Фиаско

Уроки французского: школа 70-х…

 

В узком пространстве бесконечного коридора Владимировской средней школы последней трелью

стихает звонок, извещающий о начале третьего урока….Это – мой!

Открывая дверь в самый проблемный 6 «а» класс, «Ап!»- себе говорю я и делаю шаг». Из

глубин памяти срочно извлекаю педагогическую подсказку : «Важно сразу же обратить на

 себя внимание! Чем угодно: одеждой, манерами, эрудицией!  Удалось – отлично! А дальше,

 как гимнаст - под куполом, держать это внимание , используя его в обучающих целях, не

упуская до конца урока.!» Итак….


…Строго следую инструкции: под контролем - осанка, поворот головы и непроницаемость

 выражения лица классной дамы с двадцатилетним стажем…. Дабы не  заподозрили в моей

персоне вчерашнюю студентку Пятигорского Иняза!!


 Изящной поступью  балетной  «примы» плыву к учительскому столу у окна, по пути

перехватывая восхищённые взгляды девчонок, откровенно оценивающих мой элегантный « прэт

- а – портэ», и лёгкий шепоток по рядам…

Але, оп! Теперь, голубчики, вы будете внимать мне самозабвенно и восторженно! Рты можно

 не закрывать, если это на благо образованию!

 Всё  мои движенья - осторожны и легки. Тембр голоса,  как у гипнотизёра во время

сеанса…Указка в руке это - дудочка факира, завораживающая змей! Всё – по науке!

  Похоже, мои титанические усилия не проходят  даром…


 Такой первозданной тишины ещё не знали стены этого «вместилища» неукротимых!
    
Наслаждаясь успехом, приступаю к следующему этапу эксперимента…  С мстительной

педантичностью загружаю  в арендованные на сорок пять минут мозги и уши всё, что

 рекомендует «методичка»: фонетическую разминку, устную проверку домашнего задания,

 упражнения  по привитию речевых навыков… и т.д, и т.п.


Пока мои « подопытные кролики» усердствуют, безропотно следуя всем моим посылам, с

упоением  копирую героинь фильмов о педагогах:  величественно шествую меж рядами парт,

 исправляя на ходу ошибки. «Остановись, мгновенье! Ты – прекрасно!»


  Мысленно поправляю корону и уже бессовестно примеряю славу Макаренко и Сухомлинского…
 
« Ну, что, неподдающиеся, очаровала я вас? Теперь вы мой французский главным предметом

почитать будете!»

Теперь несколько традиционных «заклинаний» и мои «хищники»  станут ручными котятами….


- Все посмотрите на меня, послушайте новые слова, постарайтесь запомнить артикуляцию! –

 картинно повернувшись на каблучках, и, памятуя о летящей походке, направляюсь к

классной доске …
Но даже за спиной - безукоризненное,  внимательное безмолвие…!!!!.Итак ,  «ещё одно,

 последнее», заданье, и миссия окончена моя…?
 
Однако странное и необъяснимое  беспокойство вызывает во мне  около дверное

пространство класса!  И тревога усиливается по мере приближения к нему…

Что бы это значило?


Ни на миг, не упуская из поля  своего зрения учащихся, прилежно уставившихся на меня в

ожидании обещанных новых слов, боковым зрением  незаметно, пытаюсь выявить источник

моего душевного смятения….

 Сообразить успеваю лишь одно:  на меня, вопреки всем правилам приличия и уважения к

статусу, надвигается, суетливо семеня и подергивая носиком, нахальная  серая мышь!!! …

 
.
 Дальнейшими беспорядочными телодвижениями руководит уже инстинкт самосохранения.. Он

же вымарывает из памяти  все правила хорошего тона, педагогические ухищрения…и понятие о

недопустимости некоторых выходок…


 Зависнув где-то над классным пространством, теряю чувство реальности . А  искушённый

 перфектами и плюс-перфектами разум отчаянно  сопротивляется  мысли о том, что автор и

исполнитель  импровизированного сего кульбита, -  не кто иной, как его обладательница…!

 
 ... Почти «укрощённая» аудитория реагировать начинает не сразу. Вздрогнув от

заполошного визга, она  сначала прилежно пытается вникнуть в суть происходящего,

 размышляя над необычностью предлагаемого сценария. Оторопь сменяется озарением потом,


 когда становится ясно, что вместо обещанных новых слов на  иностранном языке, их

«француженка» исполняет  нечто, не поддающееся никакому переводу:

 на глазах изумлённой публики она  легко взлетает на учительский стол. Теряя  по дороге

 всю свою степенность и загадочную недосягаемость.

... Между  тем хвостатая провокаторша, заработавшая, по-видимому, инвалидность  в

результате  моего оглушительного " А капелла» , ополоумев,  замирает на полдороге,

 просчитывая вероятные пути безопасного отхода .

 Но поздно! Вышедший из оцепенения, 6 «А». оставляет ей единственный шанс – шмыгнуть,

куда попало.   Выбор не велик:  умереть от инфаркта или ретироваться. Она предпочитает  последнее.


А у меня вообще нет никаких вариантов, кроме одного: сгорая от стыда, признать

своё сокрушительное фиаско на поприще укротителей «трудных» учеников.


 Мои  грустные размышления на тему прервал самый  ярый противник французского языка Толя

Стрельников:


-_Всё, Татьяна Михайловна! Слезайте!  Я её прогнал! И  великодушно подал руку, помогая

покинуть мой «пьедестал», роль которого взял на себя учительский стол!



Спустившись с небес на землю, сокрушённо подсчитываю моральные  потери: ни

короны, ни палочки факира! Одна только уязвлённая репутация…!!!

 
Сорок минут моих беспрецедентных ухищрений по наведению порядка и созданию рабочей

атмосферы в классе с хромающей на обе ноги дисциплиной, - грызуну под хвост!


Итог, как в детской сказке:  «Мышка бежала,… хвостиком махнула, вот оно  … и разбилось…»…

Уварова Т.
25 марта 2010