вместе

в этот день распадалась музыка, дробилась неровно поворотами подземных переходов, зябким светом в конце всех туннелей и перебежками по эскалаторам. мой внутренний волк с такой безысходностью выл на Святую луну обратной стороны, что я плюнул на всё и, зажав в кулаке медицинскую справку и последние сто с чем-то рублей, бегал по привокзальным аптекам, пытаясь вырубить лекарство для себя и для волка.

- здесь время течёт совсем иначе, понимаешь?
- здесь вообще нет времени, вот что.

мои нервы прилипли пресинаптическими мембранами к накрахмаленному хлопку медицинских халатов, медицинские халаты прилипли к моим плечам, расчерченным нелепой сеточкой сосудов. бежать стометровки, умноженные на бесконечность, если перерыв на обед всегда длится по 24 часа, а в сутках их становится 72, как минимум. падать, поскользнувшись, в огромные лужи на ладонях киевского вокзала, говорить: "эй, да всё же в порядке!". а потом ещё: "нет, знаешь, мне не интересно". потому что ты, отвернувшись от монитора, спрашиваешь, не замутить ли нам метадон, потому что это же круче, гораздо круче. а у меня перед глазами тот парень с флегмоной, некая инна пятидесяти лет от роду и ещё тот чувак, не помню, как его звали. и вот почему вслух звучит моё "нет", а ты опять и опять спрашиваешь: "почему?" и приходится ответить, что ладно, потом как-нибудь. наверное, потом.

город опять пахнет недозрелой весной. я опять срываюсь среди ночи и уезжаю на другой конец города, пока ты совершаешь свой ежевечерний ритуал с гаш-трубкой, а потом мы вместе смотрим naked lunch, и я засыпаю на твоих коленях, как тёплая кошка. а ведь когда-то мы были едва знакомы, пили за гаражами какие-то сиропы и врали моей маме про то, что тебя зовут Оля, а я хожу в церковь или книжные магазины, но уж никак не встречаюсь с тобой. и была ещё одна весна - до тебя, нездоровая весна под промокшим небом, резонирующим от песен пилотовской "войны". и эта весна была, как я сейчас понимаю, чем-то вроде предчувствия, неким образом всей моей последующей жизни, которая так и не стала бы возможной, не встреть я тогда тебя в прокуренном вестибюле той самой станции метрополитена.