Спас на Крови и 1 марта 1881 года

Если неподготовленному туристу свернуть с Невского на канал Грибоедова, то у него, пожалуй, может случиться  эмоциональный ступор – так неожиданно явление русского православного храма на фоне строгого ансамбля зданий, выполненных в традициях западноевропейской классической архитектуры.

Это Храм Воскресения Христова - Спас на крови. Собор, увековечивший память императора Александра Второго.

Вместе с тем, Спас на крови - исторический памятник трагическим событиям 1 марта 1881 года. Именно в этот день был убит народовольцами император Александр Второй.

Считается, что 19 летний тихвинский мещанин Николай Рысаков, – непосредственный участник покушения, швырнувший первую бомбу в карету Государя, после сигнала Софьи Перовской, махнувшей ему белым платочком, был так впечатлён увиденным от творения рук своих, что даже бросился помогать вытаскивать раненного императора из кареты.

А позже Рысаков свихнулся, находясь в предварительном следственном изоляторе.


В тот день диспозиция террористов была результатом тщательнейшего изучения возможных маршрутов следования императорского кортежа.

В частности, им было известно, что Александр, возвращаясь воскресным днём в Зимний дворец после развода гвардейских караулов в Михайловском манеже, поедет лишь двумя возможными дорогами, либо по Малой Садовой, либо по Екатерининскому каналу.

Наиболее вероятной представлялась Малая Садовая, и поэтому там было решено сделать подкоп, а в случае несрабатывания взрывного устройства, бомбометатели Михайлов и Рысаков должны будут довершить дело, атаковав императорскую карету с двух сторон улицы посредством так называемых «снарядов Кибальчича».

Воскресным днём 1марта 1881 года, около 4 часов пополудни, карета императора Александра Второго миновала Малую Садовую и направилась к набережной Екатерининского канала, и террористам пришлось поменять диспозицию.

Императорский экипаж шёл столь медленно, что двое бомбистов, Николай Рысаков и Игнатий Гриневицкий (Тимофей Михайлов к тому времени сбежал), перешли на Екатерининский канал и с интервалом в несколько минут швырнули две бомбы, убив и покалечив в общей сложности более 10 человек, включая и главную свою жертву, царя.

Вроде бы даже Игнатий Гриневицкий (Котик, как его называла Софья Перовская) произнёс какие-то слова императору, вышедшему из кареты после первого взрыва, мол, на бога не надейтесь, прежде, чем бросить свою бомбу, угробившую помимо Александра и его самого.

Историки медицины убеждены, что окажись рядом с раненным императором врач, его можно было бы спасти, поскольку умер он от обильного кровотечения уже в Зимнем дворце. Хотя, это всего лишь предположение. Поскольку у императора, судя по всему, развился ещё сильнейший травматический шок, который лечить тогда не умели.

В разное время возникало множество сомнений по поводу того, что Александр Второй стал просто жертвой народовольцев. Вероятно, многим был не совсем понятен истинный заказчик убийства. Слишком уж много было у государя врагов. Как внутренних, так и внешних.

Происки Англии? Вполне возможно. Российская империя к тому времени завершила освобождение балканских народов от турецкого ига и обосновалась на Средиземноморье.
И, кроме того, успешно закончила Кавказскую войну.

Никогда ещё российское влияние не был столь могучим в Европе, как в те годы.

Очередной «боярский» заговор? Почему бы и нет. Кому же из власть имущих понравится отмена крепостного права, возникновение земств, построенных на принципах самоуправления, а так же крутые изменения в судебной системе, отменившие царивший доселе собственнический произвол по отношению к крестьянам…

Сколько бы нам не говорили историки о каких-то скрытых комбинативных ходах премьер-министра Лорис-Меликова, в полное доверие «бояр» того времени к своему императору, да и правительству, верится как-то с трудом…

И, наконец, набирающее ход революционное движение, подкрепляемое социалистическими идеями.

В связи с этим, небезынтересны остальные фигуры «народовольцев», осуществивших  террористическую акцию и осознанно пошедшие на смерть.

Прежде всего, руководитель покушения на царя Софья Львовна Перовская, генеалогическими своими корнями принадлежащая к высшей российской знати. Казалось бы, весь её будущий образовательный путь лежал лишь в Смольный институт. И уж никак не в мужскую гимназию и курсы сельских учителей. А вот, поди ж ты…

Её  отец Лев Львович Перовский в 1853 году, ко времени рождения своей знаменитой дочери служил, не мало, не много, военным генерал-губернатором Санкт-Петербурга. А двоюродный дед по отцовской линии был графом Алексеем Григорьевичем Разумовским, фаворитом императрицы Елизаветы Петровны.

Не правда ли, занятная получается параллель, если принять во внимание версию о том, что самозваная княжна Тараканова, сиречь принцесса Владимирская, приходилась…дочерью императрицы Елизаветы и графа Разумовского?

Не говоря уж о том, что император Александр Второй – правнуком Екатерины, уничтожившей руками Алексея Орлова «самозванку» княжну Тараканову.

Но кем же тогда, если верить популярной исторической версии, приходилась Софья Перовская княжне Таракановой?! Двоюродной внучкой?!..

Тогда получается прямо какая-то вендетта по-корсикански, а не «тривиальное» политическое убийство.

«Вот так начнёшь изучать портретное сходство, то и поверишь в переселение душ!» - как сказал бы знаменитый сыщик с лондонской Бейкер-стрит.

А ведь и действительно, много занятного было в биографии Софьи Перовской.
Субтильная, но в то же время властная и жутко сексуально озабоченная девушка-дворянка, страстно пропагандировавшая помимо террора идеи свободной любви, и люто ненавидящая родного отца, попытавшегося, было, направить её неуёмную сексуальную энергию на путь истинный традиционным кулачным способом.

Считается, что дамы из Народной воли (кроме Перовской, это Вера Фигнер, Геся Гельфман, Якимова) были вполне общедоступны в плане полового партнёрства для своих однопартийцев, что не мешало некоторым из них иметь постоянных гражданских мужей.

Сложно сказать, что по поводу свободной любви думала княжна Тараканова, да и думала ли вообще, поскольку стала жертвою «скоропостижного» романа с Алексеем Орловым (по мнению многих историков). Но фамильная склонность к авантюрам и захвату власти вроде напрашиваются сами собой.


«А этот, симпатичный с бакенбардами? Так они ж его бомбой?!» - недоумевал персонаж булгаковского романа «Белая Гвардия» поручик Мышлаевский.

Да, собственно, не он один недоумевал. И до сих пор недоумевают целые поколения историков. За что ж они его так?..

Да вот, за то, за самое…ведь все мероприятия народовольцев, как ни крути, напоминают деятельность какой-то дьявольской секты, алчущей непременного жертвоприношения.


В 1967 году на Ленфильме вышла картина по сценарию Евгения Габриловича «Софья Перовская» со Стржельчиком, Копеляном, Тараторкиным и Борисом Хмельницким.

Помнится, страшное она произвела тогда впечатление на доверчивые умы и души подростков того времени. Ну, кем тогда представлялись Перовская, Желябов и Кибальчич, чьими именами долгое время были названы улицы в Ленинграде?

Молодыми учёными-революционерами, заодно и как бы между делом, кокнувшими тупого и деспотичного царя. А затем уж явились те, кто пошли другим путём…

С тех пор на широком экране картину не показывали больше ни разу, даже 1 марта, но память всё одно выхватывает отдельные эпизоды и реплики из этого шедевра.

Особенно сцену следования народовольцев к месту публичной казни на Семёновском плацу (сейчас Пионерская площадь, где находится ТЮЗ).

Все пятеро в чёрной дерюжной робе и в чёрных же шапках без козырьков…


Основные вехи правления императора Александра Второго:

Отмена крепостного права, указ о земском правлении, указ о строительстве начальных школ и педагогических институтов, судебная реформа, указ о всеобщей воинской повинности, покорение Кавказа, Средней Азии, освобождение балканских государств.


Закладка храма Спаса на Крови производилась в 1883 году, а завершено строительство в 1907.

Вполне вероятно, благодаря особенностям архитектуры и убранства храм Воскресения Христова должен был стать своего рода диссонирущим пятном окружающего пространства. Но он гармонично вошел в городской ландшафт, в основном благодаря реконструкции этой части Петербурга, выполненной по проектам инженеров Г.Г.Кривошеина, Н.Н.Митинского, Н.А.Житневича и архитекторов А.А.Парланда и Р.Ф.Мельцера.


И как только в последующие годы не измывались над этим храмом!

Президиум ВЦИКа (протокол № 67 от 30.10.1930 г.) постановил закрыть действующий храм Воскресения Христова. На длительный период духовно-просветительная роль собора-памятника, сперва как храма придворного, затем приходского, оказалась невостребованной.

Некоторое время собор пустовал. Считалось, и это было на руку новым хозяевам страны, что Спас на Крови не представляет ни исторической, ни художественной ценности. Началась кампания по его уничтожению.

В ноябре 1931 года Областная комиссия по вопросам культов принимает решение о целесообразности разборки Спаса на Крови по частям. Затем на некоторое время этот вопрос был снят с повестки дня.

Вновь он поднимается в 1938 году. Акцию разрушения планируют на 1941 год. Казалось, участь храма-памятника, как и многих других российских церквей, была решена.
Но в этот момент началась Великая Отечественная война и взрывников буквально от стен храма направили на фронт. В годы блокады в Спасе на Крови размещают морг, сюда свозят трупы погибших ленинградцев.

После войны собор арендует Малый оперный (Михайловский) театр и устраивает в нём склад декораций. Здание продолжает разрушаться, после войны к "непрофильной" эксплуатации добавились разбитые стекла окон, отверстия от осколков в куполах и кровле, через которые внутрь попадала влага.

Еще один критический момент в судьбе храма - 1956 год, когда городские власти в очередной раз задумали снести собор под предлогом устройства транспортной магистрали. Началась новая кампания уничтожения культовых зданий, продолжавшаяся более десяти лет.

И только в 1968 году собор был взят под охрану Государственной инспекцией по охране памятников при Главном архитектурно-планировочном управлении. А в 1970 году директору музея "Исаакиевский собор" Г.П.Бутикову удалось доказать сначала руководству города, а затем и чиновникам Министерства культуры историческую и художественную ценность этого храма. Он же ходатайствует о передаче памятника своему музею в качестве филиала, для проведения реставрационных работ и открытия в будущем музея.

Исполком Ленгорсовета 20 июля 1970 года принимает решение № 535 "Об организации филиала музея "Исаакиевский собор" в здании бывшего храма Спаса на крови". Передача храма-памятника на баланс музея состоялась 12 апреля 1971 года.

К этому времени храм Воскресения Христова находился в аварийном состоянии и требовал срочной реставрации.

Непосредственно к реставрации приступили только в 1980 году.

Первый этап научно-реставрационных и восстановительных работ был завершен 19 августа 1997 года, и музей-памятник "Спас на крови" открыл свои двери для посетителей. Основа его экспозиции - архитектура и художественно-декоративное убранство.


Почему-то, с начала 90х, прилегающую к храму площадь облюбовали торговцы матрёшками, матросскими шапками и тарелками с видами города.

Кроме них там же расположились и уличные музыканты, танцоры и певцы. Среди музыкантов встречались знаменитости. Один, к примеру, виртуозно шпарил на фужерах, слегка заполненных водою, «Маленькую ночную серенаду» и дивертисменты из балета «Щелкунчик». Собирал, между прочим, целые толпы слушателей.

Другой, сняв шляпу, закатив глаза и, едва не утратив сознание, высоким тенорком жаловался: «Мальчишки отняли копеечку!» И интуристы, естественно, швыряли эти копеечки…

Третий являлся слепым музыкантом. Это когда играл на гитаре с усилителем. Когда же гитару убирал в футляр, оказывался вполне зрячим.

А ещё очень часто приходила меццосопрано. Она  вставала возле ограды Михайловского сада, и, страдальчески вытянув вперёд руки, декламировала: «И мой сурок со мною…и мой сурок со мною…»

Странно, но цыган, напёрсточников и настоящих нищих здесь никогда не бывало.

Однако наиболее серьёзно к делу, конечно же, подошли фотографы. Это целая самодеятельная индустрия. Не слабее, чем на южном побережье, где в качестве статистов выступают не только маленькие обезьянки, привязанные к шестам павлины,  куклы-пираты и юные африканцы.

Ну, и что с того? У питерских тоже имеются обезьянки, а в качестве павлинов к специальному шесту у них привязаны какие-то вялые, вероятно накаченные  димедролом, беркуты.


Но интереснее всего наблюдать за сладкой парочкой, изображающей гвардейца елизаветинских времён и барышню-мещанку, его спутницу. Впрочем, периодически они трансформируются в графа Алексея Разумовского и императрицу Елизавету Петровну.

Время от времени, «Разумовский» болтает по мобильнику, а «Елизавета» строит глазки респектабельным туристам мужеского пола : «Ну, возьмите меня…ну, возьмите же меня…»

Короче, не хватает среди них лишь княжны Таракановой.

Всего за стольник можешь их щёлкнуть из личного фотоаппарата, а если такового не имеется, уличный профессионал тебя запечатлит за 200. Интересно, но «гвардеец» и «мещанка» стоят не дороже беркута или обезьянки. Вероятно, столько же стоят и «царственные особы».

«О времена, о нравы!» - скажете вы, и не ошибётесь.
«Элементарные рыночные отношения» - возразит ваш оппонент, и по-своему будет прав.

«Граждане, приобретайте культурку! Вешайте коврики на сухую штукатурку!
Никакого модернизьма, никакого абстракционизьма, защищает стены от сырости, вас – от ревматизьма!»