Три рюмки

Мужик с приличным курдюком, в шапке и рукавицах взял ковш и бросил несколько раз на камни. Раздалось резкое шипение и пар начал медленно, потом быстрее обволакивать мое тело, обжигая с каждым ударом веника, новые и новые участки тела. Худой, высокий парень, словно жердь, присел, проворчав:
 - Зачем так много?
Толстый мужчина повернулся к нему:
 - Надо вес набрать, тогда будет нипочем.
Как у тебя не получится  – парировал парень, добавив – Я давно не был в бане.
 - Баня, как и женщина, не прощает больших перерывов, она любит постоянство – сказал я.
Мужики засмеялись, а с курдюком сказал:
 - Будь посолиднее, а то кожа да кости.
Веники в тумане хлестали наши тела, может и души. Кожа горела, становилась красной, душа просилась наружу, веселясь под музыку оркестра из хлестких ударов. Руки уже устали, но тело требовало еще и еще. Дверь парной то открывалась, то закрывалась, менялись исполнители танцев с вениками, на каменку снова летела горячая вода, превращаясь в пар, обжигающий мужиков.  Лился пот на пол, летели листья, словно осенний листопад, а уходить не хотелось.
Наконец я в общем отделении, принимаю холодный душ и иду в раздевалку, где все отдыхают. Кто-то пьет чай из термосов, кто-то воду, редко пиво, и в основном, молодежь.
Баня номер шесть открыта в конце 19 века и трудится на благо народа уже долгих 120 лет!
Я люблю общую баню. Мне нравится в ней все. Разговоры, легкий пар, усталость, переходящую в бодрость, новые желания парится.
Я открываю термос, пью медленными глотками брусничный чай и вспоминаю отца, который пошел в баню поздно, после 55 лет, когда ушел на пенсию. Он полюбил ее страстно и навсегда. Даже когда уже шалило сердце, норовил ощутить ее страстные и горячие  объятия.  Я ходил в баню с детства, а уже взрослым парился с ним. Мне нравилось ходить с ним. Помню, как часто мы сидели в очереди, бывало по два часа.
После бани иногда выпивали лимонад, вкуснейший напиток детства. Иногда его не доставалось, но можно было попить квас или чай.
Зато дома, немного отдохнув, мы садились за столом, где принимали по сто грамм, по три маленькие граненые рюмочки и ели горячие томленые щи, сваренные на печке. Пот струился со лба от бани, водки, щей и тепла печки. Становилось спокойно на душе, легкость струилась в теле. Чая выпивали много до пяти – шести стаканов. Разговор вели за столом тихо, медленно, боясь спугнуть умиротворенное состояние.

Воспоминания прерываются политическими дебатами. Разговор идет о президенте. Его воспринимает народ не серьезно. Вдруг переключаются на нашу «сволочную» жизнь.
Седой старик,  с красным лицом жалуется:
 - Тарифы всю пенсию съедают. Хорошо, что старуха жива, вдвоем легче прожить.
Парень высокий, крепким телосложением, в  дымящих рукавицах  от пара, вступает в разговор:
 - Работы нет. Вот, что плохо. Стройки встали, а крупняк перестал платить – все вопросы к кризису.
Сосед справа, грузный, уже остывший от ходки в парную, медленно произнес:
 - Сейчас о народе не думают. Хотя вчера в город на вооружение милиции поступил брандспойт, стоимостью пять миллионов. Боятся, что ли? А деньги тратят на ерунду.
Народ говорил медленно, не торопясь, как и должно быть в бане. Мне надоело слушать эту тему, и я спросил довольно громко своего грузного соседа:
 - Гараж не могу в центре продать за 200 тысяч рублей.
Первым подошел парень и спросил:
- А где точно находится гараж?
Я ответил, что на Кирова. Ко мне пододвинулся и старик:
 - А гараж новый, с отоплением?
Тут и сосед подошел что-то спросить. Я засмеялся и громко сказал:
 - Мужики, все мы жалуемся, что жизнь тяжелая, денег нет, а на гараж находите?
Знаете, что американец, написавший книгу « Почему русские несчастливы» ответил, что
из-за зависти, что другие народы живут лучше.
Так что нам мешает у себя жизнь наладить?
Разговор перешел в другое русло.
Вторая ходка была приятнее. Тело уже хотело пара побольше и ядренее. Мужики поддавали часто, но мне было хорошо. Через десять минут, мы снова этой же партией оказались на лавке. По пути я встретил начальника городской канализации Василия Рахманина.
Он обрадовался, широко улыбнулся широким лицом так, что и живот хохотнул морщинами и спросил:
 - На футбол ходил?
 - Ходил, жаль, что не выиграли, но ребята молодцы – ответил я, вспоминая вчерашние свои истошные крики:
 -  Томь вперед! Надо гол! Молодцы!
 - Молодцы наши – выдохнул мои мысли Вася – несмотря на проигрыш, бились как львы.
Ввосьмером против десяти чемпионов России! А как придавили! А нас есть команда!
На лавках развернулась баталия. Были несколько человек, которые жалели бюджетных денег для команды, но им быстро заткнули глотки – народ хочет эмоции, зрелищ.
На 800 миллионов, конечно, можно 20 детских садиков построить. А можно и еще одно казначейство воздвигнуть или налоговую инспекцию. Ко мне приезжали недавно москвичи, так они не поверили, что в Томске такое огромное здание фискальных органов.
Сложно спорить, а что нужней для жителей города.
Я всегда привожу пример.
 Когда гости приезжают, то иногда и последнее  тратим,   занимаем в долг, хотя могли бы проще принять. Ан, нет, нужно по-человечески, с размахом, по-русски. Так, что же на футбол жалеть, тем более в вышке шестой год играем.
Футбольная тема перешла в обсуждение новых пошлин, увеличенных вдвое во всех государственных органах.
- Говорят, что Медведев вызвал чиновников и говорит, чтобы зарабатывали сами – рассказывал «знающий» дядька, который всегда перебарщивал с паром.
Эх, чиновников бы разогнать к чертовой матери – мечтательно произнес мой сосед, потягивая минералку из бутылки.
Без них скучно будет – заявил крепкий парень – Хотя и с ними уже тошно. Говорят, что во Франции есть день открытых дверей, когда чиновники открывают двери на целый день для народа. Если бы наши открыли, то в этот день многим бы морды начистили.
- Наши не откроют. У нас менталитет другой  – заявил солидно только что зашедший мужчина.
По голосу я узнал Сашку Разгона, с которым создавали вместе первую экологическую машину в России.
 - Привет! Как дела? – почти одновременно воскликнули мы.
 - У тебя же своя баня? – удивился я.
 - А я часто сюда езжу, только обычно по четвергам. Мне эта баня еще со студенческой скамьи нравится. Сейчас работаю в связи, уже десять лет, прикипел.
  Мы пошли в парную, потом поговорили и я пошел домой.

На улице приятно встретила прохлада. Я  шел медленно, едва передвигая ноги. Вокруг меня провожали уже почерневшие сугробы, во всем чувствовалось приближение весны.
«Мои родители так не хотели умирать зимой» – подумал я.
Дома никого не было. Я разделся, достал бутылку конъяка, рюмку и выпил, запивая чаем целых три, как когда-то. Посмотрел на электроплиту, но щей там не было.
Я усмехнулся и подумал, что на ней домашних наваристых щей не сваришь……