Оказия

...Жуткие, тяжелые тучи плыли по небу, словно многочисленная армия, вырвавшись из тяжелого плена. Они плевались раскатами грома, сеяли молнии, разрывали все пространство на несколько частей. Небо заслала темная пелена. Капли дождя шумно падали на мостовую, словно ястреб на жертву, били по крышам, машинам, зонтам. Избивая все, что попадалось на их пути, превращая людей в одну копошащуюся черную мокрую массу, они гнали их, гнали туда, куда только могли загнать. Люди спешили, бросались из стороны в сторону, словно обезумев, пытались спастись от влаги в магазинах, метро, под навесами...
...Шел человек.Его взгляд, заболевший и безразличный, свидетельствовал о прошлом, таком прошлом, что убивает и настоящее, и будущее.Из одежды на нем был только серый, потертый, весь в заплатках плащ, рваные спортивные штаны, разбитые кроссовки.Не старый, не молодой, он казался частью этого мрачного интерьера, был таким своим и одновременно ненужным.
Возле него хромала трехлапая собака. Четвертой лапы до половины не было, но, по не утерянному инстинкту, собака все равно норовила ступить на неё. Также неясно, как эта собака ориентировалась, поскольку на месте глаз её зияли дыры. Возможно, её глазами был человек,который шел рядом.
-Вот, господин, скоро уже и дойдем, немного осталось. Да тебе наверное и проще, вон, не трех лапах вышагиваешь, а меня только две. - Мужчина говорил спокойным тоном об обыденных для него вещах.
Собака никак не отреагировала на его слова, а нищий тем временем продолжал:
-Дойдем, и отдохнем сразу. Давно уже не отдыхали...Как сегодня помню, ездили мы на море, я со своей дочкой и женой. Тепло было, солнышко грело, так приятно было, что хотелось только и делать, что лежать. Да я и лежал, а дочка да жена все в воду тянули. А как только затянут, так и начинают плескаться, кувыркаться и плавать. И дочка так засмеется, что солнце прямо улыбкой затмевает. И смотрит своими глазками наивно. Навсегда это запомню.
А потом когда хоронили, так лицо тоже в улыбке расплылось.Сем лет тогда ей было. После школы шла домой, да так и не дошла, сманил кто-то. А жена от горя с ума сошла, да и умерла тоже через неделю.
Все это время собака шла, не обращая внимания на слова.
Замолчал и нищий.
Прошло время, может час, может больше. Рядом с кладбищем появились двое. Все так же молча, мужчина и собака, борясь с непогодой, шли туда, к тому самому месту, куда шли уже довольно долго.
Место, где они остановились было отмечено двумя крестами, деревянными, дешевыми, источенными проклятой водой и безумным ветром. Кресты осели, накренились, и собой напоминали двух ворон, размахивающих крыльями.
Нищий достал из-за пазухи пыльную склянку с бесцветной жидкостью внутри, хлебнул из неё. Молча хлебнул, а потом осел на землю, и заплакал. Это не были слезы горя, или разлуки. Одна большая беда выливалась из этих слез, смешивалась с ручьями дождя и бежала вниз, к его родным. Прошло время, затих нищий. Без вздоха, без шума, остался навсегда привязанным к этим двум крестам. Исчез навсегда из памяти живых, так ни разу там надолго и не побыв. Как и каждый из людей.
...Бежали тучи, бил гром, светили молнии, безразличные ко всему, что твориться на земле.Бежали люди, суетились, кричали, сталкивались друг с другом...
Шла хромая собака...С того места шла, где остался теперь уже не помню кто.