Будничное утро Султана

«До чего же тяжко быть творческой личностью…» Уставшая Шахерезада вошла в свою спальню. В эту ночь, как и все предыдущие, она плела своему Султану кружево очередной сказки. А значит – заслужила отдых до обеда.

Первую дочь в ее семье было принято называть в честь легендарной прабабушки, спасшей огромное количество женщин от неминуемой гибели. Получая это имя, они по традиции получали и профессию - ублажать по ночам слух своего господина сладкими таинственными сказками.

Солнышко уже радостно протягивало свои лучики в окно. Шахерезада зевнула, прилегла на кровать и тут же уснула.

Султан днем занимался важными государственными делами. К вечеру он очень уставал, тело требовало отдыха, расслабления. А душа - чего-нибудь новенького. Именно новые впечатления внесла в его жизнь эта девушка. Книжки читать он не любил. Ему нравилось каждую ночь слушать свежепридуманное продолжение вчерашнего.

Султана звали самым романтичным именем на Земле (умолчим - каким, дабы любая читательница могла представить себе его сама). Он был подобен молодому ясному месяцу на ночном небосклоне – тоже молод, строен, красив и задумчив. И вокруг него так же резвилась стая его ясных звездочек-наложниц.

Одну из них так и звали – Зухра (звездочка, по-арабски). Читателю, возможно, она бы напомнила чем-то Мерилин Монро– особой пышностью и ухоженностью тела или голосом, а может, своей балованностью... Она была из славян, и у нее были самые светлые волосы. Другая – Хабиби (милая) – напротив – была жгучей брюнеткой. Третья чопорно называла себя Королевой, надеясь стать первой в этом женском царстве. Хотя имя уступало по звучности остальным претенденткам - Малика. Была еще обидчивая и эротичная ЗАхра Абъяд (белый цветок) и множество других, жаждущих общения с любимым господином.

Они ежедневно, ежечасно и ежеминутно старались угодить своему Султану. Они ублажали его взор гибкостью своих молодых тел и милыми улыбками, а его слух – нежным щебетанием. Они рисовали ему гламурные сердечки и приносили букеты цветов к его изголовью. Они наряжались для него в лучшие одежды и танцевали  и пели для него, стоило ему лишь щелкнуть пальцами. Султан был счастлив в этой атмосфере всеобщей к нему любви. Он называл их "своими девочками" и старался хвалить их, видя такое усердие.

Девочки жили в гареме дружно. При нем они не выказывали никакой ревности друг к другу. Бывало, правда, какая-нибудь из них появлялась в его палатах, прикрывая свое лицо шелковым платком, дабы не смутить повелителя созерцанием слегка измененной внешности после очередного диспута на тему «Я ль на свете всех милее…»

Вот и сейчас кто-то осторожно пытался достучаться до сердца милого, принеся ему фрукты и кувшин с ароматным напитком. Лицо ее было закрыто. Но Султан узнал ее по волосам, невесомой походке и сладковатому аромату духов.

Султан был демократичен в своих привычках. Его девочки не обязаны были подползать к нему на коленях, целуя ковер. Стоящую в полный рост девушку можно было разглядеть целиком. Возможно, именно с этим была связана его благосклонность.
 
- Что тебе, душа моя? – улыбнувшись, Султан приподнял голову с подушки.

- Не хочет ли мой господин отведать хурмы, винограда и персиков? Я сама их нарвала в саду. Старалась… Или вот выпей шербету… - Она уже наливала ему в высокий бокал, стоявший здесь же. Султан отпил глоток.

- Божественный напиток... Угодила, милая... Ну подставляй щечку. - Он прикоснулся губами к ее нежному личику. - Хорошо, поставь там, на тумбочке… Я всю ночь сегодня не спал. Уж больно сказка была хороша! А что с твоим личиком?

- Да ничего страшного. Немножко обгорела вчера на солнышке, когда мы купались во дворе в бассейне. Этот старый пень, евнух, заболтался с нашей любимой госпожой Фатимой и забыл напомнить нам, чтобы одевались и шли пить чай с халвою и лукумом! Бедненький мой Султанчик! – Девушка уже сидела у его ног и гладила своей холеной ручкой его руку в перстнях.
– Ох уж эта мне новенькая! Не дает спать моему любимому! Я тоже всю ночь не спала, все переживала за тебя, думала – как ты там? А давай мы ее уволим! Или женим на ком-нибудь из твоих друзей. Нас ведь и так много у тебя! Каждой приходится целую вечность ждать очередной встречи с тобой… Ну, милый… Ну, пожалуйста… - уговаривала она его, ноготками перебирая его волосы, и норовя всем телом прижаться к нему.

- Ну что ты, солнце мое, не надо так переживать. Подумаешь – днем раньше, днем позже… Я ведь стараюсь уделять всем вам одинаково внимания... Ты ведь получила на этой неделе от меня ожерелье с рубинами? Ой нет, прости, это я Хабиби дарил, красное больше к лицу брюнеткам. Захрочке – с цитринами. И почему я вас с ней все время путаю... А тебе с топазами покупал, вспомнил! Так получила?

- Ну конечно, милый, вот же оно, смотри! – и она стала распахивать свой пеньюар, обнажая красивую грудь со сверкающим на ней голубыми искрами ожерельем.
Султан невольно протянул руку - потрогать эту красоту на красивом теле. Но не дотянувшись, махнул ей:
– Ладно, иди, дорогая. Устал я... Днем приходи еще. В ожерелье, не забудь. Будет светло, покажешь. С Захрочкой вместе приходите... и Хабиби возьмите, и Малику тоже. Может, танец какой разучите.. - пробормотал он, проваливаясь в сон.

Султану снилось, как он лежит на своем любимом диване среди множества ярких подушек, прикрыв глаза, курит кальян. За огромной стеклянной стеной открывается вид на сад, в котором резвятся его милые девочки в костюмах Евы. А самые красивые из них, вращая бедрами и звеня браслетами, кружатся вокруг него, исполняя танец живота. Они щебечут ему на ушко, играют с ним и друг с другом, весело смеясь, бегают вокруг него, как бы невзначай касаясь его легкими своими одеждами и притягивая взгляд своими прелестными ножками под полупрозрачными шароварами.

Девушка осторожно накрыла Султана покрывалом, и окрыленная обещанием, тихонько упорхнула из покоев. Она надеялась, что он не вспомнит о других. Ведь она добавила в шербет толченое сердце ласточки, а оно придает напитку силу колдовского зелья…

24.07.2010

Иллюстрация выполнена моей подругой, художницей Ингой Овчинниковой.