10 10

я причислен к аристократам
только за тонкость пальцев,
фамилию, которая не моя
и имя, которое вообще не имя.
я не считаю себя поэтом,
за меня это делаешь ты.
стихи - переварить реальность
и высрать в бумагу цветы.
я больше актер и часто кривляюсь.
зато не сужу, чем был и являюсь.

я давно не в курсе того,
что происходит в мире.
кто сейчас президент. или даже шире -
кто сегодня бог.
меня всю жизнь учили, что я болен.
хочу просто тишины и выспаться,
один или с кем-то рядом. это здорово.
если каждый хочет быть сыт и доволен,
то проще на жестокое время сослаться,
чем разлить по лицам нейтронное олово.

старые сюжеты про поэта и толпу.
я считаю, что поэт - и есть толпа!
вселенная солипсизма, опухоль в мозгу,
эякулирующая в небо дымом фабричная труба!
герои новой волны - пуаккар или дуанель,
носят ли они имя жан-(люк, поль или пьер),
носят ли они шляпы, пальто или пиджаки,
угоняют машины, убийцы или леваки -
они все умирают в финале.
это такой жанр - экзистенциальное биеннале. 

да, я люблю тебя, даже
если ты этого против.
я мир перемажу сажей,
чтоб скрыть, как он уродлив.
можешь смеяться над глупостью,
что я - человек и корабль,
а можешь встать со мной рядом,
хрустальной позвякивать хрупкостью.
мы оба - проекция кадра, герои сидят на афише.
но разве этого мало, чтоб стать хоть немного ближе?

меня заботит открытость кода
жизни, вселенной и прочего.
и отсутствие левого поворота
на перекрестке ленина-восточная.
мои стихи - они только для меня.
если ты не меня кусок, то тебе не понять,
о чьих чулках я вспоминаю, или
чей раздутый труп валяется в камышах.
только я различия понимаю. мили
пройденные - звук еще отдается в ушах.

с чего ты считаешь, что не нарвешься
на гопников, гуляя по бульварам Парижа?
Пол Пот учился в Сорбонне,
хочешь стать к нему ближе?
исключения подтверждают правила, да -
но бывает это не часто.
реки времени - не святая вода,
и входить сюда дважды - опасно!
чтобы согреться, не обязательно уезжать.
хватит и теплое к своей груди прижать.

я лежал в своей ванне,
вверх поднимался пар.
я не был убит или ранен,
а просто очень устал.
с возрастом (с воооозрастом! мне всего двадцать три!)
стали нравиться вещи, которые я не любил.
мне с детства твердят: "ты серьезней других детей" -
просто было много вопросов. их еще больше теперь.
у меня часто болят ноги, мне их обе ломали.
мы сейчас одиноки и оба смертельно устали.

мне было очень страшно,
когда включили ток.
моя кожа для них - проводник,
но можно смотреть в потолок.
там были пятна и трещины,
больница - тоже в россии,
похожи на жолтую женщину,
с шарфом неприменно синим.
я видел ее однажды...
разряд! не помню.. не важно...