Ловец солнца

Посвящение человеку с огненно-рыжими волосами,
в которых запутался МЕГА-таракан — для Я.В.

       Рыбак бьёт рыбу - мурену, окуней, камбалу, треску, голавля, бьёт с усердием, рейд за рейдом, до тех пор, пока с востока не придёт дурная весть. Любой моряк знает имя этой дурной вести. Пассаты – устойчивые восточные ветра, дующие в сторону экватора где-то между тридцатью градусами северной и тридцатью градусами южной широт. Пассаты совсем не редкость и на суше, но в открытом море ветер этот особенно неприятен своей неуступчивостью и упорством. 
       После короткой экскурсии на маяк, я оккупировал заляпанный грязью пикап местного фермера, и с последними лучами солнца вернулся в посёлок. Третью неделю в заливе царствовали восточные ветры. С верхней точки маяка открывался великолепный вид на неспокойную гладь бушующей гидры. Тендеры рыбаков стояли на безопасном расстоянии от берега россыпью чёрных точек на линии горизонта. В такую погоду рыбный промысел был уделом книжных героев Грина и Рида, население этой рыбацкой деревушки героями не изобиловала.  Во время пассатов жизнь здесь угасала, и центром вселенной становились харчевни и кабаки. Слушая завывания ветра снаружи, здесь подле жаркого камина, можно было отобедать миской пропаренного риса с тушёными овощами, выкурить трубку-другую крепкого каталонского табака да послушать байки местных рыбаков.
       Я вскинул дорожный рюкзак на плечи, отблагодарил водителя арахисовой халвой, оставшейся с обеда, и спрыгнул на землю. Тот на прощание помахал рукой, взревел двигателем своего железного монстра и пропал в клубах придорожной пыли. Харчевням и кабакам я всегда предпочитал экскурсии на маяк у края утёса, до которого от посёлка была добрая дюжина миль. Остаток пути до дома, я проделал пешком, витая в облаках. На маяке я мог любоваться океаном, щуриться от солнца и вдыхать густой солёный воздух. Так я поступал каждодневно в течение всего сезона пассатов. Будучи, как все, невольным заложником стихии, я ожидал доброй погоды у моря. Сидя на циновке, я обычно записывал чернильным пером в пухлую тетрадь кожаного переплёта сказки – истории, которые были лишь в моём воображении.
       Утро следующего дня оказалось не таким, как всегда. Я привык коротать время в одиночестве: маяк обслуживался раз в год, всё остальное время внутри его стен не было ни единой живой души. Заветный ключ от массивной стальной двери, ведущей внутрь, достался мне однажды совершенно случайным образом. Теперь же, улучшая возможность, я проводил здесь время, желая побыть в одиночестве и полюбоваться видом океана. Сегодня дверь оказалась не заперта. Моё сердце сжалось в комок в нехорошем предчувствии того, что моя маленькая тайна раскрыта. Я осторожно поднялся по винтовой лестнице и очутился на открытой площадке, где располагался путеводный шестнадцатилинзовый фонарь силой в десять тысяч свечей. Он зажигался с наступлением сумерек, указывая кораблям дорогу в бухту. Возле фонаря сидела девушка, обращённая ко мне спиной. Лица её я не видел: её взгляд был устремлён на залив, где бесновался восточный ветер. На ней было длинное до пят платье и шарф, развевающийся на ветру. Тонкие запястья рук венчали браслеты из разноцветных бус. Словно почувствовав присутствие постороннего, она обернулась. Лицо её оказалось очень милым, но незнакомым мне.
- Как ты здесь оказалась? – спросил я, стараясь перекричать завывания ветра.
Проигноривовав вопрос, жестом она предложила сесть рядом. Я повиновался, неуверенно сжимая в руках тетрадь.
- Ты с соседнего посёлка? – спросил я, устроившись рядом.
Я почувствовал острый аромат шалфея и кориандра. Ветер доносил до меня запах её огненно-рыжих волос. Она ничего не ответила.
- Тебе не холодно? – снова спросил я. Сам-то, учитывая ещё достаточно холодную весну, я сидел закутавшись в драповое пальто с поднятым воротником. И снова не последовало ответа. Устав задавать вопросы в никуда, я легонько разозлился.
- Почему ты молчишь?
- А что ты пишешь? – вдруг спросила она, и кивком головы указала на тетрадку в моих руках.
- Сказки, - растерянно ответил я.
- Это твоя мета?
- Моя мечта? – переспросил я.
- Да. Твоя мечта написать самую сказочную сказку?
- Хм… Моя мечта уехать в большой город и заработать много денег. А это… - я скептически посмотрел на свои труды, - …это просто способ интересного времяпрепровождения.
Моя собеседница снова умолкла, всматриваясь вдаль.
- Моя мечта поймать солнце! – наконец вымолвила она и закусила нижнюю губу, словно пожалела, что сказала об этом.
Я усмехнулся.
- Это как?
- Светило путешествует по небосклону с востока на запад в течение всего дня, - после коротких раздумий объяснила мне девушка с огненно-рыжими волосами. - А ночью оно согревает другую сторону земного шара. Хочу найти такое место, где солнце есть всегда!
- Таких мест целых два! – сказал я. – Они  находятся на полюсах. Нужно только чередовать их примерно раз в полгода, тогда удастся избежать полярной ночи.
Она серьёзно посмотрела на меня и спросила:
- В Арктике и Антарктике я не была. А ты проверял?
- Брось! – я махнул рукой. – Общеизвестный факт… - я посмотрел в её глаза и обомлел. – Ты что серьёзно про всё это?
- Серьёзнее, чем ты про большой город и много денег!
- Эй, полегче! Моя мечта с претензией на серьёзность, между прочим!
- Твоя мечта с претензией на скупость…между прочим.
- А твоя мечта с претензией на тупость! – вспыхнул я, и тут же пожалел о сказанном. Было видно, что мои слова здорово задели и обидели собеседницу.
- Извини, конечно, но, по-моему, тебе лучше мечтать о тёплом пальто, а не о тёплом солнце!
Я скинул с себя пальто и накинул на голые плечи девушки поверх лёгкой блузки.
- Пальто тёплое, - согласилась она, - но недостойное мечты.
- А что же достойно мечты? Может два пальто?
Мы рассмеялись.
- Переедешь в большой город, - предположила она. – Что дальше?
- Получу образование.
- А дальше что?
- Устроюсь на работу по престижной специальности. Буду хорошо зарабатывать.
- А дальше что?
- Ну, куплю дом. Женюсь, наверно.
- А дальше что?
- Ну, дети, как положено.
- А дальше что?
- Обеспеченная старость. Внуки. Может даже правнуки… если доживу.
- Допустим, доживёшь, - усмехнулась она. – А дальше что?
- Вот пристала: дальше что – дальше что? Дальше, известно, что. Я ведь, понял к чему ты клонишь: мол, какой смысл от всего этого… А какой смысл от твоей мечты?
- Она невыполнима! 
- Невыполнима?
- Поймать солнце невозможно.
- И что с того?
- А значит, есть к чему стремиться! Чем выше твоя мечта, чем недостижимей она, тем больше шансов на пути к ней найти нечто особенное, что сделает жизнь ярче и богаче. Именно поэтому мечтать о пальто, туфлях, профессии или доме недостойно. Подобные желания ограничивают нас и делают беднее.
- Что же прикажешь, - вскричал я, - мечтать о солнце?
- Нет! Это мечта занята. Можешь мечтать о ветре или звёздах. На них я не претендую.
Она вскочила.
- Куда ты?
- Вслед за солнцем. Попробую проверить твои догадки!
       Через мгновение её каблуки загрохотали по калёному железу винтовой лестницы. Я остался один. Я склонился через поручни и увидел внизу следы на песке. Девушка с огненно-рыжими волосами следовала за солнцем. За солнцем, поймать которое невозможно. Я открыл пухлую от записей тетрадь на чистой странице и написал заглавие «Самая сказочная сказка».
       Я был уверен, что подобная затея достойна мечты. Самую сказочную сказку можно было писать всю жизнь, рискуя так и оставить её недописанной. Самой сказочной сказкой, самой бесконечной историей и самой великой трагикомедией является наша жизнь, которая была и остаётся главной загадкой на пути мечты Бога сделать наш мир лучше и чище. Это мечта сродни ловли солнца, поймать которое невозможно. Но это цель, стремление к которой достойно мечты самого отъявленного сказочника. Тетрадь и перо перед тобой…


Март 27-29, 2010