Из жизни неизвестных людей

Об известных людях знают все и всё. А о неизвестных – наоборот, никто ничего не знает. Это досадное, на мой взгляд, недоразумение, которое я ласково назвал «тавтологией», спешу исправить публикацией жизнеописания людей, незаслуженно обделенных вниманием общественности. Стоит повнимательнее всмотреться в поступки, мысли и переживания этих скромных персонажей, чтобы обнаружить в них поразительную глубину и мощь характера и массу всяческих талантов. Итак:   
 
 
             Из жизни неизвестных людей. 
 
 
 - Если б я раньше знал об этих книжках, то уже давно сделал бы насчет вас кое-какие выводы, - заметил Петр Петрович, склонившись над сидящей за рабочим столом Анастасией Федоровной.
 - Какие ж выводы вы бы сделали, Петр Петрович? – игриво спросила Анастасия Федоровна.
 - Кое-какие, - важно сказал Петр Петрович и важно прошел в свой кабинет.      
 
 
 - Ну вот я и до тебя добрался, друг Лукреций, - сказал Иван
Матвеич, открывая томик языческой литературы. И лукаво подмигнул.
 
 
 - В голове у Игнатия Палыча созрел замечательный   план, чем и воспользовался  Игнатий Палыч. И весь день пребывал в прекрасном расположении духа.
 
 
 - Кондратий Иваныч, голубчик, давайте называть вещи своими именами, - сказал Афанасий Григорьевич.
 - Полностью согласен с вами и возражать не стану. Кондратий Иваныч, - сказал Кондратий Иваныч и показал пальцем на платяной шкаф, доставшийся ему от тетушки.
 - Афанасий Григорьевич, - сказал Афанасий Григорьевич, показывая на плетеное кресло, купленное в Севастополе.
 - Кондратий Иваныч, - сказал Кондратий Иваныч, осторожно поглаживая удивительной красоты китайскую вазу.
 Тут Афанасий Григорьевич внимательно оглядел комнату и сказал:
 - Нет уж, любезный мой Кондратий Иваныч, этак мы и к обеду не управимся. Давайте-ка лучше поиграем в нарды.
 
 
 - Экий сцевола! – пробормотал Максим Ильич - который всегда был не дурак завернуть что-нибудь этакое - глядя на ловко орудующего лопатой рабочего.          
 
 
 - В голове у Игнатия Палыча созрел новый, еще более замечательный план. Игнатий Палыч ушел в себя.          
 
 
 Надо сказать, что Леонид Степанович большой был любитель утех и наслаждений. Уж так он любил всяческие утехи и наслаждения, как никто и не любил никогда вовсе.
 - Я же говорил вам, Леонид Степанович, что ваша любовь до добра не доведет! – язвительно сказал Борис Семенович Шильда, обнаружив в комнате Леонида Степановича ужасный беспорядок.
 А Леонид Степанович пил Menard Tres Vieux 1983 года и предавался сладостным воспоминаниям.
 
Иванхэ 12.03.2009