Путь к облакам

               
Я раненый насмерть играл,                Гладиатора смерть представляя!                Г.Гейне


Я с трудом поднимаюсь по отвесному склону. Ноги отяжелели от налипшего на них мокрого песка. Ноги.. мои ноги… они стерты в кровь, и нет на них живого места. Нас всех гонят большой колонной, и всюду слышен свист бичей надсмотрщиков. Сейчас… еще немного… вот уже впереди стали видны ветхие палатки нашего лагеря. Ну вот, почти уже дошли.
Это гиблое место – лагерь для тренировок гладиаторов, где вот уже три месяца меня учат делать выпады оружием и уворачиваться от направленных на меня. За это время, что я нахожусь в школе гладиаторов-смертников, я терплю удары ланисты (1), я умираю от зноя и жажды… А в голове, как видение проносятся зыбкие картины моего детства: родной остров Крит, вот, мать, идет, сгибаясь под тяжестью кувшина с водой, идет, боясь расплескать, поднимается по крутому склону от источника, а я стою на пыльной дороге, с нетерпением ожидая, как заломит зубы от ледяной влаги, как мгновенно остынут внутренности, и не будет больше их сжигать огонь солнечного пекла…
- Фотиниус (2), выше!!!! – резкий крик ланисты над головой.
«Боги, где я ?????»…. это опять та же несносная жара, а я стою на площадке для тренировок, и неосознанно пытаюсь увернуться от тренировочного меча в виде палки, которым вот уже сколько времени безуспешно пытается меня достать мой товарищ, робкий сицилиец. Скорей бы вечер!
И он настает. Знойное солнце опускается за край пустыни и сразу становится зябко. В пустыне темнеет и холодает очень быстро, песок остывает почти мгновенно, хотя вот только что в нем можно было изжарить яйцо. Сразу начинаю дрожать от холода, шерстяная накидка, выдаваемая гладиаторам для защиты от холодов, не спасает нисколько! Но это все пустое… Зато на небе высыпали звезды! Они выпуклые и большие, и безумно хочется потрогать их рукой! Мне кажется почему-то, что они очень холодные наощупь… Почему их не достать?... Когда-то, все в том же далеком детстве, наш сосед (а был он очень учен, что было редкостью среди всех нас, кто даже не знал букв!) рассказывал, что звезды от нас так далеко, что даже и не представить, и что они очень горячие… как он это узнал?... и все равно, к звездам тянуло… всегда представлялось, что, когда умру, стану или облаком, или полечу вот на такую далекую звезду… я знаю, там будет лучше…
Вот и время отбоя. Всех распределили по ветхим палаткам. Жесткая циновка из камыша, такое же подобие покрывала. Ложусь, и сразу же начинают ныть голени от беспредельных тренировок, и нестерпимо болит висок от палящего целый день солнца. Надо уснуть, хоть ненадолго, иначе завтра будет совсем тяжело, ведь наш подъем – с рассветом. Закрываю глаза, насильственно пытаюсь вспомнить, каким же он был, мой родной дом? Но в памяти лишь смутные картины, отрывки далекого детства.  Какая-то бедная лачуга из тростника, обмазанного глиной… и я вспоминаю, вспоминаю!  Чьи-то ласковые, грубые от тяжелой работы, руки, гладят меня по голове, суют кусок жесткой ячменной лепешки, чуть помазанной медом… а вдали шумит теплое море… и можно хоть сейчас бежать на берег, собирать креветок, мидий, купаться, сколько захочешь… море всегда ласково примет тебя в свои пенные объятия, покачает на волнах, и так же бережно вынесет на берег. Сколько драгоценных минут хранит память! Сколько я помню, оказывается… А потом… потом была война. И жестокий Рим пришел на нашу землю! И навсегда потерялись и ласковые объятия матери, и вкус соленых морских брызг, и все забылось, заслоилось налетом других совершенно мыслей и ощущений… и вот я здесь, уже второй год, в Капуе, в школе гладиаторов… Здесь не живут долго, умирают на арене. Под дикие крики толпы, озверевшей от крови и жестокости. А место погибших тут же занимают новые смертники, чтобы со временем так же бесславно погибнуть на потеху толпе.  Скоро мы вернемся в школу, и опять увижу я каменные стены. И - на арену!
Спина ноет во сне, поворачиваюсь на бок, боль проходит, но ненадолго… и опять картины детства… стройные, светло-желтые сосны, по сторонам крутой тропинки, сбегающей прямо к морю, теплая пыль под босыми ногами,  и куски янтаря, которые поблескивают на мелководье… слезы сосен… сосны плачут, и их слезы превращаются в янтарь… как-то, об этом рассказывали… смотрю на дальнюю черту, где лазурное небо сливается с морем в единое… как я много помню! А наяву – нет… не вспоминается ничего… только какие-то неразборчивые куски выхватывает память. Как это все странно!... После плена – рынок рабов в Сицилии, а потом – раб на галере… а там совсем тяжко: неподъемное весло, и шесть человек, пытающихся сдвинуть его с места…кусок невозможно соленой рыбы, и кружка воды, отдающей плесенью, … и опять зной и пекло… а теперь вот… гладиатор-ретиарий (3) в Капуе, и мое оружие – сеть и трезубец… Ежедневные, изматывающие тренировки, после которых нещадно болят и ноют все суставы, скудная пища, бобовая похлебка с небольшим куском мяса, чтобы не лишиться сил… свежие и подзажившие раны на всем теле… рубцы… и сколько их!.. А еще больше их в душе… но разве кто-нибудь поймет это!... К земле, хорошо бы к земле, и пахать плугом, выворачивая пласты жирной черной земли.. и радуясь, смотреть потом, как робко показываются нежно-зеленые ростки пшеницы и ячменя… а потом видеть, как заколосится все поле золотом!.. И срезать серпом колосья, и знать, что не будет зима голодной, что будет пшеничный хлеб и ячменные лепешки с медом … Нет, никогда, никогда не будет покоя и отрады на душе! Неужели суждено мне закончить свою жалкую жизнь на арене под крики толпы?!
- Вставать! Всем вставать! – ненавидимый всеми крик ланисты… Уже утро. Какое красивое небо! Заря обвела перстом нежные облака, и они голубые с розовым… Сегодня возвращаемся в Капую, знать требует битв и крови!... и опять, не успело подняться солнце – мы бредем по пыльной знойной дороге, а идти так долго!...  И все одно и то же вокруг – песок и небо…
- Фотиниус! – грозный голос над головой, - сегодня вечером ты на арене! Твой соперник – Альфион! Я все сказал…
Ланиста… страж и учитель, надсмотрщик и судья… как я ненавижу тебя, как хотел бы убить тебя, не слышать твоего ненавистного голоса!...  Я краем глаза вижу, как Альфион смотрит на ланисту так же ненавидяще. Когда-то мы были друзьями, и вместе тренировались в школе… а потом… тренировочные бои навсегда развели нас, он – мармиллон (4), и всегда обречен быть моим противником…и наверняка его меч когда-нибудь пронзит мою сеть и доберется до моего тела…
Тяжелый, но недолгий путь. Вот и Капуя. Школа. И нас опять загнали в наши клетки – отсеки… сейчас небольшая тренировка, обед, а потом – огромный цирк, крики толпы,  и мы с Альфионом на каменной огромной площадке… и крики, крики со всех сторон… На арене уже приходилось бывать, всего один раз, но и этого хватило… До сих пор стоят в памяти безумные глаза Дионисия, пронзенного моим трезубцем, теплая кровь, вытекающая из разрезанной шеи… один раз было такое… один раз в жизни убит мною человек… тогда хотелось кричать на весь цирк: «Что же вы делаете, люди????»… Но не люди вокруг были, а звери. Звери, опустившие вниз большой палец человеческой руки, сжатой в кулак… каждый раз, вспоминая, ощущаю ледяной холод на спине… Несколько раз были попытки бежать из школы, но всегда ловили, избивали жестоко и опять тренировки… Со страхом думалось: «Когда же теперь?...» И вот теперь… Альфион… неужели повториться история с Дионисием… но откуда такая уверенность?... быть может, я …. Невыносимые мысли!...
Близко к вечеру… солнце только начало клониться к закату… Даже здесь, в школе, слышны уже крики возбужденной толпы, там нужны кровавые зрелища, а наша задача – доставить им это все. Школа совсем недалеко от цирка. И вот, нас, две пары гладиаторов, сажают в низкую повозку-клетку, и везут туда… нас провожают угрюмые взгляды товарищей,  и где-то на самом дне их глаз, видна неприкрытая жалость… кого-то встретят они обратно?...
Цирк. Низкая комнатка прямо перед выходом на арену. Мы с Альфионом сидим напротив друг друга. Мы избегаем взглядов, ведь через несколько мгновений мы должны будем стать врагами.  Короткий звяк колокола. Предыдущая пара гладиаторов закончила бой… быстро-быстро рабы посыпают кровь на арене песком, выносят чье-то тело … странно, мне не хочется даже знать, кто остался в живых… неизвестно, что будет с нами…ноги налились свинцовой тяжестью, и не хотят нести меня… бреду медленно, еле-еле… интересно, Альфион то же чувствует, что и я?.... Тяжелый боевой трезубец тянет к земле… Сеть волочится за мной по песку… «Скорей, скорей!» - подгоняют сзади… но сил нет… я чувствую, я не смогу… не смогу…
Начинается бой. Альфион делает выпад с мечом, я пытаюсь заарканить его сетью…наши потухшие взгляды пересекаются. Толпа, кажется недовольна таким вялым поединком…Оскорбительными криками нас пытаются озлобить… А солнце еще высоко, ярко-синее небо и одинокое белоснежное облако над головой…и снова выпад, и снова блеск короткого меча Альфиона… И совсем нет сил… хочется пить, и безумно хочется туда, на это облако… Наверное, в моих глазах читается растерянность, потому что Альфион как-то странно смотрит на меня… а может быть, у него в голове такие же мысли… Вот я из последних сил пробую набросить сеть на голову Альфиона… ничего не выходит, он уворачивается… а толпа неистовствует уже всерьез… ей нужно, чтобы гладиаторы бились более жестоко, до последнего вздоха и капли крови… Крови, говорите?!!... Сейчас… Я обвожу мутными глазами всех этих людей, собравшихся в цирке, людей, искалеченных вседозволенностью и пресыщением, медленно перевожу взгляд на Альфиона…. И мы понимаем друг друга! Он хочет того же, что и я! В мгновение ока я вижу, как он, мой старый друг и товарищ  всем своим телом вдруг внезапно и резко опускается на свой короткий меч.. и чувствую в то же время, как и я делаю то же самое, в мое тело входят острые шипы трезубца… как больно и хорошо!!! Слава богам, что мы не говоря друг другу ни слова все так решили!!! А теперь мне становится все равно…и вот я уже не чувствую боли, я приближаюсь к облаку и снова перед глазами родной Крит, и лазурная высь надо мной… И мать идет мне навстречу, боясь расплескать ледяную воду…



Примечания:
Ланиста – тренер в школе гладиаторов
Фотиниус – от имени Фотиния (Светлана).. ассоциация  автора
Ретиарий – гладиатор, вооруженный трезубцем и сетью. Его противником всегда был мармиллон
Мармиллон – гладиатор, вооруженный коротким мечом. Противник ретиария.