действуешь на свой расчет и живешь тем, что у тебя есть. Но самое сильное притяжательное чувство я испытываю в тот момент, когда ты просто задерживаешься на одну долю секунды, просто останавливаешься, будто колибри перед цветком, чтобы испить нектар, ты зависаешь на один миг, после чего продолжаешь жить. И этот самый миг полюбился мне больше всего в тебе.

Я люблю тебя. Виолетта. Я испытываю к тебе самые нежные и ласковые чувства, тот мужской трепет, который возникает в животе и поднимается до головы. Легкое головокружение, и напряжение струн. Это звуки, какие издаются из оркестровой ямы перед началом симфонии. И это те эмоции, которые взрываются в душе мириадами бликов перед первым поцелуем. Это всё вызываешь ты.
Но позволь попросить тебя. Я бы хотел утонуть в тебе, погрузиться в тебя полностью, пройти сквозь, просочиться через твои вены и твою кожу, проникнуть внутрь и понять. Ведь кажется, будто хоть и взрослеешь ты, где-то там, за стенами твоей души таится маленькая девочка, которая просто хотела бы быть счастливой. Или нет, там их две, две близняшки, которые мечтают об одном и том же.

Позволь мне утонуть в тебе! Позволь быть рядом, слышать тебя, осязать и ни с кем не разделять! Ведь именно это нужно мне сейчас больше всего.

С глубоким трепетом, твой папа