Битва за Москву

Третий сон Сергея Петровича

Сергей Петрович сидел в большом, торжественно украшенном зале.

Танцевальный ансамбль заканчивал свое выступление, в символической форме повествующий о каком-то сражении. Танцоры в черном, видимо, враги, задом выпятились за сцену, а победившие девушки в красном радостно закружились на месте, задорно оголяя аппетитные округлости.

Затем на сцене появилась немолодая, но красивая женщина и хорошо поставленным, дикторским голосом произнесла.

- Мы начинаем торжественное собрания в честь 50-летия битвы за Москву. Слово предоставляется столичному градоначальнику Михаилу Щеглову-Братухину. 

Крупный мужчина энергично вышел к небольшой трибунке, встряхнул седой шевелюрой и начал выступать:

- Особенно хочется поприветствовать и поблагодарить наших героев, присутствующих здесь ветеранов-фронтовиков Богдашенко-Сидорука, Парфенова-Иванова, Мельникова-Лапина, Пачкория-Смирнова, Каннингема-Достославского, Смирнова-Смирнова, Иванова-Иванова и многих других.

Я, в то время 12-летний подросток,  хорошо помню эти грозовые и судьбоносные дни. Мой отец, как известно, был одним из руководителей Мытищенско-Щелковского фронта. И иногда он давал мне пострелять из своего пулемета по зарвавшимся оккупантам. Никогда не забуду этого прекрасного ощущения.

Сергей Петрович обратил внимание, что стены залы украшены большими плакатами патриотического содержания. «Ребята, не Москва ль за нами?», «Москвич – значит победитель!», «Однофамильные, в Бобруйск!» Что это все значило?

Щеглов-Братухин между тем продолжал свое выступление:

- Наша страна не один раз за свою историю сталкивалась с попытками оккупации и всегда давала им достойный отпор. Но это всегда были действия враждебных внешних сил и других стран. А наши отцы и деды столкнулись с совершенно новой угрозой для безопасности и целостности России.

Это была оккупация столицы нашей родины коварным и жестоким внутренним врагом. Практически нелюди, коварно прикрывающейся российским паспортом, русским языком и человеческой внешностью.

Москвич. Как долго это слово было синонимом наглого, жадного, вороватого, бессовестного человека.

Москва. Как долго это прекрасное имя было символом разъедающей коррупции, чиновнического всевластия, социального расслоения и несправедливости.

В Москву могучими потоками стекались деньги, материальные и культурные ценности со всей страны и оттуда жалкими ручейками возвращалась к трудолюбивым и высокодуховным провинциальным жителям. Это не могло продолжаться вечно.

В борьбе за справедливость российские провинции, вдохновленные ополчением Минина-Пожарского, встали как один, чтобы дать отпор зарвавшемуся внутреннему оккупанту. Из самых отдаленных уголков нашей Родины стекались к стенам чернокаменной и злоголовой русские патриоты.

В памяти Сергея Петровича всплывали давние, скорее даже, не картинки, а чувства. Чувство опасности – это артобстрел, он вжимается в землю, а снаряды воют прямо над головой. Чувство ожесточения – уже пятый раз поднимаются они на штурм этого проклятого дома. Чувство торжества – враги отступают. Чувство власти – женщина горячо любит его и все повторяет: только не убивай меня, только не убивай!

Выступление между тем шло своим чередом.

- Мы никогда не забудем подвиг кемеровского ополчения под командованием Кацнельбогена-Шабурова, геройски закрывшим собой попытку прорыва озверелых оккупантов на шахид-газелях по Ярославскому шоссе.

В нашей памяти всегда останется отряд смоленских пластунов и их легендарный командир Романов-Иванопуло. Ведь они первыми прорвали считавшуюся неприступной, ощетинившуяся пушками и пулеметами «линию Лужкова» (нынешний МКАД).

Отдельное спасибо хочется сказать нашим боевым подругам - путанам. Эти замечательные девушки поддерживали боевой дух наших бойцов, можно сказать, не смыкая ног, вели активную диверсионную работу в тылу врага. Татьяна Литвинова-Корыто, знаменитая Танька-Встанька, сейчас присутствует в этом зале. Давайте поприветствуем ее, товарищи.

Из середины зала приподнялась полная, ярко накрашенная старушка и под радостный гул и аплодисменты присутствующих осыпала зал воздушными поцелуями.

- Нельзя забывать – продолжал Шеглов-Братухин - и наших верных друзей партизан, в те далекие времена носивших позорное название гастарбайтеров. Украинские, молдавские, таджикские и прочие партизанские отряды смело действовали на территории временно занятой оккупантами, нанося противнику большой ущерб в технике и живой силе.

Битва за Москву была тяжелой, кровопролитной и изматывающей, но, в конце концов, наши отважные разведчики Фомичев-Столяров и Марков-Пеньковский водрузили знамя победы над символом москвичества – Спасской башней московского Кремля

Я помню, какими жалкими, испуганными и растерянными бывшие «хозяева жизни» покидали столицу. Отступающие от столицы оккупанты всегда выглядят одинаково.

Интересно, почему тут у всех двойные фамилии – озадачился Сергей Петрович. Он откуда-то знал, что у него тоже двойная, но не помнил, почему. Словно отвечая на невысказанный вопрос, столичный мэр произнес:

- Именно тогда хорошо нам всем известный командир Троицко-Подольского фронта Михайлов-Караулов для упорядочения мирной жизни предложил гениальную идею обмена паспортов.

Герои-победители отнимали у горе-побежденных паспорта с московской пропиской и сразу же знали, где им предстоит жить в столице. А взамен отдавали свои паспорта, чтобы москвичи понимали, куда им нужно ехать, чтобы на своей шкуре испытать все тяготы и лишения простых провинциалов.

Но мы ведь не могли предать данные нам нашими предками фамилии, поэтому и добавили их в реквизированные документы. С тех пор так и повелось, что настоящий, коренной, истый москвич гордо носит двойную фамилию.

Торжество в голосе мэра сменяется тревожными интонациями:

- Мы должны быть достойными подвига наших отцов и дедов. Особенно сейчас, когда к белокаменной стягиваются люмпенизированные потомки бывших москвичей. Когда неблагодарные однофамильные гостерабочие стали предателями, забыв обо всем хорошем, что мы для них сделали.

Они хотят реванша. Они хотят снова оседлать финансовые потоки страны и пить кровь из русской провинции.

Скажем дружно: нам это совсем не нужно!

Наше дело правое, товарищи! Враг будет разбит, победа будет за нами! Отступать нам, товарищи, некуда. За нами… Я что-то не понял? Что вы здесь делаете?

Сергей Петрович, задумавшись о чем-то своем, не заметил, как на сцене появился высокий молодой мужчина с насмешливым лицом. В кожаной куртке, перепоясанной ремнями.

А между рядами возникли вооруженные люди с грубыми и счастливыми лицами.

- Мы борцы за освобождение Москвы от зажиревших и обнаглевших оккупантов – громогласно, на публику, ответил мужчина на сцене. И строго добавил - попрошу никого не расходиться!

- Да как вы смеете? Да кто вы такой? – возмущенно заорал мэр.

- Кто я такой? – иронично переспросил пришелец. - Ну-ка дайте ваш паспорт. Теперь я, видимо, Михаил Щеглов-Братухин-Трансваальский.